Старик снова заглянул в лежавший перед ним свиток и с большой осторожностью свернул его. Летопись велась в обратном порядке - от недавнего прошлого к старине. Древние рукописи сохранились плохо и буквально рассыпались от прикосновения.
- Мм-м, - Жозен осмотрел перо Керриса.
- Можно выбросить, - заключил он. - А сделать перерыв самое время. Пойдем разомнем ноги прогулкой по стенам.
Подобно другим северным замкам, Торнор был надежной крепостью, защищенной двойными стенами. Внутренняя стена окружала все замковые строения: зал, жилые покои, казармы, конюшни и другие службы. Во внутреннем дворе было отведено место и для тренировочной площадки. По каменным плитам наверху стены могли идти три человека в ряд. Внешняя стена была пониже, но такой же толщины, со множеством бойниц. Сторожевая башня замыкала юго-западный угол внутренней стены. Прежде в нее можно было попасть только одним путем - через дверь из внутреннего двора. Во времена леди Соррен пробили прямо на стену второй выход. Каменные скалы местами поблескивали, указывая, что арка вырублена сравнительно недавно.
Часовой под аркой махнул рукой.
- Привет, Керрис.
Это был Тридж, сын Узла, широкоплечий юноша с длинными, по старинной моде, волосами. В детстве они дружили. Когда им было лет по восемь, спали в одной постели и предавались любовным играм, доступным юному возрасту.
- Тридж, у тебя не найдется, чем перекусить? Я нынче не завтракал.
- Бери все. - Тридж достал из карманов кусок сыра, хлеб и яблоко. Он всегда был добр…
Поблагодарив, Керрис взял еду и поспешил за Жозеном, шагавшим по стене в глубокой задумчивости. Старика совсем не занимали приметы наступающей весны. Ласковый ветерок шевелил белые знамена с красной восьмиконечной звездой - гербом Торнора на протяжении всей трехсотлетней истории. Камни, нагретые солнцем, отдавали тепло. Часовые поснимали шлемы. Привалясь к зубцам стены, они смотрели в сторону юга. Караульная служба сохранялась как дань традиции. Последние сто лет в здешних местах не было войн. Молодые деревенские парни приходили в замок и проходили воинскую выучку. Потом чаще всего они уезжали из Торнора. Нанимались в городскую стражу в Тезере, Шанане, Махите или в Кендре-на-Дельте. Отслужив свое, оседали в городах, делались лавочниками, гонцами… Иные, постранствовав, возвращались на свои фермы, к жизни пахарей и пастухов. Постоянно обитали в замке по большей части старики.
Жозен остановился. Керрис слизнул крошки с ладони, стоя позади. Снизу доносился шум реки. Талые воды с гор вспенивали Руриан, переполняли русло. Они могли бы раскрутить колесо старой мельницы, еще способной послужить, но зерно возили на новую - к востоку от замка высился ветряк. Голубым пламенем стлался ковер маргариток между крепостью и деревней.
Керрис снова подумал о Келе. Вспомнил, как мальчишкой смотрел однажды на сверстников, проливавших пот на тренировочной площадке. Его заметили и стали потешаться над уродством. Помнится, и Тридж тоже. Да нет, не может быть… "Да, я однорукий, - кричал он тогда, взбешенный насмешками, - зато мой брат - шири".
Они выпытали у него имя Кела, дразнили и, кривляясь, вызывали на поединок, требовали показать танец шири. С того дня он ни разу вслух не произнес имени Кела. О происшествии на площадке знали Пола, Жозен и Морвен. Лорд о нем и словом не обмолвился. Может, потому, что с Келом никогда не встречался, только слышал про него. Весь Арун слышал про Кела, а видеть не доводилось - добираться сюда "красным" приходилось через всю равнину Галбарета.
Шири побывали в Торноре пять лет назад, по пути от Красных гор к Тезере. Кела среди них не было. Шири исполняли танец на площадке. Зрелище поразило Керриса. Изящество и стремительный ритм отточенных движений завораживали. Гости уезжали, и через некоторое время начались странные вещи. Керрис вдруг сознавал себя своим братом. Вначале он думал, что повредился в уме. Hо убедился, что внезапные видения проходят бесследно и случаются не чаще двух раз в месяц. С тех пор он считался припадочным. Керрис рассказал о своих превращениях в Кела летописцу. Жозен выслушал совершенно серьезно, только спросил, не бывает ли больно. Узнав, что ничем неприятным видения не сопровождаются, старик признался в своем бессилии дать им объяснение. Он думал, для ученого нет тайн в этом мире, и решил, что одержим демонами, в существование которых Жозен не верил. Керрис спросил, что делать, и не сразу получил ответ. Старик теребил пояс, он всегда так поступал в растерянности, а потом предложил наведаться к знахарке. Прежде о старухе Тат, врачевавшей в селении, он не сказал ни одного доброго слова. Керрис не верил, что у знахарки найдется снадобье от его недуга, а страху эта травница, известная скверным характером, нагнать могла.
- Тат лечит от лихорадки, - сказал он. - А не от этого.
Керрис выставил рожками мизинец и указательный палец. Так иногда делала Пола.
- Если твои приступы не причиняют страданий, нечего и тревожиться. Пусть все идет своим чередом. Со временем это должно пройти, и незачем обращаться к сварливой бабе.
Жозен умел говорить убедительно. Керрис с юных лет верил ему безоговорочно и тогда почти успокоился. Теперь его снова мучили сомнения. Может быть, зря он пренебрег услугами старой Тат.
- Что с тобой? - спросил Жозен.
Где-то в покоях плакал ребенок. Визгливый голос младенца мешал сосредоточиться.
- Сегодня утром это опять случилось, прямо на кухне.
Жозен выпятил губы.
- Тревожишься из-за этого?
- Нет, просто задумался.
- Я не знаток в таких вещах, но люди, способные объяснить твой недуг, наверняка есть в городах.
- Довольно об этом, Жозен. - Керрис безрадостно усмехнулся. - В Тезеру я пока не собираюсь, свыкся со своим состоянием и больше не мучаюсь. - Он знал, что говорит неправду. Мучился, не находя объяснений, загадочными переселениями в чужое тело, и не просто свыкся с этим, а привык считать частью своей жизни.
Двенадцать ему исполнилось пять лет назад. С этого возраста мальчики начинали обучение на площадке. Вызванный к лорду, Керрис шел в покои Морвена с сердечной дрожью - сейчас состоится его посвящение в мужчины. Тридж хвастал кинжалом, который получил в подарок от отца, и Керрис уже ощущал приятную тяжесть оружия на поясе. Морвен не наградил племянника кинжалом. Вместо этого он сказал:
- Сын моего брата, искусство владения оружием не для тебя. Твое обучение на площадке - пустая трата времени наставников. - Морвен многозначительно посмотрел на пустой рукав. - В моем замке ты всегда можешь получить приют. И это все.
Морвен сделал больше. Он определил Керриса в ученики к летописцу.
Это было настоящим благодеянием, думал Керрис. Лучшее из того, на что можно рассчитывать. Он примирился со своей участью, полюбил замок и горы, тянувшиеся за стенами, как спинной хребет земли. Восхищался летней степью и медовыми пшеничными полями под ветром. Нынешняя жизнь не тяготила его, а иной он для себя не представлял.
- Пойдем. - Керрис тронул Жозена за плечо. - Пора за работу, старик.
- Ах, старик! И это о своем учителе. Изволь быть почтительным, иначе я отказываюсь очинять тебе перья.
- Умоляю простить меня, сэр, - поддержал игру Керрис.
- И добудь мне чернил. Куда запропастились эти чертовы торговцы?
Керрис переночевал в башне. На завтрак Жозен не пошел. Он находил неприличным принимать пищу до полудня. Яйцо околачивался на кухне. Пришлось ждать, пока он не уберется. Наконец, попав в поварские владения, Керрис увидел Полу у огня. Коснулся губами седой макушки. Сквозь волосы проглядывала розовая кожа. Пола сидела, обхватив кружку красными пальцами со вспухшими суставами.
- Доброе утро.
- Не сказала бы.
- Сегодня стало теплее. Можешь сама убедиться.
Бесполезно было заставить ее поверить в робкую северную весну.
- Куда ты собрался?
- На птичник за перьями, - Керрис помолчал. Пусть Пола увидит, что он жив-здоров. - Я еще зайду попозже. - И выскочил из кухни.
По дороге к курятнику он услышал музыку, нежный голос флейты. На стене в окружении воинов играл Идрит. Мелодия то лилась, то рассыпалась трелями. Музыка была несбыточной мечтой. Никто не удосужился придумать музыкальный инструмент для одноруких, и вроде бы не обнаруживалось в нем особенного дарования, а желание приобщиться к этому искусству все равно хоронилось в душе.
В загончике для птиц пахло пометом. Появление постороннего куры встретили равнодушно, только петух, сидящий на изгороди, косился с явным подозрением.
- Не тревожься, - уговаривал его Керрис, высматривая на земле свою добычу. - Я не собираюсь похищать твоих жен. - Он нашел три подходящих пера из куриных хвостов и одно серое, гусиное, и отправился в башню. Жозен, порывшись в бумагах на столе, извлек на свет ножичек с острым как бритва лезвием и латунной рукояткой в виде козлиной головы. Ловко и быстро очинил перо.
- Как погода нынче?
- Еще потеплело.
- О торговцах ничего не слышно?
Керрис отрицательно мотнул головой. Старик сердито проворчал что-то. Он разглядывал результаты своей работы с тщательностью лавочника, отвешивающего товар.
- Я вот думаю…
- О чем?
- О послании к старшине Гильдии Ученых в Кендре-на-Дельте. Примерно такого содержания: Досточтимый сэр, позвольте рекомендовать Вам молодого человека по имени Керрис, племянника Морвена, лорда Торнорского. Вышеупомянутый Керрис два года провел у меня в учении и преуспел… Ну и так далее.
Старик говорил, уставясь на перо, словно к нему и обращался.
- Что скажешь об этом?
- Я? Я и не знаю.
- Ладно, подумай. А после мы вернемся к этому разговору.
- Письмо впечатлит Гильдию Ученых?