- Что с ней? - повторяла Памела, и Себастьян вынужден был ответить хотя бы для того, чтобы разорвать цепь вопросов:
- Наверно, энергия переходит туда… Ну, в другие миры, в которых…
- Какие миры? Что ты…
- Не знаю, Пам. Давай подождем Дина. И если нам дадут поговорить с ним перед тем, как…
- Перед тем как - что?
- Ну, - сказал Себастьян, - меня, видимо, арестуют за убийство.
- Тебя - за…
- Да, я хотел… Ты не видела? Я не помню, что это было, но я ударил…
- Не говори глупостей, Басс, - сердито сказала Памела. - Ты Элен и пальцем не тронул.
- Не Элен, там был этот… Годзилла.
- Да! Ты стоял столбом и смотрел, как эта… этот… душит Форестера. Я кричала тебе, а ты был как в столбняке. В голове вспыхнуло что-то, я схватила палку… нет, не знаю, может, это и не палка была, что-то тяжелое, я не посмотрела… И ударила. Никогда не забуду, Басс, никогда… Эта тварь… Она просто исчезла. Вдруг! А Элен упала и… Мне показалось, да?
- Показалось, - мрачно сказал Себастьян. - Тебе только показалось, что ты ударила. Наверно, ты действительно хотела. А ударил я.
- Не надо, - сказала Памела. - Не надо брать на себя то, чего ты не делал. Полиции здесь нет, а я выдержу…
- Что ты выдержишь? - закричал Себастьян.
- Не кричи на меня, - тихо сказала Памела. - Я все прекрасно помню.
- Где? - воскликнул Себастьян и схватил жену за руку.
Памела проследила за взглядом мужа - линолеум в том месте, куда она положила Элен, стал влажным, потемнел и немного покорежился.
* * *
После шестичасового допроса их отвез домой полицейский патруль.
- Вы хорошо запомнили? - сказал сержант, не выходя из машины. - Из дома ни ногой. О дальнейших следственных действиях вам сообщат. Если решите сбежать, это будет хороший повод посадить вас обоих за решетку. А пока…
Когда Себастьян открыл дверь (Памелу он поддерживал под локоть, потому что жена валилась с ног от усталости), в гостиной надрывался телефон.
- Сейчас, - пробормотал Себастьян и повел жену в ванную, пустил воду, налил немного шампуня, принялся было стаскивать с Памелы туфли, но она воспротивилась, и он вышел, прикрыв за собой дверь.
Телефон продолжал трезвонить, и Себастьян поднял трубку.
- Да, - сказал он. - Слушаю!
- Басс! - голос Фионы был таким громким, что Себастьян отодвинул трубку от уха. - Ты дома, слава богу, что случилось, по телевидению показывают ужасы, Дин не отвечает, твой телефон тоже… С тобой все в порядке? А с Элен? Она действительно…
- Мы с Пам только что вернулись, - проговорил Себастьян, с трудом разлепляя губы. Он не хотел ни с кем разговаривать, кроме Форестера. Тем более - с Фионой. - Позвони позже, я хотя бы умоюсь…
- Твой мобильник…
- Я его выбросил.
- Элен…
- Элен больше нет, - отрезал Себастьян.
- Значит, это правда? - поразилась Фиона.
- Что?
- Ну… То, что говорят. Будто вы убили девочку и спрятали тело? Я не верю, это невозможно, Басс, скажи, что это не так!
- Это не так. Если бы у полиции было хоть какое-то доказательство, нас не отпустили бы домой.
- Да, наверно… Дин…
- Я не знаю, что с Дином, - со злостью отозвался Себастьян. - Понятия не имею. Извини, Фиона…
Он положил трубку и долго стоял у аппарата, прислушиваясь к звукам воды из ванной. Он прислушивался внимательно, потому что боялся услышать тяжелый всплеск, но вода лилась равномерно, и Себастьян не то чтобы успокоился, но понял, что в ближайшие часы ничего не случится, и нужно заставить себя расслабиться, иначе не дожить до завтрашнего дня, когда все решится, но что именно решится завтра и что вообще может хоть в каком-то смысле решиться после случившегося, он не представлял и даже вопросом таким не задавался.
В полицейском участке с ними обращались вежливо. Майор-афроамериканец, то ли следователь, то ли начальник, приказал им сесть, спросил имена и адрес, а потом задал вопрос, которого Себастьян ждал и ответа на который у него не было:
- Где девочка?
Себастьян покачал головой. Он хотел сказать, что Элен ушла от них, оставив после себя покореженный и вспучившийся линолеум, но произнести это вслух было невозможно.
- Сотрудник университета Форестер подобрал вас по вашей просьбе на триста девяносто девятой дороге, так? - сказал майор.
- Да, - кивнул Себастьян. Это они знают, значит, Форестер все рассказал.
- Он привез вас в университет…
- Да.
- Вы подтверждаете?
- Да. Подтверждаю.
- Частного детектива Лоусона вы выбросили из машины в Хайленде…
- Не выбросили! - вскричал Себастьян. - Он сам вышел…
- Хорошо, он вышел, а вы уехали, - кивнул майор. - В это время девочка была с вами. Вы подтверждаете?
- Да. Конечно.
- Следовательно, - резюмировал полицейский, - вы избавились от девочки на участке дороги между Хайлендом и тем местом, где вас подобрал Форестер.
- Нет! - воскликнул Себастьян. Какая глупость! Избавились. Стоп, подумал он. Форестер не сказал о том, что Элен была с ними, когда они приехали в университет. И никто не сказал - наверно, не обратили внимания. "Не знаю, майор, не видел, девочки с ними не было". Так, что ли? А как же опрокинутые столы в лаборатории? Кровь? Наверняка была кровь на полу - там, где…
Неужели Форестер успел все прибрать прежде, чем…
- Что значит "нет"? - удивился майор. - Девочка была с вами в машине. Когда вас подобрал Форестер, вы были без машины и без девочки. Машину нашли в полутора милях. Послушайте, Флетчер, пошевелите мозгами и жене своей скажите, чтобы вспомнила, это вам зачтется. Лес мы все равно осмотрим на всем участке, мы найдем, не сомневаетесь, давайте лучше сразу…
- Майор, - неожиданно подала голос Памела. - Вы действительно думаете, что я могла убить собственную дочь и закопать… в лесу?
- Собственную дочь, говорите вы? Элен не была вам дочерью. Наверно, в этом проблема.
- Офицер, - твердо сказала Памела, - вы не имеете права так говорить!
- О'кей, - кивнул майор. - Мы, собственно, ищем девочку. Скажите, где она - надеюсь, живая и здоровая, - и можете быть свободны. Итак?
- Мы не знаем.
- Не знаете? - поднял брови полицейский. - Девочка была в машине с вами, так? Когда Форестер вас забрал, вы были без машины и без девочки, верно?..
Сколько это продолжалось? Себастьян не знал, внутреннее ощущение времени подсказывало, что допрос продолжался не меньше пяти или шести часов, но тогда он должен был бы проголодаться, его и Памелу мучила бы жажда, но ничего подобного не происходило, и даже сейчас, когда они вернулись домой, он совсем не хотел есть, пить не хотел тоже, и Памела отправилась в ванную, даже не посмотрев в сторону холодильника, значит, на самом деле в полиции их продержали недолго, даже вечер еще не наступил…
- Не знаю, - повторял Себастьян в ответ на любой вопрос майора, а Памела молчала.
- О'кей, - сказал майор. - Прямых улик против вас нет, хотя даже слепому ясно… Можете отправляться домой. Домой, в Хадсон, Третья улица, двадцать восемь, никуда больше. Собственно, вас отвезут. Из квартиры не выходите, иначе…
- Моя машина… - пробормотал Себастьян.
- Ах да, - кивнул полицейский. - Машина на нашей стоянке, возможно, когда-нибудь вы ее заберете. И ваши мобильные телефоны.
- Телефоны?
- Мы их нашли, - сообщил майор. - Оба. Под железнодорожной насыпью в десяти милях от Хадсона. Видимо, вы их выбросили из поезда. Аппараты, конечно, повредились при ударе, но у полиции нет средств, чтобы ремонтировать чужие телефоны. Я последний раз вас обоих спрашиваю: где девочка?
Себастьян молчал.
- Идите, - вздохнул полицейский. - Подпишите показания и - вон отсюда! Имейте в виду - не вздумайте сматываться из Хадсона.
- Мы поняли, офицер, - сказал Себастьян.
Понял он только одно: следов борьбы полиция в лаборатории не обнаружила. Почему? У Форестера не было времени отвести их наверх, вернуться и все тщательно прибрать до появления полиции. И куда, черт возьми, делся сам Форестер?
За домом, наверно, следят. Где-нибудь под деревом на противоположной стороне улицы…
Себастьян подошел к окну, демонстративно встал так, чтобы его могли видеть, и сразу пожалел о своей выходке: три человека, стоявшие на тротуаре за низким заборчиком, повернулись к нему и нацелили свои фотоаппараты, кто-то закричал, и из-за угла появились еще двое, один нес на плече телекамеру, второй что-то говорил в микрофон. Себастьян отступил в глубину комнаты. Черт, как он не подумал, конечно, репортеры со всего штата дежурят перед домом, ожидая, что он появится…
Теперь уж точно им не выйти. Майор может быть спокоен, полиция может не тратиться на наружное наблюдение, журналисты сделают за полицейских агентов всю работу.
Зазвонил телефон. Номер был незнакомым, и Себастьян решил не поднимать трубку: скорее всего, какой-нибудь настырный журналист нашел их фамилию в телефонной книге…
Телефон перестал звонить и через несколько секунд начал заливаться опять, номер на дисплее оставался тем же, это был не местный номер, звонили из Пенсильвании. Что ж, там тоже есть журналисты, не менее настырные, чем здесь.
Когда телефон зазвонил в третий раз, а Памела крикнула из ванной "Басс, ты поднимешь трубку или нет?", он решил все-таки ответить - если журналист, то послать его подальше, вот и все.
- Себастьян? - произнес неуверенный мужской голос.
- Господи, - Себастьян крепко сжал трубку, будто этот жест способен был удержать собеседника, не позволить ему исчезнуть, - Дин! Что с вами случилось? Где вы?