- Справа, - отозвался он, и это было тише звука, тише выдоха.
Он чуть отодвинулся, чтобы грохот из его дула не был слишком близко ко мне, а мой - к нему.
Они уже собирались броситься из укрытия, когда мелькнула маска, и я выстрелила. Я знала, что промахнулась - они не задержались ни на миг. Я нацелилась пониже - моя цель добралась до деревьев на той стороне дороги. И хотя времени был вагон, я все равно промахнулась по корпусу. Цель метнулась размытой полосой и нырнула за борт нашего внедорожника.
Второй арлекин обошел грузовик и мчался к деревьям. Эдуард снова выстрелил, но фигура не сбилась с шага.
- Промазал, - сказал он.
Я повернулась и взяла прицел с упреждением. Это больше было везение, чем умение, но я попала. Бегущий свалился и кувырнулся в канаву, так что мне был виден лишь темный кусок материи, почти теряющийся в тени.
- Очень уж они быстрые, - сказал Эдуард, направляясь к упавшему.
Я подвинулась к внедорожнику, готовая палить по всему, что покажется из-за грузовика. Движения не было, не было даже ощущения движения. Выстрел был не смертельный, и я это знала. Стояла я чуть поодаль от машины, чтобы меня нельзя было из-под нее схватить. Приклад "МП-5" я держала у плеча, напряженная и готовая выстрелить. Всего несколько дюймов мне оставалось, чтобы обогнуть капот и увидеть, что за ним, как Эдуард выстрелил у меня за спиной. Я вздрогнула, а он издал какой-то звук. Только обогнув капот, я себе позволила обернуться. За грузовиком никого не было. Я знала, что не промахнулась, но его там не было.
- Блин, - буркнула я себе под нос, оборачиваясь.
Через верх внедорожника мне не было видно. Я оббежала его спереди, все так же с прикладом у плеча. Эдуард лежал на земле, стреляя в стоящую над ним фигуру, и я еще успела отметить, что стреляет он не в грудь, а в ноги, и поняла, почему нет тела на дороге. Жилеты, они в пуленепробиваемых жилетах. Вот блин. Но одну вещь я знала: пусть пуля не проходит насквозь, но она бьет больно. И потому я стала стрелять в середину тела, чтобы выстрелы отбросили противника от Эдуарда. Стоящий пошатнулся, потом бросился прочь от Эдуарда, от меня, к деревьям, но двигался он не с той ускользающей скоростью. Быстро, но не сверхбыстро - немногим быстрее человека. Эдуард перевернулся на живот, продолжая стрелять. Арлекин запетлял между деревьями. Ранен, значит. Хорошо.
Я ощутила за спиной чье-то присутствие и бросилась на землю, одновременно поворачиваясь. Падение оказалось жестче, чем я хотела бы, но я уже целилась вверх и успела выстрелить до того, как увидела стоящую передо мной фигуру в маске. Пуля прошла мимо, а замаскированный просто исчез - мелькнул размытой полосой, как тот, в гостинице.
С той стороны дороги раздались выстрелы и крики - остальные полицейские явились на вечеринку. Я перевернулась на живот - закругленный край канавы закрывал мне обзор. Пришлось встать на колено, чтобы взглянуть на деревья и густеющие между ними тени. Стрелять было не в кого. Противники скрылись, но один из них ранен. Вопрос в том, насколько тяжело.
Эдуард уже стоял на ногах. Я выбралась из канавы, встала рядом с ним. Он держал оружие наготове, передвигаясь той скользящей походкой на полусогнутых, какой часто движутся спецназовцы, особенно в полиции. Считается, что она позволяет свободно передвигаться, при этом достаточно ровно, чтобы стрелять на ходу. Меня никогда ей не учили, но я выросла в лесу, охотясь. Двигаться среди деревьев я умею.
Сзади слышно было приближение других полицейских - они ломились через лес, как стадо слонов. На самом деле я понимала, что они не так уж громко шумят, но казалось, что они просто грохочут за спиной, и от этого шума еще труднее было высматривать в лесу арлекинов, будто все маскировал звук. Мне пришлось подавить желание обернуться и рявкнуть, чтобы были потише.
- Прикрой меня, - сказал Эдуард.
Я придвинулась, встала почти над ним, а он присел, рассматривая траву.
- Кровь, - сказал он.
Я глянула на него, краем глаза присматривая за лесом, все сильнее темнеющим. На дороге у нас за спиной еще было больше света, но здесь, среди деревьев, ночь наступает раньше.
- Вы их ранили? - спросил Тилфорд, подходя с другой стороны от Эдуарда и целясь из своей "М-4" в сторону деревьев.
- Да, - ответила я.
- Пойдем по кровавому следу, - сказал Эдуард.
- Скоро темно будет, - напомнил Тилфорд.
- Будет, - ответил Эдуард, вставая.
К нам подошел Ньюмэн.
- Никогда не видел такой быстроты движений.
- Их нужно убить до наступления темноты, - сказала я, уже уходя в лес.
- Зачем? - спросил Ньюмэн.
- Потому что поднимутся вампиры, - ответил ему Эдуард.
- Откуда вы знаете, что будут вампиры?
Ньюмэну ответил Тилфорд:
- Оборотни не носят плащи и маски. Не подкрадываются, не выслеживают - они просто нападают. Единственное, что их может вынудить к такому поведению - это вампир, их мастер. Наступление ночи означает, что нам предстоит встреча с их мастерами, и лучше до того, как иметь дело с вампирами, убить подвластных им оборотней.
Мы с Эдуардом переглянулись - у нас обоих улучшилось мнение о Тилфорде.
- Он правильно говорит, - сказала я.
И мы пошли по кровавому следу в сгущающейся темноте. По следу свежей крови, хотя все молекулы моего организма вопили, что надо драпать. До темноты. До прихода вампиров. Бежать, бежать!
Но я не побежала, не побежали и другие маршалы. Мы шли по следу, потому что это наша работа. Шли по следу, потому что, если они уйдут и еще убьют кого-то, нам снова придется смотреть на труп и объяснять, почему это мы позволили себе испугаться темноты и возможной угрозы вампиров. Мы - федеральные маршалы. Мы охотимся на монстров и убиваем их. А не бежим от них.
Глава 20
Стало достаточно темно, чтобы Эдуард и Тилфорд включили фонари, закрепленные на стволах "М-4". Это было обоюдоострое решение: позволяло идти по кровавому следу, но начисто убивало ночное зрение. В конце концов я стала смотреть мимо лучей - кто-то из нас должен был иметь возможность заметить движение в сгущающейся темноте. Конечно, важно идти по кровавому следу, но если оставивший след арлекин выйдет на нас первым, крови еще прибавится, и она отчасти может оказаться нашей.
Это я пессимистка или реалистка? Иногда мне самой сказать трудно.
Ньюмэн шел за мной в жутковатый мрак.
- Видите что-нибудь?
- Пока нет.
- Бережете ночное зрение от фонарей?
Эти слова заставили меня на него глянуть:
- Да. Откуда вы знаете?
- Вырос в деревне. И темнота ночей меня не смущает.
- Меня тоже.
- Вы тоже деревенская?
- Вроде того.
- Я бы решил, что вы городская, - сказал он.
Во все время разговора мы всматривались в наступающую темноту, глядя, не шевельнется ли что-нибудь среди деревьев. Винтовку он держал у плеча, как и я. Мне Ньюмэн начинал нравиться, хотя мне этого не хотелось, потому что Карлтон мне симпатична, а она сейчас в больнице на искусственном дыхании - оборотень устроил ей коллапс легкого. И сейчас врачи смотрели, будут ли раны заживать без операции. Если она подхватила какую-нибудь ликантропию, то скоро будет как новенькая, вот они и ждут. Может, они ждали, что анализ крови покажет вирус. При глубоких колотых ранах ликантропия обычно гарантирована.
- Я давно уже городская.
К нам подошел Эдуард, направляя фонарь в землю, и выключил его, подходя к нам. Но даже от такой малой дозы света в течение недолгого времени сумерки показались гуще.
Глянув ему в лицо, я тут же спросила:
- Что случилось?
- Изменился след. Один из них несет другого, и несет бегом. Он бежит по лесу, пока мы ползем, вот почему мы их не слышим.
- Они ушли, - сказала я.
- Можно считать, - ответил он, и мне было ясно, до чего ему это все неприятно.
- Если не можем их преследовать, то Тилфорд прав - надо выбираться отсюда до наступления полной темноты.
- У нас слишком мало людей, чтобы убрать грузовик, Анита.
- Бревно можем убрать, - предложила я, - и все поместимся в нашу машину.
- Нормально, - кивнул он.
Тилфорд не стал спорить, и Ньюмэн нам троим тоже не возразил. Может, из него еще выйдет хороший работник - если мы не дадим ему погибнуть.
Глава 21
Бревно было из старого валежника и не такое тяжелое, каким было бы свежесваленное дерево, но все равно весило прилично, и нам пришлось подумать, как применить имеющуюся в нашем распоряжении мускульную силу.
Тилфорд поглядывал то на нас, то на деревья, пока мы решали, как лучше взяться.
- Отчего ты вверх смотришь? - спросил Ньюмэн.
- Они иногда летают, - ответил Тилфорд.
Мы с Эдуардом просто кивнули.
Ньюмэн тоже стал посматривать вверх. Быстро обучается мальчик. Даст бог, не погибнет.
И вот когда я это подумала второй раз, то поняла, что это какой-то болезненный интерес.
Черт!..
Тилфорда и Ньюмэна мы поставили у верхушки, а сами с Эдуардом встали у комля. Он был тяжелее, больше, но его надо было тащить поперек дороги на меньшее расстояние. Эдуард посчитал до трех, и они потянули, а мы стали толкать. Мне не приходилось применять полностью ту новую силу, что получена от вампирских меток и ликантропии, - сейчас я ее попробовала. Наш конец дерева двинулся, просто двинулся, и нас с Эдуардом это поразило. Он даже поскользнулся на листьях. Я тоже поскользнулась, не удержалась и поранила руку об острый корень. Боль была резкая, внезапная, и я знала, что будет кровь, еще не успев ощутить ее струйку. Выругалась себе под нос.
- Сильно? - спросил Эдуард.