– Пятому курсу – нам то есть – решено зачесть аттестацию, доучивать не будут. Альгерские офицерские звания, правда, тоже пока никому не присвоили. Их получат только те, кто продолжит службу в Альгере. Предложили мне, тебе, Эмме и Збышеку, Чжу и Чану – нет.
– Как, кстати, Збышек? – спросил Иван. – Оклемался?
– Вроде бы, да. Я его, правда, сам не видел. Зато Эмму видел на Луне. Она, кстати, в Альгере остается. Да ей и нельзя на Землю, на нее тут международный ордер заготовлен, требуют выдачи. Поульсена, Лессинга, Льюиса и еще несколько человек Альгер, кстати, уже выдал, они сейчас в тюрьме в Гааге, ждут суда. Но Эмму, как я понял, не отдадут. Как и Збышека – на того тоже имеется ордер.
– А на Збышека-то за что? – воскликнул Голицын. – Да если бы не он…
– Он был замом Эммы в Корпусе.
– Ну и что с того?
– Надо же ООН на кого-то повесить всех собак… Впрочем, как я уже сказал, Альгер его все равно не выдаст.
– Ну и слава Богу!
– Я тоже так думаю.
– Ну, а ты что? – задал вопрос Иван.
– Что – я?
– Собираешься примерять погоны од-суна? Или на Земле останешься? Или, может, на этом вашем Эль-Дорадо? Ты же там теперь, говорят, важная персона?
– Да какая там персона, – с улыбкой отмахнулся Глеб. – Послом меня сделали только за мои связи с Альгером. Они мне, кстати, действительно немного помогли, когда яхту выпрашивали. Но теперь моя миссия завершена. Тем из колонистов, кто пожелает вернуться на Землю, Альгер такую возможность предоставит. Земля, естественно, тоже больше не возражает. Но в одном ты прав: скорее всего, я действительно вернусь на Эль-Дорадо. В Школу. Анш Жиы – он теперь там Начальник – предложил мне занять должность преподавателя фортификации.
– Вместо Нивга, что ли? – хмыкнул Голицын. – Это же до сих пор было его место.
– Нивг из Школы уходит. Так же как нард Орн, нард Ялд, нард Ктур… Да почти никого не остается из старых преподов. Кроме Фантомаса, по-моему, только Лавг и Швур. Нард Ваш еще, возможно – и все.
– Вот оно как… – протянул Иван.
– Я говорил с Боголюбовым, он посоветовал согласиться. Опять же, Лерке все равно еще год там учиться… В общем, пойду по академической стезе…
– Понятно… – внутри у Голицына неприятно шевельнулся червячок… нет, не зависти, конечно, за друга можно было только порадоваться, но какой-то обделенности, что ли? Не то, чтобы он сам стремился заделаться преподавателем – и мыслей таких не было, пока Соколов не упомянул о полученном им предложении – но было немного обидно, что ему, Ивану, несмотря на намеки Боголюбова, ничего подобного так и не предложили. Преподавать пилотаж, например. Он бы еще, может быть, и отказался – работать под началом анша Жиы – для него то еще удовольствие, вспомним хотя бы Зиту прошлогоднюю, но ведь не предложили же! – Еще по глинтвейну? – спросил он, отставляя пустую чашку.
– Мне хватит, – тут же ответила Ника.
– Я еще эту не допила, – сообщила Лера.
– Я буду, – кивнул Глеб.
– Я принесу, – Иван поднялся и направился к кассе.
У выхода из кафе Ивана поджидал Петров – тот самый, из программы "Спираль". Увидев его, Голицын нисколько не удивился: он уже давно понял, что место для перекуса было выбрано Глебом не случайно.
– Здравствуйте, Иван Андреевич. Позволите задержать вас на пару минут?
– Здравствуйте. Конечно.
– Мы подождем у машины, – бросил через плечо Соколов, увлекая за собой Леру и Нику.
– Как ваше самочувствие? – осведомился Петров.
– Спасибо, хорошо. А вы сегодня один? Без коллеги?
– Анатолий Борисович Терентьев погиб полтора месяца назад в ходе испытаний.
– Простите, – стушевался Голицын. – Я не знал.
– Ничего… Собственно, я собирался вам сказать, что наше предложение о сотрудничестве все еще в силе.
– Так ваши прототипы же, вроде как, уже полетели? Разве нет?
– Полетели. Но работы впереди предстоит еще масса. А наши лучшие специалисты – Валерия Владимировна Боголюбова, – он кивнул в спину удаляющейся Лере, – и Иван Сергеевич Смирнов, к сожалению, убывают на Эль-Дорадо.
– Иван Сергеевич? А, Маленький…
– Я не жду немедленного ответа, – сказал Петров. – Подумайте, взвесьте все "за" и "против" и дайте мне знать, к какому решению пришли – через полковника Боголюбова. Договорились?
– Хорошо, – кивнул Голицын.
– Ну, тогда до связи, – они обменялись рукопожатиями. – Как местный глинтвейн? – спросил вдруг Петров. – Они раньше добавляли молотые пряности – так он скрипел на зубах.
– Да нет, вроде, все нормально… – растерялся Иван.
– В таком случае, зайду, пропущу чашечку, – заявил Петров и скрылся за дверями кафе.
– Если ты останешься не Земле, я тоже останусь, не полечу ни на какую Эль-Дорадо, – проговорила Ника. – Переведусь в Академию в Москву, нам предлагали – с потерей года. Или тоже попрошусь в "Спираль". Понятно, второй курс, могут не взять, но из наших я лучше всех летала!
– Да ладно, зачем?.. – в который раз уже за этот день Голицын абсолютно не знал, что сказать. – Зачем такие жертвы?
– Это не жертвы. Хватит с меня космоса. И Альгера хватит. Я хочу быть рядом с тобой…
"А если я вернусь в Альгер?" – чуть было не спросил Иван, но вовремя прикусил язык.
– Как-то глупо звучит, да? – продолжала между тем девушка. – Мелодраматично… Но это так.
– Почему же глупо? – пробормотал Голицын. – Совсем не глупо…
Приобняв Нику за талию, он прижал ее к себе. Та положила голову ему на плечо, замерла на секунду, затем медленно подняла ее, пощекотав длинной челкой ухо Ивана, потянулась вверх, и их губы встретились.
– Разрешите, товарищ полковник? – открыв дверь, Иван решительно шагнул в кабинет Боголюбова на Мичуринском проспекте.
– Входите, Голицын. Что у вас?
– Как вы и предупреждали, на меня вышел Нивг. Сегодня днем. Он предложил мне продолжить службу в Альгере – под его началом.
– И?.. – поднял брови полковник.
– Вы просили не отказываться, не переговорив с вами. Вот я и пришел… Переговорить.
– То есть отказаться вы в любом случае собираетесь? – понял Сергей Владимирович.
– Так точно.
– Вам известно, какими вопросами ведает нард-кор Нивг?
– Насколько это вообще может быть кому-то известно. Контрразведка, как я понимаю?
– Совершенно верно. И кому попало такие предложения не делаются. И, тем не менее, вы собираетесь отказаться? Позвольте узнать, почему?
– Хватит с меня космоса. И Альгера хватит, – проговорил Иван, машинально повторяя слова Ники. – Мне и на Земле есть чем заняться. Та же "Спираль"…
– Чем заняться – найдется, это факт, – кивнул Боголюбов. – Хотя отправить вас в "Спираль" – все равно, что приспособить электронный микроскоп для забивания гвоздей в стену. А свой человек в ближайшем окружении Нивга нам бы очень пригодился. Не сейчас даже – на перспективу. Ну да ладно. Что касается Альгера – мне ясно. А вот насчет космоса… Уверены, что хватит?
– Так точно.
– Что ж, ваше право, – развел руками полковник. – И все же, пожалуй, предложу вам рассмотреть еще один вариант. Вам известно о компенсации, полученной Россией и Китаем от Альгера взамен на корветы "Альфа" и "Бета"?
– Так точно. Вы же сами мне и рассказывали. Тогда, в госпитале.
– Но я не рассказывал, что это за компенсация. Потому как на тот момент сам еще не располагал информацией на этот счет. Так вот, Альгер передал нам грузопассажирский звездолет, один на двоих, нам и КНР. Он не вооружен, не слишком быстроходен, но вполне способен добраться до Эль-Дорадо. Собственно, для этого нам его и отдали – наладить регулярное транспортное сообщение с колонией. Экипаж будет формироваться нами и Китаем на паритетных началах, но удалось договориться, что капитаном станет представитель России. На настоящий момент наиболее подходящих кандидатур на эту должность две: – вы и Соколов. Однако отзывать Соколова с Эль-Дорадо признано нецелесообразным. Так что остаетесь вы. Что скажете?
– Ммм… – предложение было слишком неожиданным. – А кто еще войдет в экипаж от России?
– Курсанты Школы, разумеется, в основном, третий-четвертый курсы, но не поголовно, человека по три с каждого года, чтобы наше представительство в Школе тоже не обнулялось. Может быть, возьмем кто-то со второго…
– Доренко, – выпалил Иван, не дав Боголюбову договорить.
– Что? – слегка нахмурил брови полковник.
– Курсанта Доренко со второго курса.
– Откровенно говоря, у меня на примете была другая кандидатура… – проговорил Боголюбов. – Но не возражаю и против Ники Доренко.
– В таком случае, я согласен! – выпалил Голицын, но вдруг подумал, что с Никой-то он и не посоветовался. А вдруг она не захочет возвращаться в космос?! – Точнее… – замялся он, не зная, как теперь, не потеряв лица, пойти на попятный. – Разрешите взять два часа на размышление?
– Хорошо, – невозмутимо кивнул Боголюбов. – Жду вас через два часа. С Доренко, – добавил он, как показалось Ивану, с легкой улыбкой – впрочем, тут же растворившейся.
– Есть! Разрешите идти?
– Идите!
Голицын почти бегом вылетел в коридор.