- И вы спокойно относитесь к тому, что он так отзывается о вас? - поинтересовался Фальк у мужчины с непримечательной внешностью.
- Я знаю, что делаю, - ответил мужчин без особых эмоций. - Я не согласен с позицией ОО или АП и таким образом выражаю свой протест.
- Это Эйуб, это Андервуд, - представил Апфел молодого человека и женщину.
Парень широко улыбнулся и протянул Фальку руку. Тот пожал ее.
- Хотелось бы, чтоб вы сели в это кресло, - заговорила женщина по имени Андервуд. Симпатичное, но обветренное лицо человека, которому довелось провести много времени на открытом воздухе. Красивые светлые волосы. Простая и функциональная одежда.
- Нас только что познакомили, - напомнил Фальк.
- Андервуд - одна из моих консультантов-медиков, - пояснил Апфел. - Она обследует ваше состояние здоровья. Базовое карантинное свидетельство. Мы не можем идти с вами дальше, пока не убедимся, что для нашей операции нет никакого - даже скрытого - риска.
- Вы не говорили мне ни про "дальше", ни что это за операция, - заметил Фальк.
- И не скажу, пока не будет уверенность, что вы дееспособны, - заявил Апфел, - во избежание потери вашего и нашего времени. И если вдруг случится, что вы нам не подходите, то чем меньше вы знаете, тем меньший груз окажется на ваших плечах.
- Но вы уже многое рассказали мне, - возразил Фальк.
- Он только начал рассказывать, - проговорила Клиш.
Она сморкалась в бумажный носовой платок. Фальк увидел, что ее щеки опять покраснели. Она снова тихонько плакала. Она не прошла тест. Теперь он понял это. Она была в списке Апфела и не прошла по медицинским показаниям. Вот почему она так расстроилась. И вот почему она привлекла его.
В то же время ощущалась напряженность. Он был уверен, что время поджимает. Что-то провернуло часы вперед, съело все отпущенное на проведение операции время и даже вышло за его границы.
Фальк позволил Андервуд подвести себя к креслу. По ее указанию он отстегнул сэлф, снял плащ и рубашку и сел на сиденье под лампами. Пластиковая обивка холодила спину. Вдруг он как-то резко ощутил, какой белой и впалой выглядит его грудь и какие костлявые у него руки.
- Вы пользуетесь драйвером? - поинтересовалась Андервуд, доставая тампоны из стержня.
- Да. Много приходится путешествовать по работе.
Андервуд взяла на анализ слюну и эпителий кожи, затем немного крови и поводила над ним разными бесконтактными сканирующими приборами. Она задавала вопросы о здоровье, питании и что-то записала в свой планшет.
- Это из-за Леттса? - спросил Фальк Апфела через плечо.
- Что вы имеете в виду?
- Взрыв прошлой ночью в Леттсе. Он заставляет вас торопиться.
- Наше окошко уже в значительной мере закрылось, - произнес неприметный человек.
- Что случилось в Леттсе? - спросил Фальк.
Клиш и молодой человек одновременно взглянули на Апфела. Тот кивнул парню.
- В Леттсе находился не внесенный в списки операционный центр ВУАП, - проговорил Эйуб. - Стратегический. Специальная база. Дорогостоящее оборудование. Мы считаем, что Блок уничтожил его каким-то оружием класса "земля-земля".
- Они позволили себе сбросить радиоуправляемую бомбу на спецбазу ВУАП?
- Вы видели размеры воронки? - спросил Апфел. - Их радиоуправляемая бомба задела и ближайшие окрестности.
- Зачем? - удивился Фальк.
- Наиболее вероятное предположение, - ответил Апфел, - ВУАП что-то обнаружила. Может быть, информацию. В Центре на спецбазе ее должны были обработать или извлечь. А Блок не хотел делиться этой информацией. - Он посмотрел на Андервуд. - Как там?
- Жду еще несколько результатов, - ответила она, - и меня беспокоит следующее. Во-первых, плотность костей. Почечная функция. Есть и еще кое-что. Жаль, нет хотя бы недели, а лучше двух, чтобы обследовать его и…
- Времени нет, - произнес Апфел.
- Ну, тогда, исходя из полученных данных, он практически здоров.
- Спасибо за блистательную рекомендацию, - отозвался Фальк.
- Можете надеть рубашку, - сказала Андервуд.
- Я подхожу? - поинтересовался Фальк.
- Мы еще подумаем об этом, - ответил Апфел.
- Расскажите мне о предстоящей операции.
- Вам приходилось видеть резервуар "Юнг"? - спросил Эйуб.
- Что, простите?
- Резервуар "Юнг", - сказал Апфел. - Это теоретическая концепция.
- Забавно, но мне как-то нечасто приходилось встречаться с чем-либо подобным.
- Это теоретическая концепция повсюду за пределами отдела актуализации "ГЕО", - сказал Эйуб. - Технология, скорее, даже гипотетическая. Основана на передовой технологии телеприсутствия, разработанной "ГЕО" и раскрученной еще в начале развития Поселения. Мы слегка усовершенствовали сенсорную часть этой системы, потратив на это около десяти лет. Также мы переориентировали оборудование, разработанное для помощи радиоуправляемому зонду в крайне враждебной среде.
- А результат? - спросил Фальк. - Можно увидеть, что происходит на значительном расстоянии?
- Типа того, - отозвался Эйуб.
Фальк встал, накинул рубашку и подсоединил сэлф. Затем он застегнул пуговицы и заправил рубашку в брюки, все это время не сводя взгляда с Апфела.
- Так что, Бари? - произнес он. - Ты предлагаешь несанкционированно подключиться к защищенному военному каналу, чтобы я посмотрел на бритую голову какого-нибудь бедолаги-вуаповца за сотни миль отсюда? Я видел такое дерьмо и раньше. Эту вашу инновацию. Качество передачи обычно жуткое, да и ракурс паршивый. Всегда смотришь не на то, что надо. Нет, мне такое правда неинтересно. И на мой взгляд, ни одно приличное новостное агентство не возьмет материал, добытый таким способом, если вам не удастся случайно раскопать что-нибудь выдающееся. Но такое, я уверен, в новостях показывать не станут. Я хочу сказать, вам откажут, сославшись на те самые солидные причины, по которым вы и хотели бы, чтобы ваш материал взяли. Шестьдесят секунд эксклюзивной записи взрыва на камеру они купят. А такой материал покупать не станут.
- Я знаю, - сказал Апфел. - Но это не пиратский материал, добытый путем подглядывания в дурацкие специальные очки.
- Правда?
- Фальк, это устройство позволяет тебе самому видеть их глазами, - проговорила Клиш. - Оно позволяет тебе быть кем-то из них. Находиться внутри чьей-либо фрикинг-си головы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда он вышел из трамвая в деловой части города, уже темнело. В окнах коммерческой недвижимости горел свет, на улице зажглись фонари. Над крышами, как неоновые лестницы, светились пурпурные силуэты стеклянных мачт.
Неоновые лестницы, у которых отсутствовали ступени.
Фальк чувствовал себя довольно хорошо, несмотря на различные опасения. Это ощущение можно было определить как возбуждение. Перед ним открывалась действительно заманчивая возможность, и, даже если она ни к чему существенному не приведет, можно было бы состряпать вполне жизнеспособный репортаж.
Он пошел по улице, мимо с шумом проезжали трамваи. Уличные информационные экраны кратко передавали последние новости о происшествии в Леттсе. Разговор шел о программе метеоритной защиты, финансируемой из фондов налогоплательщиков.
Классическое неверное направление.
Он зашел в "ПроФуд" и заказал кофе. Ожидая заказа, он глядел в окно, выходящее на темнеющую улицу, и размышлял о своих опасениях.
В отношении Клиш он испытывал, с одной стороны, вину, с другой - ответственность. Совсем не похоже на него. Ему не нравилось ее подавленное состояние, и, хотя, в конце концов, это она втянула его в дело, он чувствовал себя так, словно украл ее место.
Он всегда настороженно относился ко всяким играм в корпоративных теневых зонах, и на этот раз, разумеется, было такое же неудобное соседство, но именно оно и привлекало его в этой истории.
Если АП расколет их, его аккредитацию аннулируют. От такой раны его карьера никогда не сможет оправиться.
Вся операция казалась безрассудной. Если кто-то и смог бы воплотить ее в жизнь, так только "ГЕО", но предчувствие подсказывало полный провал или, в лучшем случае, весьма жалкую реализацию тех чудес, которыми хвастался Эйуб. И опять-таки получался неплохой материал: корпоративные махинации, несчастный случай, злорадство по поводу страданий других.
Он вдруг понял, что мешало ему в полной мере насладиться ситуацией, - взгляд Андервуд, когда она смотрела на его обнаженный костлявый бледный торс. И ее тон, каким она перечислила его недостатки Апфелу. Презрение, которое он, пожалуй, переживет. И еще отвращение.
Жаль.
Он добрался до своей съемной квартиры и отпер дверь. Под лампочкой тут же закружились жуки. В подъезде пахло готовящейся едой, в квартире было холодно. Он допивал уже вторую порцию квазивиски, когда раздался звонок. И не от девушки в зеленой куртке. Сначала прибыла еда на вынос - вьетнамские слоеные корзиночки с кухни полулегального отеля дальше по улице.
Минут через десять приехала улыбающаяся Нома. Она прихватила с собой бутылку игристого вина.
- Что-то сделали уже? - спросил Фальк.
- Ничего, - заявила она.
- Да уж, действительно, лучше, чтобы вы вообще ничего не делали.
Нома прошлась по его квартире.
- Уютно, - заметила она.
Фальк уже было собирался возразить ей, что это полная дыра и он активно ищет что-то получше, но вовремя вспомнил, где жила она.
Она налила стакан вина - разумеется, квазивина, хотя обернутая фольгой пробка со стоппером были настоящими.
- Когда мы займемся нашим делом? - спросила Нома.
- Я же говорил, придется подождать, и надо сделать все по-умному.
- Так вы за весь день ничего не сделали?