- Нет, все нормально, я посмотрю, - и он прошел в коридор. Дверь в комнату была закрыта, и потому было темно и ничего не видно. Он нащупал рукой выключатель на стене и несколько раз нажал его, но свет по-прежнему не загорался.
- Ты права, лампочка перегорела, - крикнул он Анне.
- Подожди, я сейчас новую найду и принесу.
Михаил стоял в темном коридоре в ожидании, когда Анна принесет лампочку. Глаза стали понемногу привыкать к темноте. Когда она вошла, держа в руке лампочку, он взял её и его взгляд невольно упал на сумку с цилиндрами. Лампочка выпала из его рук и упав на пол, разбилась. Онемев от увиденного, он как загипнотизированный смотрел на цилиндры, не в силах что-либо сказать. Анна не понимая, что происходит, инстинктивно схватила его за руку и тихо произнесла:
- Что с тобой?
- Посмотри, - медленно произнес он.
- Я ничего не вижу.
В этот момент дверь в комнату открылась. На пороге стояла мать Анны, Елизавета Львовна. Свет из комнаты осветил коридор, и они увидели, что цилиндры по-прежнему лежат на полу. Только теперь каждый из них был словно разрезан пополам. Михаил осторожно опустился и, взяв трясущимися руками одну из частей, посмотрел на неё. Внутри у неё была полость, которая была совершенно пуста. Он перевел взгляд на Анну и тихо произнес.
- Они пустые!
Он осмотрел оставшиеся три части и даже провел в одной из них рукой, но полость внутри была совершенно сухой.
- Я ничего не понимаю, - произнес он.
Михаил поднялся и почувствовал, как Анна, стоя позади него, обняла и всем телом прижалась к нему. Они стояли и молча смотрели на пол.
- Аннушка, ты где? - раздался голос Елизаветы Львовны. И выставив вперед руку, двинулась по направлению к ним…
Часть 2. Космос далекий и близкий
Глава 1
За полтора месяца по земному летоисчислению до описанных ранее событий.
Планета Норфон. Клинический центр.
- Уверяю тебя, ты напрасно так переживаешь. Все будет чудесно.
- Я все прекрасно понимаю, но никак не могу принять, что совсем скоро увижу тебя совершенно в другом облике.
- Охотно верю. Мне и самой это трудно представить, но такова жизнь. Наши тела, увы, не вечны. Рано или поздно, необходимо менять оболочку, и хотя, процедура, как меня заверил Флуонта, безболезненная и совершенно безопасная, я с ужасом думаю, что испытаю, когда взгляну на себя в зеркало.
- Взглянешь, и увидишь себя снова молодой.
- Вот именно, молодой…
- Мам, ну что ты, в самом деле. Ты лучше скажи, он уже определил дату трансплантации?
- Пока нет, но трансплантат будет готов уже завтра, так что, по всей видимости, я сегодня уже буду знать дату и время.
- Это будет потрясающе. Ты будешь выглядеть моложе меня, а я по-прежнему буду называть тебя мама.
- Дорогая моя, когда-нибудь и тебе предстоит аналогичная процедура, и Ибергу тоже. И вообще, все, рано или поздно пройдут через это. Недаром наука сделала столь колоссальный рывок в своем развитии, что смогла сделать нашу расу практически бессмертной. Правда, надолго ли?
- Ты сомневаешься в целесообразности?
- Да нет. Просто, не знаю, эксперименты продолжаются уже десять лет и пока трудно сказать, а не надоест ли человеку бесконечное существование? Возможно через сотню другую столетий, мы сможем по достоинству оценить данное открытие, а пока мы радуемся как дети и стоим в очереди в надежде, что успеем воспользоваться плодами науки до того, как покинем этот мир.
- Я думаю, что пройдет еще немного времени, и все живущие на нашей планете смогут воспользоваться этим изобретением.
- Ты права. Дай я тебя обниму, и иди, я хочу полежать и немного отдохнуть.
Земенга нежно прижалась к матери и, поднявшись с постели на которой та лежала, вышла из палаты. В дверях она чуть не налетела на доктора Флуонта.
- Добрый день. Рад вас видеть, - произнес он.
- Взаимно, доктор.
- Могу вас обрадовать, точнее вашу мать. Трансплантат готов и завтра мы приступаем к операции.
- И как скоро я смогу встретиться с матерью?
- Вы имеете с ней в её новом обличье?
- Разумеется.
- Операция назначена на десять утра. Следовательно, транспорт с контейнером отбудет на базу и будет там во второй половине дня. Так что если все пойдет по графику, она прибудет к нам через пару дней. И вы с ней тогда же сможете увидеться, - он улыбнулся и протянул руку, чтобы открыть дверь.
- Спасибо доктор. Всего хорошего.
- Всего доброго.
Флуонт вошел в палату и прикрыл за собой дверь. Земенга не спеша, пошла по коридору по направлению к выходу. Оказавшись в небольшом внутреннем дворике клинического корпуса, она присела на скамейку и задумалась.
Прошло всего несколько недель, с тех пор как она узнала, что её мать тяжело больна, и ей жизненно необходимо провести операцию по омоложению. Она была еще не так стара, чтобы можно было говорить об этом, и потому, вопрос о необходимости подобной операции стал вердиктом врачей, а не её желанием омолодиться. И, тем не менее, Земенгу не покидала мысль, как она будет воспринимать мать в новом обличье. Ведь судя по разговору с Флуонтом, мать будет выглядеть моложе её. "Да", - подумала она, - "Пожалуй, действительно мама права, относительно сомнений, которые у неё возникают от самой мысли, что подобные операции в будущем будут обычным делом и человек сможет жить практически вечно". Впрочем, пока, это удел лишь небольшого круга лиц, поскольку все находится в состоянии клинических испытаний, и к тому же весьма дорогостоящее мероприятие. Недаром муж Земенги, Иберг, так тяжело вздохнул, когда подписал договор с центром и перевел на их счет круглую сумму со своего банковского счета. Впрочем, возможно это ей это только показалось, он всегда так тяжело вздыхает, когда подписывает банковские счета или финансовые документы.
С дерева спрыгнул снумс, забавный зверек с длинным, пушистым хвостом и большим лопатообразным носом, который, смешно виляя, рыскал во все стороны в поисках чего-нибудь съедобного. Земенга улыбнулась и решила, что пора ехать домой. Она встала, и направилась к своей машине, которая ждала её за воротами клиники. Подходя к ней, она посмотрела в небо и увидела, как из облаков вынырнул кармайзер, небольшой корабль, который устремился к посадочной площадке клинического центра.
- Как мама? - спросил Иберг, входя в квартиру.
- Все в порядке. Операция назначена на завтра. Когда я отъезжала от клиники, транспорт уже прилетел.
- Славно. Не волнуйся, все будет в порядке, - с этими словами он подошел к жене, и нежно поцеловав, проследовал в гостиную, - Кстати, ты не звонила Библайсам?
- Нет, а что?
- Разве ты не в курсе? У них отец лежит в том же центре, что и мать. И судя по всему, у него аналогичная процедура по омоложению.
- Вот как! - удивленно произнесла Земенга, - Ты мне ничего не говорил.
- Разве!
- Уверяю тебя.
- Возможно, у меня столько дел на работе, что я вполне мог забыть, сказать тебе об этом, а в суете дел решил, что ты в курсе событий.
- Возможно, он лежит в другом отделении или корпусе, во всяком случае, я его там не видела. А ты не знаешь, они давно поместили его в клинику?
- Понятия не имею, я знаю только, что он там. Ах, да, вспомнил, ну, конечно же, ты об этом не в курсе дела, ведь я узнал об этом только сегодня утром, когда разговаривал с Библайсом после совещания на совете директоров.
- И что?
- Собственно говоря, он только обмолвился, что отец решился на этот шаг, только под его усиленным нажимом. В конце концов, сколько можно тянуть с этим.
- А мне казалось, что он выкарабкался и инвалидная коляска, лишь дело времени.
- Да ты что, удивительно, что после такой аварии, он вообще остался в живых. Его буквально склеили по кусочкам.
- Бедная Лизи. Она так сильно переживала за тестя, по-моему, гораздо сильнее мужа, но я была в полной уверенности, что он идет на поправку и скоро начнет ходить.
- Какой там. Старина Блой повредил позвоночник, перенес тяжелейшую черепно-мозговую операцию и при том не одну. А вот то, что Лизи переживала за тестя гораздо больше, чем его драгоценный сын, вполне понятно.
- И есть за что. Глун, с его манерами, хоть на человека стал похож, когда женился на Лизи. Если бы не она, он так и остался бы неизвестно кем.
- Не преувеличивай дорогая.
- Я вовсе не преувеличиваю, а говорю то, что есть, согласись.
- Ну, в чем-то да. Во всяком случае, Глун изменился в лучшую сторону после женитьбы, в этом я с тобой согласен.
В этот момент раздался мелодичный звонок и механический голос произнес:
- Добрый вечер. Произведен звонок по видеофону из клинического центра. Доктор Флуонт оставил сообщение. Включить видеозапись?
- Включай, - ответил Иберг.
Видеофон, встроенный по центру потолка гостиной включился, и прямо в центре возникла голографическая проекция доктора.
- Добрый вечер. Операция, как и предполагалась, назначена на завтра на десять утра. Никаких изменений нет. Если у вас, есть какие либо вопросы, я к вашем услугам. Всего доброго.
Изображение съежилось и исчезло.
- Вот видишь, все отлично. Ты утром поедешь в центр?
- Да, я хотела бы присутствовать при операции.
- Сомневаюсь, что ты что-нибудь увидишь.
- Возможно, и даже наверняка, и все же.
- Как знаешь.
Они прошли в столовую, где уже был накрыт стол к ужину.