Голос умолк; секунду спустя раздался щелчок, и безразличный механический голос добавил:
- Два тридцать пять дня.
Воспроизведение отключилось; огонек регистратора погас.
Уэллс возглавлял психиатрическую службу университета; каждые две недели Нейсмит посещал его в качестве пациента. Два тридцать пять - кажется, самый разгар опыта с темпоральной энергией. У Нейсмита возникло ощущение, будто вокруг творится что-то неладное. Сначала девушка со своим нелепым вопросом, затем смуглый незнакомец, оставивший посылку у казначея, а теперь…
Тут Нейсмит повернулся и посмотрел на пакет. Ага, с этой-то штуковиной можно хоть сейчас разобраться. Нейсмит решительно схватил пакет, перенес на письменный стол и принялся вскрывать его бронзовым фигурным ножом для бумаги.
Под оберткой блеснул вороненый металл. Нейсмит развернул бумагу - и затаил дыхание.
Ну и машина!
Аккуратный куб с закругленными краями; все линии плавно и точно перетекали одна в другую. На крышке - слегка выступающие овальные кнопки, составлявшие странный узор. Металл был прохладен, приятен на ощупь и казался обработанным на станке, а не штампованным - прекрасная работа, выполненная с точностью до микрона.
Профессор стал искать марку изготовителя или серийный номер. Тщетно. Ни кнопки, ни циферблата - и ничего худо-бедно похожего на выключатель. Единственно возможным способом вскрыть машину казалось сковырнуть странные кнопки на крышке.
Нейсмит и так и сяк вертел диковинный аппарат в руках. Может, эти выступы, напоминающие кнопки, вдавятся? Нет, ни в какую. Экспериментатор неустанно щупал машину со всех сторон. Сработано на славу, даже трогать - одно удовольствие. И в то же время машина казалась нелепой, бессмысленной…
Вроде вопроса: "Кто такой Цуг?"
Без видимой причины сердце Нейсмита вдруг снова заколотилось. Он никак не мог избавиться от дикого, абсурдного ощущения, что кто-то неизвестно зачем обкладывает его со всех сторон - и методично загоняет в ловушку. Сколько профессор ни бился над хитроумным аппаратом - сколько ни крутил в руках - все его отчаянные попытки оказались тщетными. Машина не поддавалась.
Вновь замигал и загудел видеофон.
Нейсмит смачно выругался и хлопнул ладонью по кнопке, словно по надоедливой мухе. Экран засветился. Перед профессором возникла сморщенная, точно печеное яблоко, физиономия Уэллса, увенчанная седоватым ежиком.
- Нейсмит! - рявкнул доктор. - Я уже звонил! Вы прослушали запись?
- Да… я только вошел… как раз собирался…
- Сожалею, Нейсмит, но лучше не затягивать! Жду вас у себя в кабинете.
- Прямо сейчас?
- Да, пожалуйста.
- А в чем дело, доктор?
- Объясню при встрече. - Уэллс наглухо захлопнул широкий рот и экран посерел.
Личный кабинет Уэллса представлял из себя большую солнечную комнату с видом на пляж Санта-Моники. Когда дверь отъехала в сторону, Уэллс оторвал взгляд от письменного стола; его крупное загорелое лицо было мрачным и серьезным.
- Нейсмит, - начал доктор без лишних предисловий, - мне стало известно, что сегодня вы запугивали и оскорбляли некоего мистера Чурана. Что вы можете сказать в свое оправдание?
Нейсмит молча подошел к столу. Затем уселся на стул лицом к лицу с Уэллсом и упер кулаки в колени.
- Для начала, - заметил профессор, - я не преступник. Легче на поворотах. А во-вторых, откуда вы черпаете такую интересную информацию и почему так уверены в ее правдивости?
Уэллс заморгал и подался вперед.
- Разве вы не вламывались к импортеру по фамилии Чуран - там, в Голливуде - и не угрожали ему убийством?
- Нет, конечно. И когда я, по-вашему, учинил такое бесчинство?
- Около двух. Так вы утверждаете, что не угрожали ему? И ничего не крушили у него в конторе?
- До сегодняшнего дня я даже не знал о существовании мистера Чурана, - сердито ответил Нейсмит. - А какие еще безобразия я, по его словам, натворил?
Уэллс откинулся на спинку стула, сунул в рот трубку и задумчиво посмотрел на профессора.
- Ну хорошо, а где же вы находились в два часа?
- В аудиториях, где же еще? Проводил демонстрацию.
- Какую демонстрацию?
- Опыта с темпоральной энергией.
Длинными ухоженными пальцами Уэллс взял со стола авторучку и сделал пометку в блокноте.
- Значит, в два?
- Да, черт побери. В марте изменилось расписание, и теперь дневные занятия начинаются в два.
- Верно. Кажется, припоминаю. - Уэллс неуверенно нахмурился, дергая себя за нижнюю губу. - Странно. Неужели Орвиль забыл? Наверное, у него просто выскочило из головы… Знаете, Нейсмит, дело, похоже, пахнет керосином. Когда Орвиль мне в полтретьего позвонил, на нем лица не было. - Орвиль, нервозный блондин, возглавлял физический факультет. - Ему тогда как раз позвонили из полиции - этот самый Чуран туда нажаловался. Орвиль, ясное дело, все свалил на меня. Он знает, что я занимаюсь вашей амнезией. Так что, Нейсмит, давайте начистоту. Надо выяснить, что к чему.
Нейсмит потихоньку начал звереть.
- Я уже сказал: в два часа я был в аудиториях. Если не верите мне, спросите студентов.
Уэллс снова глянул в блокнот, начертал там пару бессмысленных закорючек, а затем с умным видом произнес:
- Вот вы говорите: "в аудиториях". Насколько я понимаю, вы проводили занятия по многоаудиторному методу?
- Конечно. Почти все учебные курсы многоаудиторные. Сами знаете, как загружены профессора.
- Да-да, знаю-знаю. Но я не о том. Получается, что в два часа вы находитесь в нескольких местах одновременно.
- В девяти или даже в десяти, - уточнил Нейсмит. - Речь идет о девятиузловом дупликаторе в восточном крыле Научного корпуса.
- Вот-вот. Тогда возникает следующий вопрос: а не могло получиться так, что сегодня в два часа дня вы оказались в одиннадцати местах одновременно?
Нейсмит молча сидел и считал до двадцати одного, усваивая услышанное. Затем ответил:
- Если откровенно, то сама мысль нелепа. Вы говорите, контора этого Чурана где-то в Голливуде. А радиус действия поля дупликатора всего футов пятьсот.
- Но возьметесь ли вы утверждать, что это в принципе невозможно?
Нейсмит энергично заиграл желваками.
- Нет. Разумеется. Не возьмусь. Но нынешней науке такое и не снилось. Вы что, думаете, я схимичил с дупликатором Гиверта, чтобы спроецировать своего двойника в контору какого-то Чурана, которого я не знаю и знать не хочу?
- Ничего я не думаю. - Уэллсовская авторучка чертила в блокноте медленные круги. - Но послушайте, Нейсмит - зачем Чурану лгать?
- Понятия не имею! - взорвался Нейсмит, потрясая могучими кулаками. - Уэллс, происходит нечто странное. Сам пока толком не понимаю что. И мне это совсем не нравится. Но будь я проклят…
Гудение видеофона прервало тираду профессора. Не сводя глаз с Нейсмита, Уэллс ткнул пальцем кнопку.
- Слушаю?
От первых же слов из видеофона у Нейсмита голова пошла кругом.
- Уэллс! Вы только послушайте! - послышался поросячий визг Орвиля, и Нейсмит тут же увидел белобрысую голову декана физфака, карикатурно вытянутую в видеофоне. - Он мертв! О Боже! Сгорел заживо! А последним с ним видели Нейсмита! Кошмар! Уэллс! Почему вы до сих пор…
- Нейсмит у меня в кабинете, - вставил наконец Уэллс. - А кто умер? Вы о ком?
- Да о Рэмсделле! О Рэмсделле! Я же говорю! Рэмсделл мертв! О Боже! Вот, смотрите! - Белое как туалетная бумага лицо Орвиля отодвинулось, а в следующее мгновение точка обзора сместилась вниз.
На сером кафельном полу, будто жутко изуродованная кукла, раскинулось пухлое тело. Грудь, голова и руки - сплошная обгорелая масса.
- Полиция выезжает! - послышалось верещание Орвиля. - Держите его! Не дайте ему уйти!
Глава 2
Не успел истерический вопль Орвиля затихнуть, как Нейсмит резко повернулся - два стремительных прыжка - и он уже у двери.
- Что? - запоздало рявкнул Уэллс, привставая со стула. - Подождите, Нейсмит…
Так и не ответив доктору, Нейсмит откатил дверь и, выскочив из кабинета, рванул по дорожке. Кровь бурлила в жилах; страха он не чувствовал - только вдохновляющий напор гнева.
За миг до того, как Орвиль закончил, ситуация моментально прояснилась. Улик у полиции нет, и арестовать его не могут; но его непременно задержат до выяснения.
У подножия холма он поймал свободное такси и бросил водителю:
- В Голливуд. Адрес по дороге.
Пока машина разворачивалась и устремлялась на восток по Фривею, Нейсмит сунул в видеофонную щель четвертак и набрал: "Справочное. Голливуд". Загорелось желтое табло. Нейсмит набрал: "Ч-У-Р-А-Н".
Светящееся изображение запрыгало и помутнело; затем появилась страничка разборчивого текста, медленно ползущего снизу вверх по экрану. Нейсмит нажал кнопку "Стоп". Ага, вот он: "М. Чуран, импортер" - и адрес на Сансет-бульвар. Нейсмит взглянул на часы - ровно четыре, а большинство калифорнийских деляг не закрывают контор до половины пятого. Время еще есть.
- Приехали, мистер, - сообщил водитель и протянул руку к счетчику. Нейсмит расплатился и вышел. Здание оказалось желтокаменным убожеством прошлого столетия. В вестибюле на допотопном указателе белыми буквами значилась фамилия Чурана. Нейсмит поднялся на лифте до пятого этажа. Рифленая стеклянная дверь с табличкой "ЧУРАН" оказалась заперта; изнутри не доносилось ни звука.
В приступе гнева Нейсмит отчаянно забарабанил в дверь. Коридор огласился грохотом.
Из-за двери соседнего кабинета высунулся розовощекий парень в рубашке с короткими рукавами, с распущенным галстуком на шее.
- Эй! - воскликнул парень. - Какая муха тебя укусила? Кончай беситься.