Узнав о том, что Кудеяр продвигался в Баллиасском паллиатории, Ласло разволновался: "Подумать только! А я как раз замышляю единственный в своем роде жутковатый балет, посвященный жизни кататонических маньяков! На темной сцене светает - танцоры символизируют мозг кататоника, неподвижный и прозрачный, как хрусталь. Постепенно нарастает напряжение, кульминирующее в приступе маниакального буйства, за которым следуют принудительное смирение и достойное жалости, не находящее выхода мучительное отчаяние. Наступает ночь - танцоры страдают в беспросветном одиночестве. Наконец - постепенно, мало-помалу - снова наступает рассвет".
Кудеяру не хотелось обсуждать эту тему. "Вы заставляете меня вспоминать о неприятной работе, а я сюда пришел, чтобы о ней забыть", - пожаловался он.
Покончив с привычной чашкой чая, он пожелал спокойной ночи знакомым, проехал по тротуару Аллеманд-авеню к переулку Фариота, поднялся к своей квартире и открыл дверь.
На диване в его гостиной молча сидела амаранта Джасинты Мартин.
VIII
1
Амаранта Джасинты поднялась на ноги: "Надеюсь, вы извините мое вторжение. Дверь была открыта, и я решила зайти".
Кудеяр хорошо помнил, что, уходя, он закрыл дверь на замок. "Рад, что ты меня навестила! - сказал он, сделал пару размашистых шагов вперед, обнял ее и тепло поцеловал. - Я тебя ждал".
Амаранта Джасинты высвободилась из объятий и смерила Кудеяра неуверенно-возмущенным взглядом. На ней были белая туника поверх бледно-голубого трико, белые сандалии и темно-синий плащ с белой подкладкой. Ее волосы распустились серебристо-золотистой волной, ее зрачки расширились, из-за чего глаза казались необычно большими и темными.
"Ты выглядишь неотразимо! - развел руками Кудеяр. - Если бы ты снова зарегистрировалась в расплоде, тебя сразу сделали бы амарантой только благодаря твоей красоте".
Он снова попытался ее обнять, но она отступила на шаг. "Позвольте мне вас разочаровать, - холодно сказала амаранта Джасинты. - Каковы бы ни были ваши взаимоотношения с предыдущей Джасинтой, они не распространяются на меня. Я - новая Джасинта".
"Джасинта? Но тебя зовут не так! По меньшей мере, ты представилась мне под другим именем".
"Поверьте мне, я лучше знаю, как меня зовут". Она отступила еще на шаг и снова смерила его взглядом с головы до ног: "Вы - Гэйвин Кудеяр?"
"Разумеется!"
"Вы очень похожи на другого человека - на Грэйвена Кудесника".
"Грэйвен Кудесник покинул этот бренный мир. Я его реликт".
Брови амаранты Джасинты взметнулись: "В самом деле?"
"В самом деле. Но я не понимаю… если ты - новая Джасинта, зачем ты ко мне пришла?"
"Я все объясню, - деловито отозвалась красавица. - Я - амаранта Джасинты Мартин. Месяц тому назад моя предыдущая версия претерпела трансформацию в Карневале. По всей видимости, вы меня сопровождали вечером того дня - по меньшей мере в течение некоторого времени. Мы прибыли вместе в кафе "Памфилия", где к нам присоединились Базиль Тинкуп, а затем амаранты Альбера Пондиферри и Дени Лестранжа. Непосредственно перед моей кончиной вы и Базиль Тинкуп ушли из кафе. Я правильно описываю события?"
"Мне нужно собраться с мыслями, - ответил Кудеяр. - Насколько я понимаю, ты не Мира Мартин, и ты не из сословия гларков?"
"Я - амаранта Джасинты Мартин".
"И тебя подвергли необратимой трансформации?"
"Разве вам это не известно?"
"Я помню, что ты положила руки на стол и опустила голову на руки. Так как перед этим ты приняла пилюлю "Стиммо" и выпила несколько коктейлей, мы решили, что ты перевозбудилась. Амаранты Альбера и Дени пообещали, что позаботятся о тебе. После чего мы с Базилем ушли". Кудеяр пригласил ее жестом: "Присаживайся, я принесу вина".
"Нет. Я пришла только для того, чтобы получить информацию".
"Очень хорошо! Что еще, в таком случае, ты хочешь знать?"
Глаза бессмертной Джасинты вспыхнули: "Я хочу знать, как закончилась моя жизнь! Кто-то подло и безжалостно лишил меня жизни! Во что бы то ни стало я узнáю, кто это сделал, и он дорого заплатит за свою развращенную низость!"
"Ни о какой низости не может идти речь, - вежливо напомнил ей Кудеяр. - Ты все еще жива. Ты стоишь передо мной, ты дышишь, в твоих жилах течет кровь, ты излучаешь молодость и красоту".
"Именно таким образом Чудовище оправдывало бы свое преступление".
"Ты считаешь, что я - Чудовище? Ты считаешь, что я отнял у тебя жизнь?"
"Я еще ни в чем вас не обвиняла. Но ваш образ мыслей позволяет сделать такое предположение".
"Тогда мне придется отказаться от всякого образа мыслей, - пожал плечами Кудеяр. - В любом случае, мне приходит в голову гораздо более приятное времяпровождение". Он снова попытался ее обнять.
Она снова отступила, покраснев от гнева и смущения: "Каковы бы ни были ваши взаимоотношения с моей предшественницей, они остались в прошлом. Для меня вы - незнакомец".
"Но я с удовольствием познакомлюсь с тобой снова! - заверил ее Кудеяр. - Неужели ты откажешься выпить со мной по бокалу хорошего вина?"
"Я не хочу ничего пить. Я хочу знать! Я должна узнать, как меня лишили жизни! - Джасинта трясла в воздухе кулаками. - Я должна это узнать и я это узнáю! Скажите правду!"
Кудеяр пожал плечами: "Что еще я могу сказать?"
"Мы встретились - вы и я. Где мы встретились? Когда? Разве вы не работали в Карневале, зазывалой в будке перед Дворцом Жизни?"
"Заметно, что ты успела посплетничать с Базилем Тинкупом".
"Успела. Месяц тому назад вы работали зазывалой в Карневале. Внезапно вы бросили это дело, которым занимались семь лет, зарегистрировались в расплоде и полностью изменили распорядок своей жизни. Почему?"
Кудеяр надвигался на Джасинту - та продолжала отступать, пока не уперлась спиной в стену. Кудеяр положил руки ей на плечи: "Ты задаешь неуместные вопросы и лезешь не в свое дело".
"Даже так! - низким, глухим голосом выдавила она. - Как просто было тебя найти! Как безошибочно читается винá на твоем лице!"
"Ты уже сделала бесповоротные выводы. Ты настаиваешь на том, что я - Чудовище".
Она взяла его за кисти рук и сбросила его ладони со своих плеч: "Не прикасайся ко мне!"
"В таком случае тебе незачем здесь оставаться".
"Так ты не ответишь на мои вопросы - добровольно и без утайки?"
"Нет - под давлением твоих допущений я на стану ни о чем говорить".
"Тогда тебя заставят отвечать! Детектор лжи позволит установить истину, ты не отвертишься!" Протиснувшись мимо Кудеяра, она промаршировала к двери. Перед тем, как выйти, она остановилась и снова взглянула на него.
2
Кудеяр прислушивался к удаляющимся звукам ее шагов. Несколько минут он стоял неподвижно, глубоко задумавшись. Если она его подозревала, как она осмелилась явиться к нему одна, так поздно вечером?
Ему в голову пришла внезапная догадка: посмотрев по сторонам, он стал поспешно обыскивать квартиру. Под диваном он нашел передатчик - маленькую коробочку, гораздо меньше ладони. Кто-то несомненно прослушивал их разговор, готовый вмешаться при первых признаках нападения. Тем самым объяснялась ее смелость.
Кудеяр раздавил передатчик каблуком и выбросил его остатки в мусоропровод.
Отломив колбу вина от черенка, он растянулся на диване и попытался спокойно проанализировать ситуацию.
Амаранте Джасинты Мартин достаточно было подписать и подать официальную жалобу. В таком случае палачи проведут его в камеру для допроса. На допросе будут присутствовать три трибуна, следящих за тем, чтобы не выяснялись какие-либо посторонние вопросы, но любую относящуюся к обвинению информацию из него рано или поздно выудят.
Если ему удастся продемонстрировать невиновность, амаранта Джасинты Мартин понесет ответственность за возмещение ущерба. Если его вина будет доказана, расправа будет скорой и безжалостной: существованию Гэйвина Кудеяра придет конец.
Кудеяр неприязненно поглядывал на стены квартиры. Его подведет собственный ум - утаить что-либо от детектора лжи невозможно… Кудеяр вскочил на ноги. Детектор лжи? Пусть копаются у него в памяти! Ничего они не найдут! Тот факт, что он стал Чудовищем, явно способствовал высвобождению мыслительных процессов. Табу сдерживают ум, как плотина - натиск штормового моря. Проломи плотину - и через нее прорвется весь океан!
Он расшагивал из угла в угол, яростно вырабатывая план действий. Прошло полчаса. Кудеяр присел за стол, поставив перед собой диктофон, и записал на два диска две продолжительные речи. Первый диск он запаковал в коробку; второй оставил в диктофоне, снабдив его краткой пояснительной запиской, адресованной самому себе.
После этого он запрограммировал часы, чтобы они разбудили его в семь утра, и улегся на постель.