Максимилиан Герцог медленно приподнялся и сел на койке. Покосившись на Базиля, он повернул голову и сосредоточил взгляд на Кудеяре.
Наступило молчание. Базиль пригнулся, готовый отскочить. Кудеяр застыл, прикоснувшись к переключателю смирительной сбруи. Индикатор на экране снова покраснел.
"Больше антигептанта?" - спросил Кудеяр.
"Нет! - тревожно отозвался Базиль. - Еще нет… Мы не хотим стереть слишком много".
"Стереть слишком много чего?" - спросил Максимилиан Герцог. Подняв руки, он нащупал контактные зажимы на голове и трубку, висящую на воткнутом в шею шприце: "Что это? Зачем это все?"
Базиль успокаивающе приподнял ладони: "Пожалуйста, не снимайте эти устройства. Они необходимы для лечения".
"Для лечения? - Герцог явно находился в замешательстве. - Разве я заболел? Я хорошо себя чувствую". Он провел ладонью по лбу: "Никогда не чувствовал себя лучше. Вы уверены, что мне нужно было явиться в врачу? Я…" Пациент нахмурился: "Меня зовут…"
Базиль многозначительно встретился глазами с Кудеяром. Антигептант заставил Герцога забыть свое имя.
"Вас зовут, - сказал Базиль, - Максимилиан Герцог".
"А! Да-да, именно так, - Герцог посмотрел по сторонам. - Где я?"
"Вы в больнице, - успокоительно объяснил Базиль. - Вам стало нехорошо, и мы вас лечим".
Максимилиан Герцог бросил на Базиля проницательный недружелюбный взгляд. Базиль продолжал: "Думаю, что вам лучше прилечь и еще немного отдохнуть. А через несколько дней вас выпишут, и вы снова сможете заниматься своими делами".
Герцог опустился на койку, но продолжал с подозрением переводить взгляд с Базиля на Кудеяра и обратно: "Где я? Что со мной случилось? Я все еще не имею никакого представления". Он заметил смирительную сбрую над головой: "Что…" Быстро повернувшись к Кудеяру, он присмотрелся к небольшой нашивке фельдшерской униформы с надписью "Баллиасский паллиаторий".
"Паллиаторий! - прохрипел Герцог. - Вот что случилось! Я стал живым трупом!" Жилы на его шее напряглись, голос стал срываться: "Пустите меня отсюда, я в полном порядке! Я в своем уме - не хуже любого другого!" Он сорвал с головы контактные зажимы, схватился за подающую препарат трубку и выдернул ее вместе со шприцем.
Базиль попытался вмешаться: "Нет-нет! Успокойтесь!"
Герцог отмел Базиля в сторону одним взмахом руки и стал подниматься на ноги.
Кудеяр повернул переключатель; ремни придавили Герцога к койке - тот взревел и принялся вопить с пеной у рта, бешено извиваясь и брыкаясь. Протиснув руки сквозь отверстия смирительной сбруи, он хватал ими воздух и судорожно размахивал ими, как перевернутый жук, старающийся зацепиться за что-нибудь конечностями.
Улучив момент, Базиль подскочил к нему с инжектором в руке, и вскоре Герцог снова затих.
"Несколько минут он вел себя вполне рационально, - осторожно заметил Кудеяр. - Есть надежда, что твой метод окажется успешным".
"Надежда? - возмутился Базиль Тинкуп. - Гэйвин, еще ни один метод никогда не приводил к такому невероятному успеху!"
Они подняли сплетение ремней с распластавшегося на койке тела, привязали Максимилиана Герцога к носилкам и вставили носилки в транспортный трубопровод.
"Завтра, - сказал Базиль, - мы глубже прозондируем перекрестные связи. Нужно не только искоренить самые непосредственные стимулы - мы должны избавить его психику от обременяющих ее вторичных ассоциаций".
Когда они вернулись через внутренний кабинет Базиля в приемную, Сет Каддиган все еще сравнивал какие-то графики. "Так что же, господа? - спросил психиатр. - Как продвигаются исследования?"
"Потихоньку, помаленьку", - скрытно обронил Базиль.
Каддиган скептически покосился на ассистента дидактора, начал было что-то говорить, но пожал плечами и отвернулся.
Базиль и Кудеяр спустились к одной из древних таверн, приютившихся у самой реки по другую сторону Прибрежной дороги. Опустившись на сиденья в кабинке между перегородками из вощеного темного дерева, они попросили принести им пива.
Кудеяр провозгласил поздравительный тост в честь эпохального достижения Базиля, а Базиль, в свою очередь, выразил уверенность в том, что Кудеяра ожидают блестящие успехи.
"Несомненно, ты принял самое правильное решение, избавившись от Карневала, - заметил Базиль. - Кстати, вчера вечером мне позвонила твоя приятельница, амаранта Джасинты Мартин".
Кудеяр насторожился.
"Понятия не имею, чего она от меня хотела, - продолжал Базиль, покручивая в воздухе кружкой с остатками пива. - Мы поболтали пару минут, после чего она меня поблагодарила и отключила экран. Обворожительное создание!" Базиль опорожнил кружку и со стуком поставил ее на стол: "Гэйвин, мне пора вернуться домой и выспаться".
Выйдя из таверны, два приятеля попрощались. Базиль спустился в подземку, чтобы доехать до своей скромной квартиры на Семафорном холме, а Кудеяр задумчиво прогулялся вдоль Прибрежной дороги.
Амаранту Джасинты явно интересовали обстоятельства ее кончины в Карневале. Что ж, у Базиля трудно было что-либо разузнать об этих обстоятельствах, а Кудеяр не собирался распространяться по этому поводу.
Чудовище! Кудеяр невесело усмехнулся. Если бы он сказал правду, в глазах всех обитателей Кларджеса он превратился бы в вызывающее ужас существо из ночного кошмара, в похитителя жизни.
Власти скрывали факт убийства амаранты Джасинты Мартин - как это делалось в большинстве случаев, когда совершались преступления против амарантов. Кудеяр хорошо помнил, какое всеобщее ожесточение вызвала семь лет тому назад невозможность скрыть гибель амаранта Абеля Мондевиля.
Кудеяр подошел к еще одной старой речной таверне под наименованием "Тузитала", стоявшей на сваях над темными водами Чанта. Она зашел туда, выпил еще кружку пива и съел кулебяку из слоеного теста с жареными креветками.
На большом настенном экране комментатор обсуждал последние новости. Закусывая, Кудеяр успел узнать обо всем, что происходило в этот день в Кларджесе и его окрестностях. Комиссия по контролю эксплуатации природных ресурсов утвердила проект мелиорации болот вокруг Пропащего озера к югу от Разводья, тем самым обеспечив возможность эксплуатации более чем сорока тысяч гектаров дополнительных пахотных земель. Учитывая ожидаемое в результате увеличение выхода сельскохозяйственной продукции, Пританеон мог допустить прирост населения в размере ста двадцати трех тысяч человек, тем самым открывая дополнительные вакансии в каждой из фил. На экране продемонстрировали сцену получения поздравлений в связи с принятием этого решения автором проекта, Гаем Лэйлом. По словам диктора, благодаря такому успеху Гай Лэйл должен был почти неизбежно стать амарантом.
Другая новость: канцлер Клод Аймиш совершил древний обряд созыва заседания Пританеона. Аймиш, крупный субъект с развинченной походкой и притворно-обаятельной улыбкой, не отличался особыми талантами; впрочем, для выполнения его архаических обязанностей никакие особые таланты не требовались.
"Из глубокого космоса вернулся домой звездолет "Отважный"! - объявил диктор. - Бесстрашные астронавты посетили Плеяды, изучили "собачью звезду" Сириус и десять ее "собачьих планет". Они привезли на Землю груз любопытнейших артефактов, доступность которых для обозрения будет зависеть от подтверждения их безопасности".
Затем комментатор перешел к двухминутному интервью с Каспаром Джарвисом, генеральным директором Коллегии Палачей, высоким человеком с бледным лицом, густыми черными бровями и жгучими черными глазами. Джарвис упомянул о вызывающей беспокойство деятельности извращенцев на площади Эстергази и бербаров, кишевших в мало посещаемых кварталах окраин Карневала. По его мнению, в том случае, если условия не улучшатся в ближайшее время, требовалось сформировать в Карневале правоохранительный "отряд особого назначения". В последнее время поступали сообщения о невыразимых преступлениях, совершавшихся в Карневале. Общественность Кларджеса настаивала на восстановлении порядка и законности.
Диктор закончил выпуск новостей виталистическим отчетом - сплетнями о том, кому удалось прорваться в следующую филу, намеками на конфиденциальную информацию, слухами о новых трюках и приемах, которые могли бы способствовать скорейшему "подъему" слушателей.
Когда Кудеяр вышел из "Тузиталы", на Кларджес уже спустились сумерки. В темном туманном небе смутно отражались городские огни. Стоя на тротуаре, он ощущал доносящийся отовсюду, но почти беззвучный трепет огромного города, соревнование десяти миллионов умов.
Южнее, в нескольких километрах, находились Эльгенбург и космопорт. Кудеяр подавил в себе желание взглянуть на вернувшийся звездолет и проехал по тротуару Прибрежной дороги вниз по течению реки, мимо верфей и доков, мимо темных складов Вибльсайда, в район Марбона. Там он спустился на Марбонскую станцию подземки, зашел в капсулу и набрал код станции Эстергази. Через несколько минут он поднялся на поверхность поблизости от кафе "Далмация".
Вскоре после того, как Кудеяр опустился на стул за своим любимым столиком, к нему присоединился знакомый регулярный посетитель кафе - худосочный молодой человек с круглыми желтыми глазами по имени Óдин Ласло, занимавшийся статистической математикой в Актуарии. Кроме того, Ласло делал параллельную карьеру в качестве хореографа.