- Ты кто такой, а? - начал я разговор сразу и всерьёз. Припёр его к стенке и навис угрожающе - всем своим нехилым ростом. Страшно, да?
Оказалось - ни фига не страшно. Он уставился прямо на меня и спросил вежливо до одури:
- Что именно вас интересует? Моё имя? Род занятий? Социальный статус?
- Выделываешься? - Я сомкнул брови на переносице так, что уши затрещали. Обычно это действует безотказно…
- Нет. Просто я не понимаю и хочу уточнить… Кстати, что у вас с лицом? Это нервный тик?
- Ща как по лбу дам, узнаешь, что у меня такое с лицом!
- Извините, я не понимаю взаимосвязи между этими событиями…
И тут я не выдержал и захохотал. Вот кто бы мог подумать, что типчик с внешностью "дурачок типичный" может так изысканно выражаться?
- И откуда ты только такой взялся… - только и мог сказать я сквозь смех.
- С Марса.
Он что, чокнутый? Или притворяется?
- Ага, а я с Венеры.
- Этого не может быть. Колония на Венере была уничтожена девяносто лет назад… Или вы… Вы… Вы тоже - Сохранённый?!
И прежде чем я успел понять, что за тут такое творится, он мне на шею бросился. То есть собирался броситься. Потому что охранная система у меня безотказно работает. Любое несанкционированное физическое вторжение в персональную зону воспринимается моей боевой прошивкой как враждебное. Мальчонку чуть по стенке не раскатало.
- Эй, ты там как, жив? - Я наклонился к нему и, отключив охранку, протянул руку, помогая подняться.
- Вроде…
- На будущее. У меня кибер-мозг нехилую защитную функцию имеет. Сунешься без спросу - мало не покажется. Жизнь у меня, понимаешь, трудная, полная невзгод и опасностей…
- За вами тоже клерки охотятся? - Парнишка смотрел на меня понимающим взглядом. А я на него непонимающим вытаращился.
- Кто-кто? Что еще за клерки?
- Неужели вы не знаете? Если вы действительно Сохранённый с Венеры, то…
- Так, - решил я сразу расставить все точки и запятые. - Во-первых, хватит "выкать". Во-вторых, ты пошутил - я пошутил. И прикроем лавочку. На Марсе жизни нет. На Венере - тем более. Хватит бредятину нести.
Он уставился на меня таким же взглядом, какой был у моего щенка перед форматированием. С тех пор год прошёл, но я до сих пор его глаза помню… А еще говорят, псевдозверушки ничего не понимают. Да они все лучше нас чувствуют - и близость небытия и боль предательства… Но тогда у меня выбора не было. А сейчас…
- Эй ты, Марсианин! Хватит дуться - лопнешь, - сказал я примирительно. - Ты что, действительно с Марса?
- Да.
- И хочешь сказать, что там земная колония есть?
- Да.
- И давно?
- Около ста тридцати пяти лет, со времён Третьей Мировой.
- Это невозможно.
- Почему ты пришёл к такому выводу?
- Да потому! Если бы люди жили на Марсе, об этом бы по Каналу трещали… - начал было я и осёкся. Потому что кто, как не я, не далее чем вчера, вопил на всю Оперу, что каждое слово, сказанное по Каналу, - ложь, а правды там столько же, сколько ноликов в цифре "три".
- Ну, всё равно, - не сдавался я. - Если на Марсе есть жизнь - должен же хоть кто-то про это знать! Корабли же должны туда летать! Космодромы для этого нужны! И всё такое! Разве можно было бы всё это пропихнуть незаметно…
И я снова осёкся. Потому что кто, как не я, не далее чем позавчера, вопил на всё Кладбище, что люди - как свиньи. Уткнут глазёнки в землю и дальше собственного рыла не видят. Даже если сейчас начнётся Четвёртая Мировая или пришельцы прилетят Землю захватывать, всех будет беспокоить только одно - не отменят ли из-за этого вечернее шоу с Виски Фью? Да что там пришельцы! Вон, Бренцкая зона уже больше сотни лет прямо возле города раскинулась - и кто про неё знает? Так что с Земли каждый день могут по сто ракет стартовать - никому до этого никакого дела не будет.
- Ладно, - сказал я решительно. - Значит, есть жизнь на Марсе. А ты - настоящий Марсианин. А чего ты тут делаешь?
- Не знаю.
- Ну, ты вообще! Прилетел с Марса на Землю - и сам не знаешь зачем?
- Да. Я не помню. Мне провели частичное форматирование памяти в психиатрическом отделении Центрального Госпиталя, где я находился последние полгода.
- В психушке? Форматирование памяти? - Вот тут мне всё стало окончательно понятно. Стоит только неделю школу прогулять, как в классе обязательно какой-то псих заведётся. Ну всё, в самом деле, пора прикрыть лавочку. У меня своя дорога, у этого забагованного - своя. И всё-таки…
- Эй, Марсианин, ты чего делать собираешься вместо уроков?
- Не знаю. На скамейке возле дома посижу, пока опекун не вернётся.
- Пошли, лучше по городу пошатаемся… Достопримечательности Земли тебе покажу.
- Буду премного признателен, - ответил он с вежливым поклоном. Он что, это серьёзно? Ну, точно - Марсианин!
В Опере было прохладно, хотя на улице за сотню градусов зашкаливало. Асфальт чуть не дымился. И это уже сентябрь…
- Хорошо! - Я с наслаждением растянулся на креслах шестого ряда - единственного, на котором еще сохранились кресла. - Эй, Марсианин, присаживайся. Чувствуй себя как дома. Круто здесь, да?
- Что это? - Он так и не присел, стоял в проходе, крутил головой, рассматривая барельефы и роспись на потолке - единственное, что еще более или менее сохранилось от былых красот.
- Оперный театр. Что, нет у вас на Марсе таких, да? Впрочем, на Земле тоже нет. Раньше были. Видишь ту хрень впереди? Это сцена. Там раньше всякие дядьки-тётьки бегали и дурными голосами вопили… Что-то вроде: "Меня не любишь, но люблю я, так берегись любви моей!"
- Зачем? - Марсианин снова обвёл глазами зал.
- Как зачем? Искусство было такое… Ну, до того, как единственным видом искусства была признана Многоканалка.
- Нет, я понимаю, что искусство. У нас на Марсе есть театры, хотя и не такие… Но зачем любви - беречься? Я не понимаю смысла этого песенного высказывания. Один из атрибутов искусства - его способность отражать реально существующие проблемы. Неужели проблема опасной любви является настолько актуальной для землян?
Хрюк! - это был единственный звук, который я смог выдать после подобного высказывания.
- Я сказал что-то смешное? - Марсианин был невозмутим как… как марсианин. И от такой невозмутимости очередной "хрюк" у меня в горле застрял.
- Ага. Очень смешное. Я тебе только что человеческим языком объяснил: единственное искусство, которое на Земле есть, - это Многоканалка. Там все актуальные проблемы отражены, заражены и выражены. Ты, хоть и Марсианин, но не нежить, кибер-мозг есть, к Каналу подключаться можешь. Поэтому должен иметь представление - и о проблемах, и об искусстве. А любовь… - Я поёжился. - Любовь - это действительно штука опасная. Хуже водородной бомбы. Стоит только зазеваться - в размазню размажет.
Марсианин задумался так, что едва мозги не заскрипели.
- Если Канал действительно является единственным для землян способом творческого самовыражения, то получается, что главная проблема людей - это игнорирование проблем?
Хрюк! - Похоже, такая реакция на его изречения скоро для меня станет естественной. А впрочем, это действительно было бы смешно, если бы не было так в точку.
- Угу, - мрачно хрюкнул я. - Да здравствует безпроблемное процветающее общество, где каждый получает по потребностям, а потребность существует только одна - лежать дома на диване, вперив мозги в Канал. Что, у вас на Марсе разве не так? - Я с усмешкой посмотрел на него.
- Нет, - ответил он просто.
- А вообще, как у вас там? Какая она - жизнь на Марсе?
Он всё-таки сел, ещё раз покрутил головой, словно мысли туда повкручивал, а потом произнёс со вздохом:
- Хорошая жизнь. Не похожая на вашу.
- Это я понял. У вас, наверное, даже Канала нет…
- У нас есть Коммутатор, но это средство обмена информацией, не имеющее никакого отношения к искусству.
- Ага, а для искусства у вас есть настоящие марсианские театры, - сказал я с насмешкой. - В каждом городе по сотне, поди…
- Нет, конечно, - Марсианин был по-прежнему невозмутим. - Во-первых, город у нас только один, Арей, всего двадцать тысяч жителей. Он под землёй находится, в недрах Тарсиса, естественные пустоты которого мы приспособили для своих нужд. Во-вторых, театров у нас не сотня, а чуть больше четырёх десятков.
На этот раз мне даже хрюкать не хотелось. Привык уже. Спросил почти с марсианской серьёзностью:
- Четыре десятка на двадцать тысяч человек? Как-то жирно вы там какаете…
- Не понимаю, каким образом выделительный процесс связан с количественным соотношением театров и жителей? Но у нас действительно любят театры. Мне театр стерео-тени очень нравился. Сидишь в темноте, а вокруг тебя возникают очертания образов. И ты сам достраиваешь их до полноценной картины восприятия. И каждый в театре смотрит собственный спектакль. А ещё - кристаллический театр. Но это очень сложно, когда зрители сами воссоздают недостающие грани, по решётке мыслеобразов актёров. Хотя и классические театры, вроде этого, у нас есть. Оперный, драматический, театр танца. Но я их не очень любил. Они слишком малого требуют от зрителя.
- Ха, разве зритель не должен просто на актёров пялиться и свою развлекушку развлекать, мозги отключив?
- Нет. Цель искусства - не отключить мозг, а позволить ему реализовать невостребованные в повседневности потенциалы.
Бух!
Это я упал. С кресел - в проход. Не, серьёзно, этот забагованный - точно Марсианин. Земляне так не могут рассуждать по определению. Даже после полугода в психушке.
- Ладно… А чем вы там дышите? И лопаете что? Или вы там одним чистым искусством питаетесь?