Шуша помолчала, раздумывая. Действительно, было ведь оружие. Было. На делящихся материалах. И была когда-то техника. По крайней мере, проектировалась такая техника, которая сделала бы саму постановку вопроса о сдаче или уничтожении Земли трудной, если не невозможной. Собирались же в космос разумного послать. Собирались, да замотались что-то, забыли. А сейчас, может быть, уже бы сами в свою федерацию другим бы вступить предлагали. Но не ультиматумами, как визитёры, а только политкорректными методами…
– Было и оружие такое, Юль. Была и техника. Были – да сплыли. Пошли, – вставая со скамейки, позвала она подругу. – Хватит, спать уже надо.
На этот раз заседание вёл замминистра. Совершенно потерявший голос Гришнак Углукович сидел рядом и лишь кивал головой. Генерал отсутствовал, и Шуша была рада этому.
– Значит так, – начал Ослябя Ясеневич. – За прошедшее с момента ультиматума время мы эвакуировали почти всех оставшихся в городе и районе добровольцев из гражданских. Разрешили остаться только тем, без кого действительно сложно обойтись. Ну и тех, кто категорически отказался.
Ослябя Ясеневич поморщился. Теперь он выглядел совсем не таким растерянным, как ночью: было видно, что на самом деле он получил должность замминистра по праву, просто неожиданное и радикальное изменение ситуации выбило его из колеи.
– Среди отказавшихся, конечно, большинство – хронологически одарённые. Их желания понятны, но мы продолжаем работу с этой частью населения. Обсуждался вариант привлечь к ней и сотрудников бюро, но…
Шуша знала, что к бабе Тоне военные приходили дважды, и ночью, и днём, уговаривали вывезти вместе с коровой и даже разрешили забрать с собой банки домашних консервов, но она отказалась. У неё на всё был один ответ: "Здесь родилась, отсюда первого мужа на Последнюю Войну проводила, отсюда и сама на неё ушла, сюда после вернулась, здесь жила, здесь и помру. Но до этого вот девочек дождусь. Чем бы ни кончилось, лишь бы живые вернулись".
– В общем, появилось такое решение. В Тотьме остаются только ведущие специалисты и начальники отделов, чья работа непосредственно связана с кораблём… и визитёрами. Экоконтроль, аэропроекты, пиромантия. И ведущий геомант. Все остальные – в Москву, частично продолжают работать над поступающими от оставшихся здесь материалами, частично – переходят на обычный режим работы бюро. Смежные регионы поддержат.
По кабинету мэра пронёсся общий облегчённый вздох. Многие действительно ничем не занимались с момента посадки корабля. Например, тот же отдел особо охраняемых природных территорий: во время работы по ликвидации последствий загрязнения Несс и его подчинённые очень помогли и экоконтролю, и аэропроектникам, но с тех пор откровенно маялись бездельем.
– Исключение составляют только два отдела: аналитики остаются в полном составе и работают посменно с аналитиками OOP, из отдела компьютерного обеспечения обязательно остаётся начальник и выбирает себе в помощь четверых самых надёжных.
Хард, только что мрачно хмурившийся, улыбнулся во весь рот и беззвучно изобразил аплодисменты: ему откровенно нравились воцарившиеся в Тотьме порядки, когда можно было спокойно и с чистой совестью плевать на требование приходить на работу в трезвом виде. Все нативные горцы, особенно родом из Кремниевой долины, были твёрдо уверены в том, что работать со сложной техникой, тем более с компьютерами, можно только будучи вооружённым полной пивной тарой. Как ни странно, результаты их работы свидетельствовали, что это действительно так.
Кто-то из сотрудников поднял руку Замминистра её не заметил, листая бумажки с заметками, и Гришнак Углукович одобряюще кивнул.
– Я прошу разрешения остаться добровольно! – Шуша с удивлением услышала голос Лоринн.
– Зачем? – поднял глаза Ослябя Ясеневич.
– Ну… – смутилась Лоринн. – Ну все же видели, что мне удобней всех с термосами на наблюдательный пункт… Вот…
Гришнак Углукович, похоже, стараясь не рассмеяться, бросил короткий взгляд на Гарасфальта, который усиленно изображал подлинный интерес к сонной, последней, наверное, осенней мухе, бившейся в абажур люстры. Ослябя Ясеневич вопросительно посмотрел на директора, и Гришнак Углукович кивнул с преувеличенной серьёзностью.
– Хорошо. Напишите заявление в частном порядке, – разрешил замминистра. – Остальные сотрудники выезжают в двадцать ноль-ноль, так что приступим к последнему. Прошу аналитиков доложить выводы, чтобы отъезжающие были в курсе.
По-хорошему, Гарасфальту после почти трёх суток работы надо было спать гораздо больше, чем одиннадцать часов. Но он и сейчас уже выглядел весьма неплохо, успел даже помыться и красиво уложить волосы. Шуша видела, какими глазами смотрит на него Лоринн…
Впрочем, сказать ему, по большому счёту, было нечего. По крайней мере, нового для Шуши, хотя большинство сотрудников, конечно, с удивлением восприняли новость о том, что визитёры, судя по всему, были абсолютно незнакомы с магией. Об этом, по мнению аналитиков, говорило и полное отсутствие реакции на защитные заклинания, и странная фраза о неизвестных инопланетянам технологиях землян в ультиматуме. Гришнак Углукович одобрительно покачал головой, а вот Ослябя Ясеневич с сомнением поджал губы: видимо, для него эти аргументы были сомнительными. Сейчас, когда Шуша слушала этот вывод в форме скупого безэмоционального доклада, ей это опять показалось натяжкой: мало ли, почему визитёры сообщили о неизвестных технологиях, может быть, до вертолётов не додумались в своё время.
Важным было кое-что другое. Впервые стало хоть что-то известно о возможностях будущих хозяев Земли в области оружия.
– За последние сутки мы совместно с аналитиками OOP провели большую работу по выяснению способа, которым, как вы знаете, были убиты двое представителей Земли и один ранен, – сказал Гарасфальт под конец. – Кстати, утром он пришёл в сознание и уже выздоравливает, нормальная работа организма практически восстановлена. К сожалению, он практически ничего не смог добавить к уже полученным нами выводам, рассказал только, что ощутил резкий удар в области сердца… В общем, одним из направлений наших исследований был глубинный анализ фонограммы: у нас вызвал удивление факт существования абсолютно беззвучного оружия. Оказалось, секрет как раз в этом. И оружие вовсе не беззвучное… Учёные уже давно знают, что инфразвук определённых частот вызывает остановку сердца. Так вот, основная запись велась, увы, в слышимом всеми разумными спектре, – мы не додумались использовать широкополосную аппаратуру. Но определённые исследования, проведённые нами, с уверенностью указывают на сильнейшее инфразвуковое воздействие в момент смерти. Как видите, очень удобное оружие…
"Да уж…" – растерянно подумала Шуша. Удобнее некуда. Они, выходит, способны почти полностью уничтожить население планеты даже без использования бомб на делящихся материалах…
– Слушай, но если Гарасфальт прав, у нас есть перед визитёрами огромное преимущество! – прошептала в темноте Юля.
Ослябя Ясеневич после окончания собрания приказал отъезжавшим сотрудникам срочно собираться, а остававшимся – ложиться спать до новых приказаний. Гришнак Углукович веско покачал головой и, напечатав что-то на клавиатуре своего ноутбука, развернул его монитором к сотрудникам. "Сам буду проверять!" – гласила крупная надпись.
Шуша понимала, что в такой обстановке лучше всего действительно пойти и лечь спать: неизвестно, когда и как понадобится действовать, лучше на всякий случай выспаться. Бабы Тони дома не было: она оставила записку, что пошла к подружке. Юлечка предлагала погулять немного, но Шуша с Календулой настояли на выполнении приказа. Однако ожидание сна явно затягивалось: возможно, дело было в том, что они и так проспали почти весь день после ночного совещания, возможно, в том, что так рано, в восемь вечера, они почти никогда не ложились.
Шуша, ругнувшись, встала с кровати и ощупью полезла в сумку – искать снотворное. Таблетки, которые прописал врач, уже заканчивались, но зато где-то в глубине должны были валяться эльфийские успокоительные, которые сунула перед поездкой свекровь.
– Будешь? – нащупав блистер, спросила она Юлечку.
– Давай, – согласила та и зажгла свет. – Так ты меня слышишь? У нас же есть преимущество перед ними!
– Чего вы тут шаритесь? – сердито спросила Календула, появляясь в дверях в тёплой байковой ночной рубашке. – Я уже засыпала!
– Будешь? – показала ей блистер Шуша.
– Теперь да, спасибо вам! – немного сварливо отозвалась исконная земледелица.
– А я вот тут Шушу спрашиваю – правда ведь, у нас есть преимущество перед визитёрами? Раз они магии не знают? – настойчиво переспросила Юлечка.
– С чего это ты так думаешь? – сказала Календула. – Ты же говорила сама, что с утра с Шушей думала уже над этим… Ничего не получалось.
– Юль, честно слово, – произнесла Шуша, снова забираясь в кровать. – Ну перестань ты над этим голову ломать! Какие у нас преимущества? Единственное, по-моему, – до сих пор есть шанс, что не заметили они ни наблюдательного пункта, ни оцепления. Если только их зонды действительно сквозь заклинания не проникли. А я в этом сомневаюсь.
– Нет, ну посмотри сама! – загоревшись любимой темой, заговорила Юлечка. – Они ведь не стреляли по наблюдательному пункту? Против нашего оцепления ничего не предприняли? Значит, не видят! Значит, хоть одно преимущество есть!
– Даже если так, то что? – переспросила Календула, притулившись плечом к косяку двери. – Только и выгода – все аналитики живы и спокойно наблюдают за кораблём. Да результатов, правда, что-то маловато. И вообще, может, они просто позволяют нам наблюдать. Смотрите, мол, ничего не скрываем: не победить вам нас…
Она махнула рукой и скрылась в своей комнате.