Лев Вальцев объясняет.
- Нет, это не я, - сказал Вальцев, накрывая на стол. - Это Краюхин. Понимаешь, он-то еще раньше знал, что на совещании ты ничего не поймешь, и попросил меня ввести тебя во все подробности нашей работы. Кроме того, разговор в такой обстановке гораздо приятнее, чем в кабинете.
Он отступил на шаг, любуясь живописным натюрмортом бутылок, консервных банок и свертков в пергаментной бумаге.
- Обстановка подходящая, - согласился Алексей Петрович и добавил оглядываясь: - Вообще, живешь ты, Лева, как буржуй. Жена?
Он указал на висевшую над пианино фотографию красивой грустной женщины в черном, закрытом до шеи платье. Вальцев мельком взглянул.
- Да… нет. Ладно, об этом потом. Сейчас время говорить о королях и капусте, о сургучных печатях и о… о чем там еще?
Одним словом, садись, и приступим. Тебе коньяку? Водки? Вот здесь балычок, а там… В общем, сам разбирайся.
- Кстати, - сказал он немного погодя, когда были осушены первые рюмки. - Знаешь, кто втравил тебя в эту историю?
- В какую?
- В экспедицию.
- Краюхин? - Алексей Петрович выложил себе на тарелку полбанки пряно пахнущего паштета.
- Нет. Я. И начал я еще с позапрошлого года, как только вернулся из Алма-Аты. Благодарен ли ты мне, краснолицый брат мой?
- Сук-кин сын, - с чувством проговорил Алексей Петрович.
- Вот то-то… Конечно, никакие рекомендации не помогли бы, если бы ты не понравился Краюхину. Но он видит людей насквозь. Особенно таких, как ты.
- Это каких же?
- Таких… Честных, прямодушных служак, для которых дело есть три четверти жизни.
- Мерси. Это он тебе сам сказал?
- Почти что. Да, он с тобой ведь беседовал?
- Беседовал.
- Расскажи.
Алексей Петрович рассказал, причем не удержался и упомянул об оскорбительном намеке Краюхина. Вальцев рассмеялся.
- Так и сказал - "не женаты, конечно"?
- Мгм…
- Не обижайся. Ты, конечно, не красавец, да и я, и он тоже, но он имел в виду, что ты, вероятно, не успел жениться за не сколько недель, которые прошли со дня, когда он получил твое личное дело.
- А почему бы и нет? Впрочем, это все ерунда, брат. Давай-ка лучше я буду спрашивать, а ты отвечай.
- Идет.
Вальцев закинул ногу за ногу, поднял рюмку и стал глядеть поверх нее на Алексея Петровича. Тот на минуту задумался.
- Давно ты работаешь у межпланетников?
- Почти десять лет. Летал два раза на Луну и раз на Марс.
- И мне ничего не говорил, скотина!
- А для чего? У нас не принято хвастать такими вещами.
Кроме того, наша работа в Каракумах числилась секретной - это была проверка одной теории, созданной на основании не которых находок на Марсе. Так что болтать много было нельзя.
- Ну, положим. И сейчас мы отправляемся на Венеру тоже для проверки этой самой… теории?
- Твое здоровье. Нет, почему? Та теория оказалась никуда не годной, и из ее обломков создана новая, правильная. Речь шла о проблеме происхождения радиоактивных веществ на планетах. Наша же теперешняя задача гораздо более практична… ближе к жизни, так сказать.
Он нагнулся над столом и отправил в рот кусок ветчины.
- Вот послушай-ка… Тебе, конечно, смерть как интересно узнать, что такое Голконда, и что такое "загадка Яниса", и все прочее.
Алексей Петрович кивком показал, что не отрицает этого, и уселся поудобнее.
- Лет семь назад ученые на искусственных спутниках, запущенных вокруг Венеры, обнаружили там область мощного радиоактивного излучения. Точно локализовать ее было невозможно из-за сплошной вековой облачности…
- Из зерен аммиака… - вставил Алексей Петрович.
- Из зерен… Не из зерен, а из кристаллов. Не в этом дело.
Короче говоря, нащупали эту область зондами-автоматами.
Понятно, всех это страшно заинтересовало. Судя по мощности излучения, там должны были лежать - и несомненно лежат прямо на поверхности миллионы и миллиарды тонн всяких радиоактивных руд, настоящее сокровище. Условно эту область назвали "Урановой Голкондой".
- Красивое название.
- Да. Несколько лет Голконду исследовали с искусственных спутников. Подобраться к ней вплотную и пощупать, так сказать, руками все не удавалось. Высадиться на Венере очень трудно, мешают ужасные бури в ее атмосфере и еще кое-какие явления, на этом сломала себе шею не одна экспедиция. Ну, вот. У нас в управлении был крупный геолог, латыш, Янис.
Голконда стала для него идеей-фикс. Долго он ходил по всяким инстанциям и наконец добился разрешения на попытку высадиться в том районе с помощью спортивной ракеты. Его назначили начальником, в пилоты он пригласил Строгова, который уже давно славился своим мастерством. С ними летели еще два человека. С большим трудом им удалось сесть где-то километрах в двадцати от границы Голконды. Янис оставил Строгова у ракеты, а сам с остальными двумя отправился на разведку. Что там произошло - неизвестно. Янис вернулся к ракете через двое суток один, страшно истерзанный, обожженный, больной "песчаной горячкой". Он принес образцы урановых, ториевых и других активных руд - богатые руды, просто загляденье - и клочок красноватой массы, похожей на резину. Показав ее Строгову, он сказал: "Бойтесь красного кольца". Больше до самой смерти он не произнес ни слова.
Умер на обратном пути. Вот так-то, Алеха.
Вальцев опустил голову и замолк. Алексей Петрович не двигался.
- Дальше, - сказал он.
- Вот… Анализ образцов показал, что Голконда - действительно одно из богатейших месторождений активных руд во Вселенной. И мы должны будем удостовериться в этом и определить возможности его эксплуатации. Понятно?
- Понятно.
За окном сгущались сумерки. С легким фырканьем пронесся двухместный вертолет. Где-то печальный женский голос - вероятно, по радио - пел старинную русскую песню.
- А что стало с этим красным… веществом?
- Не знаю. - Вальцев покачал головой. - Кажется, оно не то распалось, не то затерялось. В общем, не удалось определить, что это такое. Да в это мало кто верит. Считают, что Янис просто помешался от "песчаной горячки" и от гибели товарищей. А Строгов… Строгов никогда не говорит, если его не спрашивают. Тем более об этом деле. Он полмесяца провел в ракете с трупом Яниса.
- Словом, - проговорил как можно более спокойнее Алексей Петрович, - мы идем на большой риск, так ведь?
- Риск… хм… риск. Ха, конечно, риск есть. Это же совсем новое дело. А почему ты спросил? Ты боишься?
Он сказал это не насмешливо, а ласково, почти сочувственно.
- Я ничего не боюсь, - сердито отрезал Алексей Петрович. - С чего ты взял? Но я должен знать, на что я иду.
- Я тебе скажу, на что ты идешь. - Вальцев растопырил пальцы и стал загибать их один задругам. - Если "Хиус" не сгорит при взлете - раз; если "Хиус" не сгорит при посадке - два; если ты не заблудишься в пустынях - три; если ты не повредишь об острые камни спецкостюм - четыре… Что еще? Если не схватишь какую-нибудь неизвестную болезнь или "песчаную горячку" - это пять; если тебя не сожрет "красное кольцо" - шесть; если тебя не убьет Сашка Бирский - семь…
- Ну тебя к черту. - Алексей Петрович засмеялся и потер руки. - Ясно, дело подходящее, хотя, конечно, страшновато.
- А ты как думал? Думаешь, мне не страшновато? Думаешь, остальные как на пикник едут? А Краюхин? Он за всех нас головой отвечает. Поэтому ты и нужен, что твои нервишки крепче, чем у всех нас вместе взятых.
- Надо понимать так, что я буду при вас вроде няньки, - сказал Алексей Петрович. - Вот так должность!
- Няньки, не няньки… Все-таки ты офицер, военная дисциплина и все такое. А главное - у тебя хорошая выдержка. Там это очень нужно.
- Ну ладно, ладно. - Алексей Петрович хлопнул ладонью по колену. - Слушай, у тебя большой опыт. Скажи, как ты представляешь себе нашу там работу? Обстановку, методы?
Вальцев задумался на минуту.
- Видишь ли, друг Алеха, о Венере очень мало известно.
Лу высадимся, попробуем определиться. Окажется, что сели километрах в ста от Голконды. Песчаные бури, жара несусветная. Погрузимся на "Мальчик"…
- Да, что это такое - "Мальчик"? Транспортер?
- И очень хороший. Скоро ты с ним будешь знакомиться.
Так вот. Кто-нибудь останется у "Хиуса", остальных ты повезешь. Потом местность станет непроезжей даже для "Мальчика". Потащимся пешком. Идти тяжело. Связи нет…
- А почему нет связи?
- По нашим данным, многие из современных радиоприборов не годятся для Венеры. Пользоваться можно только УВЧ. Остальное все стирается магнитными полями.
- Ну дальше.
- Будем тащить на себе еще и эти маяки, будь они неладны. Потом доберемся до места, проведем исследования, установим маяки и назад. Все очень просто. Начать и кончить.
- Ф-фу, - сказал Алексей Петрович. - Давай еще по одной, что ли.
Вальцев налил, и они молча выпили, значительно подмигнув друг другу.
- Завтра в это время, - сказал Вальцев, отдувшись и понюхав корочку, - мы уже будем на Седьмом полигоне.
- На седьмом… на чем?
- На Седьмом полигоне. Это крупная база Управления в Заполярье. Оттуда через месяц будем стартовать.
- А как ты думаешь, когда мы вернемся?
- Когда вернемся? Точно сказать нельзя. Если бы речь шла о нормальных атомных ракетах с жидким горючим, я бы рассчитывал года на полтора.
- Ого!
- Ну, а поскольку мы летим на "Хиусе", сроки сокращаются раз в десять.
- Слушай, почему это? Что это за чудо - "Хиус"?
Вальцев усмехнулся.
- Видел у Краюхина в кабинете?
- Что? Эта дурацкая черепаха?