- Виктор, я не собираюсь делать из тебя героя, это всего-навсего твой долг: нужно убрать отсюда "Десперадо", пусть даже ценой человеческой жизни. Мы с тобой служим в полиции, и наша работа - обеспечить почтовику свободный путь.
У Виктора запылало лицо. Он уже открыл было рот, собираясь признаться, что ничего не сможет сделать, что это выше его сил, но пальцы Кэта стиснули плечо, и он опять промолчал.
- Кэттан! - рявкнул Эдмунд Ларкин. - Убирайся к черту, или я…
- Оставь его, он никуда не полетит, - холодно проговорил Кэт.
- Это еще почему?
- Я сказал: не полетит.
- Виктор, - вкрадчиво спросил Ларкин, - а у тебя язык, что ли, отнялся?
Виктор вскочил.
- Хорошо! - Он стряхнул с плеча руку пытавшегося удержать его друга. - Кэт, брось… - Запнувшись, он обвел всех отчаянными глазами. - Я попробую. - И кинулся вон из комнаты.
- Куда?! - Кэт метнулся следом, выскочил из дома, пробежал по дорожке и догнал его уже на шоссе. - Не сходи с ума. Дел! Да стой, сумасшедший; ты пешком на космодром собрался?
Виктор остановился, перевел дух, откинул со лба волосы.
- Ты со мной? Хорошо. Какую машину берем?
- На что тебе машина? Дел, ты сам знаешь: это невозможно.
- Знаю. - Он нагнул голову и сжал кулаки. - Получше тебя знаю! Но так ведь и жить невозможно.
- Целее будешь, - хладнокровно отозвался Кэт. - А то как смерти ищешь.
Виктор не ответил, повернулся и пошел по дороге к дому Шелтона. Кэттан искоса поглядывал на него, шагая рядом. Бедняга Дел, вот уж кому не позавидуешь. Он не боится смерти; не боится "Десперадо", он хочет добраться до корабля-убийцы и совершить свой первый и последний в жизни подвиг - точнее, как говорит Ларкин, выполнить свой долг… А вот и нет! Не сможет. Будет мучиться, переживать, сгорая со стыда и не зная, как теперь смотреть людям в глаза - и все равно: корабля ему с космодрома не поднять.
Хотя почтовика, конечно, жаль.
Длинный автомобиль Луиса стоял прямо на обочине. Виктор открыл дверцу, еще раз спросил:
- Ты со мной?
- С тобой, - вздохнул Кэт и вперед него сам сел за руль.
- Поедем, раз уж так.
Он тронул с места и не спеша покатил по широкому и совершенно пустынному шоссе. Поселок на Изольде вымирал. Планета не была рекомендована к массовому заселению, и после того, как ее богатейшие серебряные рудники истощились, люди разъехались; остались пустые дома, космодром да станция космического слежения, еще не законсервированная, хотя о том уже ходили разговоры. Сейчас на Изольде жило всего десятка три человек, и Эдмунд Ларкин был немало удивлен, когда две недели назад с Франчески спецрейсом прилетел Кэттан Морейра с женой и другом и объявил, что они с Делано переведены сюда работать. Этого Ларкин никак не мог понять. Однако с Франчески подтвердили, что да, все так и есть; да и почему бы им, в самом деле, не работать на Изольде? Никакой настоящей работы, разумеется, здесь для них не было, и оба просто получали деньги за проживание в поселке.
Виктор тоже не мог этого понять. Глушь, дичь, жалованье грошовое, не в пример Серебряному Лайзу, откуда они уехали. Какая-то необъяснимая блажь супругов Морейра. Впрочем, братец Кэт, кажется, просто-напросто от кого-то удрал. Собрался в одночасье и дал тягу; разве можно было бросить его в решительную минуту?
Виктор открыл панель встроенного бара, на колени ему упал свет вспыхнувшей внутри лампы, и яркой радугой заиграли многочисленные бутылки.
- Однако же наш Луис запаслив, - сообщил он. - Попользуемся?
Кэт покачал головой.
- Закрой, нечего там пользоваться.
- А ты не жадничай - шелтоновское, не твое. - Виктор достал маленькую бутылочку в золотой обертке. - Вот будет в самый раз.
- Поставь, говорю, на место.
- Отвяжись. Смертнику все можно, Луис еще гордиться будет, что я в его баре храбрость на грудь принял. - Он сорвал обертку и выбросил в окно.
- Прекрати! - велел Кэт, и Виктор замер с бутылкой в руках. - Я сказал, поставь на место.
Он молча подчинился и закрыл бар. В салоне стало сумрачно и тихо. Зеленоватые сумерки густели; Кэт включил фары, полоса света, пока еще неяркая, легла на дорогу. С обеих сторон автостраду плотной стеной обступали громадные деревья, толстые гладкие стволы отсвечивали красноватыми бликами.
- Я тебя придушу, - почти серьезно пригрозил Виктор. - Какого лешего ты сегодня без конца командуешь?
Кэт промолчал, лишь грустно покачал головой, видимо, в ответ на собственные мысли.
- Я, например, думаю, - продолжал Виктор, - что если б тяпнул как следует, что-нибудь бы и вышло. Когда море по колено, то и взлететь можно, и на "Десперадо" войной пойти… - От спиртного его мутило, и оба это прекрасно знали. - Да ты пойми, - проговорил он с глухим отчаянием, - мне ж хоть топись. Ну, придет почтовик, разбойник его сожрет, а я что? Что я тогда вообще здесь в полиции делаю? А тут бы хоть напился, долбанул по мозгам - может, и полегчало б.
Лежащие на руле точеные руки Кэта шевельнулись.
- Не надо меня уговаривать. Хочешь - давай. Пей.
Виктор вновь открыл бар - и вдруг на него навалилось то самое, чего он ожидал и больше всего боялся: черный, холодный, неодолимый ужас, животный страх смерти. Проснувшийся и заоравший во все горло инстинкт самосохранения, запрещавший ему рисковать собой, гнавший прочь от любой опасности, не дававший не только умереть, но и достойно жить.
- А, черт… - выдохнул он. Кэт остановил машину.
- Ну? Можно поворачивать?
Виктор опустил голову, стиснул ладонями лицо. Кэт молча ждал; затем поморщился и потер руки, словно они озябли.
- Возвращаемся?
Виктор застонал в ответ, но помотал головой. Упрямец.
- Тогда - что?
- Поехали. Я… попробую.
Кэт откинулся на сиденье.
- Что ты попробуешь, черт тебя подери?! До космодрома еще полчаса пути - ты же умрешь раньше.
Виктор снова помотал головой, уронил руки на колени.
- Поехали, - проговорил он сквозь зубы. - Не умру.
Кэт пожал плечами, снова тронул машину, пятно света побежало вперед по дороге. Он искоса бросил взгляд на друга: стиснутые кулаки, закушенные губы, даже в сумраке салона видно, как от виска стекает капелька пота. Как он это выдерживает - этот леденящий, парализующий тело и волю ужас? Невероятно.
- Останови, - вдруг хрипло сказал Виктор.
- Домой?
- Останови, говорят тебе! - Он выбрался из автомобиля, пошел назад по обочине.
Кэт мрачно ждал. Нет, Дел не сможет выйти на орбиту. При всем его мужестве, не сможет.
Через несколько минут Виктор вернулся, сел в машину.
- Едем.
- Опять едем? Да ты хоть на руки свои посмотри - как за пульт сядешь?
Виктор посмотрел: руки дрожали.
- Черт с ним со всем! Все равно поехали. Терять нам нечего.
Кажется, ему стало легче. Он вновь открыл бар, вынул приготовленный бутылек, сковырнул пробку - и Кэт неожиданным движением выбил у него бутылку, она вылетела в открытое окно.
- Да ты… Какого черта?! - Виктор размахнулся, собираясь вправить ему мозги - но вновь захлебнулся знакомым смертным страхом. - А-у, - застонал он.
- Дел, - терпеливо сказал Кэт, - мы с тобой оба знаем, что это невозможно. Не мучай себя без толку.
Он тихонько начал было разворачиваться.
- Нет, - Виктор схватил его за руку. - Стой!
- Виктор, Кэттан, - вдруг прозвучал по рации голос Ларкина, - вы чем там занимаетесь?
Кэт вздрогнул и остановил машину.
- Где вы? - продолжал шеф.
- На шоссе.
- Кэттан, в чем дело? Что у вас происходит?
- Едем к космодрому, - выговорил Виктор сдавленным голосом. - Будем через пятнадцать минут.
Ларкин хмыкнул.
- Ну коли так, поторопитесь, не то почтовик придет раньше, чем вы доползете.
Кэт чуть слышно перевел дыхание. Ох уж мне этот Ларкин! Он послал машину вперед.
- Дел? Ты как?
Виктор не ответил. Кэт и без того знал - плохо. С ума с ним сойдешь, с этим упрямцем.
Шоссе стремительно стлалось под колеса, отлетала назад темная стена высоченных деревьев, и казалось, будто автомобиль мчится по дну каньона. И никого вокруг. Да так оно и было: на всей планете лишь три десятка человек в поселке, да четверо на станции слежения при космодроме. А наверху, прямо над головой, висит-выжидает космический убийца.
- Скоро?
- Пять минут, - коротко отозвался Кэт. Неужели Дел все-таки способен вырваться из этого своего ужаса, сбросить его и умчаться на орбиту?..
А Виктор не пытался вырваться - он пытался с этим ужасом жить. Нагнув голову, сгорбившись, сжавшись, он обрел некое равновесие, в котором дикий безумный страх не убивал, не раздирал его на части, а был пусть мучительным, но все же терпимым состоянием. Я хочу умереть, сказал он себе. Да, именно так: хочу умереть. Уж лучше один раз погибнуть в схватке с космическим чудовищем, чем всю жизнь провести с ощущением своей никчемности.
- Прибыли. - Кэт остановил машину на краю космодрома, дорожка света далеко протянулась по пустынному полю. На фоне темно-зеленого неба чернели два силуэта - возвращенный автоматический буксир, на который не соблазнился "Десперадо", и маленький корабль-игрушка, предназначенный скорее для баловства, нежели для перемещения в пространстве.
Виктор шевельнулся.
- Кэт… Скажи, что я смогу это сделать.
- Дел! Господи, ну зачем…
- Ладно уж, молчи. - Медленно, словно преодолевая какое-то невидимое сопротивление, Виктор открыл дверцу, опустил ногу на землю.