* * *
День первого похода в школу неумолимо приближался. Срочно требовался "анализ местности".
Кто владеет информацией, владеет миром. Проведя полжизни в сети, Аксиния (ник - Сова) любила работать с разобщенными данными. Ей нравилось представлять себя бесшумной ночной птицей, планирующей над едва видимыми цепочками огней.
Она давно уже не тратила на Интернет карманных денег: в маленьком большом мире можно жить и без них. На второй день в Детройте знакомые украинцы скинули ей в знак уважения коды для безымянного коннекта. К концу первой недели - не для славы, а сугубо в бытовых целях - Сова хакнула местный сервер Министерства образования. Аккуратно, вежливо, незаметно.
Теперь у нее появились полные досье на всех учеников школы, преподавателей, административный штат, вплоть до уборщиц. Предстояло посмотреть, какой след в сети тянется за будущими одноклассниками, узнать о каждом из них всё возможное и организовать самооборону без оружия. Маленьким белым девочкам всегда лучше рассчитывать только на себя.
Оставалась еще неделя. И этого времени хватило.
Солнечный Джош
Второе по значимости событие того дня - новенький в "клетке". Преподавательскую часть класса - стол, кафедру и доску - здесь называли так же, как и в других школах, хотя металлические выгородки давно уже были сменены на пуленепробиваемый триплекс.
Адамса в "серьезные перцы" Джош записал не сразу. В первый день они все серьезные. Прошлого преподавателя угостили свинчаткой по затылку, и месяца три вместо истории шли тренировки по бейсболу.
Новый парень явно знал о педагогике маловато. По крайней мере, ни один из его предшественников не пытался предлагать денег в обмен на знания. А Адамс с этого и начал.
- Привет, народ! - такими были его первые слова. Некоторые школьники даже прекратили разговоры, чтобы посмотреть на продвинутого препа. - Меня зовут мистер Адамс, и вам придется так меня называть. Я никого не собираюсь убеждать в том, какой интересный предмет преподаю.
- Так зачем мы здесь сидим? - подал голос Хосе Койот.
- Вот за этим, - Адамс вынул из внутреннего кармана и плюхнул на стол перед собой толстую пачку десятидолларовых. - Это стимулятор для ваших малотренированных мозгов. Награждаются правильные ответы и - иногда! - правильные вопросы. Первый прозвучал только что. Подойди!
Хосе, помешкав для приличия пару секунд, вразвалочку подошел к щели для сдачи письменных работ и получил десятку. Класс зашумел.
- Вы сейчас не катаетесь в Швейцарии на горных лыжах. Не смотрите на облака через иллюминатор папиного самолета. Даже не гуляете с фотоаппаратом по Большому Каньону. Потому что все вы в той или иной степени находитесь в заднице. Ваши родители сидят на пособии. Из таких школ не берут в престижные колледжи. В этом городе уже вряд ли будут делать машины. Если бы ваша семья могла уехать, то уже сделала бы это сотню раз. Кто-то возразит?
Класс молчал.
- Так вот. История - это наука о том, как мы все оказались в заднице. И тем, кто сможет до конца разобраться в этом вопросе, светит шанс найти обратную дорогу. Но не толпой и не строем, а поодиночке. Приступим к лекции?
* * *
После уроков старшеклассники обычно застревали у школы - покурить-поболтать. У Джоша было около получаса до встречи с Ричем, и он смотрел, как усевшийся на заборчик Энрике подтягивает струны, касается их тонкими пальцами, пробует на ощупь тревожные и звонкие аккорды. Хосе, уже хорошо попыхтев самокруткой, пристально разглядывал солнечные блики на лезвии своей бритвы. Родриго и Мигель, чуть отвернувшись от остальных, переругивались и делили какие-то деньги. Лейла флегматично отталкивала Мустафу, пытающегося поцеловать ее в шею.
Бронированный преподавательский автобус отъехал от крыльца, натужно кашляя слабеньким спиртовым движком, и скрылся за поворотом. Минут пять спустя с парадного крыльца спустился сутулый человек, одетый в стиле "охота на ведьм": длинный светлый плащ, низко надвинутая на глаза шляпа. В руке - нелепый портфельчик.
- Он больной, что ли? - Койот аж пропустил затяжку.
- Это кто? - Мигель сунул скрученную вязанку мелких купюр в безразмерный карман и обернулся тоже.
- Наш историк, - сказала Лейла. - Видно, ищет новых историй на свою филейную часть. Или не успел кэш на уроке раздать.
Родриго и Мигель, недоуменно переглянувшись, потянулись за Адамсом. Хосе, чуть подумав, аккуратно потушил папиросу и поспешил следом.
Аксиния
Неожиданностей не было. Ладно скроенный мексиканец (Энрике, клички нет, балуется гитарой и стихами, полицией не привлекался, семейный бизнес - ультразвуковая прачечная около бывшего Уэйнского университета, старший брат отбывает срок за торговлю химией… что там еще?) с размаху уселся на ее парту чуть ли не раньше, чем Аксиния подошла к своему месту в классе.
- Посмотрите, амигос, какая славная белая чика посетила наш гостеприимный уголок! Наверное, девочка-гринго будет рада подружиться с цветными мальчиками. Ке колор тэ густан мас?
- Эль верде, - улыбнулась Аксиния.
- Ответ неверный, - констатировал Энрике, слегка разворачиваясь к ней. - Как твое имя, безумный ангел? Чем увлекаешься? Много ли мама с папой дают на бутерброды? Говори громче, интересно всем!
Тридцать пар глаз будто красными лазерными точками водили по ее лицу и телу. Оценивающе, изучающе, провоцируя, раздевая, ожидая ее реакции. Можно сделать вид, что ничего не происходит, и через неделю превратиться в белую моль, подобно сидящему рядом носом в парту конопатому очкарику. Можно разъяриться и развести свару, но это, по сути, ничего не даст. Наконец, можно выставить парня в глупом виде, откровенно посмеяться над ним - способностей бы хватило, - но где гарантия, что по дороге домой не получишь бритвой по лицу от "случайного" прохожего?
Аксиния аккуратно повесила рюкзак на спинку стула. До начала урока оставалось минут пять, стоило поспешить.
- Всё по порядку, - громко сказала она, обращаясь ко всем и ни к кому, как в театральном кружке. - Мое имя - Аксиния…
- Что за диковина? - развеселился маленький смешной перуанец с последней парты. Мутный, непредсказуемый, опасный.
- А вы знаете много имен на букву А? - теперь уже обводя взглядом класс, Аксиния остановилась на долговязом черном, антильского типа, парне по имени Джош. Тот поймал ее взгляд, чуть прищурился и встряхнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. - Имя русское, так что насчет "гринго" Энрике погорячился.
- Я вроде бы не говорил тебе, как меня зовут…
- Итак, мое имя Аксиния, а зовут меня Сова. Можете не представляться, я уже с вами знакома.
Она прошла к перегородке, за которой неторопливо раскладывала ноутбук темнокожая преподавательница математики, и размашисто вывела губной помадой на толстом стекле девятизначный код.
- Кто в курсе, что это такое, могут свериться.
Энрике смотрел на нее, по-прежнему ухмыляясь недобро:
- Так ты еще и не простая пташка, А-кси-ни-я? Где нахваталась премудростей? Там учили только ковыряться в кодах, или чему полезному? Я слышал, хакерши изобретательны в постели - другая логика, другие эмоции…
Теперь Аксиния повернулась лицом к мексиканцу и медленно, сопровождая каждый шаг порцией информации, направилась к нему.
- Видишь ли, чико, - сказала она, делая первый шаг, - если тебе много рассказывали о хакерах, то ты знаешь, что это не те люди, с кем имеет смысл портить отношения. Чокнутые мстительные существа не от мира сего. Ты цепляешь одного из них, а потом в прачечной сбивается режим стирки и даже самые крепкие ткани расползаются на отдельные нити. Ты приходишь домой и находишь в холодильнике закипевшее пиво. А счета за телефон и свет в конце месяца стирают тебя с лица земли.
Теперь она уже стояла в полушаге от Энрике.
- А дружелюбный хакер - такой, которому ты оставляешь шанс следовать своей дорогой. Я родилась и прожила четырнадцать лет в Гарлеме, там любой подтвердит это правило.
Здесь можно было бы добавить "о пользе дружбы" - маленький рекламный ролик о бесплатных билетах на концерты, вскрытых экзаменационных программах, скидочных картах на машинный спирт… Но в Гарлеме ее успели научить не прогибаться.
- И мне не хотелось бы с тобой ссориться. Потому что тогда ты не сыграешь мне "Детройтадо", - широко улыбнувшись, Аксиния забила в эту беседу последний гвоздь.
Ни один музыкант не устоит, когда просят исполнить его лучшую песню.
- Оставь ее, Энрике! - вмешался Джош. - Русская из Гарлема - это, по крайней мере, прикольно.
И, уже обращаясь к Аксинии, не издеваясь, а, скорее, возвращая должок, добавил:
- Никуда от них не спрячешься. Всюду "Русские идут"!
И ослепительно осклабился в тридцать два зуба.