Содержание:
Солнечный Джош 1
Мистер Адамс 1
Аксиния 1
Солнечный Джош 2
Аксиния 2
Рич Белее Белого 3
Солнечный Джош 4
Мистер Адамс 5
Аксиния 6
Солнечный Джош 7
Рич Белее Белого 7
Аксиния 7
Примечания 7
Иван Наумов
Гарлем - Детройт
Солнечный Джош
Нет прошлого - только мешанина размытых образов, наслоение аномалий в нейронных цепочках внутри бесценной черепной коробки. Тонкая химия, тонкая физика, хороший бизнес.
И будущего нет. Лишь слабоумные связывают свои фантазии и предчувствия с реальным положением дел на следующем делении бесконечной временной оси. Высокие помыслы, шаткая логика, плохой бизнес.
Скольким-то там миллиардам Божьих тварей досталось всего одно настоящее - одно на всех, да и то второсортное, - и кто успел, тот успел. Или ты в обойме, или на помойке. Копаешься в мусоре и провожаешь взглядом платиновые дирижабли, в закатных лучах скользящие над гладью Эри, Гурона или Сент-Клера в сторону мифического канадского рая.
Джошуа в свои четырнадцать работал больше, чем взрослый. День походил на день - конвейерная штамповка. Шесть тридцать. Убить будильник. Прийти в себя, проглотить хоть что-то и успеть разобрать почту. Простые запросы сбросить сестре, а закавыки закачать в наладонник. По дороге в школу созвониться с поставщиками и, главное, озадачить Рича спецзаказами.
На большой перемене вместо завтрака можно состряпать несколько ответов. Обычно клиенты разбрасывают запросы сразу на несколько адресов, даже не утруждая себя прятать список в "скрытую копию". Если не ответить до полудня, шансы зацапать заказ падают до нуля.
Шаблоны писем отполированы до буквы. Стиль увеличивает шансы. А по сути - вариантов ответа три: "есть именно то, что вы ищете", "заказали вчера, потерпите до завтра" и "можем предложить кое-что еще лучше, чем вы хотели", - это когда уже совсем безвыходная ситуация.
Подпись всегда одинаковая: "До скорой встречи! Солнечный Джош". Слова о встрече на многих клиентов действуют магически.
Наоми, тридцатилетнюю безмозглую сестрицу, накрыл очередной приступ беременности - будто в этом мире кому-то нужен еще один черномазый! Теперь она скорбно сидит в салоне только до прихода Джоша, и ему остается всего ничего - в одиночку часов десять, до глубокой ночи. А по воскресеньям ей, видите ли, надо всем выводком переться в церковь, рвать связки и оттаптывать пятки. Пятый племянник подсядет на госпел еще в утробе. И догадайтесь, кому тем временем дежурить в салоне!
От такого режима можно слететь с катушек, но Джош не в обиде. Эльдорадо - понятие преходящее. Особенно в хай-теке. Поймал волну - плыви. Еще год, три, пять - и корпорации раздербанят частные лавки, а брейнинг из экзотического новшества превратится в полноценную индустрию. И до этого времени надо успеть заработать - если не на всю оставшуюся жизнь, то хотя бы близко к тому.
То утро началось с неожиданности - тихо сдохла младшая вирусоловка. Не системная, а "спамоедка". Пока Джош искал дистрибутив, во "Входящие" навалило всякого.
"Гороскоп на сегодня, - прочел он. - Тема дня - правильное решение". В корзину.
"Джош! Спасибо за Таити! А есть сафари или что-то африканское? Желательно женское…" Сестре.
"Здравствуйте! У вас есть спортивные ролики?.." Туда же.
"Сколько вы знаете женских имен на А?" В мусор.
"Если ты еще раз подсунешь мне "мазо" вместо "садо", тупая скотина…" Упс! В наладонник. Нет, Наоми просто редкая дура! Придется извиняться за ее ошибку - совсем нехорошо получилось.
"Никто не знает, где скачать "Русские идут"? Только в нормальном качестве…" Это еще что за хрень? Придется целиком читать - не поймешь, о чем и речь. А уже совсем пора бежать.
Рюкзак. Бутерброд, наладонник, ствол, ключи, бабки для Рича… Ничего не забыл?
Посмотреть в глазок - у дверей чисто, выключить сигнализацию на пять секунд.
- Всем пока!
Выйти, захлопнуть дверь.
Здравствуй, Детройт!
Мистер Адамс
- Хотела пожелать удачи! - директор, мумиеобразная кореянка пенсионного возраста, эмфатически стиснула его локоть. - Первый урок - как первое свидание. Я уверена, вы им понравитесь!
Коридоры школы еще пустовали. Преподаватели спешили разойтись по кабинетам.
- Надеюсь, - Адамс осторожно высвободился.
- Провожу вас, - по-своему восприняла его движение та. - Волнуюсь, будто сама иду! Конечно, белых учителей у нас давно не было. Кстати, не вздумайте представляться учителем. У нас с этим строго, здесь не Нью-Йорк. Много адвокатских детей, быстро привлекут за моральное давление.
Ненатурально улыбнулась - мимическая композиция "Ну, мы-то с вами всё понимаем, вот и не стоит лезть на рожон".
- Также поосторожнее с пристальными взглядами. Нет, я сейчас не про домогательства. Южные мальчики - очень мнительные и скорые в принятии решений. Тем более вы сразу со старшего класса начинаете. На первое время - минимум диалогов, больше рассказывайте. Будут шуметь - не обращайте внимания. Микрофон вам новый поставили, не фонит, не шуршит. Колесико громкости выведено под стол, сможете прибавить-убавить абсолютно незаметно.
Остановились у дверей его класса.
- Спасибо! - Адамс попытался сразу войти внутрь.
- И загляните ко мне завтра утром! - директор снова схватила его за рукав. - Поде́литесь впечатлениями!
Аксиния
Конечно, такой подставы, как смена школы, она от предков никак не ожидала. После того, как отец потерял работу в редакции, ясно было: где предложат место, туда и придется ехать. Детройт - не Аляска, что уж.
Город поразил Аксинию. Их фургончик - гигантский лось с привязанным на крыше бабушкиным креслом-качалкой вместо рогов - въехал в пустынные кварталы центра. Из-за опущенных ставен, из полутемных арок, отовсюду по чуть-чуть сочились рваные такты рэг-рэпа. Нет людей на улицах - лишь там и тут мелькнет закапюшоненная тень, рыкнет мотоцикл, блеснут отсветы невидимых фар. После кипящего жизнью Нью-Йорка этот город казался призраком.
Хорошо если в одном здании из пяти угадывалось присутствие жизни: свежая побелка, незапылившиеся тарелки антенн, подметенные пятачки перед входами. В одном из таких домов жила тетя Софи, мамина сестра, там же нашелся и свободный этаж под заселение. "Группироваться" здесь считалось выгодным, безопасным и престижным.
Почти неделю с мамой и бабушкой распаковывали вещи; отец уже на следующий день погрузился в новую работу и выныривал лишь дважды в сутки - за утренним кофе и во время ужина, изливая на домочадцев впечатления.
- Как можно ограничивать писательскую свободу? - взмах свернутой в рулон газетой. - Неужели они думают, что, сидя в отсеке, как радист подводной лодки, я напишу больше или лучше, чем дома?
Бабушка невозмутимо покачивалась в кресле, попыхивая сувенирной индейской трубочкой. Мама сочувственно кивала - получалось в такт креслу.
- И как нам прикажете себя называть? - кричал отец в другой раз. - Великий романист может публиковать по восемь томов в год - ему пишем мы вчетвером! Кто - мы? Литературные афроамериканцы! Черная четверка! Ах, тс-с! Даже слово "черный" может быть использовано против вас! Белый, знай свою "миранду"!
Отец болезненно относился ко всем этническим вопросам: отработав без сна и отдыха всю Нью-Йоркскую Олимпиаду и вернувшись в редакцию героем (шестьдесят репортажей, восемнадцать интервью - одно эксклюзивное!), он обнаружил за своим рабочим столом симпатичного эфиопа из корректорского отдела. Обвинение в пропаганде расизма, позволившее вскоре уволить отца без выходного пособия, сначала казалось глупой шуткой, потом чудовищной провокацией, потом - циничной рокировкой.
- Это всё из-за того интервью, - снова и снова повторял отец своей безмолвной аудитории. - Бедняга Смит, он думал, что поделится со мной славой!
Когда встал вопрос о необходимости переезда в Детройт, выбирали между отдельным домиком в относительно тихом пригороде и квартирой рядом с Софи в совсем не спокойном центре. Отец бравировал врожденным интернационализмом:
- Нам не привыкать!
И вот они оказались здесь. Впрочем, им действительно было не привыкать.