- Шутки шутите? - немедленно надулся тот. - А вот мне не до шуток! Главный с утра нахлобучку сделал: почему, мол, в утреннем выпуске ничего нет об убийстве в "Северной"?
- Потому что я еще не получил информации от экспертов об обстоятельствах смерти Ильхана Амиева, - я пожал плечами. - Кому нужна "скороспелка"?
- Мне нужна, главреду нужна! - запыхтел Колобок. - "Вечерка" вон уже вчера тридцать строк в "подвале" выдала! Я, конечно, понимаю, - тут же пошел он на попятную, увидев выражение моего лица, - у вас, Дмитрий Алексеевич, вчера были… э-э… особые обстоятельства, но ведь сами вы побывали на месте преступления?
- Естественно, Григорий Ефимович, - я постарался сохранить оскорбленный вид. - И материал у меня готов: двести строк - репортаж с блиц-опросом начальника оперативного отдела криминальной милиции города майора Ракитина и ведущего эксперта-криминалиста Клокова, плюс фото с места происшествия.
К концу моей речи Колобок сдулся чуть ли не вдвое, вероятно, от стыда за свои беспочвенные подозрения относительно профессиональных качеств ведущего обозревателя уголовной хроники "Вестника". Он снова полез в холодильник и, лишь расправившись с еще одной бутылкой минералки, вновь обрел свою прежнюю жизнерадостность.
- По некоторым данным, - деловито начал он, - убийство Ильхана Амиева заказное! Киллершу подослали конкуренты старшего брата Гейдара. Он до сих пор не желает делиться бензиновым бизнесом с нашим местным паханом Геной-Ганнибалом.
- Гена, то есть Геннадий Маркович Плушкевич, слишком мягкий и интеллигентный человек, воспитанный на старых воровских традициях и кодексах уголовной чести, - сказал я. - Когда умерли Нос-Дуладзе и все его наследники, господин Плушкевич справедливо решил, что теперь все дело перейдет к нему, как единственному другу и соратнику "короля бензоколонок", к тому же - "в законе"! Но вот другие "лица кавказской национальности" так не думали. Азеры просто оказались проворней чеченов и, видимо, с большим свободным капиталом…
- Вы думаете, что Амиева заказала чеченская группировка? - с сомнением поджал губы Колобок. - Но ведь это - война?! Не идиоты же они?..
- А если Ильхана никто не заказывал? - голосом опытного провокатора поинтересовался вдруг молчавший доселе Маслов, пуская к потолку двойную струйку голубого дыма.
- Федор Кузьмич, помилуйте! - буквально подпрыгнул от возмущения и обиды Разумовский. - Да за ради чего же тогда убивать-то?! Ведь найдут же! Это вам не органы…
- А что вы имеете к нашим органам сыска, Григорий Ефимович? - подключился к игре и я. Ясно, что шеф что-то раскопал, чего не знаю я, так пусть поделится. - Надысь вон даже мага подловили!
- Какого еще мага? Это Саликбекову, что ли? - припертый с двух сторон Колобок вошел в раж и отбивался теперь грубо и цинично. - Да она же с вами забавлялась! Щенки вы все по сравнению с ней! Вы, Дмитрий Алексеевич, со своими экстраспособностями ей в подметки не годитесь. Вон, даже Золотарев не устоял, куда уж вам!.. Ну а трупов-то сколько при этом было? И ведь ни одного не уберегли! Даже своего сотрудника…
Это он зря помянул! Вся моя веселость испарилась в мгновение ока, и накатила такая злющая и холодная волна боли и обиды, что я невольно подался вперед, сжав кулаки. Ведь лейтенант Руденко погиб исключительно по моей вине! Это же я не предупредил комиссара о том, что видел Вадима с перевоплотившейся Нурией в кабаре "Лайза Минелли". Это же я первый догадался о том, что она меняет личины…
Но Разумовский по-иному истолковал мою реакцию, замолчал на полуслове, вжавшись в диванчик, потом вдруг рванулся к выходу и исчез, хлопнув дверью. Я медленно разжал кулаки, прикрыл глаза и сложил пальцы в мудру Земли, восстанавливая утраченное равновесие мыслей и эмоций. "Надо бы пойти, извиниться", - пришла здравая мысль, но я не внял совету, а вместо этого повернулся к Маслову и спросил:
- Что ты имел в виду, когда сказал, что это убийство не заказное?
- А разве киллер остается на месте преступления? - хмыкнул он.
- С чего ты взял?! Убийца - женщина, и когда мы с Ракитиным туда приехали, ни на этаже, ни тем более в номере не было ни одной…
- А это тогда кто? - и Федор перебросил мне на колени фотографию из пачки, которую я сам просматривал час назад.
На снимке, сделанном без фотовспышки, но от окна, в глубине гостиной "супер-люкса" стоял Гейдар Амиев с двумя мужчинами средних лет, о чем-то разговаривая. Слева у края изображения была видна дверь в спальню с дежурившим возле нее сержантом. Парень явно смотрел в сторону тех троих, но на кого? Потому что там, правее и ближе к стене стояла, судя по фигуре, молодая женщина, точнее девушка: темноволосая, в открытом летнем платье, но вот черты лица были сильно смазаны, будто незнакомка в момент съемки повернула голову.
Да, фото несомненно получено в числе прочих по факсу мной лично, но я готов был поклясться, что час назад этой девушки на снимке не было! Именно это я и сказал Маслову.
- Думаешь, она проявилась позже? - прищурился Федор, забирая у меня фото. - Проверим.
Он пересел за свой стол, сунул снимок в щель сканера и запустил на компьютере программу обработки изображения. Я с интересом следил за его действиями, поглядывая на экран монитора.
- Сначала сделаем общий "скан", - комментировал дон Теодор, колдуя над клавиатурой. - Исключим вероятность наложения двух изображений…
- Разве такое возможно при передаче факс-сообщений? - я был удивлен.
- А почему нет? - пожал плечами Федор. - Ведь процесс передачи печатной, то есть графической информации посредством факс-модема, по сути, то же сканирование, когда в буфере памяти устройства создается временный виртуальный образ передаваемого изображения. Теоретически возможен вариант, когда транслируемый файл может быть составлен из двух исходных…
- То есть запись становится многослойной, понимаю, - кивнул я. - Но это означает, что такой файл создан кем-то намеренно, а сие исключается по определению, потому что вся информация взята у Афанасия Ивановича Клокова, человека к розыгрышам не склонного.
- Охотно верю, Дмитрий Алексеевич, - невозмутимо согласился дон Теодор, продолжая хитрые манипуляции с изображением на экране, - но, думаю, что несколько огорошу вас: данный снимок не является ни монтажом, ни "дублем" - это единое изображение.
Вот это да! Я откинулся на спинку стула и неспеша закурил, стараясь унять внутреннюю дрожь возбуждения. Но как же я не заметил эту девицу раньше?! Фотография достаточно качественная и светлая фигура на заднем плане на фоне более темной стены должна быть хорошо видна. То есть она и видна хорошо, даже отлично! Где были мои глаза два часа назад?..
- Слушай, Федор Кузьмич, - голос у меня слегка сел от волнения и сигареты, - а изображение не могло как-то проявиться по частям?
- Вы сами-то верите в то, что спрашиваете? - Маслов даже головой покрутил от удивления. - Это же вам не полароид!
- Тогда откуда она там взялась?
- Вопрос, я понимаю, риторический?
- Ошибаетесь, милейший дон Теодор, это вопрос философский, - я загасил окурок в мраморной пепельнице-лодочке у него на столе, сунул загадочный снимок в нагрудный карман рубашки и поднялся. - Благодарю за содействие органам дознания, Федор Кузьмич. Если буду кому-нибудь нужен, пусть звонят на мобильный. Чао!
- Привет, - несколько растерянно кивнул сбитый с толку моим демаршем Маслов.
- Материал на корректуру я сдам по дороге, - я сгреб в охапку распечатки и отобранные снимки и вышел из кабинета.
Неотвязная мысль как голодная комариха зудела где-то внутри головы, не давая сосредоточиться: кто же эта незнакомка? На Нурию Саликбекову, "злого гения" всей моей жизни, она не похожа, хотя это и не факт, учитывая возможности перевоплощения черного мадхъя. Все же интуитивно я чувствовал, что это не она! Тогда кто? Та самая киллерша? Но ведь ее там никто не… Стоп! Сержант у двери на фотографии! Он явно смотрел на эту девушку, а не на мерзкие рожи Амиева и компании, что ему эти азеры - одним больше, одним меньше… А вот девушка да еще красивая, да еще в соответствующем прикиде, да еще стоять тут невесть сколько, да… м-да! Надо срочно разыскать этого парня, он - ключ ко всей ситуации. Хотя, постой: ведь он же должен был немедленно докладывать обо всех посторонних или вновь появившихся лицах в "супер-люксе", а не доложил! Почему?.. Да ничего он не должен, ёшкин кот! Он кто? Сержант при исполнении: поручено никого не допускать к месту преступления, он и не пущает! А то, что кто-то там по другим комнатам ходит, ему - по барабану. На то другие ответственные есть. Логично, хотя и форменное раздолбайство. Но повидаться с сержантом все-таки надо и именно мне, а не Ракитину или Велесову. Им он, скорее всего, ничего и не скажет - просто из боязни наказания за это самое раздолбайство, а вот журналисту, да еще ведущему независимое расследование… Ну, пусть и не совсем независимое, хотя сержанту об этом знать и не надо.
Пока я подбивал таким образом итог ко всему, что узнал на настоящий момент, я успел буквально на автомате обойти пол-редакции и переделать кучу мелких дел и делишек, без которых не обходится ни один журналист, работающий на "горячем" материале. Но благодаря недюжинному опыту и смекалке я сумел не только отчитаться о старом задании, но и не получить новое: надо было ехать через весь город на разборку какого-то ДТП со смертельным исходом. Эту повинность пришлось отрабатывать многострадальному и безропотному Жене Перестукину, бывшему выпускающему редактору, а ныне - "спецкору на выезде", как его окрестили острословы из отдела новостей.