Нотринадцать летспустя,водну
трагическуюминуту, припомнилаи попрекнула его, и так же точно побледнела
как и тринадцать лет назад, когда в первый раз попрекала. Только два раза во
всюсвою жизнь сказала онаему: "я вам этого никогда не забуду!" Случайс
барономбылуже второйслучай; ноипервый случайвсвоюочередь так
характерен и, кажется, так много означал в судьбе Степана Трофимовича, что я
решаюсь и о нем упомянуть.
Этобыло впятьдесят пятомгоду, весной, в мае месяце,именно после
тогокак в Скворешниках получилось известиеокончинегенерал-лейтенанта
Ставрогина, старца легкомысленного, скончавшегося от расстройства в желудке,
по дороге в Крым, куда онспешил по назначению в действующую армию. Варвара
Петровна осталасьвдовойи облеклась в полный траур. Правда, немогла она
горевать очень много; ибо в последние четыре года жила с мужем в совершенной
разлуке,по несходствухарактеров, ипроизводила ему пенсион.(Усамого
генерал-лейтенанта быловсего только полтораста душ и жалованье, кроме того
знатностьисвязи;авсЈ богатствои СкворешникипринадлежалиВарваре
Петровне, единственной дочери одного очень богатого откупщика.) Тем не менее
она была потрясена неожиданностию известияи удалиласьв полное уединение.
Разумеется, Степан Трофимович находился при ней безотлучно.
Майбылвполномрасцвете;вечерастоялиудивительные.Зацвела
черемуха. Оба друга сходились каждыйвечер в садуи просиживалидо ночи в
беседке,изливаядруг пред другомсвоичувстваимысли.Минуты бывали
поэтические.ВарвараПетровнапод впечатлениемпеременыв судьбесвоей
говорила больше обыкновенного. Она какбы льнулаксердцу своего друга, и
такпродолжалосьнескольковечеров.Однастраннаямысль вдругосенила
Степана Трофимовича: "не рассчитывает ли неутешная вдована него и неждет
ли, в конце траурного года, предложения с его стороны?" Мысль циническая; но
ведьвозвышенностьорганизациидажеиногдаспособствуетнаклонностик
циническим мыслям, ужепо однойтолько многосторонностиразвития. Он стал
вникать инашел,чтопоходило на то. Он задумался:"Состояниеогромное,
правда,но..."Действительно,ВарвараПетровнанесовсемпоходилана
красавицу:это была высокая, желтая, костлявая женщина, с чрезмерно длинным
лицом,напоминавшимчто-толошадиное. ВсЈ болееи более колебался Степан
Трофимович, мучилсясомнениями,дажевсплакнул разадваотнерешимости
(плакалон довольно часто). По вечерамже,то-естьвбеседке,лицо его
как-тоневольносталовыражатьнечтокапризноеинасмешливое,нечто
кокетливоеивто же время высокомерное. Этокак-тонечаянно,невольно
делается, и даже чем благороднее человек, тем оно и заметнее. Бог знает, как
тутсудить,но вероятнее,что ничегои неначиналось всердцеВарвары
Петровнытакого,чтомоглобыоправдатьвполнеподозренияСтепана
Трофимовича.