Дасти в ответ радостно закивал головой. Митч понимающе улыбнулся и направился к двери. Вдруг он обернулся, и глаза его встретились с глазами Шеннон. Этот взгляд словно уколол ее. Что он выражал? Грусть? Признательность? Тревогу? Тут в глазах Митча загорелось какое-то новое чувство, и Шеннон словно обдало жаром. Нет, она не ошибалась - в этих глазах светилось обещание.
Митч скрылся за дверью.
Пока Дасти относил насос в машину, Шеннон развинтила душ. Как она и предполагала, нужно было просто заменить прокладку.
Шеннон подбирала прокладку нужного размера, когда вернулся Дасти.
- А теперь что мне делать? - Он выжидательно уставился на Шеннон.
- Сейчас я опять все это соберу, и мы с тобой проверим новую прокладку. - Мальчуган поглядел на Шеннон в замешательстве, и она указала вниз, под раковину. - Видишь вон ту блестящую серебряную ручку? Через нее ваша ванная подключается к центральной системе водоснабжения. Я дам команду, и ты до упора повернешь ручку вправо. Все понял?
- Понял. - Мальчуган завозился внизу, устраиваясь под раковиной и нащупывая ручку.
Шеннон вновь принялась за душ. До нее донесся голос Дасти - мальчик о чем-то спрашивал, но слов было не разобрать.
- Что, Дасти? Что ты там… О Боже!
Из трубы над ее головой хлынул поток воды.
- Дасти, выключай скорей!
Когда Дасти наконец понял, что дело неладно, Шеннон вымокла до нитки - словно только что переплыла в одежде Ла-Манш.
У Дасти глаза на лоб полезли от ужаса. Он сбивчиво забормотал что-то в свое оправдание.
- Да ничего страшного.
Пожалуй, слова ее прозвучали не слишком убедительно. Благодарно кивнув, она взяла полотенце, которое протянул ей Дасти.
- Мне послышалось, вы сказали… - жалобно мямлил Дасти.
- Не переживай, я не сахарная, не растаю.
Она тщательно вытерла свои пышные, до плеч, волосы. Насквозь промокший хлопчатобумажный комбинезон отяжелел, будто свинцовый. Да, отлично выкупалась, ничего не скажешь!
- Придумал! - Дасти выбежал из комнаты и вернулся с голубым купальным халатом в руках. - А ваш комбинезон я отнесу в сушилку.
Шеннон нерешительно взяла халат. Понятно, чей это: вон и монограмма - "М.Х.У.". К тому же от халата исходил ощутимый мужской запах. И этот запах ее почему-то тревожил.
- Я даже не знаю…
- Все очень быстро высохнет, честное слово. Вы еще и закончить не успеете.
Мальчик умоляюще глядел на нее. Наверное, Дасти прав - это в самом деле единственный разумный выход. Не может же она в таком виде отправляться к себе в контору - сиденье в машине промокнет до пружин.
Глупейшая история!
Дасти вышел за дверь, она переоделась и отдала ему комбинезон. Затем вновь принялась за работу, невольно прислушиваясь к смеху и голосам, доносившимся снизу. Она что-то тихонько мурлыкала себе под нос - почему-то в этом доме ей было легко и уютно. Если бы шум служил мерилом счастья, этот дом считался бы настоящим раем, весело подумала она.
Шеннон закончила с душем, однако Дасти и след простыл. Она не привыкла терять время даром и, порывшись в своем чемоданчике, вытащила учебник. В течение рабочего дня ей частенько удавалось выкроить минутку, чтобы позаниматься. А как иначе все успеть за двадцать четыре часа!
Из чемоданчика Шеннон извлекла сверток с гамбургерами. Вечером у нее занятия в университете, так что сейчас самое время перекусить. К тому же у нее одна слабость в жизни - мучное, жирное и сладкое, а свои слабости обязательно должны быть у каждого. Вполне довольная, она вновь принялась за чтение, поедая гамбургер.
Дасти с комбинезоном не появился и сорок пять минут спустя, а в доме стало тихо как в могиле. Неужели все ушли и забыли про нее? Шеннон приоткрыла дверь - нет, снизу доносились негромкие голоса. По крайней мере в доме кто-то есть. Но ее помощник, похоже, пренебрег своими прямыми обязанностями.
Шеннон вышла в холл и громким шепотом позвала Дасти.
Митч Уилер провел расческой по шелковистым каштановым волосам Рейчел и собрал их розовой заколкой.
Девочка повернула к нему свое серьезное, сосредоточенное личико:
- Красиво?
- Зайка, ты у нас всегда неотразима.
Он сжал ее в объятиях. Довольная девчушка поправила оборки на своем платьице и важно прошествовала в детскую. Митч смотрел на Рейчел, и сердце его сжималось. Будь эти трое его собственными детьми, а не детьми брата, он не мог бы любить их сильнее.
Да они и есть его собственные дети.
Он вспомнил случайно подслушанный разговор в ванной. Эта зеленоглазая водопроводчица его удивила. Сногсшибательная красотка! К тому же такая чуткая и деликатная. Поняла, как утешить Дасти, сразу нашла слова, которые он тщетно искал полгода, с тех пор, как погибли родители малышей. Дасти не мог примириться со смертью родителей, не мог в это поверить. Митч терялся и перед вспышками детской ярости, и перед незыблемой убежденностью мальчика в том, что в один прекрасный день папа и мама вновь будут с ним.
Шеннон Догерти сразу поняла, что творится с ребенком. И как спокойно, как мягко она убедила мальчика, что ему нечего стыдиться своих чувств. Только теперь до Митча дошло - Дасти давно уже знает, что его родителей больше нет, но убеждает себя в обратном, боясь захлебнуться в горечи утраты. Как важно было мальчику облегчить душу! И в этом ему помогла Шеннон.
Да, с этой женщиной он не прочь познакомиться поближе. Жаль, что нельзя приступить к делу прямо сегодня, не откладывая в долгий ящик. Но сегодня ему предстоит непростой вечер.
- Дядя Митч?
- А?
Перед ним стоял Дасти.
- Видишь, я уже вымылся и оделся, как договорились. А скоро приедут бабушка и дедушка?
Митч взглянул на часы.
- Где-то через час или… - Звонок в дверь не дал ему договорить. - Расчет неверен, парень. Вот и они.
- Ура-а-а! - Дасти рванулся к входной двери, распахнул ее - и тут же оказался в объятиях надушенной бабушки.
Последовал целый шквал поцелуев. Все говорили одновременно, торопясь выложить накопившиеся за полгода новости. Только Митч одиноко стоял в стороне, с принужденной улыбкой на лице, и смотрел на сиявших от счастья детей. Бабушка и дедушка вытащили свертки с подарками, и казалось, поцелуям, смеху, словам благодарности не будет конца.
Наконец Руфь Гилберт сочла нужным заметить Митча.
- Здравствуйте, Митч. - Голос ее звучал холодновато и сдержанно. - Рада вас видеть.
Она подставила щеку, которой Митч символически коснулся губами.
- Я тоже рад видеть вас, Руфь.
Митч протянул руку красивому седовласому мужчине:
- Здравствуйте, Стивен. Как долетели?
- Прекрасно… прекрасно. - Стивен Гилберт держался приветливее, чем его жена, но тоже с некоторой прохладцей. - У вас тут лето в разгаре. А у нас в Бостоне еще снег не сошел, и мы мерзнем чертовски.
На несколько секунд воцарилось неловкое молчание. Наконец Митч сказал:
- Почему бы нам не пройти в гостиную?
Этого вечера он ждал с замиранием сердца, ждал давно, уже несколько недель, с тех пор, как пришло письмо от адвоката Гилбертов.
- А где малышка? - осведомилась Руфь.
- Я уложил ее ненадолго, а то заснет еще до обеда.
- Понятно.
Руфь явно хотела немедленно увидеть младшую внучку, но все же прошла в гостиную и осторожно опустилась на краешек дивана. Стивен Гилберт уселся рядом с женой, и Рейчел тут же взобралась к нему на колени.
Следующие двадцать минут Митч в основном молчал, прислушиваясь к тому, как дети оживленно болтали с бабушкой и дедушкой. Правильно ли он поступает, размышлял Митч. Может, лишь эгоизм заставляет его удерживать детей при себе? За полгода он душой прикипел к племянникам. Без них его жизнь опустеет. К тому же он обещал Дасти и Рейчел, что никогда не покинет их, а он привык исполнять обещанное.
Вскоре дети отправились в детскую - смотреть телевизор. Взрослым надо было обсудить свои дела. Очень важные дела.
- Дети выглядят вполне здоровыми, - неуверенно начала Руфь. - И вроде бы счастливы…
- Так оно и есть, - непререкаемым тоном заявил Митч.
Стивен нервно откашлялся.
- Вы очень много для них сделали, Митч, очень много. С этим никто не спорит. И все же сейчас…
- Детям нужен настоящий дом, - перебила мужа Руфь.
- Такой дом у них есть.
Черт возьми! Кажется, он сразу полез в бутылку. Митч заставил себя улыбнуться.
- Я делаю для них все, что в моих силах.
- Да-да. Мы в этом не сомневаемся. - Руфь в замешательстве махнула рукой. - Но, Митч, подумайте сами. Вы молодой холостяк, у вас соответствующие… склонности. Дети привыкли к совершенно другому образу жизни.
Митч секунду помолчал, а потом произнес решительным тоном:
- Давайте говорить начистоту. Вы здесь потому, что мой рекламный агент немного перестарался и пустил обо мне несколько глупейших газетных сплетен. - Гилберты от удивления буквально раскрыли рты, а Митч торопливо продолжал: - Вы обеспокоены, я понимаю, но уверяю вас, вы тревожитесь совершенно напрасно. Если бы моя жизнь действительно была каскадом сомнительных удовольствий, о которых пишут газеты, я бы просто не мог работать. Знаете, для того чтобы ежедневно выдавать новую порцию комиксов, требуется потратить немало времени.
Руфь Гилберт судорожно сплела свои тонкие пальцы.
- Без сомнения, - сказала она, - во всех газетных историях есть значительная доля вымысла. Но и доля правды там тоже, несомненно, есть. А значит, вы не тот человек, который может дать детям надлежащее воспитание.
- Руфь! - Стивен Гилберт, казалось, был шокирован прямолинейностью своей жены. - По-моему, это чересчур.