Но не успел.
- Ну не так же! - завопил Лён, съезжая по соломенной крыше на собственном заду.
- Мама! - орал он, понимая, что сейчас расшибётся в лепёшку.
Однако, ничего такого не случилось. С платьем, задранным на голову, он упал в телегу с сеном и зарылся в нём. Не успел высунуться, как тут же сверху упала берестяная грамотка. А гвоздь потерялся.
- Манька, срамница! - завизжал чей-то голос. - По сенам шастаешь!
И Лёна за ухо вытащила из сена всё та же стряпуха.
- Даром, что сирота! Вся изгулялась! - и удивилась: - Что это?
В стряпухины руки попалась береста.
- Да ты никак читать умеешь? Где взяла, поганка?! Сознавайся!
- Ну вот что, Манька, - сурово выговаривала какая-то большая шишка над стряпухами, - ты девка порченая, недаром без косы! Да ещё грамоте разумеешь! Пойдёшь в покоях молодого княжича полы мыть. Ежели он на тебя позарится, убытку большого не станет.
Вручили Маньке тяжёлое ведро с водой, дали метлу, тряпку и втолкнули в барские покои.
- Этак тебя, Золушка, скоро и на нары погонят! - поворчал Лён, но терпеливо принялся тереть тряпкой широкие дубовые половицы.
Он уже почти выплескал всю воду, как заслышал шаги. Некоторое время Лён ползал по полу на четвереньках, не смея поднять и головы, всерьёз подумывая, что станет он делать, если нахальный княжич и впрямь полезет обниматься.
- Да шо ж ты, бестолочь, терёшь поперёк-то половиц?! - услышал он знакомый голос. И обмер.
Княжич отошёл к окну и стал насвистывать что-то знакомое. Лён осторожно, из-под локтя, посмотрел на молодого господина в богатой бархатной одежде с золотым шитьём. На княжиче были знакомые гриндера.
- Молодой человек, - пропищал Лён, - не угостите девушку горилкой?
И тут же потупил глазки.
- Шо? - удивился княжич. - Такая гарная дивчина и пьёт горилку?
- Ну тоды шампанским! И креветок! - ещё раз пропищал Лён.
- Шампанского у хату! - крикнул княжич куда-то в двери. - И креветок!
- Ну это уже слишком! - рассердился Косицын. - Откуда это у тебя, Чугун, такие барские замашки?!
Вбежали мамки. Лён тут же снова бухнулся на коленки и принялся тереть половицы совершенно чёрной тряпкой.
- Да что же ты, гадюка, терёшь поперёк-то половиц?! - рассердилась мамка и треснула Лёну по башке.
- Не надо, няню. - величаво ответил Костик. - Я уже усё ей обтолковал.
- Ой, княжич молодой! - заохала старая нянька. - Да что же дитятку проклятая смердовка всего измучила! Пойдём-ка, сокол молодой, попей кваску! Дай-ко личико утру!
- Я тебе давно уже усё понял! - отстранил няньку мнимый принц. - Желаю глядеть у окно отсюдова!
- Да что же, батюшка, - заквохтали няньки, - да мы ж тебе перинку вот взобьём! Да под липою постелем! Да девок порумяней с ветками поставим, чтоб махали!
- Так, усе быстро покинулы помещение! - грозно рёк княжич молодой и указал перстом на выход.
- Костян, что происходит? - обалдело спросил Лён, едва усе покинулы помещение.
- Лёнька, ты не поверишь, - быстро заговорил Костян, - я тут вправду княжич.
И далее последовала невероятная история, которая была бы сказкой даже на Селембрис. Только Костян успокоил Лёньку, чтоб не спорил, и оттащил подальше, как тут же побежал спасать и Федюна. Да куда там! Бандиты схватили Бубна и всем кодлом куда-то потащили. Костик заметался. И Лёньку бросить страшно, и Федьку оставить нехорошо! Кинулся к Лёньке, а того и след простыл! Он назад, к Федюну! Тут его и поймали какие-то бугаи на лошадях! Он думал - всё, сейчас убьют! А те, как глянули, так и закричали, типа, смотрите-ка, вылитый княжич молодой!
- Ну, я так понял, шо приняли меня за княжича за этого. - вдохновенно повествовал Костян. - Хотел усё им объяснить, что мол, ошибка вышла! Шо, мол, ищите дальше там в кустах! А они - куда там! - попёрли меня в город. Тут сам князь выходит. Ну, думаю, сейчас усё им объяснит. А он как глянул, так сразу и кричит: иде же ты, сынок, так долго пропадал! Я думаю: усе рехнулысь, я один в уме хожу! А он мне - Ваня, Ваня! И прёт в палаты, натурально! Я объясняю, шо я не княжич, и имя-то моё другое! А он мне: мол, неважно, забудем прошлое! И тут мне в зубы сразу полкуря суёт. Я думаю: пожру, там видно будет! Как обожрался, так, в натуре, и заснул. А как проспался, тут князь опять ко мне и говорит: ты, типа, Костя, не надо громко так ля-ля! Ведь, ежели по правде, то мы с тобой и сами того… неплохо знаем, шо никакой ты мне не Ваня! Да только разницы-то вовсе нет! Он, понимаешь, Ваня этот, попёрся в лес давненько так, ещё весной, да и пропал там. То ли волки его похавали, то ли сам убёг! А князю без наследника никак нельзя! А ты, грит, Константин, ну вылитый Ванюша! Вот и оставайся у мене заместо сына.
- И ты шо - поверил?! - ужаснулся Лён.
- Да якая ж разница - во сне-то?! - отвечал Костян. - Да не. Я ж ему казал, шо не могу долго княжичем быть тут у его. А он мне: нам, грит, главное шо? Главное - свадебку сыграть! Тут, видишь ли, какое дело! Князь роднится с каким-то крутым заморским паханом. Государственное дело! Тут подвести никак нельзя! Отечеством не шутят! Батя говорит: пора бы нам, славянам, покончить со всем позором своих междоусобиц. Земля большая, а порядку нет! Объединяться надо под одной рукою! С западными королями на должном уровне общаться, на равных, як царские особы! Поэтому сей брак есть чисто политический манёвр! Как королевнин батя из своего из Риму нас благословит, так обрету я титул цесаревский! Считай, с меня в Отечестве появятся цари!
Лёнька сидел на полу в грязном сарафане и смотрел, как молодой князь Чугунков важно расшагивает в своих гриндарах да в шёлковых портянках и рассуждает об Отечестве. Как же ему объяснить, что происходит?
- А ты Федюна не шукав? - спросил Косицын.
- А як же не шукав! - тут же отозвался Костик. - Шукав, конечно! Он тут у их главного попа. Тоже за сынка теперя. Смекаешь, Лёнька?! Он теперь поповский сын! А ты чего тут не при деле? В каком-то обсморканном сарафане драишь гальюны! Да ты не думай, я тебе тоже приёмную семейству отыщу! Щас у бати вот спрошу!
Лёнька не успел остановить княжича. Тот быстро выбежал из помещения.
Ну, блин, Золушка, впёрлась в сказку ты по-чёрному!
* * *
- Вань, сынок, да погоди ты по бабам шастать! - внушал сыночку князь. - Вот женишься, тогда хоть всех бери!
Князь стремительно вошёл в горницу. Лён сразу понял, что это самый настоящий князь. У него был такой властный вид, что никак не вязался с той развязанной речью, с которой владыка обращался у своему якобы сыночку. Старый князь вперился орлиными очами в обомлевшего Лёна. Тот уже решил, что сейчас продолжится комедия, как недавно с няньками.
- На что тебе чернавка? - спросил князь. - Пристало ли княжичу тешиться со смердовками? На конюшню оборванку и пороть.
- Батя, стойте! - крикнул княжич.
Князь, уже развернувшийся, тут же стремительно обратился и грозно глянул на сынка.
- Батя! - пал на колени сын. - Не прикажите казнить, прикажите миловать!
- Ну говори. - смягчился Милован.
- Это не дивчина, - торопливо проговорил Костян. - Это мой товарищ. Он так нарядился, чтобы мене не оставить.
Князь одним движением бровей велел Лёну снять платок. Тот повиновался с замиранием сердца.
- Кто таков? - надменно спросил феодал. - Чьего отца сын?
- Я, великий княже, сирота. - с поклоном отвечал Лён. - Меня в младенчестве подкинули в коровник.
- Хорошо, - помолчав, сказал владыка. - Пойдёшь сопровождать молодого князя навстречу наречённой.
И тут же удалился.
- Фу, пронесло! - облегчённо произнёс Костян. - С батей шутки не шути!
- Знаешь, Костик, - задумчиво произнёс Лён, - нам только Федюна найти и мы все вместе свалим из Селембрис. Поверь мне, тут башки лишиться - проще не бывает.