- Кролик - невредная штука. А вот, скажи-ка, комната у вас сдается?
- Сдавалась. Теперь нет. Дядька приехал, занял. Дядька у нас книги пишет.
- Эк незадача! - техник сдвинул механку на лоб и насупил брови. - Дядька-то надолго приехал?
- На все лето. Он пишет что-то, а сейчас спит.
- Тогда, пожалуй, мне и ждать нечего.
Техник водворил кепку на место и уже собирался уходить, как Петьке пришла в голову блестящая мысль.
- Постой-ка, - сказал он плутовато и, приблизившись к технику, заставил его склониться к себе. Потом он зашептал ему что-то на ухо.
У техника просветлело лицо. В это время на перекрестке показалась бабушка с полными ведрами.
- Подсади меня, - попросил Петька, - бабушка все равно ничего не видит. Но смотри: про меня ни-ни.
- Ладно, ладно, голубь. - Сияя лицом, техник подсадил Петьку в окно, закрыл за ним ставни и всунул на место болт.
Бабушка застала его сидящим на завалинке все в той же задумчивой позе.
- Ну вот я и пришла, - заявила она. - Сейчас вам ведерки вынесу.
- Подождите-ка, бабушка, - техник встал с завалинки. - Ведерки я вам в крайности починю, но пришел-то я сюда по другому делу. Мне сказали, что у вас комната сдается.
- Сдавалась, голубчик, сдавалась. Теперь нет. Родственник приехал, занял.
- Бабушка, а баню мне сдадите?
Бабушка вытаращила глаза и присела на завалинку.
- Это я вас, голубчик, не понимаю, - сказала она, - кто вам мог такое передать, ежели я только вчера вечером надумала это. Это даже очень странно. Ведь я хотела сначала отремонтировать ее…
Техник скорчил в ответ загадочную мину.
- Сами отремонтируем, бабушка, не извольте беспокоиться.
Он перебрался в пустую баню в тот же день. С ним прибыл воз самых диковинных вещей и другой воз, где были два стула, стол, две койки и большой ящик неизвестно с чем.
Петька вертелся юлой вокруг возов, помогал развязывать веревки, снимал вещи, держал лошадь, когда его никто об этом не просил, и попутно забрасывал техника сотнями вопросов. О каждом диковинном предмете, снятом с воза, техник давал объяснение.
- Это электрофорная машина, - говорил он, указывая на два стеклянных круга, обклеенных станиолью и вращающихся на подставках. - Будем добывать электричество, когда разберемся.
- Это мультипликатор, служит для определения силы электрического тока.
- Это тигеля для плавки металлов.
Но когда дело коснулось большого ящика, наглухо закрытого, техник от пояснения удержался. То есть, он сказал кое-что, но совсем непонятно.
- Это… гм… гм… вообще… всякое там, потом увидишь…
Ящик сняли последним. Петька помогал его тащить. Он был совсем легким, этот ящик, вопреки своим размерам: Петька и техник свободно несли его вдвоем. Когда его ставили на пол в бане, из него вдруг послышался писк, так: пи-пии-пу-у…
- Попискивает, - подмигнул Петьке техник и в следующую секунду побледнел; ящик быстро-быстро поплыл от пола к потолку. Петька тоже побледнел.
Но, абсолютно в чертей не веря, он, несмотря на объявший его ужас, в бане все-таки остался. Техник подпрыгнул козлом, уцепился за ящик обеими руками и притянул его к полу.
- Смотри, никому об этом не говори… - зашептал он возбужденно.
- Ладно, не маленький, - отвечал Петька басом, едва переводя дух от страха, любопытства и гордости.
2. В полетах важно учитывать воздушные течения
Солнце уже село, и белобрысая луна, перекосившись, поглядывала на землю. От бани через пустырь шел грохот: это техник обстраивал свою новую квартиру.
Тоненький голосок под окном сорвал Петьку от стола, за которым он сидел, читая "Мир приключений", и заставил его высунуться на улицу. Под окном стояла девочка с двумя косичками и с брезентовым мешочком за плечами.
- Скажите, пионер, - дискантом запела она, увидя Петьку, - папа мой сюда переехал?
Петька только что проглотил "Черную смерть или дьявольское открытие профессора Чемберлена", и голова его не особенно ясно варила.
- Не знаю, - пробасил он, подражая мужественному ковбою, застрелившему профессора. - Не знаю… Что же касается меня, то адрес мой: Западная Канада, Чертово болото, Беннигфорд, 3-33. Милости просим, сыграем в поло и выпьем виски…
- Я спрашиваю про папу, - настойчиво повторила девочка, - я устала, и мне есть хотится…
В последнем ее "хотится" прозвучали слезы, как шум прибоя, стремящегося к близкому берегу.
Петька сбросил с себя книжную одурь и моментально сообразил: "Это - Верка, дочь техника, была в экскурсии, теперь вернулась, сейчас разревется".
- Тебя Верой звать? - строго спросил он, перевешиваясь через подоконник.
- Ну да-а… - протянула девочка, неожиданно всхлипнув.
- Ну и рева! - сказал Петька и решительно добавил. - Ползи сюда.
- За-че-эм? - удивилась та.
- Бабушка злила, ворота заперла, ход через окно, - выпалил он.
Девочка доверчиво вскарабкалась на завалинку, с завалинки - в окно. Петька провел ее через дом на пустырь и сдал на руки отцу.
- Вот ваша дочь, - сказал он холодно, как мужественный ковбой, застреливший профессора. - Возьмите, я спас ее от голодной смерти.
Техник открыл рот, чтобы задать вопрос, но Петька как сквозь землю провалился.
Утром они встретились на пустыре.
- А у меня пистолет есть… - начал Петька, имея в виду неосведомленность девочек в подобных вещах.
- Пи-и-сто-лет! - презрительно протянула Вера. - Скажи лучше: хлопушка.
- Нет, пистолет, - не сдавался Петька, - стреляет пулями, в лоб, промеж глаз.
- Покажи.
Петька вытянул из кармана пугач, взвел курок и щелкнул.
- Только пули у меня все вышли, - важно объяснил он, - а то бы ворону застрелил или буржуя…
Вера обиженно заморгала глазами, подумала с минутку и наконец произнесла, гордо раскачиваясь из стороны в сторону и помахивая косичками:
- А у меня велосипед есть, трехколесный, с лисорами, что?..
Пришла очередь Петьки моргать глазами. Он это проделал, мучительно вспоминая, чем бы еще похвастать. Кроме пугача, у него был еще известный всей улице кролик Сонька и пара лягушек в банке, но разве этим поразишь Верку, дочь техника? Конечно, нет. Тогда он вспомнил, как прошлый год ездил с бабушкой по Волге.
- Велика штука велоси-пе-эд, - начал он издалека, - кабы двухколесный, куда ни шло, а то о трех колесах. Да ты мне его сначала покажи. Может, еще поломанный…
- И покажу! И покажу!.. - запрыгала Верка. - Совсем новенький! Сейчас покажу… - Она рванулась к бане.
- Не надо, - остановил ее движением руки Петька. - Не надо. Не показывай. Верю… А вот ты скажи: на пароходе каталась? Что?.. Факт, нет. А я катался. С бабушкой. И еще тыща человеков. Разные там… Пароходище - угу - громаднющий, больше этого сада, труба с дом и капитан на мостике… Как гуднет - уши трещат…
Верка затаила дыхание и открыла рот.
- Капитан гуднет? - спросила она шопотом.
- Ка-пи-тан! - фыркнул Петька. - Ничего не понимаешь. Свисток такой, возле трубы…
Вера некоторое время стояла, как вкопанная, потом, упрямо тряхнув косичками, снова засмеялась.
- Па-ра-ход! Что пароход?! А вот я сегодня летать буду, ага…
- Ну, это ты врешь, - спокойно возразил Петька, чувствуя, что поле словесной битвы осталось за ним.
Вера горячо и возбужденно затараторила:
- Нет, не вру. Я никогда не вру. Сегодня вечером буду летать. Только об этом нельзя было говорить. Ты никому не скажешь?
- Никому, - машинально отвечал Петька, пораженный одной догадкой. - На чем летать будешь? На аэроплане?
- В лодке… - прошептала Вера.
- А лодка где?
- Не скажу. Нельзя.
- Ну, я и так знаю. Лодка в ящике, и она пищит.
Хотя поле битвы теперь перешло к девочке с косичками, Петька торжествовал, а та была подавлена.
- Тебе папа сказал?
- Нет.
- Подсмотрел?
Петька подумал, но и на этот вопрос ответил отрицательно.
- Я догадался, - сказал он.
С нескрываемым восхищением глянула Верка на своего проницательного собеседника.
- Ты волшебник, да?
Петька скривил рот и отвечал совсем несуразно:
- Вогобий етреч в тире воткет икаруд…
В семь часов вечера на пустыре длинной полосой колыхались лопухи. Движение это началось возле бабушкиного домика и кончилось за два шага до забора, которым техник окружил баню. В том месте, где замерло движение, показалась вдруг стриженная Петькина голова и опять спряталась. Лопухи закачались снова, но уже в направлении к одинокой яблоньке, пышно раскинувшей свою крону в пяти шагах от бани. Стриженная голова появилась теперь у подножия яблони, быстро осмотрелась и разрешила своим рукам и ногам втащить тело на дерево.
Петька сидел на дереве и зорко смотрел на дворик при бане.
Из бани вышел техник Лялюшкин, держа перед собой маленький ялик из белого легкого металла. За техником следовала Вера. Она прежде всего кинула хитренький взгляд на яблоньку, качавшуюся без ветра, и сделала рукой какой-то знак, который Петька понял как "начинается".
На середине двора техник опустил ялик на землю и, выпрямившись, посмотрел кругом и в небо. Потом до Петьки донеслись слова:
- Смотри, Верунька, делай только так, как я тебя учил.
- Хорошо, папа, - отвечала девочка, украдкой подмигивая дереву.
Отец поднял ее и посадил в лодочку.
- Покажи мне, - сказал он, - что ты будешь делать.
Точно отвечая скучный урок, девочка заговорила: