И, по враз напрягшимся, посуровевшим лицам, понял - ответ неправильный. Ждали явно не этого, но чего? Прапорщик и юнкер сомкнулись плечами, словно загораживая от него, Якова, казарменный двор. Когда только спеться успели? Ведь только что грызлись как кошка с собакой. Чуть слышно кашлянул сержант за спиной. Звякнула полка у Гансова мушкета. Угрюмый стрелок стоит все с тем же непроницаемым выражением лица. Без плаща, несмотря на кусачий холод. Итальянец нервно оглянулся, потянулся на миг к рукаву, и отдёрнул ладонь. За спину, резко. Юнкер Рейнеке стоит рядом, губы оскалены как у волка... странный парень, когда злится - держит руки вперёд, будто прыгнуть собирается. Что за ерунда? - подумал капитан, поднимая глаза - поверх голов на тёмные окна. И увидел, как скрылось в проёме девичье лицо в мелких кудряшках. Ещё беглый взгляд - и не одна такая. Две, три... От окон взгляд скользнул по двору - пара фигур пыталась проскочить плац незаметно, мимо капитанского взгляда - в солдатских плащах, но фигуры для солдат слишком хрупкие.
- Какого черта? - единым духом выдохнул капитан, - вы что, бордель прямо здесь мне устроили?
- Тут такое дело, капитан... - итальянец замялся, подбирая слова. Яков набрал побольше воздуха в грудь, открыл рот
- Гнать всех… - и осёкся. По плацу, прямо на него шла одна из тех, кого капитан чуть не приказал гнать. Плащ с чужого плеча - Гансова широкая епанча, капюшон откинут, длинные полы волочатся по земле. Бледное, мертвенно - бледное, расчерченное морщинами - или шрамами? лицо. Всклокоченные волосы вороньим гнездом на голове. Безумные глаза смотрят вдаль, поверх голов, куда-то в сереющее зимнее небо. Запорошил снег. Белой волной на лицо и волосы. Опаленные с края. Яков сглотнул. Слова застряли в горле. Незнакомка все шла, неровно, пошатываясь и волоча ногу. Противно заныла голень, простреленная пять лет назад.
"Страппадо? Испанский сапог?"
- Вот, капитан. Отбили. Так получилось, - бросил Ганс Флайберг, почти не разжимая губ, - Прикажете - гнать?
Вспомнилась сцена у башни, чёрное, обгорелое пятно на снегу и сердитый возчик. "Дрова подорожали. Вот для кого были те дрова" Снег падал, ложился безумной на плащ и на волосы - обгорелые с края, неровно, будто палач был пьян или развлекался.
Серое зимнее небо над головой - холодное, цвета глаз майстера дознавателя. "Ну уж нет. Не сегодня, майстер Флашвольф "
- Капитан, мы обещали им защиту, - чётко произнёс Лоренцо.
- Раз обещали, значит будет. И сколько их?
Лоренцо, юнкер и Ганс недоуменно переглянулись. Так и есть, пересчитать прибывших никто из этих балбесов не догадался...
Ладно, это ждёт. Капитан Лесли выдохнул, оглядел плац ещё раз - безумная все так же мерно шла мимо, набрал воздуха в грудь и начал распоряжаться:
- Итак, господа. Караулы поставлены, усиления пока не требуется. Дежурное капральство пусть будет начеку. Всех впускать... Вооруженных - разооружать, аккуратно складывать и звать меня. Разберемся. Вежливо, это не вражеский город. Пока. Магда есть? - стрелок кивнул в ответ, - скажи ей пусть поговорит по душам с новоприбывшими. Кто за приключениями - гнать в шею, прочих накормить и обустроить. И пересчитайте их, наконец, не армия, а бордель кочующий. Сержант, разъясни личному составу, что не в сказку попали. А то знаю я наших, уже губу раскатали. И не только губу. Как закончите, ко мне. Подумаем, как нам выполнять всё, что вы наобещали...
- Благослови тебя бог, солдат, - окликнула его безумная.
Это было внезапно. Яков дёрнулся, сбившись с шага.
- Вы ошиблись. Мы тут все прокляты, - ответил он. Больше собственным мыслям: "сколько же их тут? Если с десяток - ещё обойдётся"
3-10
решения
- Сколько? - Спросил он, моргнув пару раз, в ответ на доклад вконец забегавшейся Магды. У себя в комнате, за столом, в широкой, пусть пыльной и разбитой в хлам клетушке офицерского крыла казармы. Прочие офицеры собрались тут же. Сержант, не сняв шляпы, присел на ящик в углу, молчал, иногда сверкая на капитана выжидающим, хитрым взглядом. Лоренцо насвистывал, стрелок Ганс все так же недвижно подпирал стену, юнкер присел в углу, жадные глаза сверлят Якова и всех вокруг.
- Так сколько?
- Сто тридцать шесть, - доложила Магда, вытирая руки. Яков вздохнул:
- Поздравляю вас, господа. У нас больше не рота. У нас чертов кочующий бордель.
Лоренцо присвистнул.
- Кассиром назначу, - прикрикнул капитан. Итальянец сник.
Магда усмехнулась и продолжила, как ни в чем ни бывало.
- У половины нет тёплой одежды, а та, что есть - не для марша, для города. Три малолетки, двое беременны. Еле ноги унесли, назад не вернутся.
- У нас чертов кочующий неподвижный бордель, - подвёл итог капитан.
Сержант поднял бровь - удивлённо.
- Не дело - спасти от огня, чтобы заморозить на марше... - пояснил ему капитан. Стрелок у стены чуть кивнул, соглашаясь
Сержант тоже кивнул, почесал бороду и бросил в ответ, шевеля губами:
- А городские на взводе, с ними ухо востро держать надобно. Чуть что - настрочат герцогу бумагу… если уже не насторчили.
Яков усмехнулся и подвёл итог:
- Итак. У нас чертов кочующий неподвижный бордель, к которому вот-вот поднесут факел… весело живем, господа.
- Но герцог? Должен же он разобраться… - подал голос юнкер со своего места в тени.
- Эй, парень, святая ты простота. - усмехнулся сержант из под шляпы, - Подсчитай, сколько нам должна казна. Сколько стоят чернила на приговоре. И сколько - верёвка. Умножь на пять, для всех, здесь присутствующих. Это, как на их благородный манер сказать, экономия сплошная, однако.
- Весело живем, - присвистнул под нос итальянец.
- Да уж, не скучно, - медленно ответил капитан, рассматривая комнату. Ночь пала быстро, за окном плескалась тьма и зимняя хмарь. Трещали дешёвые сальные свечи, плавали по потолку неровные, жёлтые огоньки.
- Впрочем, бывало и хуже. Ладно, господа. Делаем так: Патрули держать под ружьём. Сержант - всем парням смотр, проверка, всего, чего придумаешь. Внезапная, то есть - как всегда. Если что - скажи, императорский смотр у нас намечается. Да хоть ломами плац подметайте, но чтобы на глупости сил не осталось, - старый ветеран кивнул в ответ, потирая костяшки. Капитан усмехнулся:
- Лоренцо, ты в город. За священником. Быстро.
- Ты что задумал, кэп? - проговорил сержант, сморгнув. Медленно, словно своим ушам не веря.
- То самое. Согласно устава, в расположении могут находится офицеры, солдаты, их жены, слуги, как то: шорники, кузнецы, конюхи и прочая. За конюхов наши... пополнение не сойдет, за солдат тем более. Даже если побрить.
- Должен же быть другой выход… - прошептал Лоренцо, аккуратно ступая подальше в тень.
- Есть. Найти тряпок, нарядить их всех в паранджи. Якобы Великий Турок едет в Рим принимать христианство. С охраной, то есть с нами, и гаремом. Но будут два вопроса. Первый. Какого черта турок едет в Рим не прямо, а кругом, через эту глушь, второй - Великим Турком, Лоренцо, я тебя назначу.
- Почему меня?
- Тебя или Рейнеке. Оба были на дежурстве, вам и отвечать.
- Ты что задумал, кэп? - опять бросил сержант со своего места.
- Свадьбу будем играть. По Магдебургски. Как десять лет назад… - чётко ответил Яков, а про себя прошептал: - Богомерзость...
- Это как?
- Не знаю. Меня в Магдебурге при осаде не было. А ты был, старина. И при штурме и после штурма, когда маршал Тилли приказал переженить своих солдат на пленницах.
- Ты, кэп, все-таки не маршал.
- Так у меня и не армия, а рота. Для лапши на штабные уши сойдёт. Вспомни, лучше, как это было организовано?
Сержант сдвинул шляпу, почесал затылок. Потом покачал головой:
- Не помню я. Мы тогда подвал с вином нашли, засели, пока все не выпили - не вылезли. Так что не видел. Ганса лучше спроси. Они с Магдой как раз там и познакомились.
Яков перевёл глаза на стрелка, но тот пожал плечами и отрицательно качнул головой.
- Не могу знать. Лежал без сознания. Очнулся женатым.
- А я тем более, - выставила Магда, - некогда было, парень чуть богу душу не отдал. Откачала, отошла передохнуть - говорят, поздравляю девка, ты замужем...
- И как же вы живёте? - Выдохнул со своего места Рейнеке. Глаза круглые... да уж. Капитан обалдел примерно также, когда услышал эту историю в первый раз.
- Да десять лет уже, - вздохнула Магда, прижимаясь к мужниному плечу.
- Привыкли, - добавил стрелок. Его рука скользнула по светлым волосам жены, погладила голову - бережно.
Капитан отвёл глаза. Какие только шутки над людьми не шутит небо.
- Я вас понял, господа. Ладно, будем импровизировать, - чётко сказал он, вставая из-за стола. Дела не ждали.
3-11
фигура умолчания