Решив, на каком языке они будут общаться, Веландер и Жустива замолчали. Достойная Жустива скрестила на груди руки, затем снова опустила их и положила на подлокотники кресла. Веландер стояла, сжав руки перед собой. Она не могла заставить себя разжать их и спрятать за спину. Одновременно она надеялась выглядеть расслабленной, поэтому старалась не выдать волнения. Правая рука Жустивы вздрогнула. Она сжала руки, затем снова положила их на подлокотники и вцепилась в них. "Сейчас начнется", - подумала Веландер.
- Достойная высокоученая Терикель Эример назначила меня старейшиной! - выпалила Жустива на одном дыхании.
- Я склоняюсь перед тобой, - сказала Веландер и поклонилась.
Этот жест вывел Жустиву из равновесия. Она внутренне приготовилась к борьбе. Однако борьба не начиналась. Что оставалось делать?
- Ох. Ах… ну, очень мило с вашей стороны, - ответила она слегка раздраженно. - Что я могу для вас сделать?
- Я жрица Метрологов. Это храм Метрологов. Ты моя старейшина.
- Ох. Очень хорошо - я имею в виду… хорошо, что вы решили вернуться к нам, Метрологам. В смысле, вы сами из Ордена Метрологов.
Понимая всю нелепость своей речи, Жустива заставила себя замолчать и обдумала слова гостьи. Веландер почтительно стояла перед ней. Жрица высшего уровня признала ее власть над собой, хоть и непонятно, полностью или нет.
- Естественно, мы позаботимся о вас, - заявила Жустива.
- Благодарю, - ответила Веландер, снова кланяясь.
- Высокоученая Терикель часто о вас говорила, пока не уехала в Акрему, - продолжала Жустива. - Она рассказывала, что вы изменились. Посылали ей несколько писем. Вы говорили, что… ну… изменились. В смысле, сильно изменились.
- Изменилась. Да, я изменилась. Я снова жива. По большей части.
Жустива сглотнула:
- Ох. Ну тогда… хорошо… думаю, вы знаете о смерти высокоученой Терикель?
- Да.
- Мне говорили, вы тоже мертвы! - воскликнула Жустива, но, смирившись с очевидным фактом, взяла себя в руки.
- Только временами, - тихо ответила Веландер.
Жустива схватилась за лицо руками и стала массировать виски - точно так же вела себя Терикель, когда испытывала волнение. Веландер не двигалась.
- Мы должны провести переизбрание и назначить новую старейшину.
- Да.
- Значит, вы вернулись, чтобы занять место, принадлежащее вам по праву.
- Нет.
Жустива не могла представить такого ответа. Терпение жрицы лопнуло.
- Достойная Веландер, чего вы хотите? - закричала она. - Я имею в виду, чего вы хотите на самом деле? У нас нет богатства, и почти нет денег даже на еду. Высокоученая Терикель практически разорила орден, когда наняла "Буйную пташку" и отправилась в Саргол.
- Я могу передать двадцать сарголанских золотых крон в дар ордену, - сказала Веландер, вынимая кошелек и протягивая его Жустиве.
- О, спасибо, - поблагодарила Жустива, беря кошелек, и заглянула внутрь. Там было двадцать монет. Все золотые.
- Я не буду спать здесь, это не станет нарушением ваших правил? - спросила Веландер, снова низко кланяясь и складывая перед собой руки.
- О, пожалуйста, - Жустива почувствовала непреодолимое желание скрыться и лечь где-нибудь в тихом месте, положив на глаза влажную тряпку. - Вы можете идти. Встреча подошла к концу.
- Нет, старейшина, нет.
- Нет?
- Вы должны спросить меня, хочу ли я еще что-нибудь сказать.
- О, Да. Конечно. Хорошо, хотите ли вы еще что-нибудь сказать?
Жустива сделала ошибку, позволив себе так быстро сдаться, но отступать было уже невозможно.
- Откуда вы узнали, что Терикель мертва? - спросила Веландер.
- Ларон сказал мне.
- Ларон! Он в Альберине?
- Да, и находится здесь. Он приехал час назад.
- Старейшина, можно я задам личный вопрос?
- Личный? Но мы едва знаем друг друга - в смысле, вы почти ничего обо мне не знаете.
- Личный, касающийся Ларона.
- Ларона? О нет, между нами ничего не было - я имею в виду, вообще ничего.
- Я думаю, вы говорите о делах.
- Да - ну, нет, я не вела с ним дел, за исключением нынешнего момента. Он спит с нами - с моими жрицами - здесь, один. Стена Драконов! Из-за нее Ларон должен встретиться с важными людьми. Завтра.
- И я тоже. С Лароном еще кто-нибудь пришел?
- О да, несколько довольно милых людей. Медикар по имени Гилврэй и его помощница Долвьенн здесь, и еще Риеллен, студентка. Приятная девушка, она умнее, чем многие из нас, вместе взятые, но некоторые из ее идей…
- Заслуживают того, чтобы повесить ее за измену? - Да.
Веландер обдумывала слова Жустивы. Люди Ларона пришли в Альберин и остановились в храме. Эндри с ними не было. Это смущало. Эндри же не погиб. Наверно. Он много говорил о таверне под названием "Светильник". Веландер решила попозже заглянуть туда.
- Старейшина, когда состоится переизбрание?
- Переизбрание? Завтра, скорее всего. Все, кто обладает правом голоса, находятся в настоящее время в Альберине.
- Назовите мне час, я приду. Конечно, я буду голосовать за вас, мне очень нравится, как вы управляете орденом.
Это было последней каплей в чашу терпения Жустивы. Она упала на кресло-трон, закрыла лицо руками и всхлипнула. Веландер ждала, когда ей сообщат о часе проведения переизбрания, вежливо сцепив руки перед собой.
- Как я управляю? - наконец прошептала Жустива между рыданиями. - Три года назад я была проституткой на острове Гелион и брала с моряков десять монет, и пятнадцать - в праздничные дни. Или когда в порт приходили торговые суда. А что изменилось сейчас? Да у подушки высокоученой Терикель в десять раз больше мудрости. Я просто наблюдаю за Метрологами, но не указываю им путь. Веландер, в глубине души я знаю, вы должны занять этот трон и управлять Метрологами.
Веландер покачала головой. Жустива задрожала. Сейчас она выглядела особенно несчастной.
- Они любят вас, они боятся меня, - произнесла Веландер, подбирая слова. - Они умрут ради вас, но не ради меня, - она помогла Жустиве подняться. - Это все, что я хотела сказать, Достойная старейшина, и теперь мне пора отпустить вас, чтобы вы могли вернуться в постель. У меня есть комната в таверне неподалеку, в "Капризе парня с баржи". Пожалуйста, не говорите никому, что я в Альберине.
- Да. Не скажу ничего. Но, послушайте… я останусь старейшиной, если вы будете помогать мне в некоторых делах… важных делах. Пожалуйста. Станьте старейшиной для старейшины, если вы понимаете, что я имею в виду.
- Отлично понимаю, - сказала Веландер, сжимая ее руку и потом отпуская ее, и проходя вместе с Жустивой к двери. - Вот мой первый совет. Спрячьте все самое ценное, архивы, записи в надежное место. Организуйте небольшую больницу для бедных в другом месте, а здесь пусть не будет никого.
- О, я уже велела сделать все это, - ответила Жустива. - Самое важное уберут к завтрашнему дню, а некоторые из Метрологов остановятся в другом месте.
В первый раз за ночь Веландер удивилась.
- О, почему? - поинтересовалась она.
- Я слышала, что храмы Скептиков разрушены. По словам многих людей, это боги наказывают Скептиков за их атеизм. Может, они и правы. Но Скептики занимались научными исследованиями, как и мы. Я решила, что мы тоже можем быть в списке тех, кто подлежит уничтожению, из-за приверженности науке. Поэтому и начала рассредоточивать орден по всему Альберину.
Жустива отворила дверь на улицу для Веландер, которая поклонилась ей, сделала шаг вперед, затем остановилась и повернулась.
- Если что-то будет не удаваться, старейшина, никогда, никогда не позволяйте себя жалеть и говорить себе, что вы глупая и неспособная! - твердым голосом заявила Веландер и скрылась в непроглядной пелене дождя.
У академика Гарриса, ректора Альберинской Академии Эфирной Философии, была своя кровать, но проводил ли он там время, никто точно не мог сказать. Каждую ночь после ужина он засиживался перед камином с записями, книгами и свитками и читал. В конце концов Гаррис засыпал, обычно приблизительно в полночь. Около часа ночи приходила горничная, укрывала его одеялом, подкладывала в камин дров, затем поднималась в спальню академика и проводила остаток ночи в его роскошной большой кровати.
- Гаррис.
Это было похоже, скорее, на угрожающее шипение. Гаррис проснулся, снял очки для чтения и осмотрелся. Иногда, когда пламя касалось их, шипели поленья. Гаррис не боялся огня. Порой раздавался громкий треск, и повсюду разлетались искры. Или в воздух поднимались облака дыма и заволакивали всю комнату. Однажды выступ на бревне оказался железным наконечником стрелы, который попал в дерево три десятка лет назад, и врос в него. Гаррис даже увидел как-то маленькую фею-хранительницу леса в огне, освобожденную из тела мертвого дерева. Она помахала ему и исчезла в дымоходе. Посмеявшись над собой, Гаррис снова сел.
- Гаррис, ты в опасности.
Гаррис оглянулся, и пожалел об этом. Из мрака на него смотрело бледное лицо. В воздухе витал запах соли для ванны и аромат мускуса. Лицо подплыло ближе, и стало возможным различить женское тело. Под плащом женщины виднелся черный камзол с двойным рядом серебряных пуговиц. На ней была юбка до икр и сапоги для верховой езды. Она выглядела необычно для Альберина в застегнутом плаще и со своей шляпой в форме полумесяца с черным пером, и казалась совсем молодой. Сейчас Гаррис ощутил другой запах. Едва уловимый, это был запах ателье, средства от моли и абсолютно новой одежды. Женщина говорила на диомеданском языке с акцентом.
- Э-э… кто вы? - спросил Гаррис.
- Зовут Вынуждающей, - ответила Веландер.