- Какой пайки? Паять можно простым паяльником, "пистолетом", автоматом-пистолетом с температурным дозиметром...
- Стоп! Не в ту степь.
- Какая степь, если вокруг - сад,- с тоскливым отчаянием оглядывается Варид.
- Русского языка не понимаешь? Ты из иностранцев, что ли? У нас на заводе есть болгары и чехи. Хорошие парни, трудяги, торопыги. Но с тобой ни один не сравнится.
- Нет, не иностранец.
- Понятно, с Кавказа или Средней Азии. Так я спрашиваю: из тех денег, что нам выделят, какую часть себе заберешь?
- Фу,- с облегчением вздохнул Варид, почувствовав, что блоки мозга начинают остывать.- Мне не нужно никаких денег.
- А чем же тебе платят?
- Ничем,- отвечает Варид, но, видя недоверие на лице нового знакомца, добавляет: - Заботой, признательностью...
- Чокнутый, ей-богу, чокнутый,- шепчет парень, и Варид вспоминает, что это же непонятное слово произносил другой, неприятный ему человек.
А тем временем унылое лицо парня преображается, кустистые брови наползают на лоб, будто его озарила удивительная мысль.
Варид с нетерпением ждет, что он скажет.
- Слышь, браток, все мои шибко будут признательны тебе, а заботой окружим с утра до вечера: на обед - шкалик, после ужина - хоть залейся. Только на один денек сходи со мной к теще на дачу, ей там комнату малость перестроить надо. Пойдешь, а?
- Меня ждет Арсений Семенович.
- Подождет малость. Мы ему потом такое смастерим - обалдеет. А теща моя, Мария Поликарповна,- женщина душевная, заслуженная, ты не думай...
Его речь заглушает рев приехавшего КамАЗа с прицепом, наполненным досками, бумажными мешками с алебастром и цементом, ящиками с разноцветным кафелем.
- Эй, братва, разгружай! - перекрывая гул, ор и бряк, раздается зычный голос бригадира.
Сдельщики гуртуются, выстраиваются в цепочки, начинают ловко и бережно передавать друг другу мешки, ящики, доски.
- Хорошо, но долго,- говорит Варид бригадиру.- Скажите им, пусть отойдут немного, пожалуйста.
Он запрыгивает в кузов, перевязывает канатом штук тридцать длинных досок, спрыгивает, стаскивает всю связку и, будто вязанку хвороста, забрасывает на плечо и несет к наскоро оборудованному складу.
Сдельщики разом ахнули, у бригадира отвисла челюсть и остекленели глаза.
- Да что же это делается, братцы, как же он, стервец, может, а?
Бригадир вертит массивной круглой головой, обращаясь то к одному, то к другому, но ответа не слышно. Остальные обалдели не меньше его. Из открытой кабины КамАЗа высовывается лохматая голова шофера:
- Сейчас подмогну...
Шофер осекается и немеет, завидя Варида со связкой досок. Когда он снова обретает дар речи, то шепчет, ни к кому не обращаясь:
- Мать честная, и в цирке такого не показывают.
Через несколько минут КамАЗ и прицеп разгружены. Шофер может уезжать, но задерживается. Улучив момент, почтительно касается локтя Варида:
- Слышь, друг, давай ко мне вкалымщиком, на пару, значит, вкалывать. Такие деньжищи зашибем!..
Мало что поняв из его обращения, Варид, набычившись, толкает КамАЗ.
- Эй, не балуй! - кричит шофер, до отказа нажимая на педаль тормоза. И опять Варид слышит по своему адресу то же слово: - Чокнутый!
Он решает немедленно узнать, что же оно означает, но в это время из-за кустов его зовут:
- Дирав! Голос знакомый.
Варид жмурится, идет на голос. За кустами стоит Штырь. Узкое нервное лицо подергивается - от ожидания, напряжения, от страха ли? - и шевелится волосатая гусеница на щеке, на едва заметных плоских губах змеится улыбочка.
- Снова довелось свидеться, сэр, значит - судьба.
- А из милиции вас уже выпустили? - вежливо осведомляется Варид.
- Нас еще туда не отвозили, сэ-эр,- тянет Штырь, теперь уже с явной насмешкой.
- Но ведь Георгий Иннокентьевич сказал...
- Прохиндей он, твой Георгий. Кондовый прохиндей, фартовый жулик, мне, законнику, до него не дотянуться. А ты уши развесил. Он тебя, фраера, задарма использовал. А нас с "боцманом" он в бригаду сунул вкалывать за спасибо. У него таких бригад несколько, и с каждой - жирный навар. А без него материалов не достать, он с леваками крутит, весь поселок да и город оплел сетью. Во прохиндей!
- Не все твои слова понимаю,- растерянно признается Варид.- Понял, что он говорит одно, а делает другое. Как можно?
- "Как можно?" - передразнил Штырь.- Эх ты, сэр, олух царя небесного, сила без ума. Потому тебе и нужна умная голова в поводыри. А то пропадешь.
- Умная? Арсений Семенович программировал меня умным...
- И словечки у тебя закидонские. А твой Арсений Семенович - дурик, хоть он, может, и профессор там или академик. Умным по книге - это совсем не то, что быть умным по жизни. Скорее наоборот. Усек?
- Кого?
- Не кого, а что, дурик. Ну да ладно, исправишься. И я таким был вплоть до шестого класса, возмущался, что из моих карманов мамкины монеты вытряхивают.
- Кто вытряхивает?
- Те, кто посильнее. Таков закон жизни, дурик. Не ты - значит, тебя. Весь ум состоит в том, кто кого.
- Неправда,- неожиданно твердо произносит Варид.- Это не ум, а хитрость.
- Знаешь разницу между ними?
- Умом обладает только человек и его создания, которым он дает ум, хитростью - любое животное. Хитрость борется только за себя, ум - за всех соратников. Хитрость может обмануть ум, но в конечном счете всегда побеждает ум.
- Смотри, дурной дурик, а какие слова знает. Да ведь до твоего "конечного счета" еще дожить нужно. А хитростью уже сегодня с пирогами будешь. Это не только прохиндей Георгий, но и наш "боцман" понимает.
- А где он?
- Где? - ухмыляется Штырь.- Петьку твоего сторожит.
- Петю? - шагнул к Штырю Варид.
- Ну ты, потише,- отступая, цедит "капитан".- Ничего твоему мальчонке не сделается. Поиграешь в компании с нами - Петьку к родителям отвезем.
- Как это поиграю? - встрепенулся Варид. Игры - любимое его развлечение.
- А так. Сам подсказал мне, когда обронил, что умеешь считать варианты. Да и на деле доказал свои способности. С тобой можно замахнуться на большие дела. Вот гляди.- Штырь разворачивает тетрадный листок.- Здесь чертежик. Видишь в центре домик с буквами СК? Тут наш главный выигрыш, понял?
- Понял,- подтверждает Варид.- А условия его получения?
- Молоток! - хвалит Штырь.- Этот выигрыш сторожит мегера. Стоит ей нажать кнопку или педаль под столом - и приедут стражники,- входя во вкус, продолжает "капитан".
- Что такое "мегера"?
Долгим, въедливо-изучающим взглядом шарит "капитан" по лицу Варида, пытаясь разглядеть насмешливую улыбочку. Не отыскивает.
- Ну, по-сказочному - баба-яга. Так вот, нажмет костяной ногой на педаль - и вызовет стражников из дома под буквой "М". Гляди, где он находится. Езды - всего ничего, от силы минут пятнадцать. Сюда гляди, на рисунок, тут все цифры обозначены. Им - по той улице на сигнал спешить, нам - по этой улице удирать. Задача с двумя неизвестными. Как выигрыш забрать и от стражников невредимыми уйти? Эти кругляшки с буквами - наш и ихний автомобили...
- Простая задачка,- всматриваясь в рисунок и делая в уме расчеты, говорит Варид.- А Петю отвезите к родителям. Они волнуются.
- Не только отвезем, но и часть выигрыша выделим. На всю жизнь обеспечим.
- Чем?
Опять пристальный, испытующий взгляд: теперь скрытно, исподлобья.
- Ох и умен ты, сэр! Монетами обеспечим.
- Они ему нужны?
Штырь крутит пальцем у виска.
- А кому не нужны?
- И Арсению Семеновичу?
- Ему в первую очередь.
- Вы это точно знаете?
- Точней некуда.
На лице Штыря играет ухмылка, такая непоколебимая уверенность слышится в голосе, что не остается места сомнениям.
- Тогда будем играть поскорее,- соглашается Варид.
- Спешить - ментов смешить. Им - гоже, себе - дороже, сэ-эр. Надо подготовиться.
- Верно, ко всякой игре надо готовиться. И еще я обещал вон тому человеку помочь отремонтировать дачу.
- Обсщалка - мигалка.
- Что это значит?
- То и значит: мигнет и погаснет.
- Обещания нужно выполнять. Арсений Семенович говорил: пообещать и не выполнить - плохой поступок, а значит, и неразумный. Больше тебе никто не поверит. Логично.
- Чудик. Обещания ничего не стоят, ежели выгодой не подперты.
- Тот, кто ищет во всем выгоду, обречен быть несчастным. Весь мир его равен его выгоде. Это я запомнил с первого урока.
- Арсений Семенович - твой учитель?
- И учитель тоже.
- Ты выполняешь все, чему он тебя учил? - это сказано с откровенным недоверием.
- А как же иначе?
В ответе Варида звучит такое неподдельное изумление, что Штырь не может не поверить ему и несколько теряется: он никогда не встречал таких простаков.
- Что еще говорил твой Арсений Семенович?
- Учил различать хорошие и плохие поступки, хороших и плохих людей. - Различаешь?
- Стараюсь.
- Что же ты, филя, даешь себя обманывать такой мелкой пристежи, как этот твой напарник? Да не таращь гляделки! Зачем обманывать себя позволяешь вон тому?
- Он просит о помощи. Помочь человеку - хороший поступок.
Штырь смачно и со злостью посылает плевок в самую верхушку куста. Его и забавляют, и бесят прямосуждения Варида.
- Да он же тебя, круглого дурика, просто-напросто хочет использовать. Думаешь, у него теща или тетка? Теща, да не его. Он с нее за твою работу сдерет три шкуры.
- Тебе это точно известно? Он же себе хуже сделает. Штырь только руками разводит: