- Не факт! - Намахнув грамм пятьдесят из подфарника, Саша обиделся за свою юность, пришедшуюся на начало лихих девяностых. - Чем лучше-то?
- Да как же! - Весников аж глаза выпучил.
И это было хорошо, Александр его специально провоцировал: пусть уж покричит, поспорит, глядишь, и легче примет потом суровую правду жизни, в которую и поверить-то, наверное, ну никак невозможно. А как же не поверить?! Луна-то вон она, в небе висит фонарем, светит нахально! Луна! Месяц Месяцович, честь по чести, а не какой-нибудь там астероидный пояс!
- Да как же! - хорохорился Весников: приятно ему было чувствовать себя в роли защитника старых и куда более справедливых порядков, как ему, впрочем не ему одному, казалось. - Вот раньше, помню были… Валентина Толкунова, Людмила Зыкина, эта еще… Сенчина, во! Тоже Людмила, кажись…
- Так и сейчас есть… Бабкина и эти еще… Ну, "Течет ручей" поют.
- А, это ерунда все. А песни какие раньше были? Никаких там "джага-джага", "уси-пуси" и всякой такой дряни. Слова так слова! БАМ там, партия, комсомол…
- А еще - "ребята-трулялята", "ля-ля-ля жу-жу-жу"…
- Да ладно тебе, Санек, заедаться-то!
- Убей не пойму, чем "джага-джага" этого "жу-жу-жу" хуже?
Так до утра проспорили, да и водочку растянули. Пустую бутылку Весников потом в кусты выбросил, а куда ее еще девать-то? В кустах, кстати, кто-то зарычал недовольно - не то лев, не то леопард, не то "ядовитый шакал", а скорее просто гиена-падальщица.
- Господи-и-и! - Утром, взобравшись на платформу трелевочника, Вальдшнеп опять загрустил, едва окинув взглядом окрестности. - Это ж куда нас занесло-то!
- Не ссы, Колян, выберемся! - Саша нарочно отозвался грубо, но в данном случае вполне обоснованно. А то достал уже этот Весников - скулит и скулит: где мы да где… Сказать бы ему - где… да воспитание не позволяет.
А вот при грубых словах тракторист посветлел лицом, заулыбался даже:
- Ну, ясен пень, выберемся. Только поскорей бы. А то ведь уже и водочка кончилась.
- Бонжур, мез ами, - потянулся Нгоно, потом присел пару раз, помахал руками - разминался.
- О! - засмеялся Весников. - И негр наш проснулся.
Александр хмыкнул:
- Это, Николай, не негр, негры - у Маяковского, да и те исключительно преклонных лет.
- Не негр? А тогда кто же?
- Афрофранцуз, вот кто.
- Ну, что в лоб, что по лбу, а хрен редьки не слаще.
- Та-ак…
Отломав от росшего поблизости кустика веточку, Саша опустился на корточки и по памяти принялся чертить на песке карту. Хороший был песочек, плотненький такой, белый, тянулся пляжем вокруг озера.
Разувшись, Весников подвернул штаны, потрогал воду и улыбнулся довольно:
- Теплая! Пойду-ка окунусь.
- Давай… Только смотри - тут везде крокодилы.
- Да ну тебя на… Ой! Саня-а-а… Это ж что ж такое-то?
- Не что, а кто! - Молодой человек посмотрел на камыши, где давненько уже прикидывались бревнами две зубастые рептилии. - Они самые, крокодилы, и есть. Ладно, не мешай нам пока… Нгоно! Иди-ка поближе, мон шер ами. Вот, глянь… - Саша нарисовал на песке несколько загогулин. - Это вот алжирские озера - Мерцан и Мельгир, по-римски - Ливийское болото, так?
- Похоже, - присев, кивнул афрофранцуз.
- А вон тут, - продолжил художественные упражнения Александр, - еще цепь озер - уже в Тунисе. Эль-Гарса, Эль-Джерид, Эль-Феджадж. У римлян… ммм…
- Озера Тритона, - подсказал Нгоно.
Кое-что знал, не зря ведь готовился!
- Верно - Тритон. А за ним почти сразу - залив Малый Сирт.
- Ну да… - Темнокожий инспектор вскинул глаза. - Ты это, Александр, к чему клонишь?
- А к тому, что нам ведь в Карфаген надо - оттуда все ниточки куда легче распутать. А до Карфагена от Ливийских болот, как ни крути, километров триста с лишком, да еще по горам. А до залива - километров около двухсот. Да по равнине, а у нас все ж таки какое-никакое, а транспортное средство имеется. Пусть даже десять километров в час пойдем, экономно, все равно дня через три у залива будем. А пешком в лучшем случае дней десять тащиться. Оно нам надо?
- Так-так, - весело осклабился полицейский. - А на берегу залива ты, друг мой, предлагаешь похитить чужую собственность - лодку или кораблик.
- И вовсе не так, - обиженно перебил приятеля Саша. - Скажешь тоже, похитить. Экспроприировать - вот как говорить надо!
- Заманчивое, конечно, предложение, но пройдет ли трактор?
- Ну, докуда пройдет - проедем, а потом кинем. Кому он нужен-то?
- Резонно. Чего пешком идти, когда ехать можно?
Александр улыбнулся:
- У нас говорят, Нгоно, лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
- Интересное выражение… надо бы запомнить.
- Запомнишь. А прежде чем ехать, хорошо бы взглянуть, что у нас вообще есть-то? Николай! Ты, чем камни пинать, лучше бы движок посмотрел да гусеницы. Скоро уже поедем.
- Посмотрю. - Весников кивнул довольно хмуро.
Не нравилась ему почему-то окружающая местность, активно не нравилась. Хотя красотища какая кругом - озера, далекие вершины гор… пальмы…
Пока тракторист подливал в двигатель масло и стучал кувалдой по пальцам гусениц, Александр и Нгоно, расстелив найденный в кабине кусок брезента, сложили на него все, что удалось отыскать полезного. Честно сказать, набралось негусто: десятилитровая пластиковая канистра для воды, та же кувалда да нож, явно выточенный из автомобильной рессоры. Еще соль йодированная - половинка пластиковой банки, просто царский подарок. А нож, на вид довольно пугающий, длинный, смотрелся ничуть не хуже знаменитого Хродберга, которого Саша, увы, нынче лишился. Как и ТТ, и консервов, и еще множества всяческой полезной мелочи - той же подробнейшей карты, часов да компаса.
- Н-да, - почесав затылок, кисло резюмировал Александр. - Негусто, очень даже негусто.
- Ничего! - Нгоно, похоже, по жизни был большим оптимистом. - Главное - кинжал ого-го какой! Экая страховидина.
Слово "страховидина" Саша не понял - не настолько хорошо знал французский, - но восклицание "ого-го" оценил правильно и тут же протянул финку приятелю:
- Владей, мон шер ами, пользуйся. Только смотри не порежься.
С видимым удовольствием сунув холодное оружие за пояс, темнокожий французский инспектор приосанился и даже пытался было пуститься в милые его суровому сердцу воспоминания.
- Вот, помнится, был в Байе такой Аристид, по прозвищу Цыган, бывший подручный Жано Скряги, ну, помнишь, которого потом убили… не Аристида, Жано…
Однако дальше этой фразы воспоминания не пошли - их вдруг оборвал истошный вопль Весникова, узревшего на песке змеюку размерами… ммм… весьма внушительными, надо сказать.
Подбежав к трактору, бедолага первым делом плеснул в ведро солярку из большой металлической канистры:
- Ну, сейчас я ее… сейчас…
- Эй-эй! - Александр тут же вскочил на ноги. - Ты зачем это, Николай, горючее разбазариваешь? Заправки поблизости нет.
- Так ведь это… змея!
- И что? Что она тебя, кусает, что ли?
- Так смотрит! У-у-у, падаль!
- И пусть себе смотрит…
В этот момент Нгоно тоже встал и как ни в чем не бывало направился прямиком к озеру, просто переступив через греющуюся на песочке змею, которая вообще никак на подобную наглость не среагировала. Хоть бы ухом повела - да и тех нет у сероватой сверкающей гадины!
Неспешно напившись, инспектор тем же путем вернулся обратно, едва не отдавив змеюке хвост.
- Это эфиопская гадюка, - обернувшись, пояснил он. - Флегма редкостная. Сожрет какую-нибудь лягуху, потом месяц так вот лежит, переваривает. Мирный и практически безопасный зверь, вот уж никак не думал, что такие здесь водятся.
- Тут не только змеи, тут и крокодилы… и львы… - Это Саша сказал громко, для Весникова. Пора было уже расставить все точки над "i", настал такой момент, и Александр, не откладывая в долгий ящик, начал прямо:
- Вот ты, Коля, давеча спрашивал - где мы?
- Ну… и где?
- Тунис представляешь?
- Да как-то не очень. - Тракторист обиженно развел руками.
- Ну, это в Северной Африке.
- Так мы что… Так мы как… Так это… Ясен пень - быть такого не может!
- Коля! Ты же сам крокодилов видел. Подумай - змея эта эфиопская… жарища… луна…
- Во! - Все ж таки, несмотря на некоторую недообразованность, Весников был хитрющий мужик. - Луна! Откуда она вообще в этом вашем Тунисе? Ее ведь нет, Луны-то! Одни астероиды.
- А это потому, Николай, что мы не просто в Африке, а в очень древней Африке.
- Где фараоны? - тупо ухмыльнулся Вальдшнеп. - Ну-ну, шути дальше, Санек, коли делать нечего.
- Да, тяжелый случай. - Молодой человек покачал головой и полез в кабину. - Ладно, сейчас поедем - по пути все увидишь. Может, и поверишь, чем черт не шутит?
- Так что, мы наконец едем? - Снова покосившись на безмятежно дремавшую на песке гадюку, Весников торопливо забрался в трактор и, включив массу, довольно улыбнулся. - Давно пора! Только это… Куда ехать-то?
- А вон, выезжай в степь да жми краем озера… Они, озера-то, здесь еще до-олго тянуться будут. В болото только не попади.
- Ну, маленькая трясина нам не помеха… А большую объедем!
Загрохотал двигатель, повалил из выхлопной трубы сизый вонючий дым, и трелевочник, дернувшись, зашевелил гусеницами, выбираясь в саванну. Даже флегма-гадюка проснулась, лениво подняла голову и, презрительно вильнув кончиком хвоста, медленно уползла в кусты. А и правда - ездят тут всякие, воняют.
Ах, хорошо ехали! Как короли! Как принцы!