- Долгих дней вам, - поприветствовал путник, - Здесь ли живёт семейство Касариуса Тала? Пастух осмотрел новоприбывшего, недобрым, оценивающим взглядом, как бы желая, по одним ему ведомым приметам, понять, каких бед от него можно ожидать. Всадника этот взгляд раздражал. Причём не только теперь. На протяжении всей дороги он раз за разом сталкивался с ним, в каждом селении, видел на каждом лице, что ему встречалось. Это выражение загнанного, затравленного зверя. Ему хотелось спросить этого человека, глядя прямо в глаза: ·Почему ты волком смотришь на меня? Я же ничего тебе не сделал!? - но он в который раз сдержался.
Хоть выносить этот взгляд было противно и оскорбительно. Будто тебя заранее обвиняют в преступлении, которого ты даже не собирался совершать!
- И вам не хворать, ваше благородие, - с натянутой доброжелательностью ответил один из пастухов, - Как зовут вас, позвольте узнать? Всадник нахмурился.
- Зови меня Диро, - ему всё ещё было непривычно это имя.
- Так вы из аристократов…
- Я такой же аристократ как и ты… - не дожидаясь пока крестьянин закончит свою мысль сухо бросил всадник. Пастухи переглянулись.
- А прибыл в нашу глушь ты зачем, коль это ни секрет? - напряжение в голосе крестьянина исчезло. Похоже всаднику поверили. Да и манера говорить у парня сразу изменилась. Речь стала проще, что присуще провинции.
- Я хотел повидать Касариуса… У меня к нему… дело.
- Так ты приятель его, что ли? - не унимался с расспросами пастух.
- Да. Можно и так сказать. Но вы до сих пор не ответили на мой вопрос. Здесь проживает Касариус Тал?
- Ага, - неохотно протянул пастух, - Здесь… Правда, старины Тала давно уж не стало… - на его лице появилась печальная ухмылка, но тут же исчезла.
- Как, не стало? - ошарашенно переспросил всадник, не осознав до конца суть прозвучавших строк.
- Так, - со вздохом ответил собеседник, - Не выдержал бремени нашей жизни… - пастух опустил взгляд упиревшись им в землю.
- Помер с голоду… - пояснил второй пастух, - После того, как сборщик последнее отнял, в счёт уплаты налогов нашему господину.
- Как же это произошло? У него ведь была большая семья!
- Дак, сыновей в армию забрили.
- Но ведь больше одного рекрута из семьи не берут. Таков закон.
- Закон… закон, что… А! - махнул рукой первый пастух.
- Барону нашему солдаты понадобились. Многие в дворянской грызне полегли. Вот он оставшихся и забрал. - ответил второй пастух.
- А дочери? Тартия, Дия?
- Уехали в город. Искать лучшей жизни. Сразу после смерти отца.
Матери же их давно уже не стало, задолго до этого. Так что их здесь ничто не удерживало, окромя могил. Да так там и пропали. Может, сейчас, прислугой у кого-то из знатных господ служат. А может… - пастух понизил голос и с печалью добавил, - Чего похуже…
- А дом… Остался ли дом?!
- Да, недалече, поскачешь по дороге, в деревне сразу приметишь.
Тот, что заброшенный, - тот их был. Всадник поблагодарил крестьян за помощь и помчался галопом в деревню. Он ворвался в неё, нарушив привычный размеренный ход жизни, громким топотом копыт своего скакуна. Дом найти, оказалось и правда, просто. Подъезжая он увидел старый, поросший мхом и обвалившийся забор. Последние, чудом уцелевшие, доски в котором давно покосились, покачивались на ветру и были готовы упасть. За ним стоял накренившись вправо остов небольшой хижины, заросший травой по колено и кустарниками. Крыша над ним давно обвалилась внутрь.
Развалина смотрела на всадника чёрными провалами, что когда-то были окнами. Кругом царило запустение. Путник смотрел и на его глаза наворачивались скупые слёзы, но он не дал им пролиться. Опоздал. Столько лет стремился попасть, но опоздал! Проклятье, сколько усилий, чтобы с достоинством вернутся сюда… и всё прахом!
Разве, ради этого он подначивал Кумэ? Разве, ради этого он прошёл путь от последнего охотника до знаменосца Великого Вождя? Всадник выругался, его одолевала злоба. Но не на кого-то, а на себя. Столько сил, чтобы получить возможность найти это место. Ведь он бежал не оглядываясь. И всё зря! От раздумий путника отвлекли шаги. Тихие, почти не слышные, но годы жизни навострили всаднику уши и приучили всегда быть наготове.
Он развернулся и увидел пожилую женщину в простом, старомодном, аккуратном платье, в руках у неё была корзинка. Она, наверное, шла мимо и остановилась, чтобы посмотреть кто приехал. Всадник спешился и подойдя, поприветствовал её.
- Доброго вам утра, матушка.
- И тебе утра доброго. - ответила она, мягким, чуть хрипловатым голосом, - Ищешь чтоль кого?
- Искал… - с горечью ответил путник, - Мне сказали, что тут жил Касариус Тал со своим семейством.
- Правду тебе сказали, - подтвердила женщина, голос её погрустнел.
- Жил, но давно это было… Уж никого из них не осталось, - путник повесил голову, - А я смотрю они были твоими близкими, - путник кивнул, - Прими мои соболезнования… Если это тебе поможет, там на погосте, - она показала рукой, - Ещё осталась могила их младшего сына. Ты можешь её навестить. У путника ёкнуло сердце.
- Как! Младшим же у них был шестой сын?
- Ошибаетесь, мил человек, - испытывая неловкость, поправила женщина, - Младшим у них был Квинт, пятый.
- А могила Тала?
- Дожди размыли, ухаживать же некому, теперь на месте могил Тала и супруги его ровное место. Время, всё смыло, даже холмов погребальных не оставило, - женщина горько вздохнула, - А вот могилу Квинта ты ещё увидишь. Его тело пару лет назад сослуживцы доставили сюда с отрубленной головой. Погиб он в сече. Но мы его как полагается похоронили. Со всеми обрядами и воинскими почестями.
- Спасибо матушка, - ответил путник, низко поклонился и распрощался с ней. Сельский погост оказался маленькой площадкой неподалёку. Унылым и скорбным местом. Большая часть могил уже заросла. За некоторыми ещё ухаживали. Путник нашёл погребальный холм, у изголовья которого лежал небольшой камень с едва виднеющийся из под мха надписью:
·Квинтус Тал?. Он склонился над ним и задумался. Всё что оставалось от его прежней жизни, - это могила. Путник в который раз проклял себя за нерасторопность. Если бы он не потратил столько времени, то мог бы успеть!
- Чёртов незнакомец! На какую беду он встретился мне тогда! - вырвалось из уст путника и разнеслось по округе, нарушая гробовую тишину и пугая воронов. Путник поёжился, словно его что-то кольнуло и мороз пробежал по коже. Даже спустя годы он не забыл его лицо… Вернее… Он же не видел его лица… Оно было скрыто капюшоном, но… что же он тогда видел? Это странное чувство… будто заглядывая в капюшон незнакомца ты смотришь в бездну. На миг незнакомец предстал перед его глазами, будто он видел его во плоти. И тут же исчез, растворился как дурное видение. Путника передёрнуло от нахлынувших воспоминаний. Но его тревожили не они и подсознательно он это понимал. Это не было разумным страхом, какой испытываешь при виде врага. Это было нечто иррациональное, непонятное, гнетущее чувство, страх перед неизведанным… Ведь он знал и прекрасно осознавал, - дух обещал ему два подарка. Пока, он получил лишь один из них. Что же будет следующим?
Глава 18
Диро возвращался назад, двигаясь по Карнскому тракту на север, погрузившись в раздумья. Мимо, как во сне, проплывали люди, повозки с их скарбом, запряжённые лошадьми или прочими ездовыми животными.
Когда темнело, путник останавливался на ночлег в постоялом дворе или трактире, которые во множестве были раскиданы на протяжении всего тракта, до самой столицы. Дни текли неприметно, монотонной чередой, сменяя друг друга. Путник не знал, что его ждёт впереди. Не знал и даже не особо предполагал, чем его встретит Вечный город. Не то чтобы не мог, не видел в этом смысла. Глупо было предполагать, - в худшем случае его ждёт петля или нож в спину. Но разве это имеет смысл? Цель была достигнута. Не так как он хотел того, но он вернулся домой, в Империю. Нашёл там давно оставленный им порог, но не нашёл семьи…
Правда, дела происходящие в этом "доме", его откровенно не радовали.
Нравы и обычаи заведённые в Империи угнетали. Они были противны ему, но похоже люди живущие здесь были ими довольны! Почему? Он терялся в догадках, а порой просто не мог понять. Жизнь в степи и годы борьбы учили его иному. Как-то утром, когда он уже вскочил на коня, чтобы продолжить свой путь, его что-то насторожило. Во дворе таверны, в которой он остановился на ночь, никого не было. Двор был обнесён хрупкой изгородью, являющейся скорее символической преградой, чем чем-то серьёзным. Но и за её пределами никого не было видно. Городок, на окраине которого расположилась таверна ещё не успел проснутся. Да и утренняя заря лишь скромной полоской проглядывала на краю горизонта, а на небе ещё во всю сияли звёзды. Тем не менее, что-то было не так.
Диро напряг слух и услышал придавленный протестующий женский голос и звуки борьбы, они доносились из-за угла таверны. Легко подёрнув поводья скакуна он повёл его к источнику шума. В свете сверкающих звёзд Диро рассмотрел мало приятную картину.