- Нет. Он говорил правду. Души у него нет. Причем уже как минимум пару месяцев. Долго он не протянет. Он так погрузился в заботы о дочери, что не понимал, что с ним происходит. Все это время он чувствовал себя больным. Так бывает, когда лишаешься души. Тело чахнет.
Черт возьми. Меньше всего на свете меня радуют такие новости.
- Ясно. Ты мне вот что скажи: есть ли шанс вернуть душу, которую уже слопал демон?
- Зависит от того, как долго он владеет этой душой. Осталась ли в ней хоть капля энергии. При необходимости на одной душе они могут прожить несколько месяцев. А на твоей, - сказал Рейес предостерегающим тоном и шагнул ближе для пущего эффекта, - он может протянуть сотни лет. Даже целое тысячелетие. Заполучить твою душу все равно что выиграть пожизненный банкет. Именно поэтому ты ни за какие коврижки к нему не полезешь. Поверь мне, дилер легко обведет тебя вокруг пальца. Глазом моргнуть не успеешь, как лишишься души. Не зря в вашей мифологии их часто называют трикстерами.
- Спасибо, что так в меня веришь.
- Датч, дело вовсе не в том, что мне не хватает веры в тебя. Наоборот. У меня нет ни тени сомнения, что ты пойдешь на что угодно, лишь бы вернуть этому человеку душу. Я на такое уже насмотрелся. Ты рискуешь всем, каждой частичкой себя, ради каких-то незнакомцев. И это… тревожит.
Тут мне нечего было ответить.
Открыв дверь, я вошла к себе в квартиру.
- И все-таки как так вышло, что я ничегошеньки обо всем этом не знаю?
Рейес сложил на груди руки и прислонился плечом к косяку, а я бросила сумку на стол в кухне и пошла к мистеру Кофе.
- Потому что ты - это ты, - поддразнил меня Рейес.
- А тебе на работу возвращаться не надо? - огрызнулась я, кивнув куда-то за стенку.
- Твою мать, - процедил он сквозь зубы. - Надо, но задерживаться не буду. Ничего без меня не делай.
- Хорошо, - отозвалась я, скрестив за спиной пальцы.
Он шагнул ко мне:
- Я серьезно, Датч. Не смей даже пытаться его разыскать.
- Не буду. Клянусь на мизинчике. - Я показала ему мизинец. А он мне свой не показал, поэтому клятву верности мне скрепить оказалось нечем. И второй раз за день моя рука зависла в воздухе. - Но, - добавила я, указав на Рейеса мизинцем так угрожающе, как только сумела, - сегодня вечером я точно пойду и сыграю.
Он стиснул зубы так, что заиграли желваки.
- Тогда нужно кое-что посерьезнее, чем твои планы.
- А что не так с моими планами?
- А то, что они всегда подразумевают ныряние с головой в опасность, где тебя могут убить. И на последствия тебе плевать.
- Ну знаешь… в прошлом мои планы всегда срабатывали прекрасно, - напомнила я, наставительно нахмурившись.
- Прошу прощения, - проговорил Рейес, но я нутром чуяла, что ни толики искренности в этих словах нет. - Вечно забываю, как прекрасно все твои планы катятся к чертовой матери, включая и тот, после которого ты оказалась на забытом богом мосту в компании мужика, собиравшегося спалить тебя живьем.
Неужели я не ослышалась?
- Ты до сих пор из-за этого злишься? - Он молча наградил меня сердитым взглядом, и я вызывающе сложила на груди руки. - Тогда не было никакого плана. Меня застали врасплох. И я уже говорила: я пыталась тебя вызвать, но не смогла. У меня было сотрясение. - Для убедительности я постучала пальцем по виску. На этот раз другим, не мизинцем.
Мгновение спустя Рейес стоял передо мной. Внутри него инстинктивно пробуждался зверь. Он наступал, пока я не вписалась задом в шкафчики под стойкой. Положив руки на стойку, он шагнул еще ближе, окутав меня обжигающим жаром с ног до головы.
- Ты можешь вызвать меня, когда тебе заблагорассудится. - Теплое дыхание спустилось от уха к шее. - Я всего лишь в одной мысли от тебя.
- По-твоему, я тебя нарочно не вызвала?
Он отстранился и заглянул мне в глаза.
- Тебе виднее.
- Я думала, тебе на работу надо.
Снова стиснув зубы, Рейес глянул на часы.
- Учти, я серьезно. Никаких шагов, пока мы не придумаем план получше. Пообещай.
- Да обещаю я, блин, обещаю!
Ну никакой в меня веры, елки-палки.
* * *
Я решила действовать по порядку. Нашла телефон и набрала Диби.
- Привет, милая, - сказал он в трубку.
Настроение у него явно было чудесное. Что ж, я планировала это исправить.
- Приезжай сегодня вечером ко мне.
- Не вопрос. А в чем дело?
- В папе.
- Он у тебя? - удивился дядя Боб.
- Нет. Зато заскакивала Дениз. Похоже, она убеждена, что ни в какие синие дали папа не собирается. Тебе случайно ничего птичка на хвостике не приносила?
- Нет. - Несколько секунд он помолчал, а потом добавил: - Но были подозрения.
- Какие? - встревожилась я. - Что происходит?
- Я уже бегу на встречу. Поговорим, когда буду у тебя. Когда, кстати, мне приехать?
Мне очень хотелось, чтобы он появился как можно скорее. Речь ведь шла о папе. Но нужно было придерживаться плана, который мы с Куки (то есть в основном, конечно, я) выдумали, чтобы заставить Диби пригласить ее на свидание. Ей-богу, в подобных делах с ним так сложно, будто мы ему зубы клещами выдергиваем.
- Может, к шести? - Тогда у Куки будет время навести марафет, а у ее кавалера - приехать с другого конца города. До пяти ему надо быть на работе, так что… - Да, давай к шести.
- Лады. Ужин привезти? Могу заехать куда-нибудь по дороге.
Наверное, мне стоило бы чувствовать себя хоть чуточку виноватой. В конце концов, я в прямом смысле слова собиралась загнать в угол собственного дядю. Однако никакой вины я не ощущала. Ловушка, которую я организовала, была ложью во благо. Хотя мне больше нравилось называть ее "План по организации интимной жизни Куки". Как правило, Диби - прямолинейный и уверенный в себе человек, но, когда дело касается Куки, превращается в бесхребетную сардельку. Вряд ли, конечно, у сарделек есть хребет. Но это же Куки. Наша Куки! Что она с ним сделает, ей-богу? Покусает, что ли?
Ладно, с нее станется. Куки вполне хватит на такое наглости. Но не раньше, чем наши усилия принесут плоды.
- Классная мысль, - сказала я, поражаясь собственному актерскому таланту. Надо было двинуть в Голливуд, когда был шанс. Только я как-то не очень поверила старикану, который на заправке у черта на куличках приглашал меня сниматься в кино. А не поверила скорее всего потому, что на заднем сиденье у него валялись веревки, скотч и метровые ленты презервативов. Короче говоря, я так и не узнала, что из этого могло получиться. Как высоко я могла взлететь. Се ля ви. - Люблю, когда ты покупаешь ужин. Как насчет того страшно дорогого итальянского ресторана, куда я никогда не хожу, потому что он страшно дорогой?
Дядя Боб рассмеялся:
- Можно попробовать. Заказать самое дорогое блюдо в меню?
- Ну а то! Увидимся. - И перед тем, как повесить трубку, я успела ляпнуть: - Только не опаздывай!
- Я тебя умоляю! Роберт Дэвидсон никогда не опаздывает.
Какой еще Роберт? А, ну да. И когда я уже привыкну?
- Ладно, Роберт, не опаздывай.
- Постараюсь.
Повесив трубку, я поняла, что мистер Кофе уже готов сделать меня счастливой, и испытала прилив ничем не замутненного восторга. Странно, конечно, но уж как есть. Я бросилась к нему, дерзко подмигнула и налила себе чашку кофейку, добавив туда все возможные заменители того и сего.
Потом уставилась на стены. До меня вдруг дошло, что делать абсолютно нечего. То есть не совсем. Я могла поразмышлять о демоне, который расхаживает по городу и питается душами людей. Или в очередной раз предаться мыслям о том, что рак - хладнокровная тварь, заслуживающая долгой и мучительной смерти. Или опять поудивляться, что у Рейеса есть брат. Самый что ни на есть родной, да еще и человек. Но ни один из вариантов не казался соблазнительным. А поскольку Рейес на корню угробил мои планы по поискам дилера, чье подробное описание дал мне мистер Джойс, я оказалась в тупике. В собственной квартире. И мне совершенно нечего было делать. Жуть как непривычно.
Наверное, я могла бы попялиться на мистера Вонга, моего соседа. "Жил" он здесь еще до моего появления. Висел в углу гостиной носом к стене. Но мне очень понравилась квартира, когда я ее впервые увидела. Точнее мне понравился дом. Он так и манил меня войти, соблазнял изящными линиями и архитектурной атмосферой Старого Света. Или так, или в тот день я перепила "Маргариты".
С мистером Вонгом я разговариваю постоянно, но на самом деле ни разу не пыталась по-настоящему с ним пообщаться. Узнать хоть что-нибудь о нем и о его жизни. Наверное, мне просто не хотелось. Я частенько изо всех сил стараюсь избегать болезненных аспектов жизни, хотя не всегда получается. Как, например, час назад в офисе с мистером Джойсом.
Но вдруг мистер Вонг такой же, как мистер Андрулис с пассажирского сиденья? Может быть, он заблудился где-то внутри себя, хотел перейти, попасть на небеса, но просто-напросто не знал как. Мне никогда и в голову не приходило присмотреться к мистеру Вонгу и поискать на нем хоть какие-то подсказки. Татуировки, например. Может быть, если бы мне удалось выяснить, кто он такой и какую прожил жизнь, то я сумела бы вытащить его из вечного ступора и помочь перейти на ту сторону. Разве не в этом заключается суть моей работы?