- Боюсь, что американцы пострадали слишком сильно.
- Да, но сколь бы трагичным не было это нападение для американцев, этот подлый поступок в не меньшей степени разозлит их. Рузвельт не проглотит этого, он не такой человек, насколько я могу судить. Это все меняет, господа. Я убежден, что после того, что случилось, американцы присоединятся к нам. В этот тяжелый час мы встанем плечом к плечу, и пусть потопление этого корабля станет первой совместной боевой операцией наших стран, как союзников в этой войне. Это должно случиться, рано или поздно. Но лучше рано. Англия сильно обеспокоена. Чем скорее это случиться, тем лучше.
- Верно, сэр, - сказал генерал Дилл. - Мы бы приветствовали полную поддержку со стороны американцев. Адмирал сообщил мне, что у них есть значительные военно-морские силы в районе Ньюфаундленда в данный момент. Джерри выбрали неправильное время для подлого нападения на флот США. Честно говоря, я не могу себе представить, что творилось у них в головах. Это было откровенное нападение с тяжелыми последствиями на силы нейтрального государства. Вы совершенно правы, сэр. Американцы этого так не оставят. Мы получили сообщение, что Рузвельт ускоренно движется к Ньюфаундленду.
- Значит, мы не опоздаем, - сказал Черчилль. - Мне нужно отправить шифрованное сообщение в Парламент. Если Рузвельт решил объявить войну Германии, очень вероятно, что Япония также вмешается. В этом случае, я хочу, чтобы мы были готовы немедленно объявить войну Японии. В действительности, я нахожу верным ваш план отправить "Принц Уэльский" и "Рипалс" на Тихий океан после конференции.
- "Рипалс" придется какое-то время подлатать, - сказал Паунд. - Он сохранил плавучесть, с орудиями все в порядке, но немцы пробили пару дыр в бортовой броне, которые придется заделывать.
- Да, они повредили его, как и "Фьюриос".
- "Король Георг V" также подвергся удару, сэр. Но на сей счет беспокоиться не о чем.
- Это утешает, адмирал. Поэтому я полон решимости поймать и потопить немецкий корабль. И если мы выловим его капитана после того, как мы это сделаем, я прослежу, чтобы его повесили.
Глава 26
Федоров выскользнул из своей каюты и направился в лазарет так быстро, как только мог. К счастью, очереди там не было, и не было шансов, что Орлов увидит его. Он вошел, с облегчением увидев Золкина, сидящего за рабочим столом.
- Здравствуйте, Федоров. Чем могу помочь?
- Как адмирал, доктор?
- Все хотят знать, как адмирал. Принесли цветы? Ему уже намного лучше, но пока он спит в изоляторе.
Штурман поерзал, словно колеблясь из-за того, что намеревался сказать. Золкин долго смотрел на него, много поняв, взглянув ему в глаза. Однако он наметил и синяк на верхней части щеки Федорова, и встал, направившись к смотровому столу.
- Садитесь, - он хлопнул по столу ладонью и Федоров опустился на него.
- Откуда это? - Золкин отвел его подбородок в сторону, одновременно потянувшись за антисептиком и марлей.
- Это не важно, - тихо сказал Федоров.
- Я думаю, что важно, - сказал доктор. - Полагаю, Орлов опять был не в настроении?
Федоров вздохнул и утвердительно кивнул.
- Вы же знаете, что случилось, когда адмирал заболел, - сказал он. - Капитан…
Золкин пристально посмотрел на него и приложил к синяку антисептик.
- Карпов, по-моему, стал несколько агрессивен.
- Он совершил ужасную ошибку, - сказал Федоров и поведал врачу о том, что случилось, о том, что американские самолеты всего лишь перелетали без оружия на новое место базирования. - Я пытался предупредить его, убедить, но он отстранил меня от обязанностей. Затем он атаковал американскую оперативную группу. Я опасаюсь, что было очень много жертв…
Золкин прервал его. Он принял большую солидность, а на лице отчетливо отразилось беспокойство.
- Похоже, что капитан не хотел выбрасывать в окно сигару и вместо этого выбросил собачку, - сказал он, имея в виду отрывок из "Идиота" Достоевского о том, как генерал Иволгин рассказывал о том, как как-то раз долго ехал в одном купе с женщиной, которая жаловалась на его сигару и выбросила ее в окно. Иволгин сказал, что был настолько выведен из себя, что в отместку выбросил в окно собачку этой женщины! История была вымыслом, прекрасным примером русского vranyo, слушатель генерала утверждал, что прочитал о том же самом в бельгийской газете несколько дней назад. Причем он нарушил освященные временем традиции vranyo и высказал лжецу все в лицо, вместо того, чтобы слушать с серьезным лицом.
Доктор Золкин не знал, сколько было правды, а сколько вымысла в рассказе Федорова, но решил остаться в роли верящего слушателя. Затем он спросил:
- Что за корабли он обстрелял? Все серьезно?
- Авианосец и несколько более мелких кораблей сопровождения, осуществлявших проводку конвоя в Исландию. Они даже не знали о нас, товарищ капитан! Карпов дал по ним полный залп "Москитами-2". Вы разве не слышали их запуска?
- Я больше разбираюсь в других москитах, Федоров. Все ракеты звучат для меня одинаково, все они убивают так или иначе, так что я не обращаю на них внимания.
- Но это больше не учения, доктор. Мы не на маневрах. Сегодня погибло множество людей, я боюсь, великое множество.
Золкин кивнул и, немного помолчав, ответил:
- Мы же военный корабль. Мы потратили миллиарды рублей, чтобы построить его, оснастить экипажем, ракетами, орудиями и торпедами, а затем отдать под командование всех этих людей в мундирах и фуражках, чтобы делать свое грязное дело. В конце концов, мы просто акула. Да, этот корабль большая белая акула с очень острыми зубами. Не стоит удивляться тому, что акула ведет себя именно как акула, в особенности, если ей командуют люди, сами превратившиеся в акул.
Федоров опустил глаза, затем поднял.
- Адмирал знает?
- Ему не следовало нести вахту прошлой ночью, - сказал Золкин. - Но я подозреваю, что даже если бы он остался в своей каюте, он был бы слишком занят чтением вашей книги, чтобы найти время для сна. У него истощение, человек в его возрасте не имеет той выносливости, чтобы так долго обходится без сна. По крайней мере, я убедился, что он провел здесь сутки и получил столь необходимый отдых.
- Что с ним случилось? - Взволнованно спросил Федоров.
- ДППГ. Доброкачественное позиционное пароксизмальное головокружение. Ничего серьезного, это пройдет. Частицы, содержащиеся в жидкости во внутреннем ухе, пошли в одну сторону, корабль в другую. В сочетании с усталостью и стрессом это вызвало внезапную дезориентацию. Ничего серьезного. Еще сутки, и он встанет на ноги, но ему нужно отдохнуть, - он решительно поднял палец.
- Я понимаю… Но доктор…
- Да, я знал, что будет сказано это "но доктор"… Что случилось, Федоров?
- Сегодняшняя атака… Все говорят о том, что мы потопили американский авианосец! Они смеются и шутят, словно это были учения. Но эта атака может иметь последствия, которых мы сейчас даже не можем себе представить. Это взбесит американцев, точно так же, как японское нападение на Перл-Харбор разбудило в них гнев, и посмотрите, что из этого вышло? Они построили тридцать ударных авианосцев, еще сотню мелких эскортных, десять линкоров, семьдесят крейсеров, более восьмисот эсминцев и двести подводных лодок, не говоря уже о четырехстах тысячах самолетов!
- Они разгромили Японскую империю и практически сожгли всю эту страну дотла с помощью всего лишь трети своих военных сил. И освободили половину Европы и всю Азию всего за четыре года. Это не те Соединенные Штаты, которые мы знаем в нашем времени, доктор. Они не начнут с мягкой силы с санкций. Они не будут перебрасывать батальон туда, бригаду туда, несколько самолетов сюда, отправлять авианосец поплавать туда-сюда неделю или две. Они не будут вести войну десять лет, как США сделали в Ираке и Афганистане, чтобы затем сложить руки и уйти ни с чем. Нет… Эти Соединенные Штаты не остановятся не перед чем для достижения своих целей. И эта война не похожа ни на что, что мы можем себе представить. Здесь сто тысяч человек могут погибнуть в неудачные пару дней. Карпов сунул руку в улей. У нас один корабль. Сколько ракет, по его мнению, у нас есть?
- Вы хорошо знаете историю, Федоров, - доктор закончил наносить антисептик ему на щеку. - Я полагаю, будет целесообразно держаться подальше от Орлова некоторое время. Что касается адмирала, я должен буду немного поговорить с ним.
- Нам нужно больше, чем поговорить, доктор. Я боюсь, что капитан имеет что-то на уме относительно Атлантической Хартии. До конференции остается всего несколько дней, и теперь, как только силовая установка будет готова к высоким оборотам, он направится туда на полном ходу, снося все на своем пути.
Золкин серьезно кивнул.
- А что именно у него на пути?
- На данный момент, еще одна американская оперативная группа. Линкор "Миссисипи", два крейсера, пять эсминцев и четыре транспорта. За ними находится еще одна, обеспечивающая сопровождение президента на базу Арджентия. Карпов атакует любые корабли, которые обнаружит. В данный момент мы глушим частоты всех их радаров. Они не могут видеть нас, а мы можем сбить любой самолет, оказавшийся поблизости. Мы имеем в пять раз большую дальность огня и можем поражать их корабли прежде, чем они вообще могут узнать о нас. Это не война, доктор, это расчетливое убийство. Наша единственная слабость в ограниченном боезапасе, и я боюсь, что когда наши ракеты начнут заканчиваться…