Георгиев тем временем доложил о появлении каких-то людей в джунглях с нашей стороны и на горе с противоположной стороны шоссе. Похоже, "сапатки" вышли-таки на огневые позиции. Визуально мы их выдвижения почти не заметили. Все, что я рассмотрел в бинокль – как мелькнули в придорожной зелени пара фигур в камуфле, видимо, из числа наиболее малоопытных. Как ты к ним ни относись, но воюют они здесь уже не первый год и маскироваться вполне себе научились, в отличие от всего остального. Судя по меткам на приборе, было их человек с полсотни, подошли они вполне скрытно, заняв ближние подступы к дороге, а несколько человек засело на горе с другой ее стороны.
– "Первая", я "Бугор", – вызвал я по рации Тупикову.
– "Первая" на связи, – отозвался Машкин голос. – Чего там у вас?
– Передай всем остальным – по обочине дороги и горушке напротив работать без фанатизма. Там уже сидят "бедные родственники". Лично отвечаешь. Понятно?
– Угу.
– "Первая", я тя вздрючу! – предельно откровенно высказался я, понимая, что остальные шесть боевых группок, скорее всего, сейчас тоже меня слышат.
– Да с нашим удовольствием, товарищ "Бугор"! – ответила Машка…
– Воздушная малоскоростная цель! – доложил вдруг Георгиев. – Одиночная. На пределе видимости прибора, но приближается…
– Всем номерам утухнуть и не дышать! – приказал я по рации. – Воздух! До моей команды полное радиомолчание!
В эфире опять наступила тишина, в которой скоро стал слышен звенящий свист лопастей и вертолетного двигателя, а потом над шоссе возникла и сама вертушка. Это оказался вполне ожидаемый мелкий аппарат бразильского производства НВ-350, вариант довольно древнего францужанского "Экюрея". Чисто разведывательно-связная четырех– или пятиместная машинка, аналог "Кайовы", испятнанная причудливым камуфляжем и с маркировкой местной армейской авиации. Никакого специального разведоборудования или вооружения, кроме сиротливо висящего на правом борту пулеметного контейнера, я на этом вертолете не рассмотрел.
Вообще, для прикрытия колонн надо, конечно, посылать что-то более солидное. Но где аборигенам взять это самое "солидное", если сами они ничего подобного не производили, а поставок извне нет и больше не будет, возможно, уже никогда? То есть им в свое время, помнится, продали партию "Ми-17" и даже "Ми-35". Я даже не исключаю, что отдельные машины из той партии еще способны летать. Если, конечно, Долгая Зима и отсутствие квалифицированного персонала и запасных частей не доломало-таки практически "неубиваемые" вертушки российской разработки.
Вот только, как совершенно точно выяснила донна Ларка, в этой конкретной провинции здешняя армия "крокодилами" или "Ми-17" не располагала, почему, видимо, посылала на задание максимум того, что имеет.
Мелкий вертолет пролетел над шоссе, по которому в данный момент практически ничего не двигалось, сначала мимо нас, в сторону аэродрома, а потом – в обратном направлении. Как доложил слушавший вражеский эфир Георгиев (правда, по-испански он размовляет не лучше меня), экипаж, судя по всему, ничего не увидел, поскольку переговаривался со своим КП в обычном, скупом режиме. В общем-то и неудивительно, что он ничего не засек – у нас эта засадная методика давно и хорошо отработана. Тем более что экипаж провел вертушку практически строго над шоссейкой, не отклоняясь в стороны.
Какие-то признаки движения собственно колонны появились на дисплее нашего прибора только через полчаса. Судя по всему, двигалось с полсотни единиц техники. И ползло оно довольно неспешно, явно сообразуясь с темпом медлительных фур с полуприцепами и сопровождающей брони.
Когда голова колонны наконец показалась из-за поворота, стало понятно, что двигаются они, в общем-то, грамотно. В меру своих скудных местных понятий о противодействии засадам, понятное дело.
Транспорт шел по третьей от нас полосе четырехполосного шоссе, а сопровождение группировалось в основном ближе к нам, на первой и второй полосе. Впереди колонны – пара бронированных "Хаммеров" с пулеметными установками, за ними, уступом – два танка. Первым – покрытый выцветшим, видимо, еще американским трехцветным камуфляжем древний М-60А-3 с навешенными на башню и кое-где уже отвалившимися налепухами динамической защиты и бульдозерным отвалом – тот еще американский подарочек образца "Бури в Пустыне" 1991 года. Т-54 и Т-55, для борьбы с которыми его в свое время создавали, по большей части давно списаны и даже переплавлены, а эти продукты сумрачного заокеанского гения еще кое-как и кое-где ездят. Особенно там, где их, судя по всему, забыли после идиотических "миротворческих операций". Никаких полезных доработок, кроме смонтированного на башне над люком заряжающего второго зенитного пулемета "Браунинг", на вертлюге я на этом "Паттоне" не углядел, что подтверждало то ли леность местных вояк, то ли полную бесполезность доработок этого агрегата. Следом за этим американским "сувениром" тащилось нечто поновее – густо обвешанная толстыми, неуклюжими плитами "противокумулятивных экранов" потертая БМП М-2А3 "Брэдли" песочно-желтого цвета (кого и от чего те экраны сегодня спасут – большой вопрос). За танками – еще несколько "Хаммеров", джипов и пикапов с пулеметами и автоматчиками в кузовах и довольно грубо обваренный противогранатометными сетками из стальных уголков двухосный броневик "Панар" AML-90 французского производства с 90-мм пушкой в башне. Еще один аналогичный броневик обнаружился в середине колонны, а третий – в хвосте.
Ну и еще с десяток джипов, пикапов и "Хаммеров" с пулеметами и пехтурой в кузовах были "размазаны" по всей длине колонны. Все в целом правильно, но шаблонно-стереотипно…
Из собственно транспорта я насчитал двенадцать грузовых фур с полуприцепами-рефрижераторами (видимо, именно там и везли тех самых "зомбаков-унисолов") и два десятка тентованных грузовиков как военного, так и гражданского образца.
– "Шестой", я "Бугор", слышишь меня? – вызвал я по рации Полупетрова с Хучанбергеновым (рядовой Зиновьев должен был болтаться где-то там же).
– "Шестой" на связи, – глухо хекнуло в наушниках.
– "Шестой", снимаешь фейерверк с предохранителя. После фейерверка открываешь самую большую бутыль, ту, которая с длинным стволом, как понял?
– Понял, "Бугор", принято.
– "Четвертый" (это я уже Проявко и Буханову) – на тебе вторая бутыль, как понял?
– Принято, "Бугор".
– "Пятый" (то есть Полунин и Итенберг) – открываешь мелкий флакончик на четырех колесиках, как понял?
– Понял.
– Затем "Четвертый", "Пятый" и "Шестой" переключаются на оставшиеся два мелких флакона. Остальным банкет по собственному выбору, при этом большие огурцы по "консерве" не использовать и плеваться только из трубочек…
Это я им всем напомнил лишний раз, чтобы по всяким там джипам "Киржачами" не стреляли, а по живой силе лупили только из волын с глушителями.
– "Первая"! – вызвал я Тупикову.
– "Первая" на связи!
– Лично контролируешь и руководишь, как поняла?
– Так точно.
– Тогда всем до фейерверка тишина в эфире! – объявил я и переключился на другую, начальственную частоту.
– "Мадрид", я "Альбасете", – вызвал я донну Ларку.
– "Мадрид" на связи, – отозвалась она.
– Рыбка приплыла, мы начинаем рыбалку, как поняли? – доложил я.
– Поняла, рыбачьте, – ответила донна Ларка и отключилась.
– "Сарагоса", – вызвал я сидевшую в окопе запасного НП, на горке позади наших основных позиций Дегтяреву. – У вас там вопросы или изменения в первоначальный план рыбалки есть?
– Нет, "Альбасете", – ответила Дегтярева. – Все по плану, я на связи.
– Принял, – ответил я и, прильнув к биноклю, начал ждать, когда колонна пересечет незримую "линию Х".
Установленный на обочине фугас был настроен на любую технику, которая поравняется с ним первой. Рассчитывать на танк в этом случае было слишком наивно и шикарно.
Танки первыми, разумеется, не пошли, зато вперед рванули два бронированных зелено-пятнистых "Хаммера" – на их крышах, за массивным щитовым прикрытием из жестянок и бронестекла торчали вполне европейского вида головы в кевларовых шлемах, озиравшие дорогу перед собой через прицельные планки "Браунингов". В последний раз…
Как говорится, мне вас, ребята, конечно, жаль, но что с того? Вы солдаты, мы солдаты. Мы выполняем задачу, от результатов которой очень многое может зависеть, а вы нам мешаете. Только и всего. Как говорили в одном старом кино – работа и ничего личного. Опять же, мы солдаты из далекой интересной и холодной страны, где, по мнению некоторых пессимистов, скрывается до поры тот самый всемирный Звиздец, а у вас труба пониже и дым пожиже. Нам надо победить, а вам уцелеть, так что все-таки есть разница. Только вот уцелеть вам уже не получится…
Я различил, как первый "Хаммер" на приличной скорости пересек "линию Х" и нажал кнопку включения на нашем агрегате РЭБ – теперь на всех частотах, кроме нашей, в радиусе двух десятков километров стоял сплошной, непроницаемый вой и треск. Было видно, как смуглый (а может, и чернокожий) пулеметчик "Хаммера" вертит головой, силясь рассмотреть нечто по сторонам дороги. У солдата, паря, вечность впереди, ты ее со старостью не путай…
Наш фугас был направлен строго поперек шоссе. Через секунду вдарило столь мощно и оглушительно, что слегка заложило уши и окрестный лес буквально закачал всей своей тропической зеленью, словно в бурю. В вершинах деревьев испуганно заметались разноцветные мелкие птицы. Н-да, птичек, конечно, жалко, но что поделаешь?