- Мы все должны испытывать чувство облегчения, - уже серьезно заявил он, - с каждой новой деревней, отдающей свою верность новому королю. Достаточно скоро нам все-таки придется сражаться - у ворот Палмариса, безусловно, если не раньше. Чем больше людей переходит на нашу сторону по доброй воле, тем менее законными будут выглядеть притязания принца Мидалиса.
- А также притязания Фио Бурэя, - добавил Эйдриан, и на губах Де'Уннеро заиграла злобная усмешка. - По-моему, нашей милой даме скучно, - продолжал молодой король. - Она жаждет битвы. Будь осторожна, Садья! Скука может быть импульсом к овладению невиданными высотами, это правда, но может стать и врагом того, кто не разобрался в собственных чувствах и не понимает, какие именно высоты его привлекают.
Ирония этого заявления в свете их недавнего разговора наедине не ускользнула от женщины; а тут еще и Де'Уннеро, стоя рядом с ней, кивнул в знак согласия. Однако она не доставила Эйдриану удовольствия заметить это на ее лице, просто рассмеялась и в сопровождении монаха вышла из комнаты.
Эйдриан проводил ее взглядом.
Он всегда отличался амбициозностью и готов был достойно ответить на любой вызов.
ГЛАВА 7
ПАССИВНОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ
- Я хочу, чтобы ты отправился со мной, - сказала Джилсепони Роджеру Не-Запрешь.
Этот человек перестал расти еще в детстве, когда хворал так сильно, что это едва не свело его в могилу. Однако то, что он недобрал в росте, с лихвой восполнялось характером. Во время войны с приспешниками демона, гоблинами и поври, Роджер вел себя как настоящий герой и был чем-то вроде маяка надежды для отчаявшихся людей. И в дни сурового испытания, каким стало противостояние с отцом-настоятелем Марквортом, он боролся бок о бок с Джилсепони и Элбрайном. Он вырос под опекой Элбрайна и был лучшим другом Пони.
- Отправился с тобой? - неуверенно спросил Роджер и бросил взгляд на свою жену Дейнси, молча сидящую у стола.
Эта хрупкая женщина едва не погибла во время розовой чумы и была при последнем издыхании, когда Джилсепони привела ее к нетленной руке Эвелина Десбриса. Дейнси первой испытала на себе воздействие чуда, явленного на горе Аида, но, хотя она и оправилась от чумы, прежнее здоровье к ней не вернулось. Волосы у женщины поседели и истончились, глаза запали.
- Сначала в Дундалис, - объяснила Джилсепони. - Я должна найти Смотрителя. А потом в Эндур'Блоу Иннинес, хотя туда я предпочла бы отправиться одна.
- Хочешь расспросить кое о чем эльфов? - скептически заметил Роджер.
- А разве я могу иначе?
- А разве ты можешь рассчитывать добиться от них ответа? - возразил Роджер. - Неужели ты считаешь их друзьями? - Он покачал головой. - Они тебе не друзья. То, что произошло, доказывает…
- Дасслеронд должна ответить за это! - воскликнула женщина, и такая ярость сверкнула в ее голубых глазах, что Роджер невольно отпрянул.
И снова бросил взгляд на жену, которая одобрительно ему кивнула.
- Госпожа Дасслеронд не друг тебе, Пони.
Джилсепони начала было отвечать, но внезапно остановилась. Судя по мрачному тону Роджера, ему было известно нечто такое, чего она не знала.
- Когда ты была в Урсале королевой, эльфы приходили ко мне, - объяснил он.
- Так ты знал об Эйдриане? - гневно спросила Джилсепони.
- Нет, конечно нет. - Роджер успокаивающим жестом положил руки ей на плечи. - Эльфы пришли ко мне, настаивая, чтобы я не спускал с тебя глаз. Дасслеронд боится тебя, и всегда боялась, поскольку ты владеешь чем-то, чем не должна - в ее глазах, по крайней мере.
Женщина откинулась в кресле.
- Би'нелле дасада, - сказала она уже снова спокойно. - Госпожа Дасслеронд боится - и всегда боялась, - что я обучу эльфийскому танцу с мечом солдат Хонсе-Бира.
- Эльфов не так уж много, - заметил ее собеседник. - Она опасается за само существование своего народа.
- И это дало ей право выкрасть ребенка из материнской утробы? - возмутилась Джилсепони.
- Конечно нет, никто этого и не говорит, - вклинилась в разговор Дейнси.
- Я понимаю, что ты чувствуешь… - начал Роджер.
- Нет, не понимаешь, - возразила Джилсепони.
- У нас уже идет война, - сказал он. - Зачем тебе идти к эльфам, чтобы развязать еще одну?
- Есть вопросы…
- Все в свое время, - перебил ее Роджер.
- А я хочу сейчас! - отрезала Джилсепони. - То, что происходит в королевстве, не моя война. Будь проклят Де'Уннеро, но он и Эйдриан - проблема народа Хонсе-Бира, не моя.
- Неужели? - спросил Роджер, и она сердито посмотрела на него. - Так значит, ты готова бросить этих людей? Тех, которым служила всю жизнь?
- И отдала им все, что смогла.
- Ты теряешь больше, чем они, - сказал Роджер.
Эти слова больно задели женщину, но не изменили ее настроения.
- Я отправляюсь в Дундалис завтра утром. И буду рада, если ты, Роджер, вместе с Дейнси составишь мне компанию. А если нет, я поеду туда одна.
С этими словами она встала и покинула Чейзвинд Мэнор, самый большой особняк Палмариса, в прошлом поместье семьи Бильдборо. Джилсепони выбрала его своей резиденцией, когда правила городом сначала как баронесса, а потом как епископ; выйдя замуж на короля Дануба, она передала дом в пользование Роджеру и Дейнси.
Она, однако, не успела дойти даже до ворот, как услышала конский топот и голоса внезапно разбуженных людей. Даже отсюда, с окраины, чувствовалось, что смятение охватило весь город.
Женщина замерла, прислушиваясь.
Спустя мгновение рядом с ней оказались Роджер и Дейнси.
- Браумин поднимает народ, - сказал Роджер. - Он решил сражаться.
- И люди откликнулись на его призыв, - добавила его супруга.
Джилсепони хотела ответить, но не успела. Шум послышался совсем рядом с Чейзвинд Мэнор. Мимо ворот проскакал всадник, крича:
- Да здравствует принц Мидалис! Смерть узурпатору Эйдриану!
Лицо Джилсепони превратилось в маску ужаса и гнева, дыхание стало прерывистым.
- До этого не дойдет. - Роджер успокаивающим жестом обнял ее за талию. - Люди напуганы, вот и все. Глашатаев послали, чтобы разбудить горожан. Они не могут…
Джилсепони взмахом руки остановила друга. Она понимала: чтобы поднять народ на борьбу с целой армией, нужны именно такие, жесткие и беспощадные слова.
Но от этого слышать их было не менее больно.
- Значит, вы решили сражаться, - сказала Джилсепони чуть позже, встретившись с епископом Браумином и магистром Виссенти в кабинете Браумина в главном здании аббатства Сент-Прешес.
- У нас не остается выбора, - отозвался Браумин Херд. - Я выступил перед людьми на площади перед аббатством.
- Даже не послав сообщения мне или Роджеру в Чейзвинд Мэнор?
- Я не собирался призывать их к чему бы то ни было, - ответил он совершенно искренне. - Просто хотел понять, как жители Палмариса относятся к происшедшему, что они чувствуют.
- Ты понимаешь, о чем их просишь?
- Я понимаю, чего они от меня требуют.
- Как только епископ рассказал правду о нашем самозванце-короле и его ближайшем сподвижнике, больше убеждать людей не пришлось, - вмешался в разговор Виссенти Мальборо. - Они не желают мириться с возвращением Маркало Де'Уннеро, разве что его приволокут сюда в цепях!
- Они преданы королевскому роду Урсалов и короне, которую украли у законного короля, - добавил Браумин Херд.
Глядя на него, Джилсепони понимала, какие противоречивые чувства раздирают этого человека. Да, в какой-то степени он испытывал облегчение от того, что от жителей Палмариса не укрылась суть происходящего и они готовы поддержать его во всем, но в то же время Браумина не оставляло чувство вины и беспокойства за то, чем это может для них кончиться.
- Ты запрешь ворота и не позволишь Эйдриану войти в город?
Епископ Палмариса расправил плечи.
- Именно так.
- А что ты будешь делать, если он разобьет ворота?
- Что же нам, просто сдаться на его милость? - Херд возбужденно взмахнул руками. - Разве это дело, чтобы тот, кто сильнее, мог безнаказанно захватить трон? Разве в этой стране больше нет традиций и не действует закон?
Джилсепони не знала, что ответить на это.
- Если ты будешь сражаться вместе с нами, у нас есть шанс, - закончил он.
- Ты ведь не покинешь нас в эти мрачные дни? - спросил Виссенти.
- Да уж, мрачнее не бывает, - вздохнул Браумин. - Но сможем ли мы уважать себя, если уступим страху и пожертвуем собственными принципами? Кем мы сможем себя считать, если предпочтем выживание в ущерб душевному спокойствию? Мы знаем, что произошло, и понимаем, насколько это несправедливо.
- И ты решил вступить в борьбу с этой несправедливостью.
- Да, и думал, что ты поступишь так же. Разве не Джилсепони вместе с Элбрайном, несмотря на ужасное неравенство сил, боролась с Марквортом, душой которого овладел демон? Разве не Джилсепони готова была отдать жизнь, но не поступиться принципами?
Женщина бросила на епископа Браумина отчаянный, умоляющий взгляд и ответила еле слышно:
- Он мой сын!
- Тогда мы ни за что не победим! - Виссенти в полном отчаянии вскинул руки.
- Мы в любом случае не можем победить, - заметила Джилсепони. - Я имею в виду, здесь и сейчас. Вы знаете, что я умею искусно обращаться с магическими камнями, и думаете, что это может сыграть нам на руку. Однако я видела, насколько силен в этом Эйдриан. Никакого сравнения! Ему не составит труда разрушить ворота Палмариса, если вы закроете их перед ним.