Коробку я открывала с некоторым трепетом: мастера упомянутой Гильдии считались, и заслуженно, лучшими в мире. Внутри на подушке белого бархата лежали пять небольших кулонов из аметиста в оправе, свитой из трех металлов разного цвета. На мой вопросительный взгляд Лавиния пояснила:
- Последняя разработка. Они назвали ее поглотителем ауры, но это не совсем верно. Скорее можно сказать, что этот амулет ауру нивелирует, скрывая все индивидуальные особенности. Ну, смотри: мы знаем, что основной фон у эльфа будет бледно-зеленым, у человека белым, а у дракона, например, огненным. Но дальше на ауре человека отражаются его наследственные признаки, личные способности, болезни, сиюминутные эмоции и прочее. Сейчас проведем эксперимент, посмотри на мою ауру!
Я послушно выполнила приказ и зажмурилась: да, поле вокруг нее было белым в своей основе, но его расцвечивали такие пятна и сполохи, что впору было ослепнуть.
- Ого, - только и смогла произнести.
- Ну, вот, - усмехнулась госпожа Редфилд. - А теперь я надеваю амулет…
Вот теперь ее аура была спокойной и какой-то усредненной. Как на картинке в учебнике для второго курса.
- Я поняла. Значит, Джокер не сможет таким способом отличить синьора Лоредано, это отлично. Но ведь и у него самого может быть сходный амулет?
- В том-то и дело, что нет. Предыдущие разработки приглушали ауру, делали ее менее яркой, но не скрадывали индивидуальные признаки. А это закончено совсем недавно, и все, что было сделано в мастерских гильдии, немедленно поступило в распоряжение Службы магической безопасности. Конечно, у Джокера могут быть какие-то свои методы, но никто и не говорил, что это будет безопасная прогулка. - Лавиния вновь убрала коробку с амулетами в карман и спросила у меня, - Ну что, теперь ты успокоилась?
- А ты знаешь, да! - с удивлением я поняла, что и в самом деле нервничала, а сейчас перестала. - Знаешь, я хочу тебе показать одну штуку…
Вынув из сейфа связку ключей, я открыла один из шкафов, достала пару кубков, подаренных графиней Маргарет, и поставила их на стол.
- Кубки мессера Руджеро Контарини!
- Руджеро? - Лавиния склонилась над столом, изучая гравировку на рубиновом стекле. - Это сколько ж им лет?
- Больше шести сотен. Но главное даже не это… Видишь, леопарды разные? - дождавшись, пока она кивнула, я пордолжила. - Так вот, если тебе подают красное вино или келимас, что ты делаешь с напитком?
- В смысле? Пью, разумеется!
- Ну, чаще всего, ты сперва слегка согреешь его в ладонях, верно? Так вот, если вот эту чашу, - я указала на тот герб, где леопард обернулся назад, - немного погреть, то в напиток выделится яд.
- Вот как… Ты предполагаешь и такое развитие событий?
- Мы не можем знать, что придет в больную голову Джокера. Но вполне может статься, что он сочтет меня недостаточно сильным противником, понимаешь?
- Да, вполне. Считаешь, он может решить, что я больше подхожу ему по весовой категории? Тогда я бы хотела знать, где ты держишь келимас!
В бальном зале отзвучало второе танго, когда в дверях появился высокий человек в костюме и маске Джокера. Мое сердце будто бы пропустило удар, а потом забилось сильнее. Тьма его побери, это он! Я узнала того, кого видела, фактически, всего раз, в кабинете синьора Барузи, узнала, несмотря на то, что похожих масок Шута в зале было два или три. Подойдя к музыкальному кристаллу, я сменила полосу записи. Зазвучал вальс, и я подала руку Джан-Марко, тихо сказав.
- Это он.
- Сейчас ребята сверят по записи ауры, - ответил глава венецианской Службы магбезопасности, крутя меня в особенно лихом повороте. - Ты, главное, не волнуйся.
- Даже и не думала, - соврала я. - Просто я знаю, что это - он.
Тем временем гость осмотрел бальный зал. Его светлые глаза, сквозь прорези кажущиеся почти белыми, уставились на меня, потом взгляд пополз дальше.
- Наш Пьеро в гостиной? - прошептал Джан-Марко.
- Да, играет в бридж с Маргарет, Пьетро и Катериной Морозини.
Вальс закончился, и я, обменявшись взглядами с Лавинией, прошла к бриджистам. До ужина еще двадцать минут, потом снова танцы. В половине двенадцатого будет конкурсный танец, самба, и получение приза выигравшей парой, а в полночь, по условиям игры, все снимают маски. Хотелось бы, чтобы Джокер не начал действовать раньше этого момента…
Краем глаза я увидела, как он, помедлив в дверях гостиной, вернулся в бальный зал и заскользил в танго с одной из юных дам. А ведь он хорошо танцует, этого не отнять. Интересно, когда и где отшельник и затворник сумел так освоить модные танцы? Джокер, ведущий в танго Анну Боттарди, в какой ненаучной фантастике можно отыскать такой сюжет?
"Светлая Ниала и Великая Матерь, - взмолилась я, - пусть все пройдет как должно, не дайте никому пострадать!"
Ужин был великолепен. Бразильский салат из омаров с авокадо и запеченный по-мэрилендски окорок сменилось буйабесом из Нувель-Орлеана с устричными пирожками. После лаймового сорбе настала очередь жареной индейки с клюквенным соусом и артишоков drigante. И, наконец, увенчался этот праздник языка и желудка грантом из черники и арбузом, залитым подслащенным шерри.
Когда-нибудь потом я попрошу Джузеппину повторить лично для меня эти кулинарные шедевры, потому что сегодня все перечисленное казалось мне приготовленным из одного и того же куска размоченного картона. Я имела прекрасную возможность наблюдать за Джокером, с моего места было видно все круглые столы, на десять гостей каждый. Над каждым из столов горел яркий цветной фонарь; стол, где виднелись ярко-зеленые "уши" с бубенцами, увенчивавшие его головной убор, освещался розовым. Довольно гадкий получался цветовой эффект, что и говорить…
Джан-Баттиста, сидевший от меня слева, взял меня за руку:
- Не пялься на него так неотрывно, дорогая, ты в нем дырку прожжешь, и он догадается, что у тебя на уме.
- Я не пялюсь, - ответила я. - Просто прокручиваю в голове, что он может сделать здесь, в толпе гостей.
- Вообще-то немногое, ужасов не жди. Братец проверил - при нем нет взрывчатки, оружия, даже холодного, амулетов, артефактов…
- Ты хочешь сказать, что он пришел с пустыми руками?
- Получается, что так, - мой собеседник пожал плечами. - На всякий случай, помни, что в зале двадцать четыре сотрудника СБ, не считая Джан-Марко и Лавинии.
- Я помню, кто сегодня разносит еду и убирает грязные тарелки, - ответила я немного обиженно.
Могла ли я забыть, если сама предложила вместо наемных слуг использовать оперативников?
Мне казалось, что будет неправильно, если я стану участвовать в конкурсной самбе, но Джан-Баттиста протянул мне руку, и я не стала спорить. Быстрый ритм занял все мои мысли, и я, полуприкрыв глаза, видела только партнера. Восьмерка, удары каблуком, восьмерка со сцепленными руками, снова удар каблуком, поворот в замке… Тьма его знает, как не заплелся в ногах длинный хвост моего платья, предназначенного больше для танго, чем для живой, энергичной сальсы. Музыка закончилась, и в уши мне ворвалось сперва молчание, а потом взрыв аплодисментов. Вслед за другими танцовщицами, я присела в реверансе - кажется, не столько из соображений этикета, сколько оттого, что колени у меня подгибались. Очень вовремя рядом со мной возник молодой человек в ливрее, подал бокал ледяного шампанского и тихо сказал:
- Мы поймали очень сильный всплеск магической энергии рядом с фигурантом. Госпожа Редфилд сказала, что он считывал ауры.
- Значит, Лоредано он не нашел… - перевела я дух.
Но события летели вперед совсем не по тому пути, который мы все предполагали.
Собственно, план был таков: если Джокер появляется на вечере, за ним следят, в удобный момент тихо арестовывают, закатывают в наручники и ошейник из орихалка и дальше уже допрашивают в СБ.
Джокер появился, вечер катился к концу, и Лавиния успокаивающе мне улыбнулась под маской Gatto, а мне не давало покоя предвкушение моего грядущего личного боя.
Внезапно шум стих, и на пустое пространство в центре бального зала вышел человек в маске Пьеро.
- Он что, с ума сошел? - я вцепилась в руку Джан-Баттисты. Его брат за моим плечом тихо выругался.
А тот, на кого были обращены в эту минуту все взгляды, поднял руки и снял маску. Громкое слитное "Ах!" прокатилось по залу, потом полузнакомый мне женский голос вскрикнул пронзительно:
- Дож!
И гости зашумели, выкрикивая его имя, задавая один за другим вопросы… Я взглянула на Джокера: тот неотрывно глядел на человека, сбежавшего из его личной темницы, и сжимал в руке бокал с шампанским. Тот вдруг хрустнул и разлетелся, кровь потекла по белому кружеву манжеты.
Лоредано поднял руку, и гости затихли. "Да уж, о моей вечеринке долго будут говорить в Серениссиме!" - подумала я, нервно хихикнув про себя.
- Друзья мои, я понимаю, что у вас ко мне есть множество вопросов! - разнесся по бальному залу голос опытного оратора. - И я обещаю, что отвечу на них на все. Нет-нет, прошу вас, сейчас не время и не место. Завтра в полдень я готов встретиться с членами Большого совета. А сейчас давайте не будем портить праздник нашей прекрасной хозяйке. Я голосую за пару под номером двенадцать, вот мой билет!
Он демонстративно опустил специальный билетик в вазу, которую держал перед ним лакей. Остальные гости, возбужденные и озадаченные, оживленно переговариваясь, все же последовали его примеру.
- Ты что, договаривалась с ним, что он будет вести это… представление? - спросил у меня из-за спины Джан-Марко.
- Нет, конечно. Синьор Нуньес руководил всем вечером, должен был и конкурс проводить. Кстати, я его здесь вообще не вижу. Может, Пьетро что-то придумал?