- Тому, кто взял в жамы Лалу, приходится слушать с утра до вечера, - без иронии, с неподвижным лицом произнес Корос. Но Симон уловил выпад и ответил с еле заметной угрозой:
- Я слушаю не только Лалу.
Следопыт бросил на собеседника короткий взгляд и тут же отвел глаза. Произнес с примиряющей интонацией:
- Хороший охотник слышит все… Я, вот, слышал, умерла Рами, сестра Вирона?
- Да, это так.
- Наверное, Вирон расстроен?
- Да, Вирон очень горевал. Теперь у него больше забот.
- У вождя всегда много забот.
- Ты прав, - Симон решил, что настал подходящий момент для завершения преамбулы. - Вирон думает обо всем. Он хочет знать: готов ли ты ему помочь?
Корос почти ничем не выдал своего напряжения, но его ответ прозвучал, как резкий удар ножом:
- Нет.
…Руник прекратил топтаться на месте, посмотрел на солнце, словно пытаясь сориентироваться по времени. Снова негромко свистнул, подзывая 'толстушку'. В этот раз женщина подошла быстрее, испуганно взглянула на вождя. Но тот молчал.
- Не бойся, - успокоил Руник. - Расскажи теперь про нож.
- Ну, когда я Короса увидела с этим, 'серым', прибежала в стойбище, - начала 'толстушка'. - Нашла Ору, рассказала. Мол, никакой женщины нет, так, мужчина какой-то. Ора говорит - рано радуешься. Может, это и не человек вовсе, а омана покойного, или дух чей-нибудь. Иначе, зачем Корос с ним тайком встречается? Да еще чуть ли не ночью. Ты Коросу ничего не говори, вдруг в него Черух вселился.
'Толстушка' нервно сглотнула слюну и продолжила:
- Я всю ночь молчала. И все утро молчала. А когда Ору убили, я, значит, испугалась. Не знала, что делать… Тут меня Руник увидел, спросил, что со мной. Я и заплакала. Ору жалко. И Короса жалко… Ну, Руник мне говорит, что Корос хороший. Не плачь. И не бойся. Но в него могли вселиться злые духи. Это Ора правильно догадалась. Может, кто порчу навел на Короса. Значит, надо проверять, что у него под ложем: в ногах и под головой. Если кто зло хочет сделать, то убес* подкидывает, значит, чтобы человек заболел и голову потерял… Ну, вот я и стала смотреть, когда Корос уходил, что у него под ложем. Вчера смотрела - ничего не было. Сегодня утром посмотрела опять, когда Корос ушел. И вот. Нашла там, где ноги лежат. Под ветками.
'Толстушка' засунула руку за пазуху малисы и достала оттуда нож с рукояткой из оленьей кости. Остро заточенное лезвие переливалось малиново-красным цветом. Зукун вытянул шею. Посмотрел на Руника, снова перевел взгляд на нож. Сомнения быть не могло. Этот красивый нож из… Как там Вирон говорил? Из ямши или ясмы? В общем, это был нож, который Зукуну подарил Вирон. А потом Зукун отдал его Рунику, чтобы тот вернул подарок вождю 'волков'. Зукун мог поклясться хоть Черухом - тот самый нож. Только лезвие не блестит, все в темных потеках.
- Э-э, Руник…
- Угу, - сказал Руник, словно подслушав мысли брата. - Тот самый. Да.
- Разве ты не вернул его Вирону?
- Вернул.
- Тогда как нож попал в шалаш Короса?
Руник взял нож из рук 'толстушки' и передал Зукуну.
- Все, - сказал женщине. - Иди к себе. Ты все сказала правильно. Теперь уходи.
Жама Короса неуверенно, как будто ожидая окрика, побрела в сторону стойбища. Пару раз оглянулась. Но мужчины уже забыли о ней.
- Как нож попал к Коросу? - Руник повторил вопрос брата, слегка его изменив. - Посмотри на нож.
Зукун понюхал лезвие, осторожно лизнул. Затем потер пальцем.
- Кровь, - произнес уверенно. - Чья?
- Оры, - подчеркнуто безразличным голосом ответил Руник. - Этим ножом убили Ору.
Зукун взглянул недоверчиво:
- Э, почему так решил?
- А кого еще недавно убивали ножом в племени? - обосновал Руник.
Вождь согласно кивнул. Да, Ору убили ножом. Это верно. От уха до уха горло располосовали. Знать бы, кто?
- Так это что, не дикарь убил? Или дикарь? - с опозданием осенило Зукуна.
- Угу. Дикарь убил и в шалаше у Короса нож спрятал.
- Зачем? - Зукун не сразу заметил издевку. - Э, да. Ну, да. Зачем Дулу там нож прятать? Да и убежал он давно. И вообще, как к нему мог нож попасть? Никак. Ты же нож Вирону вернул?
- Вернул.
- Э! - вождь аж вскрикнул от посетившей его мысли. - Так это Вирон, получается, Ору убил?
Руник с трудом скрывал раздражение. Ну, как мысли могут такие зигзаги выписывать? Совсем у Зукуна с головой плохо стало.
- Нет, - опроверг собственное предположение вождь. - Вирон убить не мог. Тогда кто?
Руник решил, что пора вмешаться:
- Кто нож спрятал, тот и убил.
- А кто спрятал?
- А кто там спит?
Только тут, после 'ненавязчивой подсказки', до Зукуна дошло.
- Так, получается, это все-таки Корос убил, как ты рассказывал? - протянул он разочарованно и замолчал. Мысль о предательстве следопыта не укладывалась у в голове. - А…
- Вирон ему нож подарил, - быстро пояснил Руник. - Вот как получается.
- А…
- Корос колдунью убил, а нож у себя под лежанкой спрятал.
- А зачем? - у Зукуна все-таки получилось задать вопрос.
- А ты бы что, выбросил? Такой бы красивый нож выбросил?
Аргумент бил наповал. Нет, такой нож Зукун ни за что бы ни выбросил. Обязательно бы спрятал где-нибудь у себя в шалаше. В лесу нельзя. Там все ходят и роются под каждым кустом. Вдруг, найдут? А кто нашел, тот и хозяин. Так обычай гласит. Нет, Корос правильно поступил, что нож в шалаше спрятал. Но тогда получается, что он и убил?
- А духи?
- Что духи? - не понял Руник.
- В Короса что, правда, кто-то вселился?
- Может, и вселился, - ответил после длинной паузы Руник. - Черух его знает.
Зукун порой очень медленно принимал решения, но если уж что-то втемяшивалось в его голову, то дальше он двигался неукротимо, как носорог.
- Где он?
- С утра куда-то ушел. Копье взял, лук и стрелы.
- Когда вернется - будем с ним разговаривать.
- О чем? Может, лучше сразу убить?
- Мы должны с ним поговорить, - упрямо произнес Зукун. Искалеченное ухо побагровело.
- Как скажешь, вождь, - согласился Руник. Но глаза его недобро блеснули.
…Симон долго молчал. На лице ничего не отражалось. 'Волк' как будто забыл о собеседнике. Но его отрешенность была обманчива.
- …Ты даже не спросил, чего Вирон хочет?
Следопыт пожал плечами: о чем говорить?
- Мне все равно.
- Ты вырос в нашем роду, роду 'большелапых'.
- Это было давно.
- Ты наш родич.
- Ну и что? Я не желаю вам зла. Но зачем мне помогать Вирону?
Симон раздумывал. На виске пульсировала жилка.
- Вирон не терпит, когда ему отказывают.
Корос снова посмотрел в лицо собеседнику и на этот раз задержал взгляд.
- Я не женщина, чтобы повторять дважды.
Симон медленно поднял согнутую в локте руку, то ли о чем-то предупреждая Короса, то ли подавая какой-то знак. Ладонь следопыта нырнула за пазуху. Симон попытался подняться, но не успел. Следопыт уже вынул руку - в пальцах зажата костяная игла, длиной в ладонь. Короткое, почти не заметное движение рукой, и игла вонзается в основание шеи Симона, чуть выше ключицы. 'Волк', вскрикнув, откинулся на спину, схватился рукой за шею.
Корос, внимательно наблюдая за поверженным противником, поднялся с корточек, повернулся к дубу, где лежало оружие.
Может быть, он и поторопился, но кто ж его знает, что на уме у Симона? Жаль, что сразу в горло не попал, как метил. Дернулся Симон не вовремя. Но сейчас все будет кончено. Один из основных законов первобытного мира гласил: выживает тот, кто всегда добивает врага. Корос прикинул - чем удобнее? Наверное, лучше копьем - вдруг Симон попробует бежать. И замер.
Из кустов, росших в шагах двадцати от дерева, неслышно возник, словно призрак, воин-'волк'. В одной руке лук, другая натягивает тетиву. Следопыт машинально попятился назад, забыв, что за спиной обрыв. Отведенная нога попала в пустоту, и Корос потерял равновесие. Заваливаясь навзничь, он успел заметить, как 'волк' спустил тетиву. Стрела настигла тело следопыта в тот момент, когда он уже падал в воду с высоты полутора десятка метров.
…После разговора с братом Зукун отправился к Уне. Голова разболелась так, что он решил взять у сестры допы. Колдунья сидела у шалаша, растирала при помощи двух плоских камушек какие-то зернышки. Получались желтоватые крупинки, похожие на крупный песок.
- Что это? - поинтересовался Зукун.
Уна пожала плечами. Она постоянно экспериментировала: что-то сушила, крошила, растирала, смешивала. Протянула брату щепотку 'песка': на, мол, попробуй.
Зукун слизнул с ладони, подержал во рту:
- Есть можно. А зачем растираешь?
- Вот выпадут зубы, как у старого Ерана, буду тебя кормить, - усмехнулась Уна.
Вождь провел пальцем по зубам. Нет, у него зубы крепкие, как камни.
- Зачем тебе допа, - спросила сестра. - У тебя же была?
- Кончилась, - вздохнул Зукун.
- Много жуешь, - неодобрительно заметила колдунья. - Так можно и ум потерять.
Залезла в шалаш, долго копалась, перебирая многочисленные мешочки с всякими снадобьями. Наконец нашла то, что нужно. Вылезла с небольшой горстью:
- На. Ты бы меньше думал.
- Не получается.
Уна снова взялась за терки. Зукун жевал смесь, смотрел, как споро двигаются руки сестры. В голове как будто посветлело, и прошелестел свежий ветерок. Но разговор с Руником не шел из памяти.
- Уна, а что у тебя с Коросом?