* * *
Пока я мотался с материальным обеспечением, Андрей занимался делами духовными - уговорил отшельника из лавры лететь с нами. Прихожане звали его святым, священники выражались осторожнее, но с большим почтением.
- Сябра, какой-то он… не настоящий праведник, - высказался Энди. - Как-то он слишком напоказ праведник.
- Что значит - напоказ?
- Посты блюдет, говорит смиренно, но… Не верю я ему. Слишком он правильный.
- А люди?
- Народ в восторге.
- Ну и отлично. Что тебе еще надо?
- Безопасность. Не уверен, что такой праведник нас спасет.
- И что предлагаешь?
- Тебе письменно, в трех экземплярах?
- Лучше в четырех, чтоб сразу чекистам отнести. Энди?
- Буду искать настоящего.
- А кто такой настоящий праведник?
- Найду - узнаем!
* * *
К Новому году набрали десять тысяч колонистов, прошедших регистрацию.
Устроили праздник, съехались все штабы и командиры отсеков, бурно отметили. На следующий день Марк позвонил мне с утра, потребовал явиться вместе с Олей.
Когда мы приехали, француз кормил рыбок в аквариуме приемной. Офис пустовал. Было непривычно тихо. Шаги звучали слишком гулко.
- Надо продолжать вербовку, - потребовал француз. - По опыту предыдущих кораблей, откажется до половины участников. Значит, к лету надо иметь двадцать тысяч.
- А что будем делать с лишними? - хмуро спро- сил я. Планы на отпуск рушились. Доказательства "честной игры" пока не нашлись - мысль, что вся работа может быть проделана зря, оптимизма не добавляла. Мучила совесть - получалось, что обманывал "своих людей", колонистов, скрывая от них информацию…
- Лишних, если они появятся - отправим следующим кораблем. Нам бы хоть ваш звездолет наполнить. Чем ближе к старту - тем больше будет "отказ- ников". Посмотри статистику.
- Людям доверять надо, - пробормотала Оля.
- Да, - согласился Марк. - Вот и доверяйте мне.
* * *
Сам Новый год оказался мрачным. Последний раз отмечали на Земле, с родными. Почему-то стало остро замечаться все, что "в послед- ний раз".
Было тяжело. Хотелось, чтобы ночь тянулась бесконечно. Казалось, как только ляжем спать - что-то закончится навсегда. Брат заснул раньше - ему первого надо было идти на дежурство. Родители "праздновали" до четырех утра. Я сидел над остатками салатов, закусок и шампанского до рассвета.
Помогала мысль, что к звездам полетим вдвоем с Олей. Немного грели пять месяцев до отлета. Пять месяцев - это ведь полтораста дней. Последние полтораста дней на Земле.
* * *
К четырнадцатому января семьсот человек отказались.
* * *
В начале февраля Андрей отыскал праведника. Вызвал нас в Минск. С одной стороны, дел было по горло. С другой - большинство из них решались без нашего непосредственного участия, требовался только присмотр. Марк настоял на поездке - "чтобы развеяться хоть немного".
Штаб в столице размещался в той же бывшей гостинице "Орбита", только занимал теперь не одну комнату, а все здание, многие жили "на работе", в двух шагах от офиса. Энди привел меня, Олю и Марка в свою комнату - на правах организатора он один занимал целый номер - угостил пивом и начал рассказывать.
- Я долго думал, кто такой праведник. И решил, что нужен чудак.
- Интересный вывод, - улыбнулся француз.
- Искал полгода. Бескорыстного, всегда готового помочь человека. Который не может пройти мимо, если кто-то упал. Всегда переводит бабушку через дорогу. Помогает девушке или старушке донести сумки, даже если ему не по пути.
- Чудак, - улыбнулся Марк.
- Дон Кихот, - сказала Оля.
- Скорее, идиот, - поправил я. Увидел обиду в глазах девушки, пояснил: - Который князь Мышкин, а не вообще.
- И ты думаешь, это праведник? - спросил Марк.
- Я проверял его, - усмехнулся Андрей. - Да. Он… светлый.
- У него просто комплекс неполноценности, - заявил я. - Он пытается быть нужным, совершая дурацкие добрые поступки. Обычно суетлив, очень робок и очень скромен. Лезет во все дыры, предлагая свою помощь любому, до кого может дотянуться.
- Витя? - удивилась Оля. - Зачем ты так?
- Он сам такой, - засмеялся Энди.
- Нет, - я разозлился. - У меня не до такой степени все запущено!
- Ты сказал - светлый? - уточнил француз.
- Да. Он счастлив. Абсолютно. И делится этим счастьем. Наверное, так, - Андрей почесал кончик носа. - На него смотрят - и улыбаются. Он… Если с ним поговорить, становится легче. Лучше. Не знаю, как еще пояснить.
- Он полетит? - спросил Марк.
- Да, - Андрей опустил глаза. - Я сказал ему, что если завтра не будет десять тысяч колонистов, проект могут закрыть. И все, кто уже решился лететь, станут несчастными. Типа его одного не хватало. Он уже написал анкету и прошел комиссию.
- Это не честно, - сказала Оля.
- Мы постараемся, чтобы ему было хорошо, - буркнул я.
- Он будет счастлив, - улыбнулся Марк. - Что бы мы ни делали.
* * *
В конце марта все еще не было никаких доказательств. Наверное, потому что я их плохо искал - не хватало времени. Андрей перевернул Интернет, подшивки газет, отчеты ученых и рабочих - и не нашел аргументов против "New Worlds".
Делать было нечего. Я пошел к Марку. Француз сидел дома на проспекте Мира, в удобном халате. Смотрел телевизор и грыз попкорн.
- Я в порядке, - кивнул Марк. - Мне сейчас немного тяжело. Я отправляю вас всех - а сам остаюсь здесь. Пытаюсь не думать. Ты…
- Да?
- Если ты откажешься, будет сложно, но я пойму. Если решишь, что так для тебя будет лучше…
- Я должен лететь.
- Никто никому ничего не должен, - изрек француз старую, как хиппи, фразу. - Колонистам положено быть счастливыми и улетать без сомнений. Идеально было бы - без сожалений, но это вряд ли.
- Это невозможно.
- Я знаю. Всегда, когда приобретаешь что-то новое, приходится отказываться от старого. Чем больше новое - тем тяжелее отбросить груз.
- Марк!
- У вас - новая жизнь. Приходится полностью выкинуть старую - все, что у вас есть. Знаешь, когда древние проходили обряд инициации, мальчик символически умирал - и рождался взрослый. Вы - умираете как земляне. Рождаетесь как жители звезд. Я знаю, это очень сложно.
- Что ты можешь знать? - я устало вздохнул. - Я не за этим пришел. Помоги мне.
- Конечно, - француз оживился. - Что могу сделать?
- Докажи, что вы работаете честно.
- Вы все-таки нашли эту статью, - усмехнулся Марк. - Давно?
- Не важно.
- Завтра слетаем в обсерваторию, посмотришь своими глазами.
- На что? Корабли сливаются со звездами!
- В определенный момент времени - да. Но картинка постоянно немного меняется. Параллакс - смещение видимого положения небесных тел вследствие движения Земли по орбите. Всех ты, разумеется, не увидишь. Тех, кто еще разгоняется - кораблей десять. Мало? Остальные раз в пять дней проводят коррекцию траектории, включают маршевые двигатели на полчаса. Заодно мы отслеживаем, что с ними все в порядке. Некоторые корректируют вне плана - если столкнутся с микрометеоритом и сильно отклонятся. Получится, за день еще пять-шесть звездолетов, на разных этапах полета. Хватит?
- А почему эти доказательства не привели на суде против того журналиста?
- Политика компании.
- И что, все так просто?
- А ты хотел сложностей? - засмеялся француз. - Будут. В мае, перед стартом…
* * *
Андрей отказался лететь в середине апреля. - Сябра, - Энди, с застывшим лицом, сдавленным голосом "исповедовался" возле главного шта- ба. - Я не могу родителей бросить. У матери нервный срыв был.
- Понимаю, - согласился я. - Моим легче, у них брат остается.
- Ты сам в это веришь? Что им легче?
- Хочу верить.
- Я тоже хотел, - Андрей зло ударил кулаком в стену. - Думал, родичи свыклись, что меня нет… Мать в "дурке" лечили. Две недели. Отец поседел. Сволочь!
- Что?
- Я - сволочь! Я тебя предал! Подставил…
- Все в порядке, сябра, - я чуть усмехнулся, проговаривая любимое слово журналиста. - Справлюсь.
- Я прилечу проводить.
- Ладно, сябра.
Оказалось, что навсегда расставаться с другом ничуть не легче, чем с братом. Наверное, тяжелее.
* * *
В конце апреля Марка попробовали убить.
Может быть, хотели только покалечить. Француз столкнулся в темном переулке с пятью громилами.
Оказалось, у Марка было целых два пистолета - газовый и травматический. Противник бежал с поля боя, оставив двоих в полубессознательном состоянии.
На следующий день с утра француз созвал общее собрание в главном штабе.
- Этого и следовало ожидать, - сказал Марк. - Люди обижаются, что мы забираем у них близких. Пытаются помешать полету любыми способами. Всем - озаботиться личной безопасностью. Ходить по трое. Иметь при себе пистолет, электрошокер, хотя бы баллончик с газом. Офисы во всех городах перенесем - снимем несколько помещений рядом. Всем переселиться туда. Без необходимости - ни шагу за дверь. Вы можете отказаться - но я прошу вас прислушаться.
- Я не могу, - сказал я. - Осталось меньше месяца - родным и так тяжело. Если я еще съеду…
В обед Марк раздал баллончики всем, кто был в офисе.