Советники притихли, уставившись на старейшего. Тот в свою очередь смотрел на Аргона, оставляя право слова ему.
Гилион откинул спутанные волосы с лица.
– Все это: кейи, союз, торговля, войны – в будущем. Сейчас же нужно решать имеющиеся проблемы. Еще никогда народы Ллинн-Хейма не бунтовали против своего короля. Теперь понятны причины, повергнувшие их на это, – они еще помнят Фарннана. Ему даже не нужно было никакое ожерелье
Не знаю, что собирался сказать Аргон, и к какому решению пришел бы совет, но в моем мозгу созрело решение. Я виновата в появлении Фарна, да еще и с ожерельем. Мне все и расхлебывать. Ведь титул Темной королевы дается не зря. Это мой долг. И мое право.
– Я верну заблудших под королевскую длань.
Аргон вскинул брови.
– Синнора, не говори глупостей. Это не три заблудившихся ребенка, это три народа. Это не игрушки.
– А я и не играю, Аргон.
– У каждого из этих народов свои нравы и свои тайны!..
– Вот и пора мне узнать эти тайны! Я – Аанэй Тэйн, или кукла в ваших руках? Хватит оберегать меня.
Возражений, однако, не последовало. Аргон смотрел на меня как на ощетинившуюся волчицу.
– Что ж, как скажешь. Но одна ты не пойдешь. В этот раз не удастся отговориться вторжением в чужие земли.
– Удастся, Аргон, удастся. Еще не хватало таскать за собой целый выводок телохранителей. Вот только домой заеду, Лорина на попечение Рист оставлю, и на подвиги! – тут я неожиданно широко зевнула. Интересно, а сколько времени я уже тут беседую? В ушах легонько звенело. Ведь, наверняка, проснусь завтра утром и буду жалеть о сказанном, но сейчас все казалось далеким-далеким, как глаза-уголья Аргона на противоположном краю стола.
– Что ж, Аанэй Тэйн, мы не вправе ни приказывать тебе, ни останавливать. Мы можем только советовать. Сделать это можно и завтра, нет нужды больше тебя мучить.
Я благодарно кивнула и встала из-за стола. Советники остались сидеть.
– Иди же, дитя! – Леен улыбнулся. – А мы еще посидим.
Мальчишка гилонн сидел на корточках возле стены и дремал. Заслышав скрип двери, он встрепенулся и вскочил.
– Я провожу вас в вашу комнату, Аанэй Тэйн, – мальчик поклонился.
– Веди.
Дороги я почти не запомнила, мысли вертелись вокруг Фарна и грядущего свалиться на голову могущества.
У дверей в мою комнату юный гилонн почесал кончиком хвоста ухо.
– Может Аанэй Тэйн еще чего-нибудь хочет?
– Нет, спасибо.
Я захлопнула дверь прямо перед его носом, избавив себя от восторженного взгляда. Чрезмерное поклонение тоже может утомлять.
Свечи вспыхнули, когда фитильков коснулось дыхание стихии огня. Нехорошо так попусту расходовать магическую силу и расположение стихий, но сейчас это не казалось существенным. Существенным было другое – понять, почему я решилась на этот безумный поступок. Ведь не из-за того же, что это мой долг… Стихии и духи! Какой долг – сплошное безумие! Но может удастся его уговорить… Хотя… потеря власти, много лет в плену… Осталась ли в нем хоть капля здравого смысла? Буду надеяться, что все-таки осталась.
Тут я споткнулась о какие-то тряпки, валяющиеся на полу. Что это? Я осмотрелась, прекратив метания по комнате. Мешок. Разорванный! На полу валялась часть моих вещей из других сумок. Ко мне что, воры забрались?! Я ошеломленно смотрела на погром в комнате, незамеченный мной из-за расстроенных чувств. Столик, на котором стоял лишь слегка обкусанный мной ужин, валялся на боку, еду развезли по всему полу, кровать переворошили, покрывало было разорвано почти пополам, с одного края свисая мелкими клочьями.
А потом меня осенило, и я чуть не уселась от облегчения прямо на пол. Так. Куда же он мог спрятаться? Темное место в комнате было только одно – под кроватью. Встав на колени, я приподняла край покрывала. Эх, какая вышивка была. Во мраке слабо отблескивали два круглых серых глаза. Хворт тихо заворчал. Не слушая протестов, я вытащила его за шкирку. Зверь попытался меня укусить.
– Спокойно, – я легонько щелкнула хворта по уху и отпустила.
Когда мы вернулись в Вилом, то обнаружили, что хворт, оставленный под присмотром слуг, впал в зимнюю спячку. Лорин очень просил оставить чудо-зверя ему, но я его переубедила. Всю дорогу хворт лишним мешком ехал притороченный к седлу и даже не подавал признаков жизни, а, попав в лето, тут же очнулся. Надо было вручить его тому мальчишке, пусть бы возвращал зверя в родные места. Впрочем… Я открыла дверь и выглянула в коридор. Гилонн обнаружился сидящим на корточках рядом с дверью.
– Эй, стража!
Мальчик вздрогнул и открыл мутные глаза, похоже, его носило по просторам Элхоора. Увидев меня, он тут же вскочил и согнулся в глубоком поклоне.
– Что угодно ллиннэх Аанэй Тэйн?
– Держи! – я всунула в руки ошеломленного гилонна не менее ошеломленного хворта. – Нужно вернуть его домой.
Зверь зашипел, вращая глазами. Ничего, мальчик с ним договорится, гилонны признанные мастера в общении с животными.
Я закрыла дверь, кое-как разгребла беспорядок и легла спать. Ноги просто не держали, а глаза закрывались. Как мало нужно, чтобы все суетливые мысли вылетели вон – всего лишь найти забытого хворта. Перед глазами, окутываясь дымкой дремы, стояли разные глаза и надломленное, торчащее в сторону ухо…
Глава 4
Куда ж без бала?
Разбудил меня суматошный стук в дверь. Почему суматошный? Было ощущение, что о створки бьется испуганная птичка.
– Кто там? – голос прозвучал невнятно, я лежала лицом в подушку.
В дверь заколотили сильнее.
– Ну что?! – собственный голос иглами воткнулся в виски. Я поморщилась, если это вчерашний мальчишка – дам по шее.
Кое-как поднявшись и накинув на плечи одеяло, я поплелась открывать.
– Ну что?
– Ллиннэх Аанэй Тэйн… – тут юнец узрел меня и застыл с открытым ртом.
Ну волосы дыбом, ну лицо припухшее спросонья, но это же не повод так пялиться.
– Ллиннэх, вы не одеты… – гилонн мучительно покраснел и целомудренно отвернулся.
Я в ужасе (надо же было так опозориться) оглядела себя, может, где одеяло сползло, или ночная рубашка задралась. Больше всего я напоминала кокон, из которого торчали голова и ноги, голые ниже колен.
– Ладно, что ты мне хотел сказать? – обратилась я к затылку мальчишки и его багровым ушам.
– Вас хочет видеть Пресветлый король.
– Прямо сейчас?
– Да.
Я потерла лицо ладонью и устало сказала:
– Хорошо, я сейчас оденусь.
Вот так просоветуешься полночи, а потом в рукавах собственного платья путаешься. Волосы, оставленные на ночь на воле, успели сваляться и теперь на расческе красовались целые пряди каштановых кудряшек. Кое-как пригладив это безобразие на голове, я плюнула на прическу и, собрав недочесанные волосы в пук, заколола их шпильками.
Гилонн, ждущий за дверью, не отрывал взгляд от пола.
– Я готова. Веди.
– Да, ллиннэх.
– Кстати, куда ты дел хворта?
Мальчишка заулыбался.
– Мама узнала, откуда зверь, и брат повез его домой.
– Хорошо. А как там мой брат, не знаешь? – я и забыла заглянуть к Лорину.
Парень замялся, не зная как почетно поименовать Лорина.
– Брат Аанэй Тэйн еще изволит спать.
– Изволит, значит? Ну пусть пока поизволит.
Дальше мы двигались в молчании. Пришлось подняться на несколько уровней. Здесь коридоры были гораздо шире, туда-сюда сновали слуги и придворные.
Завидев нас, от высоких белых дверей к нам поспешил упитанный гилонн. Судя по рыжим волосам и некоторому внешнему сходству, он приходился моему проводнику каким-то родственником.
– Аанэй Тэйн, – придворный низко поклонился.
– Ллиннэх, – кивнула я ему.
– Пресветлый король уже ждет вас, – он, не разгибаясь, распахнул передо мной дверь.
Покои пресветлого короля больше напоминали внутренности дома-дерева. Стены покрывал изумрудно-зеленый бархатистый мох, у окна, а в королевских покоях имелось и такое, тихонько шелестело крупными глянцевитыми листьями какое-то растение. Сам Пресветлый король обнаружился на полу, он сидел лицом к окну на полу, скрестив ноги, и созерцал распускающийся бутон.
– Приветствую вас, Ваше Пресветлое Величество! – я отвесила поясной поклон.
Король вскинул голову и обернулся.
– Синнора! – он улыбнулся. – Стоило съездить в Вилию и ты опять сама церемониальность.
– Что ж поделаешь, жизнь такая. Зачем вы хотели меня видеть?
– Синни, сколько раз я тебя просил? Давай на ты. По рангу мы совершенно равны.
– И не просите. Вы – король. Официальная власть. Лицо государства. А я кто? Так – палки в колеса.
Он тихо рассмеялся.
– Если бы не обожал тебя, обиделся бы. Ладно, садись, – король махнул головой на кресло у стены, больше всего оно напоминало замшелый валун. – Ну, рассказывай, как съездила.
– А вам разве Аргон еще не пересказал всего?
– Пересказал, но из первых-то уст оно все приятнее и интереснее.
– Нет уж, как-нибудь в другой раз. Это долго, а у меня сейчас нет времени.
Король вновь обернулся к цветку, склонился над его бледно-серыми лепестками. Пряди белых волос стекли по плечу, скрыв лицо.
– Куда же ты так торопишься?
– Аргон же вам, наверняка, все рассказал.
– Рассказал, но я хочу услышать все от тебя.
Вот зануда! Я показала спине короля язык. В этот момент он резко обернулся.
– Фу, как нехорошо.
Я смущенно улыбнулась, чувствуя, что улыбка не столько смущенная, сколько пакостная.
– Нельзя показывать сидящему мужчине язык!
– Почему? – опешила я. Чего это он? – А стоящему значит можно?