- Ага, - усмехнулся Макс. - А ты знаешь, где здесь юг, а где север? Мы пятнадцать дней шли на запад, а если по растениям судить, то как бы наоборот. Заметили, хвойных деревьев стало меньше? Папоротники, лиственница и эти, с копной сена которые. У меня, кстати, кроссовки порвались, выбрасывать пора. Что же, босиком дальше?
- Почему сразу, босиком? Можно в лаптях, можно что-нибудь из шкур сообразить.
- А ты умеешь? - Макс бросил ироничный взгляд в сторону Кирилла.
- Нужда заставила учиться, - озабочено проговорил Кирилл. - Корзину-то сплели! Ну, если тебе нравиться босиком, то никто не запрещает.
- А знаете, ребята, я думаю, что нас выбрали, потому что мы разбираемся во всем, что касается выживания. Я в растениях и животных, Кирилл много знает о минералах и рудах, а Макс умеет защищаться - и у всех среднее образование. Что еще нужно, чтобы построить цивилизацию?
- Хотя бы еще одну женщину! - посочувствовал Макс, усмехнувшись в сторону Кирилла. - Он же стал на дикаря похож! Прикинь, захожу утром в шалаш, а он пытается корягу…
- Макс! Идиот! - выдохнул со злостью Кирилл, отодвигая тарелку. - Я не целовался, я жилу доставал, чтобы кроссовок твой подшить! Попросишь меня еще о чем-нибудь!
- А что, нельзя было это сделать… - Макс привстал, удивленно уставившись на стрелу с опереньем, просвистевшую над ухом и воткнувшуюся в ствол позади. - Атас! - побледнел он, пригибаясь в траву. - Черт… уходим, уходим!
- Это что было?! - изумленно вопросил Кирилл, прикрывая собой Машку, пока Макс собирал вещи и оружие, ползая по вытоптанной ими траве.
- Аборигены! Мы тут не одни! - рассвирепел Макс, прихватив стрелу. - Нас или попугали, или решили взять в плен…
- С чего ты взял? - расстроилась Машка, выглядывая из-за толстого ствола дерева.
- Убить нас могли сто раз, мы ж как дураки, на виду сидели! Блин, и бежать не знаешь куда…
- Мы тоже не лыком шиты, зря тренировались?! - голос Кирилла дрожал, но сам он был настроен решительно.
- Ты дурак?! Это ж а-бо-ри-ге-ны! Они каждую тропинку знают… Хуже, может и нюх, как у зверей! Выследят!
- Тогда я попробую выйти… Да пошло оно все к черту! - он отбросил лук и лазерную пушку, поднимаясь. - Если убьют, считайте меня героем!.. Эй! - он поднял руки, показывая, что безоружный. - Эй! Люди! Я пришел с миром!
Машка прыснула со смеха в кулак и сразу замолчала, кулак Макса ткнулся в ее ребро.
- Да фильм вспомнила… Тот тоже пришел с миром… - снова првснула Машка.
- Эй! - Кирилл замахал руками, привлекая к себе внимание. - Не подскажите дорогу?!
Три стрелы заставили его припасть к земле. Одна воткнулась в плечо и застряла.
- А-а… сволочи! - он отполз к Максу и Машке, стараясь не высовываться из густой и высокой травы.
- Получил?! - разозлился Макс, вытаскивая стрелу. - Повезло, кость не задета… Машуль, обработай рану и перевяжи. И это, спиртом залей, могли отравой стрелу намазать.
- А-а-а… Я умираю! - в ужасе простонал Кирилл, скривившись от боли.
- Не факт! - оборвал его стенания Макс. - Они ж не ждали, что мы нарисуемся… Разве что поблизости еще племя и между ними терки… Охотники, наверное, а на кой хрен им травиться отравленным мясом?
- Потерпи! Потерпи! - Машка отломила сук и сунула Кириллу в рот, изготовившись плеснуть в рану спирт.
- Мы с детьми воюем? - рассматривая стрелу, Макс слегка удивился. - Смотрите… Длина стрелы… Вытянутая рука и треть перед луком, максимум метр, ну девяносто, а эта сантиметров семьдесят, облегченный вариант… С такой разве что на зайца… Ни фига себе, наконечник-то металлический! - присвистнул он. - Запросто могли убить!
- Кто бы сомневался! - Машка перевязала рану бинтом, привязав толстую подушку из марли и ваты, посыпанную стрептоцидом. - Вообще-то и каменные наконечники убивают, и обычные, деревянные. Раньше так и воевали между собой.
- Валим отсюда! Я жить хочу! - в отчаянии простонал Кирилл, умоляюще взглянув на Макса.
- Перестань ныть! - взорвался Макс. - Дурья башка, их тут, может быть, на каждом шагу! Нам бы понять, с чем столкнулись! Здесь вас не достанут, а я обогну поганцев и займусь ими со спины, - Макс кивнул на овраг, который спускался к берегу. - Ждите меня тут, а если что, спускайте плот. Встретимся вниз по течению. Маш, у тебя косынка есть красная с синей полосой, где остановитесь, привяжи на видном месте, чтобы я вас нашел…
- Ты же не собираешься их убивать?! - испуганно взглянул на него Кирилл. - А если у них кровная месть?! Нам тогда точно не жить! Мы тогда кого искали?! - с недоумением воззрился он на Макса, напомнив цель экспедиции. - Ну вот, нашли!
- Максик, как-то так, поделикатней! - сочувствуя поганцам, попросила Машка, испугавшись и за себя, и за Макса, и за поганцев.
- Уговорили! Намну бока, и станется с них… - он тихо скользнул в траву и пополз тихо, как уж.
Вернулся Макс через пару часов, уже открыто, по поляне, крикнув притихшим Кириллу и Машке, чтобы выходили.
- Макс! - взвизгнула Машка в гневе, поднимаясь во весь рост. - Ты же обещал!
- Обещал, сделал! - довольно хмыкнул Макс, разлепляя своим пленникам закрытые скотчем рты.
- Е-мое! - остолбенел Кирилл с отвалившейся челюстью.
- Ой! Зеленые человечки! - Машка тоже остановилась с округлившимися глазами.
- Если бы эти уроды не намазали себя боевой раскраской, я бы мимо прошел, - возмутился Макс. - Их же в листве ни хрена не видно!
- Ой, так они ж инопланетяне! - всплеснула Машка руками, пощупав одного из зеленых человечков.
Светло-серовато зеленые, зеленые костюмы, в виде брюк и куртки, ярко зеленый пушок на голове, прикрывающий широкий и высокий череп, огромные, как у лани, глаза, приплюснутые носы и щелки рта с острыми зубами, которыми могли бы перегрызть что угодно, и острый подбородок. Маленькие, едва доставали Кириллу до груди, самый высокий - метр пятьдесят, не больше, но руки и ноги пропорциональные, если принять во внимание, что в их миру тоже ценились длинные ноги. И пальцы… - тонкие и длинные с голубыми ногтями. Если не помнить, что гуманоиды, можно, наверное, принять за людей. Напоминать Максу и Машке, что всех без исключения гуманоидов, особенно зелененьких, подозревают в кражах, экспериментах и насилии, Кирилл решил пока не стоит. Что они могли им сделать стрелами?!
- Маш, это мы тут инопланетяне, - образумил ее Макс. - А они, по ходу, местные…
- И что ты собираешься с ними делать? - спросил Кирилл, разжигая костер. - Мы же не можем их держать в плену.
- Контакт налаживать, - раздраженно бросил Макс. - Кир, попробуй им показать, что мы тоже люди. Ну там, покажи, один плюс один равно два… Таблицу умножения попробуй вспомнить, буквы напиши, и это… закон там какой-нибудь, вдруг они ступенью выше. Хотя вряд ли… - он безнадежно махнул рукой.
- Кажется, я поняла, почему с нами в контакт никто не вступает… - с философской задумчивостью проговорила Машка, потусторонне уставившись в пустоту. - Вот прилетели они, а как вступить, если ни они по-нашему ни бе, ни ме, ни мы по ихнему не шарим. И выложили они перед нами свои письмена, законы там, таблицу умножения, а смысл? Они ни бе ни ме, ни мы… - повторила она, избавляясь от задумчивости. - А если они не знают ни счета, ни письма?
- Да как же не знают? Краску на лицо додумались, а на стене там, или на деревяшке какой нет?! - всплеснул Кирилл руками. - Взять, к примеру, Макса, попросил нас знак оставить, а они что ж, не сообразят? Первая буква, это человек - "я". Вторая - "ты", третья "я здесь", четвертая - "здесь враг", пятая… Предположим, солнце - круг. Встать - стрелка вверх. Спуститься - стрелка вниз, влево вправо… Солнце встало, два знака - и целое предложение. Враг идет - слово враг и ноги. Вот и письменность получилась. А там и до букв недалеко. Сначала союзы - а, и, о, я, е-е, у… Потом предлоги и приставки. У-шел, при-шел, на-шел. Если язык наш разложить, так ведь и получается - приставка и ноги. И целые слова. Для нас слово "нашел" никак не связано со словами ходить, но если вдуматься, то человек шел-искал-наступил. Как точно подмечено! Кажется я понял, в чем смысл японских иероглифов… - оживился Кирилл. - Получается, мы пользуемся языком древних, их грамотностью, письменностью, стилем изложения мыслей. И ничего нового не придумываем. А если и вводим в оборот новое слово, то заимствуем из других языков. Но, по сути, их язык ничем не лучше и иногда звучит так же отвратно, как если бы сказали на нашем. Скейборд - снежная доска. Брейк-данс - "тормоз танец", имиджмейкер - по-нашему имидж, для них изображение, изображение делатель. Скинхед - кожаная голова. Для них они не менее паскудно звучат, но они не призирают свой язык, как мы. Любое их слово прославляется, а мы свой начинаем тихо ненавидеть.
- А что мы хотели? - Машка пожала плечами. - Тысяча лет рабства - и стойкий иммунитет ко всему, что нам об этом напоминает. Мы пытаемся стереть тысячелетие из памяти, как дни нашего позора. Никто ж не считает себя потомком крепостных, и в то же время поголовно ищем царя и прочее дворянство, чтобы они с нами поручкались. Вроде как, равными стали. Не стали. Вымираем, как мамонты. От нашей деревни треть осталась, а многие и вовсе без жителей. У нас, наверное, только Москва живет и удельные княже, царские прихлебатели. И хоть как заставят на царя-батюшку помолиться - все цари великомученики, а гордость грех великий - гордыня!
- Ну, так как, что с ними делать-то? - перебил макс. - Отпустим, они нас тут же замочат, или своих приведут. Нам против всех не удержать оборону.
- Давайте попробуем для начала их покормить… - предложила простодушно Маша.