Почувствовав плеть под подбородком, я поднял голову.
- Не бойся, раб!
- Я не раб, - тихо сказал я.
Женщина отступила на шаг и рассмеялась, потом чуть отошла влево.
В этом месте в стене была большая коническая арка. Площадь под ней оказалась закрытой тяжелыми прутьями, укрепленными примерно через каждые шесть дюймов крепкими горизонтальными поперечинами. В этой решетке находилась тяжелая дверь, также сделанная из прутьев и поперечин. За решеткой виднелся коридор примерно восьми футов шириной. На противоположной стороне коридора обнаружилась другая камера. Насколько я мог судить, она была пуста.
Моя тюремщица стояла у тяжелой двери с плетью в руках. Ее тело было удивительно белым. Я видел ключи и цепь, которые свешивались у нее с пояса, и справа на боку, в специальном гнезде, - стальные наручники.
- Продикус! Грон! - позвала незнакомка.
В тот же момент двое крупных и сильных мужчин откликнулись на ее зов.
Они были одеты почти так же, как и она, разве что не носили блуз на бретельках и обручей в волосах. Их обнаженные торсы были мощными и широкими. Грудь одного покрывали густые волосы, у другого она выглядела гладкой. Их руки и бедра казались железными. Один походил на европейца, другой - на азиата. Плетей при них я не заметил.
У "европейца" были курчавые темные волосы, а "азиат" оказался побрит наголо, за исключением пучка черных блестящих волос на макушке.
Они толкнули дверь в клетку и вошли, очевидно, женщина оставила вход незапертым. А возможно, дверь вовсе не запиралась, учитывая надежность моих цепей.
Незнакомка быстро заговорила с ними на непонятном мне языке. Я услышал, как она употребила слово "слин".
- Что вы собираетесь делать? - спросил я испуганно.
Мужчины приблизились ко мне, и я попытался отодвинуться от них. Послышался звон металлического кольца на моем ошейнике. Меня подняли, как ребенка. Я никогда раньше не встречался с такой силой.
Меня бросили на живот. Цепь и наручники, приковывавшие меня к переднему кольцу, были отстегнуты, а мои руки резко заведены за спину. Затем руки снова заперли в наручники, снятые с пояса одного из вошедших. Лодыжки освободили от цепей, после чего меня резко поставили на ноги, при этом удерживая за плечи.
- Что вы собираетесь делать? - повторил я, обращаясь к незнакомке.
Не ответив, она повернулась и вышла из клетки. Здоровяки поволокли меня за ней.
- Нет! - кричал я. - Нет!
Я лежал на боку. Мои ноги были скрещены и связаны. Большой кусок мяса, насаженный на крюк, лежал рядом со мной.
Я уже заглянул в яму и услышал яростное рычание зверей.
- Нет! - молил я.
Веревку плотно завязали у меня на талии и затем соединили с наручниками за спиной.
- Пожалуйста, нет! - умолял я. - Пожалуйста, не надо!
Здоровяки ухватили огромный, тяжелый кусок мяса и насадили его на другой крюк. Затем, перебросив его при помощи блоков через барьер, окружавший глубокую яму, спустили мясо вниз. Послышались рычание и пронзительные крики бешенства, сопровождавшие кормление.
- Пожалуйста, не надо! - просил я.
Никогда раньше я не видел таких зверей. У них был темно-коричневый окрас, у некоторых - черный. Отдельные особи достигали двадцати футов в длину. Весили они, должно быть, от двенадцати до четырнадцати сотен фунтов. У каждого имелось по шесть когтистых лап, а также двойные клыки. Широкие и треугольные головы этих хищников напоминали змеиные. Их тела, длинные и извивающиеся, покрывала густая шерсть. Они свивались клубком, переплетаясь телами.
Надсмотрщики держали меня на краю барьера, чтобы я мог видеть, как они разорвали кусок мяса. Отвратительные создания подпрыгивали в воздух, чтобы достать добычу. Некоторые в прыжке достигали высоты в тридцать и более футов. Они вцеплялись в мясо и повисали на нем, отрывая куски двойными клыками. От ямы шел сильный запах. Шипение, вопли и визг разрывали уши и наводили ужас.
- Нет! - кричал я.
Один из мужчин засунул крюк под веревку, которой были связаны мои ноги. В то же мгновение крюк начал подниматься и я беспомощно повис вверх ногами над барьером, окружающим яму.
- Пожалуйста, не надо! - умолял я.
Тюремщица в черном кивнула.
- Нет, не надо!
Я почувствовал, как меня подняли выше, по системе блоков перенесли и подвесили на высоте семидесяти пяти футов, прямо над зловещим колодцем.
Опустив голову, я смог заметить несколько покрытых шерстью тел.
Хищники подняли головы и сверкнули глазами. Я видел их длинные, темные, треугольные языки, раскрытые челюсти и зубы в два ряда. Затем веревка пришла в движение - меня опустили на фут.
Один из зверей подпрыгнул, но, не достав до меня, упал назад, в кучу других.
Меня опустили еще на пять или семь футов. Я плакал от отчаяния. Тяжелый ошейник съехал вниз. Металлическое кольцо касалось моего подбородка.
Я опустился еще на десять футов, потом еще на десять. Звери пришли в буйную ярость, за исключением особей, которые, рыча и царапаясь, рвали на части мясо, уже попавшее в яму.
Веревка снова пришла в движение и опустила меня ниже.
- Пожалуйста, прекратите! - молил я не переставая. Мне была видна незнакомка с белоснежной кожей, в черной одежде - она стояла с плетью у края барьера. Рядом с ней находились два здоровяка, которые притащили меня сюда. Я никогда не встречал людей, обладающих такой силой. Они легко справились со мной. Я оказался беспомощен.
Теперь, извиваясь и крича, я висел в сорока футах от дна ямы.
Веревка опустила меня еще ниже. Я закричал от отчаяния.
Хищные твари опять принялись подпрыгивать. Я слышал щелканье челюстей не более чем в ярде от своей головы и видел, как изогнутые белые когти, выпущенные наружу, стремительно пролетали подо мной. Одним ударом они могли оторвать мне голову.
Мои крики смешивались с яростным рычанием и пронзительными голодными криками этих животных. Веревка еще раз дернулась, и я снизился на один фут, горько рыдая от отчаяния.
Затем внезапно мое тело качнулось в сторону и поднялось кверху. Меня подняли при помощи блоков к барьеру и перекинули через него. Силачи надсмотрщики сняли меня с крюка и освободили ноги. Затем подвесили большой кусок мяса на крюк, на котором только что висел я, подняли его над барьером и опустили в колодец.
Я слышал, как звери дрались, отнимая добычу друг у друга. Здоровенный парень "азиат" дернул меня за руки, снял с них наручники и повесил себе на пояс.
- На колени, - приказала моя тюремщица.
Я подчинился.
Звери в яме рвали мясо на куски.
- Расставь ноги! - прозвучала следующая команда.
Содрогнувшись, я исполнил и этот приказ.
- Теперь ты понял, что ты - раб? - спросила она.
- Да, - ответил я. - Да!
- Да - что?
- Я не знаю, не знаю, - растерялся я.
- Да, госпожа, - сказала женщина.
- Да, госпожа, - эхом откликнулся я.
- Теперь скажи: "Я раб, госпожа".
- Я раб, госпожа, - повторил я.
- Теперь скажи, - продолжала тюремщица, - "Я ваш раб, госпожа".
- Я ваш раб, госпожа, - послушно сказал я.
- Теперь можешь опустить голову и поцеловать мои ноги.
Я сделал, как она велела. Я очень боялся ее.
- Теперь ты знаешь, в каком мире оказался? - спросила женщина.
Я не осмелился ответить.
- Этот мир называется Гор, - заявила она.
- Да, госпожа.
Я дрожал, я почти терял сознание. Это и в самом деле был Гор.
- Посмотри на меня, раб, - приказала незнакомка.
Я поднял на нее глаза.
- Здесь, на Горе, ты - раб!
- Да, госпожа, - ответил я.
- На Горе не допускается непослушание рабов, даже самое малое непослушание, это хорошо понятно?
- Да, госпожа.
- Кроме этого, - продолжала она, - раб должен угождать. Тебе это ясно?
- Да, госпожа.
- Животные, которых ты видел, называются слинами, - произнесла незнакомка. - Они используются на Горе для многих целей. Одна из них - охота на рабов и уничтожение непокорных. Именно для этой цели и натасканы животные, которых ты видел.
- Да, госпожа.
- На Горе также принято брать недисциплинированных, непослушных или непокорных рабов, а также рабов, которые не были в полной мере угодливы, все равно - мужчин или женщин, и скармливать этих рабов слинам. Конечно, иногда рабы скармливаются животным просто так, для развлечения хозяев.
- Да, госпожа, - сказал я.
- Понял ли ты теперь, что означает быть рабом на Горе?
- Да, госпожа, - снова ответил я.
- Опустись на колени, - приказала тюремщица.
Я повиновался.
Один из мужчин, силач с каштановыми курчавыми волосами, сказал ей что-то. Женщина засмеялась и покачала головой. Они обменялись несколькими словами, и затем надсмотрщики повернулись и ушли.
- Он спросил, - объяснила моя хозяйка, - не хочу ли я, чтобы он помог мне доставить тебя в камеру.
Она повесила плеть на пояс, свернув ее концы. На верхнем конце плети имелось для этого специальное кольцо.
- Я сказала ему, что этого не нужно, - продолжала говорить она, повернув ошейник таким образом, чтобы кольцо легло мне на спину. Выдернув металлическую цепь из-за пояса, женщина добавила: - Я сказала ему, что ты уже укрощен.
С этими словами моя хозяйка пристегнула цепь к ошейнику и дернула за него.
Я стоял на четвереньках, на цепи.
- Ты ведь укрощен, не так ли? - спросила она.
- Да, госпожа.
- Тогда пойдем. Мы возвращаемся в клетку.
- Да, госпожа.