- Ты виновен в самой отвратительной из измен, - продолжал работорговец. - Ты предал самого себя, свой пол, свою мужественность. Ты презренный изменник не только по отношению к себе, но и по отношению ко всем настоящим мужчинам. Ты - оскорбление не только своей собственной мужественности, но и мужественности других.
- Чтобы казаться слабым, нужна сила, - попытался оправдаться я. - Чтобы быть милым, нужна смелость. Настоящие мужчины должны быть ласковыми и нежными, заботливыми и деликатными. Так они доказывают свою мужественность.
- Настоящие мужчины приказывают женщинам, и женщины подчиняются, - возразил толстяк.
- Меня учили по-другому.
- Тебя учили неправде, - надменно произнес работорговец. - Твое собственное страдание должно подсказать тебе это.
- Он обвиняется в измене, - напомнил один из подручных. - Каков приговор?
Толстяк посмотрел на остальных. Я снова почувствовал проволоку на шее.
- Каким следует быть приговору? - спросил работорговец.
- Прекращение его жалкого существования, - заявил один из сообщников. - Смерть.
Толстяк взглянул на меня.
- Интересно, на что может надеяться такой жалкий червяк, как ты?
- Пусть приговором будет смерть, - вымолвил другой сообщник.
- Или что-то другое, - проговорил работорговец.
- Не понимаю, - сказал тот, кто первым предложил убить меня.
- Посмотрите на него, - предложил толстяк. - Разве он не типичный представитель мужского рода с Земли?
- Типичный, - сказал один из бандитов.
- Верно, - подтвердил другой.
- И все-таки, несмотря на это, - продолжал их главарь, - его черты симметричны, а тело хорошо сложено, хоть мягкое и слабое.
- И что из этого? - поинтересовался один из присутствующих.
- Как вы думаете, может ли женщина счесть его приятным? - спросил толстяк.
- Возможно, - улыбнулся другой.
- Бросьте его на живот и свяжите ему ноги, - приказал работорговец.
Проволока исчезла с моей шеи. Меня бросили лицом на цементный пол. Мои ноги были скрещены и туго связаны при помощи моего же брючного ремня. Спустя несколько секунд рубашку на моем левом боку резко дернули, затем я почувствовал холодное прикосновение ваты, смоченной спиртом. Игла глубоко вошла в мою плоть.
- Что вы собираетесь делать со мной? - в ужасе проговорил я.
- Заткнись, - ответили мне.
Лекарство поступило в мою кровь. Доза, очевидно, оказалась значительно больше той, что вкололи мисс Хендерсон. Было больно. Затем иглу выдернули и протерли место укола спиртом.
- Что вы собираетесь делать со мной? - прошептал я.
- Тебя собираются доставить на планету Гор, - сказал толстяк. - Мне кажется, я знаю маленький рынок, где тобой заинтересуются.
- Гора не существует, - пробормотал я.
Работорговец поднялся на ноги и выбросил вату и шприц.
- Гора не существует! - закричал я.
- Положите его в грузовик, - приказал толстяк.
- Вы сумасшедшие, вы все! - крикнул я.
Меня подняли с пола.
- Гора не существует! - кричал я.
Меня несли к двери.
- Гора не существует! - продолжал кричать я. - Гора не существует!
Затем я потерял сознание.
3. ЛЕДИ ДЖИНА
Внезапно проснувшись, я вскрикнул от боли. Попытался встать на ноги, но мои запястья и лодыжки оказались неподвижными. На шее ощущалось что-то тяжелое.
Я поднялся на четвереньки и не смог поверить своим глазам. На мне был ошейник, я был раздет и закован в кандалы.
Плеть снова опустилась на мое тело, я опять закричал от боли и упал на живот. Я лежал на полу из больших, хорошо пригнанных камней. Мои руки оказались прикованными к одному железному кольцу, а ноги - к другому. Подо мной чувствовались мокрая солома и сырые камни.
В комнате не оказалось окон. Тусклый свет шел от крошечной лампы в маленькой нише. Пахло отбросами. Мне показалось, что это помещение находится глубоко под землей.
Я очень хорошо, чувствовал тяжесть металлического ошейника. К нему крепился какой-то предмет, возможно - кольцо.
Снова и снова плеть ударила меня, плачущего от боли.
- Пожалуйста, перестаньте, - умолял я. - Пожалуйста, перестаньте!
Но кожаная плеть продолжала терзать мою спину.
Сила тяжести отличалась от привычной земной - была немного меньше. Следовательно, я нахожусь не на Земле.
Я оглянулся, чтобы увидеть, кто меня бьет.
За моей спиной стояла крупная женщина, темноволосая и мускулистая, ростом приблизительно пять футов и десять дюймов и весом фунтов сто сорок. Она тяжело дышала и крепко держала плеть обеими руками. Несмотря на сильно развитую мускулатуру, ее фигура выглядела замечательно.
Ее одежду составляли кожаная блуза на бретельках и черные кожаные легинсы. Живот незнакомки казался поразительно белым, так же как руки и ноги. На левом запястье виднелся золотой браслет. Волосы убраны назад кожаным обручем. Широкий ремень плотно стягивал талию, а на ногах были тяжелые сандалии, украшенные кистями. Справа на ремне, в специальном отверстии с зажимом, висела пара стальных наручников.
Я попытался отвернуться от нее, устыдившись своей наготы. Но она выхватила кнут и вновь ударила меня.
- Но ведь вы женщина, - пробормотал я, чувствуя острую боль от яростного удара кнута. В моих глазах стояли слезы.
- Не оскорбляй меня, - сказала она и снова ударила. Я закричал.
Затем женщина обошла вокруг меня и встала в нескольких дюймах от переднего кольца, к которому крепились мои руки. Я снова попытался повернуться боком, чтобы хоть как-то прикрыть наготу.
- Встань на колени лицом ко мне, - приказала незнакомка. - Расставь ноги.
Я повиновался, чувствуя болезненное смущение.
- Свободные люди могут разглядывать тебя, как захотят, - объяснила женщина.
- Вы говорите по-английски, - заметил я.
- Чуть-чуть, - ответила она, - немного. Около четырех лет назад мои начальники решили, что мне было бы полезно выучить этот язык. Его преподавала мне одна из пленниц, аспирантка-лингвистка, ее держали здесь в наказание. После того как я достаточно освоила его, она была устранена.
- Убита? - спросил я.
- Нет, - улыбнулась женщина. - Пленница была умна и привлекательна. Поэтому мы сделали из нее рабыню и продали. Она была куплена сильным хозяином и хорошо послужит ему.
- Но вы не очень часто говорите по-английски? - продолжал расспрашивать я.
- Теперь нет, - ответила незнакомка. - Какое-то время мы пользовались им для тренировки земных рабынь. Но теперь отсюда, да и из других подобных мест они просто распределяются по разным рынкам и продаются для хозяйственных целей, неграмотными и неподготовленными. Им приходится учить язык хозяев, как учит ребенок, а не через посредство своего прежнего языка. Этот метод эффективен. Девушки быстрее привыкают к цепям и ошейникам в одноязычной среде своих хозяев.
- А не у вас ли содержится земная девушка по имени Беверли Хендерсон?
- У рабов нет имен.
- Она темноволосая и темноглазая, - сказал я. - Очень хорошенькая, около пяти футов ростом и девяноста пяти фунтов весом…
- О, какая прелестная маленькая красотка!
- Да, это правда, - подтвердил я.
- Жаль, что она не попалась мне в руки, - заявила женщина.
- Где она?
- Не знаю. Она и другие невольницы, в капюшонах и цепях, уже разделены и отправлены на продажу. Скоро они станут великолепными рабынями.
Я взглянул на незнакомку с ужасом.
- Эта партия была замечательной, - заметила она. - Хозяева будут рады.
Я застонал. Какая печальная судьба уготована прелестной мисс Хендерсон и ее подругам по несчастью!
- Вы не знаете, куда их отправили?
- Нет, - ответила женщина. - У меня нет доступа к такой информации.
Я горестно покачал головой. Мисс Хендерсон, беспомощная хрупкая красавица, могла оказаться в любом месте этого ужасного мира!
Я поднял закованные руки.
- Почему я закован?
- Какой ты тупой, - ответила она и с кнутом в руках обошла вокруг меня.
- Тупой, но симпатичный. Женщин это привлекает, - попытался пошутить я.
Незнакомка снова остановилась передо мной. Я сжался и особенно остро ощутил сталь, сжимающую мои руки и ноги.
Приблизившись ко мне, женщина скрученной плетью потрогала металл на моей шее.
- Это ошейник, - сказала она. Затем левой рукой резко дернула металлический предмет, прикрепленный к нему. Как я и подозревал, то было кольцо. Оно откинулось назад и коснулось ключицы.
Отступив на шаг, незнакомка еще раз внимательно меня оглядела. Никогда ни одна женщина не разглядывала меня так.
- Я думаю, из тебя выйдет толк, - заметила она.
- Освободите меня, пожалуйста, - взмолился я.
Тогда женщина со злостью дважды ударила меня плетью. Я упал лицом на камни, попытался закрыть голову скованными руками и получил еще пять безжалостных ударов.
- На спину! - приказала незнакомка.
Я перекатился на спину и беспомощно лег у ее ног. Женщина провела скрученной плетью по моему боку.
- Да, - проговорила она. - Я думаю, ты справишься. А теперь - снова на колени, лицом ко мне, ноги расставить.
Повинуясь, я вновь встал перед ней на колени, в точности как она приказала, и испуганно взглянул на свою строгую тюремщицу. Ее взгляд страшил меня. Он был жестоким, твердым, бескомпромиссным, подавляющим. Никогда в жизни я не видел такой несгибаемой воли в глазах женщины.
Опустив голову, я понял, что ее воля сильней моей. Я опасался, что она будет жестока со мной. Я дрожал. Я боялся ее.