- Ага, - только и смог обалдело кивнуть родич.
Папа обратил внимание на что-то ещё, только убедившись, что наша четвёрка ему не привиделась, что мы все живые, здоровые и даже относительно целые.
- Брат, значит? - посмотрел отец на совершенно ошарашенного и потерянного тёмного. Улыбнулся тепло. - Ну, значит теперь я не самый младший в своём поколении…
- Эм, пап, тут такое дело… - в потолок произнёс я, пытаясь со всех сил сдержать улыбку.
- Ильен объективно тебя старше, дядя Райд, - не пряча усмешки, закончил за меня Ван. - Ему сто двадцать пять.
- Но это объективно, - снова заговорил я. - На самом деле больше сотни лет Ильен провёл в летаргическом сне. Субъективно ему не больше, чем Шону.
- Короче, тут всё сложно, - закончил Ван.
- Не дети, а сплошной ходячий кошмар, - проворчал озадаченный родитель.
- В родителей! - хором заявила наша троица императорских кровей.
Далеко заполночь наконец-то мы закончили друг другу рассказывать о том, куда и как нас носило. Узнав, что оправил нас сюда даах, папа страшно ругался. Я ругался не меньше, узнав как сюда попал он, а следом и Шон. Последнее слово в виде "мама оторвёт вам обоим головы и будет права" всё равно осталось за мной. Взаимно обвинив друг друга в отсутствии мозгов, мы на этом успокоились, и дальше обходились без матов.
Только под утро Ван, Шон и Ильен разбрелись спать, а Маньяки давно дрыхли в обнимку на диване.
- Ты сильно повзрослел, сын, - произнёс отец, не отрывая от меня взгляда. Мы сидели в стоящих рядом креслах и периодически подливали друг другу в кубки лёгкого золотистого вина. Папа протянул руку, коснулся моего седого виска, полуматериальных перьев. В отличие от других, рука отца, касавшаяся крыла, не раздражала. - И изменился.
- Мне пришлось, - тихо ответил я. Усмехнулся грустно, раскинул крылья, немного склонившись вперёд, придал им полную материальность. - Мне теперь всю одежду со специальными прорезями заказывать придётся. И это не единственный "подарок" Болота Мёртвых…
Снова уложив крылья, я рассказал отцу всё, о чём умолчал при общем разговоре. Сглаживая подробности, стараясь скрыть слишком уж тяжёлое, но всё. Живо передо мной стояла картина памятника моей семье. И я, уткнувшийся в каменную ногу отца… "Никогда… какое страшное слово…"
Сам не заметил, как за время рассказа оказался у окна, жадно гладя в небо, становившееся красным на востоке. Как вцепился в створку окна до побелевших пальцев…
- Бедный мой сын… - Отец, оказавшийся рядом, когда я поднял взгляд, просто обнял меня. - Бедный ты мой маленький сын… Если бы я мог от всего этого тебя отгородить…
- Ты просто не умирай, пап, - только и смог произнести. Горло свело. Больше даже при желании говорить я бы не смог.
- Обещаю, - ответил папа.
Как же хорошо, что у меня такой отец… И как же хорошо, что он рядом. И пусть горло свело, но как же тепло на душе. И никто не увидит скатившихся по лицу слёз, а отец и сам незаметно вытер лицо…
Двойняшек так и оставили спать на диване. Только "поле тепла" я им обновил.
Вана тоже хотели оставить спать, да эта вечно недовольная ушастая морда проснулся самостоятельно. И отправился с нами. Как и Шон, брать с собой которого в наши планы тоже не входило.
Ильен, кажется, так и не смог уснуть. Наследник трона был бледен, устал. И скрывал свою растерянность под маской раздражительности. Ну вылитый я. Надо его подколоть, чтобы разозлился на меня и успокоился.
Пока шли до малого тронного зала, мы с братьями втроём успели довести дядю до белого каления, попыток нас убить и отчаянной просьбы императору утихомирить своих наследников. В общем, дёргаться он перестал, что нас полностью устраивало.
В зале с видом ждущих казни смертников нас ждали двенадцать Рыцарей. Отец зорко оглядел преклонивших колено тёмных. Повернулся ко мне.
- Сын, дай-ка мне Старшую печать.
- Тогда дай Младшую, - потребовал я, снимая кольцо.
Подал артефакт отцу, безмолвно интересуясь: "Инструкция для юзера-лузера нужна?"
"Ремня давно не получал?" - не менее ехидным взглядом ответил мне отец, забирая мою… хм… дедушкину печать и отдавая мне свою.
А потом… потом было судебное разбирательство. Долгое. Муторное. Выматывающее всех участников. Папа вёл допросы при помощи печати, я его дублировал и помогал, потому что ведущую роль физически не выдержал бы. Ильен выступал как в качестве допрашивающего, так и в качестве свидетеля. К вечеру меня мутило от голода, беспощадно кружилась голова и было такое ощущение, будто меня весь день били ногами. Причём ногами, не в тапочки обутыми.
- Что скажешь, Старший Наследник? - поинтересовался отец, не глядя на меня. Я сам только взгляд скосил, не поворачивая головы. Его мутило даже больше чем меня, что видно по лицу. Он в каждой душе читал, память им наизнанку выворачивал. Как его самого не вывернуло… Хотя, мы специально не ели.
- Каждый из них заслуживает казни, - ледяным тоном отозвался я. - Но мы не можем себе позволить убить их сейчас, отец-Император. Это политически невыгодно в сложившейся ситуации. Я считаю, что мы должны рассмотреть ситуацию более полно в отношении десяти из двенадцати присутствующих.
- Ты уверен? - повернулся ко мне отец.
Я прекрасно понял подтекст его вопроса. И сам посмотрел на дядю.
- Мне понадобится Тень. - Ильен тоже всё правильно понял.
- У Кордана ар'Каэрта есть пара учеников, - проговорил Шон. - Любой из них будет рад стать настоящей Тенью тебе.
Ильен не ответил, пристально глядя в глаза одного из тех, кто лишил его крыльев.
- Нет, - тихо, но твёрдо ответил дядя. И добавил понятное нам всем слово: - Одиннадцати…
- Ван, Шон, проводите консорта в северную башню, - холодно приказал папа. - Остальные будут ждать решения Владык Мира, и выполнять полученные ранее приказы.
Арсен поднялся со своего места и тяжело произнёс:
- Тень желает остаться с действовавшим до сего момента правителем. Я уже и так похоронил двух императоров, двух императриц и потерял двух наследников. Больше не хочу и не могу. Прости нас, если сможешь, Ильен. Мы совершили слишком много непростительных ошибок.
- Воля твоя, Арсен, - ледяному тону могли позавидовать айсберги. Только на дне зрачков потемневших глаз отражалась горечь пополам с обидой. Ильен никогда не сможет их простить. - Отправляйся с Кайреаном, - и родителя своего "папой" он больше никогда не назовёт.
Не могу сказать, что не понимаю родича.
Шон с Ваном повели двух покорно шагающих тёмных в тюрьму. Проходя мимо нас, Кайреан замедлил шаг и с такой мукой взглянул на своего сына, что даже я едва смог удержать каменную мину. Но Ильен и бровью не повёл, не удостоив родителя взглядом.
Папа, если б ты только знал, как я безмерно счастлив, что именно ты мой отец. И что мама у меня нормальная. Ну, то есть, примерно такая же нормальная, как всё семейство.
Когда мы трое вышли из тронного зала, я уже всерьёз прикидывал, как бы половчее упасть куда-нибудь в наименее пыльный угол, и сколько мне удастся там поспать.
- Папа, - я бессильно привалился к ближайшей опоре, оказавшейся отцовским плечом. - Пойдём кого-нибудь съедим.
- Может, "чего-нибудь"? - сочувственно, но всё-таки с улыбкой спросил родитель.
- Нет, пап, "кого-нибудь", - уверенно откликнулся я, заставляя себя встать прямо. - И прибейте меня кто-нибудь, пожалуйста…
- Это мы всегда с удовольствием! - как из ниоткуда появились вездесущие близнецы. - Но мы предпочитаем здоровые и вменяемые жертвы. Поэтому мы тебя сначала покормим…
- Какой ужас, - убито произнёс я, и повис на плечах Маньяков, молча эти плечи подставивших.
Собрались мы только на следующий вечер. После допроса никто из нас не был способен даже говорить внятно. Нет, папа ещё более-менее держался, но я, оказавшись в той комнате, где мы вчера обменивались стратегически важными сведениями, с некоторым трудом одолел организованный двойняшками ужин, выпихал их с дивана и провалился то ли в сон, то ли в глубокий обморок…
Утром папа куда-то испарился, а без него мы с Ильеном решили ничего не делать. Я так вообще прикинулся обивкой дивана, лёжа с книгой в руках и периодически таская со стоящего рядом столика еду. Делать что-либо ещё я отказывался наотрез.
- Ух ты, какой дружный читальный зал! - папа стоял на пороге и ехидно скалился. Позади отца привалился к дверному косяку Шон.
Да, дружненько вышло… Ильен забрался в кресло с ногами, что-то читая, близнецы валялись на полу тоже с книжками, Ван сидел на подоконнике с учебным пособием по риторике. Я, конечно же, занимал самое выгодно лежачее место. И читал отнюдь не учебник, а интересную космофантастику. "Долгий восход на Энне" # Второй раз перечитываю в условиях жестокой информационной голодовки. И не надоедает.
# Евгений Гуляковский
- Где вас обоих носило? - поинтересовался я с дивана, не спеша закрыть книгу и демонстративно глядя на страницу.
- Где надо, там и носило, - хитро сощурился отец.
Ой-ой-ой! Я знаю эту ухмылку на папином лице! Ой, знаю! Паранойя меня сейчас сожрёт, а ж… индикатор неприятностей предупреждает, что они, неприятности, будут крупными!
Убрав книгу, сел, пристально взглянул и проникновенно спросил:
- Ты что задумал, родитель?
- Тебе понравится, - пообещал папа.
- Пап, тебе по части неожиданностей дедушку не переплюнуть, но ты каждый раз стараешься, - проворчал я. - Может обойдёмся без сюрпризов?
- Но так же совершенно не интересно! - воскликнул папа и улыбка на его лице стала широкой и довольной как никогда.
Интересно, насколько крупную гадость отец задумал?