Вонь, поднимавшаяся из пещеры главного, была отвратительной и притягательной одновременно. Запах разложения, сопровождавший орков на каждом шагу, смешивался с соблазнительным ароматом свежего густого супа, и тонкий нюх Бальбока сообщил ему, что в супе присутствует человечина. Орк вспомнил о голове у входа, и, поскольку он вот уже несколько дней толком ничего не ел, в животе у него громко заурчало.
- Тихо! - зашипел на него Раммар. - Я тебе что говорил?
- Но это не я, - шепотом возмутился Бальбок. - Это мой живот.
- Так скажи ему, чтобы вел себя тихо, а не то я его вспорю, дошло?
От этих слов у живота Бальбока отнялся дар речи, и оба они вошли в пещеру главного. Широкий свод, казалось, поддерживали сталактиты и сталагмиты, похожие на огромные колонны. На них были закреплены факелы. В их мерцающем свете стоял обтянутый тролльским мехом трон, по обе стороны которого стояли два охранника. На троне сидел огромный и жирный орк, правая половины головы которого была закрыта пластиной из кованой стали.
Грайшак.
Все орки больбоуга знали, что металлическая пластина была напоминанием о битве: гномья секира раскроила главному череп, и темная магия таинственным образом сохранила ему жизнь, но с тех пор он перестал быть самим собой. Некоторые утверждали, что кто-то оказывал на него магическое влияние, другие говорили, что удар секиры отрезал ему слишком много мозгов. Известно было одно: он вернулся с поля битвы и вызвал на бой Грайшака, тогдашнего главного племени. Оторвав противнику голову голыми руками, он стал его преемником и сам провозгласил себя главным. Тот факт, что он взял себе и его имя, объяснялся традициями орков. Орки не ведут счета своим правителям как люди, не поют песни об их деяниях, не воздвигают памятников - слишком сильно каждое поколение поглощено собой, и, кроме того, орки - ужасные певцы и совсем не придают значения искусству. Тот, кто в присутствии Грайшака отваживался говорить о его предшественнике, должен был быть готов к расставанию со своим языком.
Это по меньшей мере…
- Ахгош доук, - выразил Раммар почтение главному традиционным приветствием, при этом униженно кланяясь. Бальбок сделал то же самое, только вот поклонился не так низко.
- Мне ваши морды тоже не нравятся, - ответил Грайшак, лениво развалившись на троне и держа в лапе кружку кровавого пива. - Говорите, что собирались. Живее, не то мне станет скучно, и я велю вас четвертовать!
- Мы были в своре Гиргаса, - начал докладывать Раммар. - Мы получили задание разведать наличие гномов на границе.
- И что? - спросил Грайшак между двумя глотками пива. - Вы наткнулись на гномов?
- Можно сказать и так, - несколько смущенно ответил Раммар, подняв взгляд на изодранный флаг. - Мы… что ж, мы попали в западню. Все воины нашей своры были убиты - кроме нас двоих.
- Что-о-о? - Грайшак наклонился вперед, и его глаза превратились в две узкие щелочки.
- Мы ни при чем, - поспешил заверить его Раммар. - Нас с братом послали в разведку, но нас обнаружили, и мы побежали назад, чтобы предупредить остальных, но было уже слишком поздно, потому что…
Грайшак перебил его, и в его рычании сквозила злость:
- Что ты хочешь этим сказать - "было слишком поздно"?
- Я хочу этим сказать, великий Грайшак, что мы были бессильны перед численным превосходством врага. Мы сражались храбро, можете нам поверить. Наш предводитель Гиргас в одиночку убил большого варга, а мы с братом толпами бросали гномов в темную яму Курула. Мы до последнего сражались рядом с нашим предводителем, плечом к плечу.
- Правда? - Грайшак обнажил в хитрой ухмылке свои желтые зубы. - Как же тогда получилось, что вы выжили в этой битве?
- Этим мы обязаны исключительно своей храбрости, великий Грайшак. В то время как другие орки бежали, прятались в расщелины в скалах и земле, мы продолжали сражаться. И даже когда наш предводитель, утыканный стрелами, опустился на землю, мы все равно не сдались. Наверное, в конце концов гномы решили, что нет смысла сражаться с нами дальше, и предпочли оставить поле боя.
- Они бежали? Разве не говорили вы, что они превосходили вас силами?
- Так оно и было, - подтвердил Раммар, - но когда такого воина, как я, охватывает гнев, великий Грайшак, и он впадает в саобх, то он сражается и лютует, словно берсеркер, приводя в ужас своих врагов. Мой брат помогал мне, но в основном это я один обратил гномов в бегство.
- Понятно, - сказал Грайшак, и снова хитрая улыбка мелькнула на его лице. - В таком случае, воины мои, вы заслужили славу, и почет, и место за моим столом. Скоро весь сохгал будет знать ваши имена и чтить вас как воинов, обративших в бегство целое войско гномов. Остается только один вопрос…
- Да? - спросил Раммар, навострив уши.
- Где голова вашего предводителя? - недовольно поинтересовался Грайшак. - Дурацкий череп Гиргаса. Где, черт возьми, вы его потеряли?
- Это, великий Грайшак, очень хороший вопрос, - согласился Раммар, и быстро повернулся к брату. - Бальбок, где голова нашего предводителя? Где благородная голова Гиргаса? Последний раз я видел ее у тебя.
Бальбок очень хотел возразить, но помнил о запрете, наложенном на него братом. Поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как смущенно улыбнуться, сдвинуть шлем на затылок и почесать лоб.
- Мне очень жаль, великий Грайшак, - заявил Раммар. - Я безутешен, но похоже, что мой глупый братец потерял голову нашего предводителя.
- Он ее потерял?
- Попробуйте понять. Это было в битве. Повсюду сновали гномьи воины, в воздухе было черно от ядовитых стрел, рычали варги…
- Это не извинение! - пролаял Грайшак. - Голова падшего в битве предводителя своры должна быть принесена в больбоуг, и по древней традиции из нее нужно сделать чучело, в противном случае он не сможет воссоединиться с Курулом, а это принесет несчастье всему племени. Это закон Курула - один из немногих, которых мы придерживаемся.
- Это прекрасно, - подтвердил Раммар. - Но, может быть, великий Курул сможет сделать в этом случае исключение? Ведь голова Гиргаса безвозвратно потеряна - гномы забрали ее с собой.
- Гномы?
- Да, главный. Когда мы огляделись вокруг, пришлось признать, что враг забрал голову Гиргаса и унес ее с собой.
- Вот как? - Глаза Грайшака сверкнули. - Как у них так получилось, когда они бежали в панике перед вашей силой?
Вопрос был справедлив, только вот Раммар не знал на него ответа. По дороге к пещере главного он все точно продумал, но теперь приходилось признать, что история звучала не настолько правдиво, как ему казалось.
- Что это с тобой? - обратился он к своему брату, не зная, что делать. - Да не стой ты, Бальбок. Быстро открой рот и говори!
- Не могу, - пожав плечами, ответил Бальбок. - Ты же сам говорил, что я должен предоставить говорить тебе, а сам - заткнуться.
- Великолепно, но теперь я велю тебе говорить. Объясни нашему главному, как так случилось, что ты потерял голову Гиргаса.
- Да, - с ухмылкой подтвердил Грайшак, - объясни мне. Я тебя внимательно слушаю.
- Ну ладно, - ответил Бальбок, который теперь не видел никаких препятствий говорить. - На самом деле все было совсем не так. Раммар кое-что перепутал.
- Что?
- Не слушайте его, главный! - закричал Раммар. - Он немного не в себе и…
- Может быть и так, но ты рассказал все совершенно неправильно, - решительно заявил Бальбок. - У меня вообще не было головы Гиргаса. Когда мы обнаружили его труп, гномы уже забрали его голову.
- Да что ты говоришь… - презрительно пробормотал Раммар.
- Так оно и было, клянусь. А потом мы ушли с поля битвы, потому что в лесах было еще полно гномов. Мы позаботились о том, чтобы убраться поскорее, и оставили труп Гиргаса там, где он лежал. Зато, - Бальбок с гордостью указал на жалкие останки штандарта, - мы же принесли его знамя.
- Знамя они принесли… - кивнул Грайшак. - Итак, если я все правильно понял: гномы украли голову вашего предводителя, и вместо того, чтобы последовать за ними и вернуть ее, как полагается воинственным оркам, вы бежали и прибежали обратно в больбоуг, правильно?
- Правильно, - подтвердил Бальбок, а в это время его брат, втянув голову в плечи, пятился к выходу.
Бальбок заметил это и удивленно посмотрел на него.
- Ты чего? - спросил он.
- Ничего, - донесся шепот в ответ.
- Нет, что-то не так, я точно знаю. Что я неправильно сделал?
- Ничего. Совсем ничего. - Раммар говорил так тихо, что его почти не было слышно.
- Ты можешь сказать мне это совершенно спокойно.
- Да замолчи же наконец, черт побери! Ты сейчас нам петлю на шею наговоришь!
- Да что ты, - убежденно сказал Бальбок. - Я ведь все объяснил - все, что ты напутал. Можешь поблагодарить меня.
- Поблагодарить тебя? - Это уже оказалось для Раммара чересчур. На мгновение он забыл о том, что находится в пещере главного и ходит по самому краю ямы Курула. Его лицо потемнело от гнева, и, сжав лапы в кулаки, он набросился на брата. - Ну все, с меня довольно! Ты, жалкий пердун! Твои жалкие для орка отговорки! Это был последний раз, когда ты втягиваешь нас в шнорш! Я вспорю твое брюхо и засуну твою голову в твои же собственные внутренности, и ты будешь там, пока…
- Криок!
Хриплый окрик Грайшака заставил обоих вздрогнуть и прервал ссору. Главный вскочил со своего трона, и взгляды, которыми он наградил Раммара и Бальбока, жалили не хуже кинжалов.
- А ну, разошлись быстро, вы оба, или я вам языки повыдергиваю и заставлю вас их съесть, понятно?
Раммар и Бальбок испуганно поглядели на него и кивнули.