Кот встопорщил усы, оценив старания женщины, которая говорила "я все поняла", хотя сгорала при этом от любопытства и готова была выслушать его доклад хоть семь раз, расспрашивая о каждом слове по отдельности. Подняв лапу, он выпустил когти в кошачьем ночном приветствии. Не каждый человек удостаивался подобного жеста.
Женщины остались одни.
- Армектанская гвардия?
- Но… что это может значить?
- И еще какой-то путешественник…
Вахен не озверел от злости лишь потому, что был уже далеко и не слышал разговора возбужденных женщин, которые по десять раз повторили каждое его слово. Все это было лишь пустое сотрясение воздуха, из которого ничего не следовало. Наговорившись, они наконец замолчали.
- Не прогоняй его пока из Сей Айе, - помолчав, сказала Эзена, имея в виду Денетта.
Жемчужина поняла.
- Не прогоню. Всегда успею. Сперва выясним, зачем сюда пришли эти армектанцы. К тому же я и так хотела тебе посоветовать, чтобы ты еще немного подождала.
- Чего?
- Вестей из Дартана. Завтра, самое позднее послезавтра должны прийти письма из Роллайны, - напомнила Жемчужина.
- Думаешь, мы узнаем о нем еще что-то достойное внимания?
- Сомневаюсь. Скорее рассчитываю на подтверждение того, что мы узнали раньше. О тех самых спорах между Эневеном и другими Домами К. Б. И. Похоже, Эневен действительно боится, что возрастает значение тех, кто беднее его, но состоит в более близком родстве с князем. Они судятся из-за происхождения. Уже давно. Если в письмах будут какие-то новые подробности, то, возможно, тебе удастся добиться подтверждения их от Денетта, за обедом или на прогулке. Это всегда может пригодиться.
Эзена махнула рукой.
- Мне не дают покоя эти гвардейцы. Вахен умеет испортить весь остаток дня… Может, стоило бы позвать сюда Йокеса?
- А зачем? Ты хорошо сделала, предоставив ему свободу действий. Порой он бывает несносен, но в таких делах лучше ему не мешать. Ни ты, ни я не придумаем ничего более умного, чем он.
Эзена улыбнулась.
- Слушай, ты его что… любишь?
- Йокеса? - Жемчужина удивленно посмотрела на нее, потом задумалась. - Я должна ответить, что мне этого нельзя… Правда, ваше высочество?
- Неправда.
- Не знаю, люблю ли я его. Я… думаю немного по-кошачьи. - Улыбнувшись, она показала на дверь, на пороге которой еще недавно сидел Вахен. - Даже если я что-то чувствую, а я ведь чувствую… то сразу же спрашиваю себя, что из этого следует. Пойми наконец, что я… действительно вещь, во всяком случае, не человек, а только так выгляжу. Ты им когда-то была. Потом ты продала свою свободу, но только свободу. До этого у тебя была своя собственная жизнь, хорошая или плохая, неважно. У меня никогда ничего такого не было.
Эзена молчала.
- У меня не было матери, отца, братьев и сестер, так что мне некого было любить, у меня не было даже подруг по играм, поскольку нам нельзя было играть, все время занимало обучение, - продолжала Анесса. - Я была Синей, потом я была Песчинкой, еще, помню, Пихтой и Щечкой… Нам то и дело меняли имена, если это вообще были имена, так что их у меня было, наверное, с сотню. Анессой меня назвал только князь Левин, но если завтра ты меня продашь, то кто-нибудь готов назвать меня Эзеной, Хайной или Блевотиной, если ему вдруг понравится подобный юмор. А ты меня спрашиваешь, люблю ли я Йокеса! Я могу почувствовать любовь других, меня этому учили, но свою… - Она покачала головой. - Не знаю, правда не знаю. Мне он очень нравится, и я люблю с ним спать, Эзена.
Армектанка внимательно смотрела на нее. Невольница говорила больше и быстрее обычного. Вопрос затронул ее куда сильнее, чем она пыталась показать.
- Я бы хотела это изменить.
Жемчужина возмутилась.
- Опять то же самое… Мне хорошо и так.
- Ты не хотела бы быть такой, как другие?
- Какие "другие"?
- Обычные люди.
- То есть? Такие, как княгиня Эзена? Как Денетт? Между Эзеной и Денеттом больше различий, чем между Денеттом и найденной в лесу палкой. Что значит "быть как другие люди"? Чувствовать любовь? Не все ее чувствуют. Не быть вещью? Денетт - тоже вещь, только он об этом не знает. Эту вещь изготовили не те ремесленники, что сделали меня, но раз уж об этом речь, то я - вещь, которая стоит столько же, сколько и Йокес, не говоря уже о Денетте. И я имею в виду не деньги.
- Я тоже вещь?
- Ты? Ты, пожалуй, нет.
- А почему?
- Не знаю, ваше высочество.
Когда Анесса говорила "ваше высочество", это обычно означало, что разговор подошел к концу. Эзена слегка улыбнулась. Нет, нет… Жемчужина Дома не была предметом. Вернее - да, она была им тогда, когда хотела. Когда ей было удобно. Несмотря на то, во что пытались превратить человеческого ребенка, из него выросла женщина. Она обладала собственными чувствами, а не только знаниями и принципами, которыми ее пичкали. Обученная быстро набираться опыта, она набралась его куда больше, чем сама была готова признать.
- Хорошо, Анесса, - сказала Эзена. - Не будем больше об этом. Лучше объясни, почему ты мне лгала.
Жемчужина нахмурилась.
- Гм… тогда? - переспросила она, быстро пытаясь сообразить, что имеет в виду ее собеседница.
- Тогда, - подтвердила Эзена, подходя к портрету Роллайны. - Ты и князь, все, кто знал… Почему нельзя было просто прийти к Эзене и сказать ей, кто она на самом деле? Я все это прочитала, - она обвела рукой комнату, - и не могла думать ни о чем другом… И только вчера я поняла, что не знаю, почему мне этого не сказали. Чего вы ждали?
Анесса молчала.
- Меня слегка удивляло, что ты об этом не спросила, - наконец сказала она. - Я жду этого с тех пор, как… с самого начала. Я подготовилась к этому разговору.
Эзена вдруг поняла, что причины могут оказаться намного важнее, чем она подозревала. Она подошла к столу и села.
- Я не знаю о чем-то важном?
- Мне пришлось кое о чем промолчать.
- И о чем же?
- Ты еще не читала хроник Сей Айе. Летописи Дартана, история трех сестер - все это здесь. Но хроники Сей Айе у меня.
- Что в этих хрониках?
- А если я попрошу меня об этом не спрашивать? Для твоего же блага, поверь мне! - сделала попытку Анесса, заранее зная, каким будет ответ.
- Ты с ума сошла? Что в этих хрониках, говори немедленно.
- Ты не первая, - сказала Анесса. - Вернее, ты вернулась не в первый раз. Полосы Шерни уже пытались воскресить Роллайну, но им удалось лишь призвать кого-то очень на нее похожего.
Эзена почувствовала, как у нее сильнее забилось сердце.
- Сколько раз? - сдавленно спросила она. - И в чем заключалось это сходство?
- Сперва это была девушка, очень на нее похожая, может быть, точно такая же. - Жемчужина показала на большой портрет. - И ничего больше. Во второй раз Роллайна обрела какие-то обрывки воспоминаний, она также обладала какой-то силой, немного похожей на ту, которой обладают посланники. Но владеть этой силой она не могла. Она сошла с ума… а потом перестала быть человеком.
Эзена, сердце которой билось все сильнее, побледнев, смотрела на нее.
- Похоже, что Полосы, оживляя какую-то свою часть в облике мыслящего существа, - продолжала Анесса, - теряют над ним контроль. Шернь мертва и неразумна. В хрониках Сей Айе есть записи, которых я не понимаю, но из них следует, что Роллайна вернулась к Шерни, так, впрочем, сказал мне князь. Я этого не понимаю, - повторила Жемчужина, - Роллайна… снова стала Полосой Шерни. Князь решил, что следует ждать, пока Роллайна не пробудится сама. Возможно, требуется время, чтобы все получилось как надо. Нельзя торопить события.
- Ты, однако, поторопила.
- Потому что не могла иначе. Суд в столице… его благородие Денетт со своим предложением и, наконец, ты сама, твои сомнения и… непредсказуемость, - объясняла Жемчужина. - Я видела, что еще немного, и катастрофа неминуема. Ты готова была точно так же выйти замуж за Денетта, как и подчиниться решению суда или развязать войну. Князь предвидел, что так может случиться. Он велел мне ждать так долго, как я сама сочту благоразумным. Все здесь - летописи, доказательство того, кто ты такая, соответствующие средства и, наконец, союзники. Такие, как я. Только представь - постепенно открывающая правду о себе, испуганная и растерянная девушка где-то в Дартане… Ты могла бы пострадать, в том числе и по своей собственной вине.
- Но ты всего лишь предмет, - тихо сказала Эзена. - Участие в оживлении Полосы Шерни оставили на твое усмотрение, ты взяла ответственность на себя и поступила так, как сочла справедливым. Но ты всего лишь предмет…
Анесса отвела взгляд.
- Кем или чем ты бы ни была, - сказала госпожа Сей Айе, - я восхищаюсь этим кем-то или чем-то. Я прощаю тебя, Анесса… но оставь меня теперь одну. Я была деревенской девчонкой, потом невольницей то тут, то там, потом княгиней, потом полубогиней… а еще я могу быть Полосой Шерни, сумасшедшей или не знаю кем. Оставь меня одну, мне нужно прийти в себя.
Жемчужина сглотнула, поклонилась и направилась к двери.
- Но не уходи далеко, - тихо добавила Эзена, - потому что потом мне захочется перед кем-то выплакаться. А у меня никого нет, кроме тебя.