- Это верно, - охотно согласился Константин. - К утру как раз и ладьи с Ольгова подгонят. Будет на чем отъехать.
Процедура с клятвой для него тоже была тягостна. Не нравились ему ситуации, в которых приходилось припирать человека к стенке и диктовать свои условия. Нет, если бы сейчас перед ним стоял какой-нибудь подонок или мерзавец - одно. Тогда Константину было бы наплевать. Но Ингварь был чистым, порядочным человеком, и, ломая этого парня, выкидывая его из города и вообще из рязанской земли, Константину попутно приходилось ломать еще и себя. Он, конечно, понимал, что поступить так требуют интересы даже не Рязанского княжества, а всей Руси, но легче от осознания необходимости всего происходящего ему почему-то не становилось.
- Дружине моей и боярам с воеводами тоже до утра о многом помыслить надобно. Идти со мной или оставаться, а если идти, то куда? Кто нас ждет? - продолжил Ингварь.
- И тут все верно. Однако думается, что до утра времени с избытком?
- А я большего и не прошу. Токмо остатнее - дозволь икону эту с собой взять. Она у нас от отца к сыну переходит. Ею еще Глеб Ростиславич моего деда Игоря Глебовича благословил. И матушке нашей она дорога как память.
- И икону бери. Мне она без надобности, - не препятствовал Константин. - Пойдем, провожу тебя до коня.
"Ну ничего, - стрелой металась в мозгу Ингваря злая, колкая мысль, - роту в том, что не приду более на землю рязанскую, я не давал, а владимиро-суздальские князья давно на Рязань недобро косятся. Дадут мне рать в помощь, а они - не наши… лапотники. Жаль токмо, что я сразу к словесам Онуфрия не прислушался, надо было еще по осени их зазвать. Эх, Кофа, всем ты хорош, да и яко воевода тож из первых, а вот тут сплоховал со своим советом. Не след, не след… Ну и пущай. Теперь уж точно… след".
Он уже вздел ногу в стремя, вскочил на лошадь и собирался погнать ее с ходу в галоп, как был остановлен негромким голосом Константина. Ингварь обернулся. Его двоюродный дядя стоял, грустно глядя на отъезжающего родича.
- Не думай, что я забыл взять с тебя обещание, дабы ты больше не возвращался на рязанскую землю и не наводил на нее полки владимирских или черниговских князей. Мне просто не хотелось, чтоб ты не сдержал княжеского слова, если б согласился дать такую клятву. Пусть уж лучше оно будет на твоей совести. Только если ты все же решишься на такое, то хорошенько подумай: гоже ли самому ворогов на землю нашу звать?
- То не вороги, а такие же русичи, яко и мы с тобой, - возразил Ингварь и осекся, понимая, что он невольно проговорился о своих потаенных мыслях.
Но рязанский князь оставался на удивление спокойным и не отреагировал на эту фразу своего племянника. Он лишь насмешливо хмыкнул:
- Эти русичи только за последний десяток лет нашу землю не раз и не два разоряли, включая и стольную Рязань. А впрочем… у тебя и своя голова на плечах имеется.
Константин устало махнул рукой и отпустил племянника восвояси.
Слово свое переяславский князь сдержал и никаких препон не чинил - каждый дружинник мог выбрать любой вариант. Больше половины - сотни три - тут же направили своих коней к Константинову шатру, изъявив желание послужить новому князю. У таких оружие и бронь не отбирали, но собирали в отдельный отряд. Другие бросали на землю оружие и направляли коней к Переяславлю Рязанскому, а около двадцати человек решили сопровождать Ингваря в дальний и безрадостный путь изгнанника. Бояре же все как один последовали за своим князем.
Что до пешцев, то им пояснили сразу, что после процедуры прохождения под копьями некоторым из числа тех, что помоложе, предстоит поучиться ратному ремеслу в войске князя Константина, заверив, что к весне, еще до половодья, а то и раньше, всех их отпустят по домам. На том и закончилась первая, самая маленькая и самая бескровная гражданская война между русичами за передел Рязанского княжества. Следующей, гораздо большей, по всем прикидкам оставалось ждать недолго.
И вновь Константину пришлось вспомнить латинскую поговорку. Он тоже очень хотел мира, отлично понимая, как необходим он именно сейчас для Руси, и столь же прекрасно сознавал, что время для него придет нескоро. Оставалось только надеяться на то, что удастся подготовиться как следует и что враг окажется достаточно самонадеян, чтобы оказать Ингварю помощь, но малую, посчитав, что и такой для какого-то там ожского князька хватит за глаза.
А Чингисхан взял столицу Северного Китая, уничтожив империю Цинь, и уже начал бросать алчные взгляды на обширное и богатое государство Хорезм. До появления татар на Руси времени оставалось все меньше и меньше.
* * *
Оный же князь тьмы, бысть упрежден сатаною и выступиша противу Ингваря. Диавол, аки верный слуга Константинова, сотвориша тепло необычныя и река незамерзоша, а пеши пути тяжки стали. Константине же окружиша светлу рать княже Ингваря и повелеша воеводе свому безбожнаму Вячеславу рать пешу бити нещадна, а дружину в полон имати. Княже Ингваре с воеводами своими и боярами утекаша чрез Оку, ибо бог ему на заступу приидеша.
Из Суздальско-Филаретовской летописи 1236 г.
Издание Российской академии наук, Рязань, 1817 г.
* * *
Улеща всяко и дары даваша Константине-княже, невзираючи на силу свою великая и Ингваря силу малость, бо не желаючи, дабы христиане резанския терзаемы были нещадна. Ингварь же и дары и проча отвергаша, впаша в смертный грех гордыни непотребнай, и тогда изгнаша Константине свово сыновца с земли Резанской, дабы навеки на ней при и которы пресечь. Ратям же Ингваревым повелеша идти с миром, дабы руду людей росских не лити понапрасну.
Из Владимиро-Пименовской летописи 1256 г.
Издание Российской академии наук, Рязань, 1760 г.
* * *
Войска Константина и Ингваря-младшего сошлись, по всей видимости, неподалеку от Ольгова, который, судя по некоторым летописным источникам, последний успел захватить и, возможно, сжечь.
Будучи застигнутым врасплох, Ингварь, очевидно, пошел на переговоры. Вполне вероятно, что это была лишь тактическая хитрость и на самом деле он ждал новых подкреплений из Переяславля Рязанского. В то же время Константин, скорее всего, тоже не был до конца уверен в своей победе, а потому на них согласился.
После того как переговоры ни к чему существенному не привели, чего, впрочем, и следовало ожидать, события стали развиваться по наиболее напрашивающемуся, исходя из логики, сценарию. Однако если быть логичным до конца, то следует предположить, что еще в ходе переговоров умный и хитрый воевода Константина быстро осуществил заранее намеченную перегруппировку сил, после чего неожиданно атаковал рать князя Ингваря и добился решительной победы.
Вечно поющая осанну князю Константину Владимиро-Пименовская летопись, разумеется, и при описании рассматриваемого нами события не удержалась, чтобы не указать на гуманность и милосердие этого князя, но и она умолчала относительно вопроса, состоялась ли битва. А уж коли молчит сам Пимен, стало быть, сказать ему в защиту Константина совершенно нечего.
Что же касается того факта, будто рязанский князь отпустил с миром всех воинов из Ингваревой рати, то, скорее всего, здесь подразумевается, что он не стал преследовать бежавших с поля боя простых землепашцев. А вот о дружине Ингваря Пимен помалкивает, и поэтому можно думать самое худшее, вплоть до полного уничтожения практически всех воинов.
Так или иначе произошло в декабре 1217 года, но ясно, что после этого Константин временно стал полноправным и единоличным властителем Рязанской земли. Почему временно? Да потому, что спустя всего какой-то месяц с небольшим…
Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности, т. 2, стр. 131. Рязань, 1830 г.
Глава 5
Ратник из Березовки
Из края в край, из града в град
Судьба, как вихрь, людей метет,
И рад ли ты или не рад,
Что нужды ей?.. Вперед, вперед!Федор Тютчев
Время течет неодинаково. Течение его то убыстряется, то вновь становится плавным и неспешным. Но это в жизни страны или отдельного княжества, а также в больших городах. В деревне же все зависит от времени года. Весна - пора горячая, летом опять-таки дома не посидишь, а вот начиная с осени, когда урожай уже собран, можно и не торопиться, посудачить о том о сем.
Правда, новостей - кот наплакал. Разве что в который раз вспомянуть, как у хромого Шлепы волки утащили две последние овцы из хлева, да неспешно обсудить Захария Мутю, вовсе выжившего из ума, коли он решил на старости лет присвататься к молоденькой девке Осинке из соседнего сельца.
Прочие разговоры на мужских посиделках тоже под стать времени - тягучие и неторопливые, касающиеся преимущественно традиционной зимней поездки в Ожск. К примеру, сколь зерна и прочего придется свезти на торжище, дабы справить новую одежонку, кой-что из утвари и прикупить, ежели останется несколько кун, баские колты для своей заневестившейся дочери. А может, все-таки выждать чуток да отправиться в стольную Рязань, где цены, скорее всего, будут куда выше…