Добравшись до ученического дома, Лена облегченно улыбнулась - денек выдался еще тот. Слава Богу, теперь можно и отдохнуть. Однако отдохнуть ей не удалось - поднимаясь в свои апартаменты на третьем этаже, девушка заметила сидящую на подоконнике лестничной площадки тихо всхлипывающую Навиэль. В ее плаче было столько отчаяния и безнадежности, что Лена вздрогнула. Что-нибудь случилось? Кто-то ее обидел? Но кто мог? Принцесса! Что-то во всем этом было сильно не так.
- Пошли ко мне, - негромко сказала она, остановившись рядом. - Поговорить надо.
- Поиздеваться хочешь?.. - подняла заплаканные глаза Навиэль. - Ну издевайся, защитить меня некому…
- Дура! - в сердцах бросила Лена. - Идем.
Она резко повернулась и двинулась дальше, краем глаза заметив, что эльфийка покорно встала и обреченно поплелась следом. Однако спокойно дойти до Лениных покоев им не удалось - в холле сидели в креслах Дарис де Корвель, Орсер и-Тайр и Тарлия и-Норт. Аристократы что-то бурно обсуждали, прихлебывая вино прямо из бутылок, хотя в шкафу напротив Лена заметила достаточно бокалов. Ученикам первого года отдали весь третий этаж огромного дома. Каждому выделили апартаменты из трех комнат, помимо того было немало общих помещений - от столовой до того же холла. Они чаще всего пустовали. Но не сегодня.
- О, а вот и наша эльфя! - заметил принцессу Орсер, поворачиваясь к Дарису. - Говорил же: никуда она не денется!
- Иди сюда, темное отродье! - пьяно рыгнул тот. - Сюда, тварь - тебе мартаанский аристократ говорит! Сейчас я тебе покажу, что почем!
Навиэль съежилась и вжалась в стену, в ее лазах дрожали готовые сорваться слезы.
- Оставьте девочку в покое! - глухо сказала Лена, ощущая, как внутри нее начинает ворочаться зверь.
- А ты пошла отсюда, шваль! - рявкнул маркиз. - Понапринимали в Академию всяких безродных!
- Это вы мне?.. - оскалилась девушка. - Вы хорошо подумали?
- Не трогай ее, Дарис, - обеспокоился Орсер. - Она же берсерк!
- Да плевать я хотел! - вскочил на ноги тот. - Прочь пошла, шлюха!
- Вот как? - зловеще усмехнулась Лена, позволяя зверю на короткое время взять верх.
Она прыгнула вперед и нанесла маркизу несколько не слишком сильных ударов по корпусу, от чего тот сразу протрезвел и взвыл дурным голосом. Последним штрихом стал резкий хлопок ладонью по лбу. Дарис закатил глаза и рухнул на пол без сознания.
- Если я еще раз услышу от кого-то из вас что-нибудь в этом духе, то буду убивать, - холодно предупредила Лена, скрестив руки на груди. - Вам все ясно?
- Простите его, уважаемая… - встала Тарлия. - Он слишком пьян.
- Протрезвеет, передайте ему мои слова.
- Передам. Но и вы не правы, защищая эту тварь…
Тарлия кивнула на эльфийку и добавила:
- Вы же сами ее несколько дней назад осадили!
- Осадить - это одно, а издеваться - совсем иное! - гневно бросила Лена.
- Так она тут строила из себя Кратх знает что, а на деле - незаконнорожденная! - не выдержал Орсер. - И никакая не принцесса! Ни к одному Дому не принадлежит! Да еще и отродье темных!
- Это как?
- Мать ее пленной темной эльфийкой была, - пояснила Тарлия. - Я сегодня точно узнала, в учебной части документы ее случайно прочла. Потому ее сюда и послали учиться, эльфийские Академии побрезговали иметь дело с полукровкой.
- И что с того? - нахмурилась Лена.
- А то, что темное отродье должно знать свое место! - глаза Орсера сверкали гневом. - Вот мы и…
Он смутился и покраснел, поняв, что проговорился.
- Решили затащить эльфийку в постель, раз за нее некому заступиться? - дошло до Лены. - А она, видишь ли, осмелилась отказать?
Орсер еще сильнее покраснел, но упрямо набычился и буркнул:
- А если и так, то что? Темное отродье должно за счастье почитать…
- Какие же вы подонки, господа… - гадливо скривилась девушка. - А еще аристократы… Значит, так. Эльфийка - под моей защитой. И если кто-нибудь осмелится обидеть ее, то будет иметь дело со мной.
- Зря вы так, - презрительно поджала губи Тарлия. - Не стоит самой создавать себе врагов на ровном месте. Эта лжепринцесса того не стоит.
- Я вас предупредила, - холодно сказала Лена. - Да и не только о Навиэль речь. Попробуете поиздеваться над кем-нибудь другим, вам не поздоровится. Одного не пойму - зачем так вести себя? Неужели до вас не доходит, что издеваться над беззащитным - подло и бесчестно?
- Это право сильного! - надменно выпятил челюсть Орсер.
- Нет, это право скота, не имеющего чести! - брезгливо выплюнула землянка. - И вы, как вижу, именно таковы. Поэтому говорить нам больше не о чем. Я все сказала. Идем, Навиэль!
Она двинулась к своим апартаментам. Лене было противно, будто съела что-то испорченное - не сталкивалась еще вот так, лицом к лицу, со считающими себя вправе издеваться над другими. Аристократы угрюмо смотрели ей вслед, очень многообещающе смотрели, но девушку это мало беспокоило - вряд ли такие ничтожества способны на что-либо, кроме мелкой подлости. Отдать им в руки беззащитное существо она никак не могла, иначе была бы ничуть не лучше них.
Добравшись до своей гостиной, Лена облегченно выдохнула и тут же сбросила с себя воняющую потом мантию, оставшись обнаженной - дома она по земной привычке ходила в легком халате, но все халаты Нава, как назло, отнесла в прачечную на другом конце города. И вернется только утром, решила дожидаться там, пока все высохнет. Лена долго отговаривала упрямую служанку, но та стояла на своем, утверждая, что в "энтой столице одно ворье", и никому нельзя доверять. В конце концов девушка махнула рукой - пусть делает, что ей хочется.
Устало опустившись в кресло, Лена подняла глаза на застывшую у двери Навиэль и сама ошарашенно замерла - эльфийка смотрела на нее с откровенным ужасом, что-то тихо шептала и дрожала всем телом. По ее лицу стекали слезы, уши встали почти горизонтально.
- Не надо… - с отчаянием в голосе простонала Навиэль, опускаясь на колени. - Не надо, прошу вас…
- Чего не надо?! - Лена растерянно хлопала глазами.
- Но вы же разделись…
- Тьфу ты! - покраснела девушка, поняв, о чем подумала эльфийка. - Подожди, я скоро.
Она ушла в ванную, быстро ополоснулась и надела чистую мантию. Раз Навиэль так воспринимает наготу, то лучше не показываться перед ней без одежды. И ее поведение говорит о многом. Видимо, немало бед в жизни испытать довелось, что, впрочем, вовсе неудивительно, особенно, если она - незаконнорожденная. В эльфийской среде, судя по данным, собранным наномодулями, к этому относятся очень серьезно. Понятно теперь, почему Навиэль ни разу не сказала, к какому Дому принадлежит, что для эльфа почти невозможно.
- Извини, пожалуйста, - сказала Лена, вернувшись в гостиную. - Я просто не подумала, что ты можешь так воспринять.
На лице Навиэль отобразилось невыразимое облегчение.
- Садись, - Лена показала на диван напротив, и эльфийка послушно опустилась туда. - Слушай, ответь мне на один вопрос. Какого Кратха ты так себя вела? Вижу же, что ты - не надменная сволочь, как эти трое в холле.
- Меня дважды брали с собой в человеческие страны, наши среди людей всегда так… - смутилась Навиэль. - И никто приставать не решался. Вот я и…
Она всхлипнула.
- И зря! - укоризненно покачала головой Лена. - Все наоборот вышло. Пойми - надменных втихомолку ненавидят и презирают все вокруг, стараются отплатить им при первой же возможности.
- Я запомню, - пообещала Навиэль. - Спасибо!
- Ты правда незаконнорожденная?
- Наверное… - уши эльфийки слегка опустились. - Я маму вообще не помню, она умерла, когда я совсем маленькая была. А отец любил меня, баловал. Но он пять лет назад погиб в пограничной стычке, после чего брат его, Друг Леса, моим опекуном по завещанию стал. Я до того и не знала, что папа - принц… Мы далеко, на отшибе, в лесу жили… Ну почему меня там не оставили?.. Там так хорошо, все друг другу помогали, как родные были… Зачем меня в столицу забрали?..
Она снова начала всхлипывать. Сквозь слезы прорывались слова:
- В этом дядином дворце… Как они надо мной издевались… Мамочка… Да что же я им всем такого сделала-то?.. За что?.. Ни один Дом своей не признал, официально объявили незаконнорожденной… Да еще и темным отродьем… Дядя от опекунства по завещанию отказаться не мог, нарушение древних обычаев Друг Леса себе позволить не может - зато отдал одной из своих любовниц… Воспитательницей ее назвал… Будь она проклята вовеки веков, эта Алаэль!
Немного успокоившись, Навиэль продолжила свой рассказ ровным, мертвым каким-то голосом:
- Не буду говорить, что она заставляла делать, как измывалась, как своего добивалась. И называла это воспитанием. Мне пятнадцать только было, когда ее дружки меня толпой изнасиловали… Прямо в ее покоях, на ее глазах! Дяде пожаловалась, так он меня в темницу на месяц посадил в наказание за "клевету на добропорядочных эльфов"… А когда вышла, Алаэль с подругами в отместку избили до бесчувствия, а потом оттащили в казарму стражи, отдав стражникам "темное отродье" на потеху. Выжила чудом - офицеры заинтересовались, а что там такое в казарме происходит, из-за чего шум. Так меня же потом виновной и объявили - это я развратная гадина, не ценящая доброты… Глубокомысленно рассуждали, что вот она - темная кровь… Что иного от меня и ждать нельзя…
В глазах эльфийки стояли такое отчаяние, такая боль, что Лене стало не по себе. Она и представить не могла, что у кого-то может оказаться настолько страшная жизнь - на Земле это было в принципе невозможно. Девушка не выдержала, пересела к Навиэль и обняла ее - та вздрогнула и съежилась.