- Ничуть! - задумчиво проговорил я, взяв свою кружку. - Если судить по вашему явному равнодушию к моему появлению, вернее будет думать, что вы избавились от своего увлечения и теперь хотите поделиться этой новостью.
- Вам бы этого хотелось, Николай Александрович? - так же тихо задала очередной вопрос девушка, поднимая на меня свои чистые глаза.
- Мы с вами сейчас находимся в совершенно неравных условиях для серьёзной беседы! - заметил я, продолжая пристально смотреть на собеседницу (она опять отвела взгляд). - Для меня не прошло и трёх дней, как я целовал ваши ручки и ножки, а потом проявил не слишком уместное откровение…
- Тогда следует немедленно освежить мои впечатления! - неожиданно мило улыбнулась девчонка, и её щёки заметно порозовели. - Вы не против?
Ответить на полусерьёзный-полушаловливый вопрос я не успел - от сильнейшего удара снизу наш плавучий дом подскочил и заходил ходуном, а моя собеседница вскрикнула и выплеснула горячий кофе себе на колени. Быстро поставив кружку на стол (мой кофе не расплескался, потому что я реагировал на стрессовые ситуации совсем иначе), я схватил висевшее на вбитом в стену колышке розовое махровое полотенце и быстро приложил его к коленям девушки.
- Больно? - с невольным волнением в голосе спросил я.
- Немножко, - улыбнулась она. - Кофе успел уже чуточку остыть…
- А так? - убрав полотенце и наклонившись, я несколько раз совершенно непроизвольно коснулся губами гладких девичьих колен.
- Совсем прошло! - последовал немедленный ответ, и по голосу я понял, что девчонка улыбается. - Но можно продолжить…
Очередной мощный удар вновь приподнял "Дредноут", и где-то под платформой раздался громкий треск. Смолк двигатель, и я, услышав крики своих людей, вскочил и метнулся на корму. Мотор был откинут, но внешне цел, а наш испуганный юнга прижался к задней стенке нашего плавучего дома и при моём появлении указал на огромный чёрный плавник треугольной формы, стремительно рассекающий гладкую поверхность моря (стоял почти полный штиль) чуть в стороне от "Дредноута", под которым угадывалось мощное обтекаемое тело.
- Что это, Николай Александрович? - вскричал мой заместитель, выскочивший на кормовую платформу следом за мной.
- Ихтиозавр, чёрт бы его побрал! - в сердцах высказался я и оглянулся на Володю. - Заводи мотор, юнга!
- Очень опасен? - спросил Огнев, с беспокойством следя за огромным ящером, делавшим очередной круг.
- Конечно, опасен… - отозвался я и посмотрел на появившуюся в кормовом дверном проёме Наташу - мне вдруг подумалось, что моё предчувствие было связано совсем не с отношением девчонки ко мне, а со смертельной опасностью для неё самой. - Но вряд ли мы его не интересуем - просто какая-то крупная рыба вздумала прятаться от него под плотом…
Володя опустил мотор, который от толчка откинулся на упор, в рабочее положение и дёрнул за пусковой шнур, но недостаточно сильно - горячий двигатель даже не дал вспышки. Слегка отстранив парнишку, я взялся за дело сам, и "Вихрь" взревел после первого же моего рывка. Вода забурлила вокруг дейдвуда, но плот не тронулся с места, и пришлось ждать почти минуту, пока "Дредноут" кое-как набрал скорость узла в полтора - против прежних трёх с лишним… Помедлив немного, я выключил двигатель, глянул на собравшихся на корме почти всех своих людей (кто-то был уже на задней платформе, а кто-то стоял в бортовых проходах), а потом окинул взглядом спокойную бирюзовую поверхность моря - огромного ихтиозавра пока не было видно.
- Мне придётся нырнуть! - вслух высказал я своё решение. - И глянуть, что там натворил этот монстр!
- Может, кто из нас, Николай Александрович? - как-то не слишком уверенно предложил мой заместитель. - Стоит ли вам опять так рисковать?
- В сравнении со мной никто из вас толком и плавать не умеет! - хмуро проговорил я. - Приготовь выдергу, Иван Ильич! Скорее всего, у нас оторваны одна или две поперечные плахи - они и тормозят плот!
- А вдруг это чудовище вернётся? - с беспокойством спросила Наташа. - Вы можете не успеть выбраться!
- Обещаю вам, что не позволю сожрать себя никакому монстру! - усмехнулся я, направляясь в свою "каюту".
Нечего и говорить, что нырять под плот в таких условиях было делом чрезвычайно опасным - его тень привлекала внимание всех подводных обитателей: одни пытались скрыться под ним, а другие выбирали себе добычу… Но идти оставшиеся шестьдесят с лишним километров полутораузловым ходом было также не самым лучшим решением - рано или поздно должна была начаться очередная тропическая гроза, и ослабленная теперь платформа могла не выдержать сильного волнения… Готовясь к необходимому купанию, я услышал, как негромко переговаривались мои подчинённые.
- Настоящий мужик наш начальник! - вполголоса пробасил Василий. - За все опасные дела только сам и берётся!
- Я это ещё, когда мы на снегоходах в гору лезли, приметил! - заявил чуть погромче Пётр.
- Да не ты один! - хмуро сказал обычно молчаливый Сергей. - Без него мы и до холма в тундре бы не добрались!
- А ведь как организовал-то всё! - подал голос и Александр. - Живем, точно сыр в масле катаемся!
Через несколько минут я вновь вышел на кормовую платформу уже лишь в голубых плавках, с подводным ножом на специальном поясе и плавательными очками в руках.
- Когда закончу - сразу подавайте мне руки! - сказал я, садясь на край плота и надевая очки. - Может статься, что карабкаться будет некогда…
Прыгать в воду я не стал, а вместо этого тихо соскользнул с платформы и сразу нырнул под наш плавучий дом. После яркого света оранжевого Агни тень под платформой показалась мне особенно густой, и я лишь через несколько секунд разглядел, успев вспугнуть стайку мелкой рыбёшки, что центральная стяжка, представляющая собой мощную толстенную плаху сантиметров восьмидесяти шириной, сломана посредине, оторвана от брёвен днища, а державшиеся теперь лишь на крайних восьмидюймовых гвоздях половинки отогнуты вниз и поперёк хода. Вынырнув у края плота, там, где собрались теперь все мои люди, я сделал несколько глубоких вдохов, взял поданную мне выдергу и вновь погрузился в воду. Первую половину я оторвал сравнительно легко - она и без того едва держалась на вывороченных из бревен гвоздях. Вытолкнув обломок из-под платформы (его тут же подняли наверх по распоряжению Огнева - он вполне ещё мог пригодиться), я подышал с минуту, а потом сделал очередной нырок. Со вторым куском пришлось повозиться почти минуту - предельное время, которое я мог находиться под водой - но и он скоро поддался моим усилиям. Толкнув его на поверхность воды из-под крайнего бревна, я заметил странный расплывчатый силуэт, поднимавшийся снизу прямо ко мне, и заторопился наверх. Едва моя голова показалась над водой, как ко мне сразу потянулось множество рук, я подал свои и почувствовал, что что-то холодное и скользкое обвивает мою правую лодыжку… Три или четыре пары сильных рук наших мужиков легко вытянули меня на платформу, и я, увидев, что мою ступню обвило пятнистое щупальце толщиной в руку со множеством белых присосок, выхватил нож и без колебаний отсёк его - обрезок сразу отвалился от моей ноги и извиваясь упал на палубный настил (Пётр тут же пинком сбросил его в воду). Распорядившись завести мотор и идти прежним курсом, я отправился в душевую кабинку, установленную по правому борту кормовой площадки - вода в морях этого мира была не особенно солёная, но я всё же предпочитал принимать после купания в ней пресный душ. Пока я занимался собой, а потом ещё вытирался и одевался в "каюте", мои люди запустили мотор и "Дредноут" быстро набрал прежний, примерно трех с половиной узловой ход. Когда расчёсывал массажной щёткой влажную шевелюру, в дверную заслонку раздался стук, и я отодвинул неуклюжую створку. В тесное помещение вошла моя помощница и сразу привычно устроилась на моей лежанке.
- А вы опять заставили меня поволноваться, Николай Александрович! - с очередной милой улыбкой проговорила она и тут же глубоко вздохнула. - В ваше отсутствие я успела забыть, какой вы отчаянный сорви-голова - Общались со мной заочно? - спросил я, кладя щётку на полку и выдвигая из под столика скамейку.
- Вы догадались… - покачала головой моя собеседница.
- Это удел всех влюбленных, - отозвался я, присаживаясь на скамейку. - Если я, конечно, не заблуждаюсь на ваш счёт…
- Я знаю вас уже почти год, Николай Александрович! - легко рассмеялась Наташа. - Правда, с некоторым перерывом… Поэтому теперь я не влюблённая, а горячо любящая девчонка… Может быть, мне приготовить ещё кофе? Мой частью оказался на коленях, а частью - на полу, да и вы не успели выпить свой…
- Займитесь, Наташа… - в раздумье отозвался я. - А мне, пожалуй, следует обновить ваш гардероб…
- Я как раз хотела просить вас об этом! - тут же подхватила моя собеседница. - Скоро станет прохладно и мне нужны будут брюки, даже двое… И, конечно…
- Вот с "конечно" мы и начнём! - улыбнулся я. - А брючки вам сошьём, когда будем двигаться вверх по реке.
Пока моя помощница отсутствовала, я взял с полок большой пластиковый пакет, где лежали рулоны с лёгкой хлопчатобумажной тканью и портативную швейную машинку, которой следовало поспешить воспользоваться, пока была дармовая энергия от работающего мотора. Раскрыв ежедневник, я нашёл страницу со своими схемами и отмеченными размерами (взяв небольшую поправку), а потом занялся раскройкой ткани. Наташа отсутствовала почти час, а когда появилась с дощечкой в руках, заменяющей нам поднос, на которой опять стояли две кружки и маленький котелок, прикрытый крышкой, сообщила, что доктор поймал трёх крупных кальмаров, и ей пришлось распорядиться о их чистке и разделке.