Иногда он ставил хоннийца в тупик своим энтузиазмом. Можно было бы подумать, что он притворяется, но нет - Антор видел, с каким искренним увлечением работает то над освоением незнакомой доселе техники. И успехи его были неоспоримы. Вот и сейчас - процесс телепатической пеленгации, одна из самых трудных задач для неподготовленного человека, был освоен за два дня - начерно, с помарками, но освоен. Без большого желания это было бы невозможно. Сам Антор в свое время довольно быстро справился - но ведь у него до этого была солидная психоэмоциональная подготовка на лучших студиях планеты. Хонна… Перед мысленным взором проносятся такие знакомые картины - тройные тени в сумраке ночи… Пахнущие лесом стены родного дома - и сам лес, зовущий в свою таинственную глушь… Шумные толпы веселящихся людей, роскошная иллюминация городов, праздники - и лица друзей, бывших…
Встряхнув головой, он отогнал пленительное видение. Забыть. Да - всего этого уже наверняка нет и в помине… С тех самых пор, как войска Лигийского Пакта без боя захватили одну из богатейших планет Федерации, не прекращались поиски виновных, и обвинение в измене преследует каждого хоннийца…
…Возвращались молча, но молчание было легким и не связывало. Спускаясь в уже ставший привычным затхлый сумрак дна, Антор поймал себя на мысли, что сейчас он не жалеет о комфорте и тишине своего прежнего жилья. Причин тому, наверное, несколько, но главное - одиночество. Там его окружали люди, но ни с кем из них, кроме доктора, он не испытывал поделиться своими мыслями, чувствами… Не то, чтобы он и сейчас испытывал какое-то умиление и желание откровенничать, но атмосфера в заброшенном тупичке Дрянца Ойла была теплее не только от близости реактора. Люди дна, с которыми Антор раньше сталкивался от случая к случаю, оказались гораздо более дружелюбными, чем холодные снобы высших каст. После того, как случай помог им двоим расправиться с шайкой длинного Нода, слово "сенс" произносилось в лабиринтах нижних палуб с уважением. Мовай, сумевший из разношерстного хлама, принесенного добровольными помощниками, соорудить нечто вроде системы оповещения, считался уже вполне своим во взводе огнебоя, и Антор даже слышал, как их за глаза называли "наши нюхачи". Молодой афран вообще оказался очень полезен маленькой общине - шкафчик его был теперь завален самым разнообразным электронным хламом, из которого он за редкие часы отдыха умудрялся собирать что-то действующее. В предвидении возможных нападений все люди взвода Ойла были вооружены маленькими разрядниками, смонтированными Моваем из старых плазмометров. В этом ему помогал тот самый Шавра, неунывающий паренёк с одного из индустриальных миров Приземелья - до своего осуждения по предварительной категории "А" он работал энергомеханикам. Иногда Антор испытывал даже что-то вроде ревности, глядя на них - и сам усмехался, забавляясь подобным эмоциональным атавизмом. Все пока хорошо… Он отгонял томительное ощущение хрупкости этого мирка человеческих отношений в заброшенном уголке громадного корабля-казармы. Но как ни велик "Гром", окружавший его мрак был неизмеримо больше…
Глава 9
Утро. "Ночь" мигнула - и нет десяти часов жизни. А-а, какая разница - сон, явь. Для него-то разницы нет - может, поэтому он еще и существует… Антор проснулся полностью только почувствовав бьющий в нос дух пищеблока, куда они с Моваем зашли по всегдашней привычке к еде. Столовая нижних уровней совсем не походила на ту, в которой они ужинали когда-то. Мрачный темный зал переполнен - шум и гам, спертый воздух, насыщенный водянистым запахом бактериального желе… Люди спешили поскорее съесть свои порции, чтобы освободить места для тех, кто стоял у раздаточного механизма. Количество блюд не менялось из месяца в месяц, качество же… Антор брезгливо покосился на разваренную массу в своем судке. Оно можно было сказать о ней - биохимические реакторы крейсера работают исправно, снабжая полторы тысячи солдат второй категории зеленоватой бурдой со вкусом лягушачьей икры. Вздохнув, хонниец отложил ложку - в желудке будто кто-то потоптался грязными сапогами. Прополоснув горло раствором, по цвету напоминавшим марганцовку (искусственные полисахариды, витамины, стимуляторы), он кивнул Моваю - тот уже расправился со своим завтраком и без задержки вскочил с оцинкованной скамьи.
"До ужина?" "Да…" "Ну, пока", - обмен привычными фразами, взмах руки - и две четкие фигуры в одинаковых серых комбинезонах скрываются в коридоре. Надо еще застать главный лифт, иначе пятнадцать минут скуки обеспечено…
Заложенная в машинную память программа работала - в этом Антор убедился, найдя на нижней палубе два робоскафа, свой и Мовая. Роботы доставили их заблаговременно и провели необходимую подготовку. Осталось лишь нажать кнопку.
- Слушай порядок работы, - обыденным тоном обратился Антор к афрану, застоялым жеребцом подпрыгивающему в ожидании разогрева "куколки", - первый этап: отработка скоростной ориентации, второй - тяга…
Он перечислял донельзя монотонно и нудно, поставив задачей немного сбить с него стартовый запал.
- Третий - телепатическая ориентация, пробные пеленги… Ну, и наконец, четвертый - самозащита. Все?
Мовай выглядел удивленным:
- А наводка? Вы же говорили…
- А это, мил друг, на сладкое - после того, как освоишь все предыдущее.
- Ясно!
Антор покачал головой - молодость, молодость… Не спеша забравшись внутрь, он все равно оживил "куколку" раньше его. Назвав сторожевому автомату личный код, не оглядываясь, прошел в тамбур и замер в темноте, освещенный лишь угольками световых сигналов. Знакомый мягкий толчок - вместе с вырвавшимся воздухом робоскаф пробкой вылетел в открывшийся люк и закувыркался в пространстве…
…Со стороны крейсер выглядел как новогодняя елка - красные фонарики тамбуров и стыков гирляндой опоясывали его гигантскую тушу, отражаясь в полированной стали разнесенных орудийных башен; фиолетовая сетка скелетных ферм прихотливо переплеталась с изумрудно-зеленой спиралью пространственного генератора, тускнея вблизи пронзительно-лиловых звездочек наружной подсветки. Слепящий луч дежурного прожектора подчеркивал и завершал торжество и гармонию света, созданного людьми. Рядом с этим глухой мрак, окружавший звездолет, выглядел особенно удручающе - но и он, этот мрак, тоже был создан людьми. Собственное пространство корабля, куда не мог пробиться свет звезд, вызывало чувство, похожее на удушье.
…Подарив пространству выразительный взгляд, Антор развернулся к вылетевшему следом Моваю, почти инстинктивно управляя маневровыми соплами. Ими-то и нужно овладеть в первую очередь:
- Попробуй тихонько притормозить… Тихонько, я сказал!
Черный в луче прожектора скаф пулей просвистел рядом; частые хаотичные вспышки показывали, что афран пытался как-то привести к послушанию коварную "куколку".
- Спокойнее, не напрягайся… - тренерским голосом увещевал его Антор, держась рядом работой микродюз, позволявших ему вовремя уворачиваться от мотыльком порхавшего Мовая. Ориентация и движение - нелегкая задача для человека в робоскафе, реагирующем на нервные токи рефлексов, на почти неосознаваемые тени движений. Нужно достичь состояния полной отрешенности, близкой к медитации, как у йогов. Научить этому нельзя. И подготовка на твердой плоской палубе была лишь прелюдией.
…Конечно, первые минуты в пространстве для Мовая оказались самыми тяжелыми - маневровые сопла плазменного двигателя крутили "куколку" во всех трех плоскостях, не давая занять определенную позицию. Но постепенно дело шло на лад. Спустя два часа Антор решил, что его подопечный вполне освоился. Укрощение тяги после этого не составило труда - хватило нескольких минут. Направление движения и скорость управлялись комплексом рефлексов прыжка - как если бы прыгнувший человек внезапно обрел крылья. Антор называл это "рефлексом полета". За относительную простоту и естественность движения надо благодарить наших обезьяноподобных предков, для которых прыжки были делом обычным. Несколько минут Мовай упивался новым для себя чувством скорости - хонниец даже прикрикнул на него, когда в одном из рывков он опасно приблизился к границе. Обозначенная десятком связанных ниточкой лазера бакенов, граница эта представляла собой нечто невообразимое и противоречащее здравому смыслу - граница пустоты. Но пустота была несокрушимее любой другой преграды - не стоило рисковать высовываться. Антор сразу представил последствия - яркая вспышка, и раскаленный докрасна скаф станет вместилищем горстки пепла…