- А как же… как же ваши надежды на власть… и месть… и Штроя? - недоверчиво спросил мальчик. - Вы что, отказываетесь от всего этого за один миллион? Странно… Хоть вы нас с деньгами и обманули, вы, я думаю, всё-таки человек не бедный! Верно, Кри? - прибавил он, обращаясь к сестрёнке, которая уже давно самовольно втёрлась между мужчинами. Но тут было уже не до её изгнания!
- А может… может, ему духи на всё это денег дали? - с надеждой предположила Кри. Она, как и её брат, была потрясена наглостью Фибаха в денежных вопросах. Но, как и Аксель, страстно хотела бы верить в правдивость его предложений. Чем профессор и не замедлил воспользоваться.
- Устами младенца глаголет истина! - торжественно воскликнул он, подняв палец. - Ну разумеется, духи, кто ж ещё? Я и обманул-то вас с чеком, между прочим, не от жадности, а от самой обыкновенной нехватки времени. Ведь вы не стали бы ждать, пока прилетит Штрой и вам заплатит! Вы начали бы скандалить, мешать научному процессу… Что, не так? Ответьте, глядя мне в глаза! Зато теперь всё по справедливости.
- По справедливости… - тяжело дыша, начал Аксель. Но оборвал себя. - Ладно, забирайте! Все три миллиона забирайте, только помогите!
- Все три? Хм… Ну, с одной стороны, если учесть весь риск, которому я подвергаюсь, это было бы разумно. Но с другой, - профессор великодушно улыбнулся и развёл руками, - доброе мнение о себе тоже чего-то стоит, и не нужно жадничать. Давайте так: два с половиной миллиона мне, пятьсот тысяч - вам.
- Но я не скажу, что услышал от дедушки, пока вы мне всё не расскажете, - мрачно предупредил Аксель.
- А я и так знаю, что он вам поведал. И вот откуда… - Фибах пересказал детям заключительную часть своего разговора со Штроем. При этом он особо подчеркнул зловещую роль последнего в страшной посмертной судьбе Гуго Реннера и подвёл итог: - Поздравляю! Вы можете колдовать! Вы и, вероятно, ваша сестра, господин Аксель. Достаточно срифмовать любое желание, и при определённых условиях оно не только исполнится, но уже никто и никогда без вашей воли не сможет разрушить чары! Не об этом ли шла беседа с духом покойного дедушки, а?
- Почти… - признал Аксель, в котором всё восставало против доверительной беседы с матёрым предателем. (Да ещё без Хофа, который, как назло, куда-то запропастился!) - Только… дедушка не говорил, что никто не может снять…
- О, эти старики! - восхищённо воздел цепкие руки Фибах. - Эти титаны духа! Он явно не хотел, чтобы вы становились волшебниками. И открыл вам ровно столько, сколько необходимо, чтобы вырваться отсюда. Он не желал соблазнять вас безднами, мой юный друг! Он…
- Мой брат вам никакой не юный друг! - перебила его Кри, у которой тоже давно чесался язык. - Нас бы всех давно уже съели по вашей милости. Заколдуй их всех, Акси! Чтобы ни от кого следа не осталось…
- Вот за это я отчасти и прошу у вас денежное вознаграждение, - холодно заметил профессор. - За предостережение! Чтобы вы не наделали глупостей сгоряча. Во-первых, без наших усилителей вы ничего не сможете. И, стало быть, вне стен этого замка или, допустим, вне Шворка вы - самые обычные мальчик и девочка. Во-вторых, очень многое в поединке с настоящими духами зависит от быстроты заклинаний. Получи вы волшебное образование - другое дело, на высшей ступени вы могли бы колдовать с быстротой мысли. А так… если вы рифмуете слишком медленно…
"Не знаю даже, - подумал Аксель. - Не пробовал".
- Дедушка мне поможет делать это быстро, - неожиданно для себя сказал он. - Он обещал!
- Допустим, - кивнул Фибах. - Но любое заклятие - даже ваше! - можно отразить своевременным контрзаклятием. И, будьте благонадёжны, кое-кто это уже сделал! Вы не сумеете ни покинуть этот замок без его воли, ни причинить своим колдовством какой-либо вред ему самому, его слугам и его имуществу. Вы не сможете даже защитить от физической и волшебной угрозы себя и своих близких, пока вы здесь. Для этого вам придётся опять-таки нас покинуть… Можете попробовать и убедиться! Единственное, в чём вам могут солгать сегодня в восемь - это что вы вообще ничего не можете без разрешения Великого Звёздного, ближайшего друга и преемника Гуго Реннера.
- Так… что же нам делать? - растерянно пробормотал мальчик.
- Принять моё предложение! - торжественно ответил профессор. - Выберись вы отсюда и унеси при этом с собой хоть один усилитель - и вы неуязвимы, вы всемогущи, вы можете начать войну против любой волшебной империи и, вероятно, выиграть её! Вы не будете зависеть ни от кого - ни от Штроя, ни от Вселенной Хас. Хотя отсутствие опыта, конечно, скажется, и не раз… А уж что касается денег - они станут грязью под вашими ногами. И в миг победы, надеюсь, вы не забудете доброго старого чудака-профессора, открывшего вам глаза… Ещё раз предлагаю вам побег и отличный, мощнейший усилитель впридачу! Причём немедленно - до разговора с существом, об уме, хитрости и коварстве которого вы не имеете даже отдалённого представления, уверяю вас. Я дрожу за вас при мысли об этой беседе! Но если нет… - он перевёл дух и вытер пот, - если вы настолько безумны, чтобы своими детскими ручонками лезть в окровавленную пасть голодного льва…
- То что тогда? - поторопил его Аксель, прерывая театральную паузу.
- Тогда отказывайтесь от любого сотрудничества! Ибо вас заставят совершать страшные злодеяния, как бы безобидно они ни выглядели! И не бойтесь, что Штрой за отказ уничтожит вас - он всё-таки звёздный дух, а не какой-нибудь мстительный и кровожадный Пралине. Он лишь заточит вас в подземном мраке среди чудовищ навечно. Чтобы вы стали его рабами…
- Постойте! - перебил его Аксель, дрожа всем телом. - А если мы сбежим с этим вашим усилителем… ведь я тогда смогу спасти всю Землю? И маму с папой… - И он устремил на профессора такой умоляющий взгляд, что Фибах, не выдержав, отвёл глаза.
- Ну да… вероятно… попробуйте! Думаю, такого усилителя будет более чем достаточно.
- Тогда бежим! - горячо начал мальчик, повернувшись к Кри. Но тут из воздуха раздалось зловещее приглушённое мычание. Все подпрыгнули, а Фибах побледнел и затрясся, срывая с носа новые очки.
- Здравствуй, доктор, - раздалось у него над ухом зловещее шипение потревоженной змеи. - Ты, кажется, позабыл про меня? Жаль… Мне так много надо тебе сказать…
- Я… я… я только о вас и думаю, Ваша Вечность, - лязгая зубами, выдавил из себя профессор. - Вы же видели, я вас не вы… выдал…
- О да, ты придумал кое-что получше, не правда ли? Отпусти-ка этих детей вниз, погладить собачку, а мы с тобой потолкуем. И если после этого ты будешь в добром здравии, то догонишь их…
- Только не бейте его, пожалуйста, - попросила Кри. - И, если вы слышали наш разговор, то, может, не стоит терять времени? Надо бежать и всех спасать!
- Идите вниз, - сурово сказал Хоф. - И не волнуйтесь за этого мерзавца.
Пришлось брату с сестрой отправиться по знакомому уже коридору вниз, то и дело недоумённо оглядываясь. Но привычное доверие к Хофу и недоверие к профессору восторжествовало.
- Чего это он? - бормотал Аксель, глядя в каменные плиты пола. - Фибах, конечно, дрянь, каких мало, но ведь на сей раз он явно говорил правду…
- А давай проверим! - предложила Кри, когда впереди показался холл. - Сейчас как раз будет парадный вход. Прикажи ему распахнуться этими своими… рифмами!
- Почему я? Почему не ты?
- Да потому, что, хотя я унаследовала от нашего дедушки куда большую волшебную силу, чем ты, у меня никогда не было времени на всякие там стихи, - заявила Кри с таким видом, словно вновь объявляла себя королевой Альп.
- Его Хвастливая Луна… - сказал Аксель с тяжким вздохом.
- А у тебя в детстве неплохо получилось с тортом, - продолжала девочка, будто не слыша. - Всем тогда понравились твои стихи. И с этой каменной стенкой сегодня…
- С чего же ты тогда взяла, чтоунаследовала больше волшебной силы, чем я?
- Ну, это разные вещи, - отчеканила Кри. - Я теперь понимаю, например, почему меня так часто фотографировали совершенно незнакомые люди. Мне, видишь ли, казалось, что дело только во внешних данных… Но, наверное, они чувствовали мою суть! Я ведь буквально ела их глазами… и оплетала их волшебной сетью чар…
- Начинается! - застонал Аксель. - Хоть святых выноси!
Но где-то в закоулках его взбудораженного мозга ворохнулось изумлённое: "А ведь и правда…" Он действительно никогда не замечал, чтобы кого-нибудь на улице без его на то желания и разрешения снимал хоть один турист. Помнится, и его, Акселя, "щёлкнули" один-единственный раз именно тогда, когда он со злостью подумал: вот бы хорошо, чтобы кто-нибудь сфотографировал его, а не эту воображалу. У неё на глазах! Может, и поубавилось бы спеси…
Разумеется, он не признался Кри в своих мыслях. С ней и так проблемы!
Остановившись перед парадным входом, мальчик велел сестре следить, не появятся ли поблизости горящие глаза и острые зубы Элоизы. На всякий случай подёргал дверную ручку, потом отступил, в один миг, без малейшего напряжения сочинил заклятие и прошептал:
- Парадная дверь, все запоры - долой, чтоб Аксель и Кри вернулись домой!
Но дверь не шелохнулась. Аксель попробовал ещё пару других стишков - бесполезно. Тогда он попытался хотя бы заказать эскимо с клубничным джемом, и оно медленно сгустилось из воздуха прямо у него в руке. Хорошо уже то, что нужные слова приходили на ум мгновенно, словно их кто-то подсказывал… Задумчиво лизнув эскимо, Аксель уступил место Кри и сам встал на стражу. Но через пару минут она дёрнула его за локоть:
- Я не знаю, что говорить… Не сочиняется!
- Ну, скажи вот так: "Парадная дверь, открывайся скорей, терпеть не могу закрытых дверей". - Тут, если честно, мальчик позаимствовал рифму у дедушки Гуго.