После пятой порции молитв движок как будто заработал исправно. Сиденья обрели вполне пристойный вид. Джек почувствовал, как к нему возвращается некоторая уверенность в собственных поступках и мыслях. Кажется, удалось выкарабкаться из самого неприятного. Любой мир имеет четкие законы. Важно только уяснить их.
Был уже вечер. Мелькали огни несущихся по Эль-Камино машин. Позади переливался разноцветной мозаикой Сан-Матео. Облака, словно непрошеные гости, наползали на ночное небо. С предельной осторожностью Джек вырулил на крайнюю правую полосу.
Слева от дороги виднелись корпуса "Калифорния мэйнтэнанс". Но сей факт отнюдь не вызывал радости. Даже в привычном мире Джек был отщепенцем. Одному Богу известно, чем бы мог сейчас закончиться визит на ракетный завод. Джек всем нутром ощутил, что рисковать не стоит, можно и шею сломать. Человек типа полковника Эдвардса в этом мире наверняка превзойдет самую бредовую фантазию.
Справа от Гамильтона показался небольшой, приветливо подмигивающий светящимися окнами, хорошо знакомый оазис - "Тихая гавань". Здесь Джек не раз с удовольствием проводил вечера… Удобно расположенный через дорогу от завода, бар был любимым местом отдохновения для инженеров, любителей пропустить одну-другую кружку пива в жаркий день. Припарковав машину, Гамильтон выбрался наружу и побрел к бару по асфальтированной дорожке. Моросил мелкий дождь. Водяная крупа успела забраться за ворот, пока Джек, предвкушая покой и отдых, тащился к призывно мигавшей неоном рекламе "Золотистой пены".
В баре было полно народа. Стоял приветливый гул. Гамильтон задержался на пороге, обозревая собравшихся. Слава Богу, здесь, по крайней мере, все осталось по-прежнему. Водители-дальнобойщики, в промасленных комбинезонах, просиживали время над кружками пива в конце стойки. Шумная блондинка, местная достопримечательность, восседала на высоком табурете, прихлебывая содовую воду слегка разбавленную виски. В углу неистово ревел ярко размалеванный музыкальный ящик. Рядом, равнодушные к шуму, сражались в шашки двое рабочих с жидкой шевелюрой.
Протиснувшись сквозь толчею, Гамильтон подошел к табуретам у стойки. В самом центре, как раз перед большим зеркалом, сидел, размахивая кружкой, то и дело разражаясь идиотским хохотом, Макфиф собственной персоной. Странное чувство брезгливой радости наполнило измученную душу Гамильтона.
- Я думал, ты уже помер! - сказал Джек, ткнув охранника под локоть.
- Урод ты этакий!
Макфиф резко обернулся, расплескав пиво.
- О! Да это краснопузый Джек! Разрази меня гром! - Он подал знак бармену:
- Принеси-ка, черт возьми, кружку пива приятелю…
- Поосторожней, - оглядываясь по сторонам, заметил Гамильтон. - Ты что, не в курсе?
- В курсе чего?
- Того, что произошло. - Джек опустился на освободившийся табурет. - Ты даже не видишь разницы?.. Между тем, что было и что есть?
- Замечаю и вижу, - самодовольно произнес Макфиф. Он распахнул пиджак. Изумленному взору Гамильтона предстала странная коллекция из всех мыслимых и немыслимых амулетов, талисманов и прочих колдовских изделий. Они гроздьями свисали на грудь и живот Макфифа - на все случаи жизни. - Я тебя опередил, дружище, на двадцать четыре часа! Что такое Бааб, я понятия не имею, и у каких арабов его откопали, тоже не знаю, но меры принял…
Поглаживая золотой медальон с таинственными знаками, он добавил:
- Так что шутить со мной не советую, а то я целую крысиную стаю могу напустить!
Гамильтону подали пиво, и он жадно припал к кружке. Шум и толчея создавали тот расслабляющий фон, когда можно на минутку позволить себе отключиться от насущных проблем. Если уж Судьба распорядилась подобным образом, серьезного выбора не остается.
- Это твой друг?.. - прижимаясь к Макфифу, спросила блондинку. Личико ее напоминало мордочку какого-то грызуна. - А он в порядке, твой приятель!
- Отвали, - добродушно отмахнулся Макфиф. - Или я превращу тебя в мокрицу.
- Какой умный! - фыркнула девица. - Думаешь, ты один такой?
Подобрав юбку, она показала что-то прилепленное у нее к ляжке.
- Что ты против этого сможешь, ну-ка?..
Макфиф зачарованно уставился на странный предмет.
- Что это?
- Часть голеностопного сустава Магомета.
- Да берегут нас святые мощи! - набожно произнес Макфиф и отхлебнул пивка.
Одернув юбку, девица обратилась к Гамильтону:
- По-моему, я видела тебя здесь раньше. Ты ведь работаешь через дорогу отсюда, верно? Бомбы делаешь?
- Раньше делал, - ответил Гамильтон.
- Он красный! - дружелюбно сообщил Макфиф. - И вдобавок - атеист.
Девица в ужасе отпрянула:
- Ты серьезно?
- Ну да, - кивнул Джек. Сейчас ему было на все глубоко наплевать. - Я тетя Льва Троцкого по материнской линии. Это я родила отца народов Сталина.
В тот же миг сокрушительная боль пронзила солнечное сплетение. Согнувшись пополам, Джек сполз с табурета на пол. Ткнувшись лбом в стойку, он услышал, как его собственные зубы выбивают жуткую чечетку. По спине ящерицей скользнула крупная капля холодного пота.
- Вот что тебе причитается! - Макфиф оскалился ухмылкой садиста.
- По-омоги-и-и… - простонал Гамильтон.
Сочувствуя несчастному, девица присела на корточки рядом с Джеком.
- Как тебе не стыдно? Где твой "Байян"?
- Дома, - прошептал Джек, еле живой от боли. Его живот рвали изнутри стальные когти. - Я умираю… Это аппе…дицит…
- Где твое молельное колесо? В пальто? - Быстрые гибкие пальцы пробежали по его карманам, сделали щелкающий жест - и отстали.
- Отвезите меня к доктору… - еле слышно пролепетал Джек.
Бармен свесился через стойку.
- Вышвырните его вон! Или попробуйте откачать! - отрывисто приказал он девице. - Нельзя ему здесь подыхать!
- У кого-нибудь есть немного святой воды? - пронзительным сопрано бросила клич девица.
Толпа зашевелилась… Вскоре небольшая фляга, пройдя десятки рук, оказалась рядом с Гамильтоном.
- Не расходуйте всю! - предупредил недовольный голос, - Она из святого сосуда в Шайене.
Девица отвинтила пробку и, окропив теплой водой свои наманикюренные пальцы, брызнула чуть-чуть на Джека. Как только влага коснулась его, боль утихла. Благостное облегчение волной растеклось по измученному телу. Вскоре Джек с помощью девицы смог уже сидеть прямо.
- Проклятия больше нет, - деловито констатировала девица, возвращая флягу владельцу. - Спасибо, мистер.
- Ставь этому парню пиво, - сказал не оборачиваясь Макфиф. - Он истинный приверженец Бааба.
Когда увенчанная шапкой пены кружка отправилась вслед за флягой, Гамильтон сумел кое-как взобраться на табурет. На него больше никто не обращал внимания. Девица удалилась вместе с владельцем чудодейственной воды.
- Мир сошел с ума, - процедил сквозь зубы Джек.
- Как бы не так! - возразил Макфиф. - Где ты разглядел безумие, скажи? Я весь день пью пиво и ни разу не заплатил! - Он потряс арсеналом амулетов. - Все, что мне надо делать, - это пользоваться их услугами!
- Объясни мне одну вещь, - попросил Гамильтон. - Этот бар… Почему Бог не сотрет его с лица земли? Если мир подчиняется законам морали…
- Бар необходим для поддержания морального порядка. Бар - клоака греха, рассадник пороков… Думаешь, добродетель может существовать без греха? В этом вы, примитивные атеисты, жестоко заблуждаетесь. До вас не доходит, в чем принципиальная механика зла. Глянь-ка, парень, на изнанку дела - и тогда будешь наслаждаться жизнью. Если ты поверил в Господа, то тебе уже не о чем беспокоиться.
- Трепло!
- Бьемся об заклад на твою драгоценную душу!
- По-твоему, Бог позволяет целоваться с бутылкой и таскаться по девкам, мошенничать и богохульствовать?
- Имею полное право!.. - ничуть не смутился Макфиф.
- Ты не присматривался к тому, что творится. Оглянись по сторонам и хорошенько подумай!
Рядом с зеркалом к стене был прибит плакат со словами: "Что сказал бы Пророк, увидев тебя здесь?"
- Я знаю, что бы он сказал, - хмыкнул Макфиф. - Он сказал бы: "И мне налейте, ребята!" Он ведь нормальный парень. Не то что вы, яйцеголовые! Джек зажмурил глаза, представляя, что сейчас случится с Макфифом за столь явное богохульство. Но ничего не произошло. Дождя из скорпионов или саранчи не последовало. Макфиф, уверенный, самодовольный, потягивал пиво.
- А я, по-видимому, все еще чужак здесь, - переведя дух, заметил Гамильтон. - Скажи я подобное - был бы уже трупом.
- Тогда давай к нам!
- Но как?! - возопил Гамильтон, до глубины души оскорбленный столь откровенной несправедливостью происходящего. Мир, который устраивал Макфифа как нельзя лучше, Гамильтону казался жалкой пародией. Джек улавливал лишь какие-то случайные проблески логики в этом кошмаре, окружавшем его с первых минут аварии на "Мегатроне". Основа ценностей, составлявших смысл его жизни, теперь исчезла. На смену пришла первобытная вражда к чужаку, к изгою. Но откуда?
Сунув нечаянно руку в карман, Джек нащупал листок бумаги и вытащил записку Тиллингфорда. Что там? Имя Пророка и святилище (оно же "усыпальница Второго Бааба") - источник странного, чуждого культа, каким-то образом пробравшегося в их мир, чтобы торжественно его изуродовать. Всегда ли существовал этот Хорейс Клэмп? Буквально пару дней назад не было и в помине ни Бааба Второго, ни Первого, ни пророка в Шайене. Или все-таки они были?.. Макфиф встал рядом, скосив глаза на бумажку в руках у Джека. Лицо его сделалось мрачным, довольная ухмылка пропала, уступив место хмурой гримасе.
- Это что такое? - отрывисто спросил он.
- Судя по всему я должен повидать его, - проговорил Гамильтон.