Натэниел подошел к торцу дивана и одним плавным движением снял шорты. У меня пульс забился в горле, когда я увидела в полумраке гостиной его наготу. Шорты соскользнули на пол.
Рука Джейсона пошла вверх у меня по ногам, под юбкой, и мой взгляд вернулся к нему. Руки гладили чулки, выше, выше, нежно-нежно, пока не нашли кружевные края. Кончиками пальцев по самому-самому краю, по изгибам ткани. Чуть-чуть играя пальцами, там, где чулки чуть завернулись вниз. Как тщательно ни расправляй, чулки все равно чуть завернутся, но Джейсон обращался с ними так, будто это не отклонение от идеала, но нечто еще, с чем можно поиграть.
Руки его скользили вокруг края, задевая самую-самую границу, и большие пальцы вошли в то теплое внутреннее расширение, что образует пах женщины. Он массировал бедра, но именно давление его пальцев заставило мои ноги еще разойтись, чтобы он достал, куда хотел, и куда я хотела, чтобы он достал.
Натэниел пододвинулся сзади. При убранном кофейном столике между мной и диваном было достаточно места. Он обхватил меня, прижав руки к бокам. От ощущения далее через юбку его прижатой ко мне наготы перехватывало дыхание. Он дал мне почувствовать силу своего тела, прижимая к себе, прижимая крепко. У меня пульс застучал быстрее, дыхание сперло в горле.
- Как ты силен! - прошептала я.
- Как ты беспомощна, - выдохнул он мне в лицо, стиснув меня сильнее. Еще чуть-чуть - и синяки. Но я не велела ему перестать. Мне нравилось ощущение этой беспомощности. Если бы он хотел сделать мне больно, я не смогла бы помешать. Пистолет был зажат между рукой и телом, впиваясь в ребра. Достаточно Джейсону схватить меня за ноги - и все, ничего не сделать.
Мне когда-то не очень нравилось, что я начинаю любить такие вещи. На самом деле - очень не нравилось. Но последнее время - отчасти из-за общих эмоций с Натэниелом, который любит бондаж и подчинение, я стала признавать, что такие фантазии допустимы. И мне не надо было анализировать, почему в реальной жизни попытка меня обездвижить встречает адское сопротивление и очень плохо кончается для того, кто ее предпримет, а в сексуальных фантазиях мне даже правится, когда меня хватают и держат. В безопасном месте и с надежными партнерами это очень возбуждает.
- Что это ты там с ней такое делаешь, что она так реагирует? - спросил Джейсон. Его руки застыли у меня на бедрах.
- Держу ее очень, очень крепко, - ответил Натэниел таким голосом, что слышно было, какого напряжения это ему стоит.
Вдруг пальцы Джейсона вдавились в мое тело - от нежного сразу к сильному.
- Да! - прошептала я.
- В эту игру мы хотим играть? - спросил он, и голос его тоже изменился: стал глубже, темнее, если можно так сказать.
- Я лично - да, - ответил Натэниел.
Пальцы Джейсона впились мне в ляжки так, что я вскрикнула и сказала:
- Хватит, хватит.
- Это у нее стоп-слово, - сказал Натэниел.
- Но я уже остановился, - возразил Джейсон.
- Но я-то нет, - шепнул Натэниел.
- Нет, - ответила я с придыханием.
Он обнимал меня крепко, чтобы я не могла вырваться, но не так, чтобы было больно. Очень тонкий край, на котором трудно удержаться, но Натэниел умел.
- Мне сорвать трусы или снять их? - спросил Джейсон.
- Сорви, - почти прорычал Натэниел.
- Пожалуйста, - прошептала я.
- Пожалуйста - что?
- Сорви, - выдохнула я.
Он рванул атлас одним резким движением, от которого все мое тело дернулось. Натэниел прижал меня крепче, дышать стало трудно.
- Легче, - попросила я шепотом.
Он ослабил хватку до прежней силы - туго, но не слишком. В оковах, но не тугих. Из всех видов секса, которые мне известны, наибольшего доверия и общения требует БДСМ.
Джейсон задрал мне юбку, подставив меня под свет из кухни.
- Насколько можно резко?
В голосе не было секса, он действительно спрашивал.
- Начинай легко, а она потом даст тебе знать, - ответил Натэниел.
Я сообразила, что Джейсон никогда не устраивал мне орального секса. Я ему такое делала, а он не имел случая ответить тем же.
Он руками раздвинул мне ноги шире, дал мне ощутить силу своих рук, но не так, как раньше, когда я попросила его полегче. Ощущение, что я связана просто силой его рук, было восхитительно. Никаких не надо было веревок и цепей, когда я ощущала просто их невероятную силу.
Руки у него были суровы, но наклонился он ко мне как для нежнейшего поцелуя. Это наложение суровости и нежности вызывало у меня противоречивую реакцию, растерянность. Потом его язык лизнул меня, и конфликт исчез, оставив только ощущения.
Он впился пальцами в пространство между бедрами, так резко, что я вскрикнула, и он еще раздвинул мне ноги, а Натэниел меня поднял, я ощущала его плечи и грудь, они вдруг согнулись, и я оказалась на земле. Джейсон еще шире развел мне ноги, просто силой пальцев.
И всадил в меня язык, резко, коротко. Я вскрикнула, и он отодвинулся взглянуть на мое тело.
Я будто ощутила тяжесть его взгляда, потому что он заставил меня посмотреть вниз, пока он смотрел вверх.
- Господи, ну и вид! - восхитился он.
- Какой вид? - сумела я сказать, но Натэниел сдавил сильнее, и мне дыхания на разговор не хватило.
- А вот этот, - прошептал Джейсон и припал ко мне губами, целовал так, как целовал когда-то много раз в губы.
Многие мужчины не целуют там так, как в губы, но у Джейсона получилось - так же тщательно, полностью, умело. А потом стал делать такое, чего не сделаешь при поцелуях в губы, и при этом реагировал на мои стоны и судороги.
Он не просто нашел точку, чтобы давить на нее как на кнопку: он каждый дюйм прошел, покусывая мне бедра изнутри.
Натэниел все это время держал меня крепко, иногда так, что дыхание перехватывало, иногда чуть отпуская и давая вздохнуть, а потом стиснул так, что пистолет врезался в ребра, будто хотел их сломать. Когда можно было дышать, я вскрикивала, а потом только извивалась.
Джейсон отодвинулся спросить:
- Это я делаю или ты?
- Я, - ответил Натэниел и чуть отпустил меня, давая перевести дух.
- Как сильно! - сумела я выдохнуть.
- Надо и мне сильнее, - сказал Джейсон, приспустил чулок и укусил в ляжку - сильно, не любовно.
Я вскрикнула.
Он вдвинул рот между ногами, резче на этот раз, я забилась, закричала, а он прижался зубами к немыслимой интимности. Я не велела ему прекратить, и он стал ртом теребить меня, зубами, языком. Начала нарастать лавина наслаждения, подобно давлению или жару, и первые языки разгорающегося оргазма заплясали во мне.
Натэниел сдавил меня сильнее, а Джейсон столкнул с обрыва. Оргазм накатывал волнами, одна за другой, и Джейсон присасывался, и меня подбрасывало на них, я билась в четырех руках, кричала, когда Натэниел давал дышать или затихала, когда невозможно было издавать звуки.
Джейсон закончил широким движением языка сзади наперед, и я снова заорала.
- Отлично получилось, - сказал он, не вставая с колен.
Натэниел чуть переменил позу.
- Засади ей, - сказал он.
- Это пока ты ее держишь?
- Да.
В голосе Натэниела чуть пророкотала басовая нотка.
Джейсон поднял голову. Свет из кухонной двери блеснул на мокром лице, и от этой влажности у меня еще раз свело там, где только что было так весело, и меня бросило в новую волну судорог.
Джейсон держал меня за бедра, Натэниел - сверху. Когда я затихла, Джейсон засмеялся очень-очень мужским смехом.
- Анита, ты согласна?
- Давай, - попросила я. - Давай, давай…
- Нет, - перебил Натэниел. - Сегодня я верхний, и у меня ты должен просить разрешения.
Джейсон помедлил, будто ожидал моих возражений.
Были времена, когда я возразила бы, но я научилась понимать представление Натэниела о сексе. И оказалось, что бондаж и подчинение вполне меня устраивают - иногда.
- Ты командуешь нами обоими? - спросил Джейсон.
- Мы оба командуем Анитой.
Джейсон улыбнулся, но глаза у него остались серьезными:
- Я так и думал, что тут меньше чем вдвоем не справиться. Скажи, что мне делать.
- Презерватив возьми, - ответил Натэниел.
Глава третья
Джейсон схватил меня сзади за ляжки, развел пошире. Натэниел одновременно с этим сжал меня крепче, будто хотел руки в тело вдавить, и я беспомощно постанывала. Джейсон чуть меня приподнял, поставил под нужным углом и вдвинулся. Ничего в этом движении не было нежного, но я и отсырела так, что ничего нежного и не надо было.
Ощущение этого движения внутрь, сильного и быстрого, вырвало у меня из горла звук, но не тот, который был ему нужен. И низким голосом, с придыханием, он произнес:
- Не под тем углом.
- Как тебе надо? - спросил Натэниел у меня из-за спины. Без придыхания, но низким голосом.
Джейсон остановился, я снова могла думать.
- Новую позу, - сказала я и тоже с придыханием.
- Ага, - ответил Джейсон. - Раз ты еще разговариваешь, значит, я своего дела не делаю.
И он перешел от слов к делу, медленно вдвигаясь и выходя.
Это было чудесно, но Джейсон был прав: чтобы столкнуть меня с обрыва, нужен был другой угол. Посмотрев ему в глаза, я сказала:
- Ты прав. В этой позе не получится.
Джейсон рассмеялся, поцеловал меня, и не будь он мокрый от моих соков, я бы назвала этот поцелуй дружеским.
- Другой мужчина бы обиделся.
- Ты не другой мужчина. Ты любишь получать реакцию.
Натэниел перестал меня стискивать, скорее просто обнимал. Это тоже помогло думать.
- Хочешь в другой позе?