Сверху в лицо смотрит кошмарное чудовище. На синей коже пленка слизи, провал рта венчают щупальца, среди бликов лысины - черные глаза. Инистая рука Эгорда опускается, воин-маг смотрит на страшный танец щупалец, не пошевелиться. Чудовище качает мощными клешнями, столбы ног книзу расширяются как две горы, на спине огромная тяжелая конструкция из гигантских щупалец, вееров и шипов, оттуда вылезают и прячутся обратно всяческие морские твари…
В коридоре напуганные люди, лица исчерчены тенями: грустный, но решительный Деймус, злорадный Волдур, заплаканные девушки, так настойчиво липшие к гостям…
Пронзает жуткий вой, в невидимые раны заползает густой черный страх, глаза Эгорда прикованы к бездне в пасти чудовища.
Тело безвольно вянет…
Сзади долетает крик девушки…
Глава 14
Сознание возвращается медленно, болезненно.
Небольшой купольный зал с мелкими ромбиками окон, внутрь проникает свист ветерка и кусочки пейзажа - краешки скал, чайки, вода… щупальца.
В центре каменная тренога в виде гидры, на головах, что образуют чашу, покоится черная сфера величиной со стенобитное ядро.
Эгорд прикован к стене, браслеты вгрызаются в запястья и лодыжки, в простенках висят Милита и Тиморис. Воин храпит, на Эгорда смотрят белоснежные глаза нежити.
- Доброе утречко! - язвительно цедит Милита.
- Где мы? - хрипит Эгорд.
- Угадай с одного раза.
- Крепость магов?
- Мансарда, выше только небо. Радуйся, тут очень живописные виды на океан и этих серых тварей.
- Мама, где я?! - вопит Тиморис, бешено озирается. - Мы умерли?!
Немертвая пожимает плечами:
- Лично я - да. И вам осталось недолго, если не выбраться.
- Мы в башне магов, Тиморис. - Отстраненно говорит Эгорд, взгляд в одну точку. - Нас все-таки схватили.
- Вот же бесы! - Тиморис бьется головой о стенку. - Ну, хоть погулял напоследок… Почему-то меня это успокаивает слабо…
- Эй, а почему ты в доспехах? - спрашивает Милита. - Твои шлюшки не раздели?
- Сама ты… Да я свалился еще за столом, меня, наверное, в комнату приволокли да так и бросили. А почему в доспехах ты? - Тиморис осматривает Милиту взглядом скульптора, останавливается на груди. - Хм… Ну, хотя доспехов на тебе и так не очень-то…
Милита пробует пошевелить руками и ногами, но удается лишь беспомощно извиваться, набедренные и нагрудные пластинки тихо звенят, плащ тяжело качается, на его темном фоне девушка смотрится особенно выразительно.
- Пялься-пялься, потом глаза-то выколю.
- Если выберемся, - с хитрой улыбкой подмечает Тиморис.
Милита оставляет попытки, из-под волос стон:
- Поверить не могу, меня победил какой-то уродец!
- А как все было-то? - осторожно интересуется Тиморис.
- Ворвалась в комнату синяя тварь со щупальцами, я даже не успела выхватить лук. Сначала этот… кальмар начал выть, стало жутко, но взяла себя в руки, вцепилась в лук, и тут из-за его спины щупальца! Меня оплетают, все вверх дном, а потом удар по затылку.
Эгорд почти не слушает. Наяда… Что с ней? В мыслях ее печальное лицо, слова о предчувствиях, которые всегда сбываются…
- Все из-за проклятых побрякушек старика, - сокрушается Милита. - Только теперь поняла, идиотка…
- Какая ты сегодня самокритичная, любо-дорого послушать, - довольно говорит Тиморис. - А что за побрякушки?
- Амулеты, идиот!
- А… хм… ну да. Эй, Эгорд, чего такой хмурый?
- Вообще-то мы в плену, если не заметил, - ворчит Милита. - Вполне причина быть хмурым.
- Зато живые!
- Да… - Эгорд с трудом вырывается из тягучего вихря мыслей о Наяде. - Я тоже был сам не свой из-за амулета. Ночью сорвал… и как прозрел! Но поздно, чудовище уже было за дверью.
- Дался же мне этот источник энергии! - корит себя немертвая, дергается в попытках вырваться. - Нет, идея хорошая, но чтобы так наплевать на осторожность! Могла бы спокойно смыться через окно, понаблюдать из засады, вернуться с драконом… А сама разлеглась на кровати, мол, пусть заходят, всех перебью! Ррр!
- И Тиморис потерял голову из-за амулета, - поддакивает Эгорд.
- Ну… эээ… если честно, - мнется Тиморис, - амулет я потерял еще днем…
Физиономия воина отворачивается, словно вот-вот получит по зубам.
Долгая пауза, Эгорд даже слегка трезвеет, взгляд втыкается в героя-любовника, гурмана и пьяницу.
- Понятно, - вздыхает Милита, машет кистью в сторону Тимориса. - Этот по своей дурости…
- Эй, - обиженно тянет воин, - могла бы похвалить за откровенность!
Эгорда опять забирают мрачные размышления, призрачная ткань воспоминаний и страшных дорисовок фантазии липнет к зрачкам синеватой тиной. Что та тварь сделала с Наядой?.. Непослушный пугливый человечек бродит по пещерам извилин, размазывает на стенах жуткие сцены: вот девушка в окровавленном платье разорвана, части валяются по всей комнате, а вон толпа сельчан сжигает Наяду на столбе…
Тело скручивает боль.
Жилы вздуваются, Эгорд слышит свой крик и крики спутников. Из пленников вылетает нечто зыбкое и черное, как зола, потоки вещества утекают в пасти каменной гидры, каким-то образом проникают в сферу, чернота в ней оживает, словно в чан с водой вливают новые порции жидкости.
Троица приходит в себя, говорить можно, но до омерзения не хочется разлеплять искусанные губы.
- Только не это, - стонет Тиморис. - Мы как те жрецы в осадной башне…
- Ты о чем? - Милита выплевывает холодную темную кровь.
- Видели такое, - тяжело дышит Эгорд, рука порывается стереть с лица пот, но упирается в стенной браслет. - Темные маги держали в заточении жрецов света, высасывали силу.
- Вот как, - говорит Милита в пустоту. - Значит, мы - дойные коровы.
- Не хочу. - Тиморис чуть не плачет. - Будем пускать слюни, как те несчастные… За что?! Лучше бы сразу убили…
- Зато живые, - ядовито выдавливает немертвая. - Пить надо меньше! И под юбки не лезть.
- Эгорд, что делать?! - Тиморис глядит умоляюще.
Из сферы вытекают черные ленты энергии, сплетаются высокие тучи, из дыма выходят трое в просторных одеяниях такого же цвета.
У самого ряженого рогатый посох, еще более рогатый шлем, ткань вышита остроугольными символами из драгоценных ниток, на шее амулет в виде паука, выцветшие глаза - две полоски равнодушия. Двое других попроще, без узоров, посохов, рогов и прочих пышностей. Один лысый, нет даже бровей и ресниц, только натянутая на череп кожа, глазки как бусинки, но ярости в них хватит на десятерых. Другой слегка растерян, будто не знает, куда попал, волосы как охапка прогнившей соломы.
Темный Орден. Два мага и архимаг.
- Ах вы черви, моль грязнокрылая! - взрывается Милита, оковы трещат болтами, стена грозится не выдержать. - Дармовой силы захотели, да? Ублюдки, рожи беззубые…
- Жучары, силенок чужих захотели, своих-то нет даже на девок! - задорно поддерживает Тиморис.
Лысый таращит глаза, один на Милиту, другой на Тимориса, хотят сорваться из глазниц, накинуться как бешеные псы. Косматый в позе хозяина ситуации, подвешивает улыбку, ладони скрипуче потирают друг друга.
Архимаг точно статуя, в глазах надменный лед, спокойствие царя природы, созерцающего букашек, кажется, что смотрит сверху, хотя пленники висят выше.
- Дань вежливости, - оглашает тоном графа. - Хотим поблагодарить за силу, она сослужит нам великолепным подспорьем. Вы видите нас первый и последний раз, отныне и до смерти будете здесь. Не пытайтесь вырваться, оковы зачарованы. Прекрасный набор: повелитель льда, девушка-лич и… никто. От него толку мало, следовало убить, но это наш знак благодарности, чтобы вам двоим не было скучно.
- Эй! - обижается Тиморис. - Кого нужно убить, так это…
- Ваша сила поможет завершить великое дело. - Архимаг невозмутим. - Прощайте. Братья, не задерживайтесь долго.
Превращается в черное облако, дым впитывается сферой.
- Стойте! - кричит Эгорд, маги уже поворачиваются к сфере.
- Чего тебе?! - рычит лысый, челюсти громко щелкают.
- Что с девушкой, которая была со мной?
- Не знаю и знать не хочу!
- А-а, эта… отшельница, - беззаботно отмахивается лохмач. - А что ей сделается? Жива, здорова, из местных лет сто никто не умирал, разве что младенцы. Деймус в наказание заставил перемыть всю посуду после пирушки. Управится за день, вернется на мельницу, все дела. Доволен?
С сердца падает скала, грудь наполняется воздухом легко, за такую весть Эгорд готов темному магу расцеловать полы сутаны, да железо мешает. Даже согласен на вечность в крепости, лишь бы знать, что с Наядой все хорошо, сидит в мельнице, слушает гул жерновов, смотрит на переливы океана и неба…
Приходит догадка, что эти трое магов не всегда были темными. Характеры не самые худшие, от нынешней Милиты яда больше. Да и Наяда говорила, что маги избавили от болезней, дали урожаи и долгие года жизни. А темные маги не умеют лечить, растить и вообще создавать. Скорее всего, бывшие жрецы света.
- Хватит болтать, идем уже! - Лысый дергает за рукав словоохотливого коллегу.
- Ну куда же вы? - протягивает Милита жалобно и с каким-то странным томным оттенком. - Побудьте немножко, прошу, нам же страдать целую вечность, в страхе, одиночестве…
Длинноволосый маг пробегает по девушке взглядом раз-другой, чешет подбородок.
- А что, можно и побыть.
- Тебе что, нечем заняться?! - накидывается лысый.
- Да ну тебя! - Косматый с улыбкой отталкивает злыдня, сандалии стучат на пути к Милите. - Видишь, дамочке страшно, надо успокоить…