Доктор смахнул заливавший глаза пот, окинул взглядом комнату: в углу, развалясь на стуле храпел главарь, за столом, уронив лица на руки, спали два его приятеля. Безухий заснул прямо на табурете, привалясь к стене здоровой стороной головы. Столл перевел взгляд на собственный костюм - ночная пижама, которую ему так и не пришлось сменить, вся пропиталась чужой кровью и собственным потом. Он сдернул с вешалки на стене зимнюю накидку, завернувшись в нее, вышел во двор. Подпер черенком от метлы дверь снаружи - хотя основная надажда была на то, что сонное снадобье выветрится не скоро. Открывая калитку, заметил на другой стороне улицы давешнего паренька. Тот благоразумно снял с пояса саблю и теперь прятал в свертке из собственного жилета. Кастор как-то успел позабыть про него.
- Поди сюда! - Поманил из калитки лекарь. - Тебя там зовут… - Левой рукой он уже извлек из пазов деревянный засов. Когда мальчишка шагнул в ограду, увесистый брус опустился на коротко стриженный затылок. Юный "ловец удачи" коротко вякнул и "уснул" на газоне. Медик вернул засов на место, подобрал выпавший из рук сверток с оружием.
- Не беспокойся, таким ударом раньше обезбаливали перед оперцией. - Сообщил бесчувственному юноше.
До Северных ворот было рукой подать. И знакомый капитан оказался на месте.
- Господин Годвин!
Высокий седой воин приветливо помахал ему со смотровой башни. Увидев приглашающий жест, а также необычный наряд знакомца, поспешил спуститься.
- У нас в округе прошлой ночью никакой потасовки не было? - Опережая приятеля, спросил Столл.
- Было. Труп ворюги одного в переулке нашли. - Лицо капитана вмиг стало серьезным. - А ты почему спрашиваешь, случилось что, Кастор?
- Возьми-ка своих ребят, прогуляемся ко мне на двор. - Столл отогнул полу плаща, показывая вымазанную кровью сорочку. - Гости у меня с ночи задержались. Думаю, магистрат захочет их порасспросить.
- Что за гости? - Капитан велел ближайшему стражнику вызвать еще троих из караулки. - Четверых достаточно? - Уточнил у приятеля.
- У меня в доме шестеро, седьмой - не в счет. - Помотал головой тот. - Все при саблях, и я так понимаю - ребята опытные. У того парня, что я зашивал, торс располосован: две параллельные раны, одна - наискосок, судя по направлению канала все нанесены левой рукой.
- Левша?.. - Пробормотал про себя старый воин. - В гарнизоне немало тех, кто равно владеет обеими руками…
- Погоди, еще не все. Они чтобы ко мне зайти мальчишку подослали, я по ночному времени думал он в грязи уляпался. - А сейчас, когда выходил - вижу он за домом приглядывает… В общем, я его тоже в ограде оставил, а это вот прихватил. - Доктор сунул под нос стражу ворот жилет. Тот вытащил спрятанный в свертке клинок, снял ножны.
- Лучше сюда взгляни. - Лекарь указал на рассыпанные по ткани серые пятна. - Это - кровь. Сам знаешь, у кого она такого цвета!
- Эльфийская?.. Освальд! Оставь двоих на воротах, и - сюда с остальными! - Крикнул Годвин помошнику. Удивленный сержант выполнил распоряжение. Восемь стражников, прихватив копья, направились к домику доктора.
Они успели вовремя, упитанный главарь, не смотря на принятый настой и выпитое перед этим вино, умудрился проснуться сам и растолкать спящих товарищей. Они даже соорудили нечто вроде носилок из докторского одеяла и пары простыней. В этот момент в дом вошли стражники. Разбойники схватились за сабли, но упертые в грудь пики заставили их расстаться с оружием.
- Бартон! - Седой капитан узнал богатыря, верховодившего разбойниками. - Тебе и твоим ребяткам опять не спалось ночью?
Бандит промолчал, угрюмо уставившись на упертое в основание шеи острие копья.
- Вижу, на этот раз жертва оказалась зубастой.
Один из солдат умело перетряхнул сумки разбойников, собрал оружие и принялся обыскивать одежду. На стол в спальне вместе с семью саблями легли четыре широких ножа, шесть кошелей разной степени наполненности, и также эльфийский акат. На узкой гарде последнего читалось: "Альрик, храни доблесть" - такими вещами не торгуют в лавках. Годвин вертел в руках находку, все больше хмурясь, потом высыпал на столешницу содержимое кошельков - из пяти посыпались монеты разного достоинства, в шестом - старом кошеле из серой замши мелочи не было. На стол неровной горкой легли больше 1 000 золотых.
Стражники между тем вязали ночным гостям Кастора руки. Капитан поманил Бартона к столу, стоявший радом воин подтолкнул того в спину.
- Кого ограбили? - Годвин указал на кошелек. Бандит пожал плечами.
- Спрашиваю еще раз, - голос начальника стражи звучал угрожающе, - кто вас так потрепал, чей это кошель?
- Кошель мой. - Ухмыльнулся Бартон. - Дружок долг вернул…
- А это? Отец на память подарил? - Капитан поднял за инкрустированную золотом рукоять акат.
- Точно.
Кулак свободной руки закачался перед носом разбойника, но, оглянувшись на доктора, Годвин сдержался.
- Отведите их в Ратушу. - Приказал он стражникам. Те окружили связанных, и процессия покинула домик лекаря. Носилками солдаты воспользовались для транспортировки оглушенного Столлом парня, тот так и не пришел в себя. Тяжело раненного бандита решено было оставить на попечение врача.
Годвин ссыпал золотые монеты назад, в кошелек, добавил к нему акат и аккуратно завернул все в давешнюю жилетку. Потер в мрачной задумчивости переносицу.
- В ночной смене говорили: в соседнем округе тоже без трупа не обошлось. И люди болтали всякое, но чтобы эльф… Ладно, Кастор, я пойду за ребятами, и если что - пришлю за тобой. Может, в магистрате захотят и тебя расспросить об этих… Ты дома будешь?
- Мне нужно сходить в госпиталь.
Капитан кивнул на прощание и вышел. Кастор поднялся было, чтобы идти в городскую больницу, потом вспомнил, что так и не сменил испачканную в крови пижаму. С полчаса потратил на приведение себя в порядок, проверил перед выходом состояние больного - в итоге к леди Каэттрис, для встречи с которой он собственно и выбрался из дома, попал уже ближе к вечеру. Эльфея кивнула приветливо, хотя вид имела печальный.
- Миледи, - доктор поклонился, - мне нужно рассказать вам кое-что… В другое время я, пожалуй пошел бы к госпоже правительнице, но нынешний князь меня не знает. Уделите мне пару минут?
- Конечно. - Эльфея указала на свободный стул в комнате, служившей кабинетом всем врачам госпиталя.
- Нынче ночью у меня были пациенты, из тех, кого не станешь принимать по собственной воле. Семеро головорезов, один правда - почти труп. На их одежде была кровь, и не только человеческая. Судя по цвету, она могла принадлежать кому-то из ваших соплеменников. К тому же полумертвого разбойника, уж извините, распотрошили явно на эльфийский манер. Если с кем-то из ваших сородичей случилось несчастье, хочу, чтобы вы знали - мои посетители отправились в магистрат в компании городской стражи. Собственно, это все, что я хотел сказать… - Лекарь поднялся со стула, следом встала и леди Каэтта.
- Благодарю вас, господин Столл. У нас действительно горе - один из новых членов общины обнаружен сегодня в городе мертвым. Вы полагаете, новый правитель не станет делиться с нами информацией о дознании?
- Не знаю. - Кастор смутился. - Просто подумал: "Вдруг вам это поможет"…
- В любом случае, спасибо. Я немедленно сообщу обо всем носителю меча Лаинору, возможно вы нашли убийцу. - Эльфея поймала руку лекаря, сжала дружески, тот смутился окончательно.
Робость, стабильно охватывавшая Кастора в присутствии эльфийской матроны, не имела никакого отношения к тому, что перед ним стояла очень красивая женщина, хотя и от этого у иных дух захватывало. Лекарь же неоднократно был свидетелем того, как хрупкая эльфея творила настоящие медицинские чудеса. Перед лицом такого таланта, по его мнению, можно было стоять только почтительно склонившись.
- Я пойду. - Столл раскланялся и покинул больницу. Вроде он сделал, все что мог, но на душе отчего-то было пакостно. Что-то нехорошее творилось во Вране, словно дурной осадок, все эти годы копившийся на дне, неожиданно всплыл на поверхность. Вон, и разбойнички прямо в городе шалить начали. Казалось бы, что доброго может быть в осаде? И вдруг оказалось - те дни он вспоминает с нежностью.
Носитель меча Лаинор прибыл во Вран исполнить печальную миссию: забрать тело убитого соотечественника и передать Вранскому правителю письмо своего старшего брата - Этельреда. А временному главе Озерной колонии предстояло еще отправить в Ферни-Этт скорбную весть родственникам погибшего. Убитый был из клана Ойлифов, он только два месяца, как прибыл во Вранское княжество, и Мирра даже не знала его в лицо. Правда, это было довольно слабым утешением.
- Я сожалею, Лаинор, не могу передать словами, как сожалею! - Чуть не плача уверяла она эльфа. Экс-правительница не притворялась - она бы многое отдала, чтобы вчерашней ночи с ее происшествием не было. Но повернуть время вспять не может даже Создатель.
- У нас нет претензий ни к вам, ни к новому правителю. Мы понимаем, преступники есть во всяком городе. Альрик проявил… все мы проявили беспечность, забыв, что за пределами общины Мир не безопасен.
Мирра приняла это на свой счет - это она не сумела сделать Вран безопасным для перворожденных. Женщина скорбно склонила голову.
- Хуже всего то, что Хаэлниру придется сообщить Совету о гибели кузена. Старейшины не преминут напомнить, что именно он первым нарушил запрет, вступив в контакт с людьми.
Бывшая княгиня еще ниже опустила лицо.