- Итак, - убежденно затянула она узел за шеей. - Есть некий сумасшедший с приятной наружностью, богатым папой и врачом-просветителем. Он воображает себя наследником гетмана и, чтобы получить фамильные сокровища, начинает ритуал: строит алтарь сатане и убивает двух человек, которые забрели туда по своим делам.
Она высвободила из узла бисерную инсталляцию и аккуратно расправила смятые проволочные усики.
- Но с Ритой он, возможно, разговаривал еще днем, - напомнила Маша.
- Может, - спокойно предположила Даша, - она пришла на разведку. Свидание рядом с Павловкой - это не свидание в Пассаже. Вот и решила посмотреть, куда зовет ее Мир. Он же кадр тот еще… был. Сейчас - ниче, терпеть можно. А Митя на вид - одуванчик, одет пристойно, цепляется, кажется, ко всем девушкам. Потому-то, когда он вечером к ней опять подошел, она даже не испугалась. И дядя твой тоже не испугался. А Митя его по голове оглушил. Кровь из него выпустил. Словил случайную попутку, сказал, допустим, что это его пьяный папа, довез до Лавры и там…
- Допустим, - кивнула Ковалева.
- Допустили, - раззадорилась Чуб.
Она упала на диван.
Изида Пуфик немедленно скакнула к ней на руки и начала, мурча, встаптывать Дашин живот. Живот затрясся от смеха, - мысли о смерти явно не задерживались в Дашиной голове.
- Ну, а еще у нас есть три землепотрясные и зубодробительные девицы, которые случайно пришли на перевернутый Андреевский спуск. И это уже совсем другая история - о том, как они стали ведьмами…
- Киевицами.
- …и должны теперь останавливать "то, что может нарушить истину". Два "может нарушить" они, правда, проморгали, а второе таки остановили. - Чуб, похоже, прельстилась версией Красавицкого. - И там, в музее, был вовсе не Митя, а кто-то высокий, худой и длинноволосый, вроде Мира. Но не Мир, - предвосхитила борьбу она. - Если бы это был Мир, он бы как минимум не пытался доказать, что это не Митя!
- Но ведь богатыри сражались в Кирилловских со змеем, - попыталась вновь свалить все в кучу Маша.
- Рыцари Христовы? - фыркнула Чуб. - Да чушь это! Я с дуру ляпнула. - И судя по тому, с каким царственным видом Даша признала свою ошибку, за признанием должен был последовать крайне лестный для нее вывод. - Фишка не в "Богатырях", а в Васнецове. Ты ж еще не знаешь: сегодня ночью сгорел Владимирский собор!
- Что?! - заорала Маша. - Мой Владимирский? Нет!!!
- Не стремайся, - урезонила ее Чуб, - только стены. Внутри все цело: росписи, иконы - все. Божье чудо! И кстати, всезнающая ты наша, купола у него синие в золотых звездах.
- Да, точно, - смутилась забывчивая студентка. - Только их недавно покрасили. А раньше они много лет были серыми. И он так и остался у меня в голове с прошлыми, серыми куполами.
- А че-нибудь из настоящего у тебя в голове есть? - съерничала Даша. - Я, например? Ау, Маша? - замахала она рукой, заглядывая подруге в глаза, как в объектив кинокамеры.
Маша обиженно надулась.
- Короче, - угомонилась Землепотрясная, - Катя видела его. И вот эти два огня, точно, связаны между собой. Владимирский тоже Васнецов разрисовывал. И никаких богатырей там нет! Значит, дело не в них, а в том, что и то и другое он рисовал в Киеве.
- Значит, - придралась уязвленная Маша, - эти два огня связаны, а третий - лишний! Ведь Прахов нашел в Кирилловских…
- Клад, - просто сказала Даша. - И как благородный человек пожертвовал его монастырю!
- С точки зрения археологии, это было не слишком благородно, - запротестовала будущий историк.
- Кто знает. - Даша мечтательно закатила глаза. - Вдруг там иконы какие-нибудь были. В золоте, с бриллиантами. Ведь старинные иконы…
- …писали даже на золотых листах, - вынуждена была согласиться Ковалева.
- Вот! Только Митя об этом не знает. И тупо ждет, что сегодня, на Купала ему откроются несметные сокровища. Хоть это и безумие, но…
- Но стена уже треснула!
- Нет, Маша, - наставительно процедила Чуб, - треснувшая стена нам, прости, по фигу. А вот что нам не по фиг, так это то, что сегодня он убьет кого-то третьего.
- Но Кылына мертва! Обряд закончен. Так написано в книге.
- А Митя ее читал? - иронично поинтересовалась Даша. - Ее никто не мог читать, кроме нас. Обряд завершен случайно. В этой истории все случайность. Мы случайно пришли в "Центрѣ". Жертвы случайно пришли к убийце. И если этот К. Д. действительно существует, он, должно быть, сам дьявол. "Д" - дьявол, "К" - кошмарный!
Маша широко отворила рот, видимо, собираясь сказать что-то очень большое и важное, но, подумав, вымолвила лишь:
- И все же все это как-то непонятно связано между собой. Ведь именно портрет Праховой висит в Кирилловской церкви! И именно ее муж пригласил Васнецова расписывать Владимирский в Киев, где он писал "Трех богатырей", которые сражались в Кирилловской со змеем, в жертву которому Митя приносит людей, чтобы получить клад, который уже нашел Прахов, бывший во сне мужем Кати.
- Да…
Даша задумчиво почесала нос. Затем за ухом у кошки. Изогнувшись, посмотрела на Машины часы и, с удивлением обнаружив на них только три дня, расплылась в шкодливой улыбке:
- Времени валом! А не прошвырнуться ли нам на квартиру к Васнецову? Вот пойдем к нему да спросим, че он тут такого намалевал, что это до сих пор уничтожить пытаются? А Прахов твой где жил?
- Тут, - опешила Маша. - За углом, на Владимирской.
- Так это во-още рядом! Тогда к обоим, - беспечно резюмировала Чуб таким тоном, точно речь шла о визите к двум проживающим по соседству приятелям. - О’кей. Ищи второй ключ. А я пойду костюмчики нам раздобуду. Я знаю где, одна нога здесь, а вторая уже вернулась.
- Ты что! У подъезда засада!
Чуб снова требовательно почесала нос. Нос оптимистично вздернулся вверх:
- А я с чердака! На метле!
- Днем?!
- Парашют! Вот зачем он лежал в шкафу!!! Я прикинусь парапланом! Наверняка Кылына так и делала…
- Даша, - смешалась Маша. - По поводу ключей - это предположение! У нас, скорее всего, ничего не получится.
- А не получится, - беспечно пожала плечами та, - значит, так и будет. От нас же не убудет, верно? И во-още, я давно поняла… Вот все говорят: думай, думай вначале! А это - фигня. Прежде чем делать, лучше не думать о последствиях. Потому как если подумаешь, наверняка придешь к выводу, что делать это лучше не стоит! И так всю жизнь, ничего не сделав, и просидишь.
* * *
Катя в отчаянии опустила голову на руль и заныла:
- Черт…
- Что пликажете, хошяйка? - незамедлительно раздалось угодливое сзади.
- Дура чертова! Я - чертова дура! - с ненавистью обругала себя Катерина.
- Это чешть для меня! - восторженно заегозил Черт.
- Идиот, - резко развернувшись, Катя осадила его взглядом. - Я забыла, забыла, что могу…
Она прождала Машу на Пушкинской больше часа, ни на шаг не отходя от машины и благополучно проворонив встречу с хозяйкой клуба, с которой собиралась обсудить пару нюансов поединка, а точнее, медленно и со вкусом насладиться предвкушением своей будущей феерической победы. Но теперь Катя была не уверена даже в том, что отправится "убивать мадам Динозавриху" и не выбросит бутыль с проклятым победным зельем в первую попавшуюся канаву.
Маша не пришла.
Она позвонила ей слишком поздно.
И только когда "поздно" стало совершенно неоспоримым и, заполнив салон машины, переломило скопившейся тяжестью Катину шею, в отчаянии уронив голову на руль, Катя вспомнила, что она - Киевица!
- Маша попала в милицию. Я предупредила ее слишком поздно, она не успела сбежать…
- Но, моя Яшная пани, шачем? - по-бабьи всполошился Черт. - Вы не долшны помогать им! Иначе…
- Тебя не спросила! - побелела Катя. - Маша - моя! - рявкнула она, не вдаваясь в подробности.
Впрочем, "моя" было для Кати понятием абсолютно исчерпывающим, не нуждающимся ни в каких разъяснениях - "подруга" или там "родная душа". И никто в целом свете не смел покушаться на то, что Дображанская считала "своим"!
- Ты можешь достать ее из милиции? Да или нет? - зарычала она, уже гармонично вписавшись в роль повелительницы чертей и вписав личного черта в обычный штат своих слуг.
- Как пликашете, Яшная Киевича, - обиженно заскулил слуга.
- Ну так чего расселся? Быстрей!
Черт мигнул у нее перед глазами. Катя нервно сморгнула и оскалила рот, чтобы раскричаться еще сильнее, но мигнувший старательно и торопливо залопотал:
- Ваша Маша в башне, моя Яшная пани. И ш ней втолая - не ваша!
- Чуб? Так что, менты не доехали? - смутилась пани.
- Гошпода менты воклуг башни Киевич. Шдут, когда Киевичи выйдут иш башни. Пликашете шпашать их обеих? - уточнил он понуро.
- Я не поняла? А почему они их сразу не взяли?
- О, моя Яшная пани…
Черт принялся поспешно шепелявить длинное и плохо понятное: про недоступное для "шлепых" "вечное вшегда", перемешанное с повторяющимся "не долшны помогать им", "они не долшны шнать", "иначе…"
В то время как Катя, морщась, мучительно терла правый висок, вдавливая в него собственное здравое резюме:
"Маша не успела сбежать, а Даша успела - через крышу. Пока Маша и Даша сидят в башне Киевиц, им ничего не грозит. Пока Маша с Дашей, первая не станет спасаться без второй.
А Маша и Даша - это уже слишком…"
- Все, закрыли тему, - недовольно буркнула она, включая мотор.
- Не печальтешь, моя Яшная пани, - затрещал шоколадный Черт. - Шама шудьба на нашей штолоне! Пушть они шидят там, пока вы не штанете иштинной…
- Без тебя разберусь, - отрезала Дображанская. И ее "вольво" сорвалось с места.