На твердой земле, у основания причала, ложных послов ждали лошади – с вплетенными в волосы лентами, с колокольчиками на уздечках, но очень уж мелкие, никак не для викингов.
– Ты аккуратнее, – предупредил Ивар Кари, – не раздави.
– Ногами от земли отталкивайся почаще, – посоветовал ухмылявшийся в бороденку Арнвид.
Бедное животное только мученически вздохнуло, когда ему на спину уселся огромный берсерк. Издало писклявый звук, какой редко услышишь от лошади, и пошло, еле перебирая дрожащими конечностями.
Торжище около порта осталось позади, проплыли мимо ворота, почтительно вытянувшиеся стражники. Викинги оказались на улице, меж одинаковых невысоких домов, украшенных вывесками, колокольчиками, фонарями, и досками, на которых красовались черные закорючки.
– Иероглифы называются, – гордо сообщил Арнвид, чьи уши со вчерашнего дня были растопырены, словно крылья летучей мыши, – это как наши руны, только хитрее, и много их, а не двадцать четыре.
Ли Гуана несли в носилках, а впереди всех шагали воины, отпихивали любопытных в стороны, освобождали дорогу. Зеваки глазели на северных варваров с интересом, но без враждебности – не боялись, несмотря на то, что те велики и свирепы, и вчера такую бойню учинили…
Проплыло мимо сооружение, похожее на множество положенных друг на друга шляп из черепицы. Открылась квадратная площадь, а за ней – окруженный невысокой стеной дворец на возвышении.
Ворота охраняли могучие воины, к дворцу вела широкая лестница.
– Лошадей придется оставить тут, – сказал Ли Гуан, выбравшись из носилок. – Прошу за мной.
Лестница привела к очередным воротам, поменьше, украшенным искусной резьбой. За ними обнаружился вымощенный плиткой двор, колоннады по бокам, а впереди – широкие двери со стражниками, а те привели в просторный зал.
– Делайте то же, что и я, – прошипел, не оборачиваясь, Ли Гуан, и склонился, едва переступив порог, причем низко-низко, коснулся руками пола.
Ивар вступил в зал с высоко поднятой головой, увидел помост, роскошный трон с высокой спинкой. Сидевший на нем ван бросил гневный взгляд, выстроившиеся вдоль стен чиновники в разноцветных халатах и причудливых шапках негодующе зашумели.
Спокойным остался лишь облаченный в оранжевый балахон дядька с бритой головой, что стоял справа от помоста.
– Поклонись! – умоляюще прошептал Ли Гуан. – Иначе вас казнят, распилят тупой пилой на деревянном осле…
– Вот уж нет, – ответил Ивар. – Я не раб, да и шея у меня не привыкла гнуться.
Усатый чиновник третьего ранга буркнул что-то возмущенное, пошел дальше, через каждые два шага кланяясь. Когда до возвышения осталось совсем немного, бухнулся на колени и замер, уткнувшись головой в пол. Викинги остановились позади него, и вот тут-то конунг кивнул вану – коротко, словно равный равному.
Правитель Цзянье, плотный, с острым взглядом и шрамом на щеке, раздраженно хмыкнул.
– Такой наглости я не ждал даже от варваров! – сказал он, раздувая ноздри.
– Это же разве наглость? – спросил Ивар с улыбкой. – Если бы мы повели себя нагло, на месте этого зала были бы обгорелые руины, а жители твоего города в панике бежали бы прочь…
Заговорив без разрешения, похоже, нарушил еще один запрет.
– Ха! Вот храбрец! – ван неожиданно заулыбался, и чиновники, похожие на толстых птиц, замолкли. – Твой желчный пузырь должен быть куда больше твоих кулаков, но и они не малы!
Ивар не знал, что такое желчный пузырь, и при чем он тут, но на всякий случай сделал морду помужественнее – то есть выпятил челюсть, а глаза прищурил, и так широкие плечи раздвинул еще.
– Теперь можете вручать ваши верительные грамоты, – сказал ван.
– А у нас их нет, – признался конунг.
– Что, в вашем диком племени, обитающем севернее страны Утренней Свежести, не знают письменности? – правитель Цзянье презрительно сощурился. – Ладно, вы можете исполнять свое посольство так. Я слушаю, и уши мои в этот момент – уши Сына Неба, да будет здоров он тысячу лет.
– Да мы, в общем-то, и не послы…
По залу пробежал ропот – словно ветер прошелся по верхушкам деревьев, чиновники вытаращили глаза. Ли Гуан, выбравший этот момент, чтобы убраться к стеночке, споткнулся и едва не упал. Глаза вана стали еще уже, превратились в заполненные удивлением и злостью щелочки.
– Вас казнят! – объявил он. – И казнь будет жестокой, ибо самозваное присвоение званий и регалий есть тяжкий грех перед ритуалом, нарушение естественного порядка вещей!
– Что, драться придется? – спросил Кари негромко. – Давай, а то скучно что-то…
Дядька в оранжевом легко вскочил на помост, склонился к уху правителя и что-то зашептал. Тот нервно дернул плечом, затем поднял руку, будто собираясь отмахнуться от надоедливой мухи, да так и замер.
Бритоголовый скользнул обратно, и застыл, как статуя.
– Ладно… пока не будем казнить, – с усилием двигая челюстями, произнес ван. – Поведайте, зачем вы совершили подобное преступление?
– Весь мир на грани больших неприятностей, – сказал Ивар. – В наших землях…
Он говорил, помня о том, что от его слов зависит то, пройдут ли они дальше или останутся здесь, мертвыми, в окружении множества трупов. Вспоминал о том, что видел и слышал сам, что придумали другие, а Арнвид из‑за спины подсказывал, когда конунг начинал сбиваться.
Едва закончил, в зале наступила полная тишина.
– Невероятно… – протянул ван. – Немыслимо… порядок инь и ян, следования Пяти Элементов в Поднебесной и вправду нарушился в последнее время. Но что стало тому причиной, не могут разобраться мудрейшие из мудрых, знатоки древних текстов, просветленные хэшаны и постигшие Дао алхимики… Вам ли, диким варварам что-то в этом понять? И на западе лежит Куньлунь, горы бессмертных, и корень зла не может находиться там…
– Давай уже драться, что ли? – буркнул утомленный изобилием слов Кари.
– Я должен решить, что с вами делать, – голос правителя окреп, – отпустить восвояси как безумцев, казнить как преступников или отправить к Сыну Неба, дабы он решил, что…
Донесся приближающийся топот, кто-то вбежал в зал, пронесся мимо викингов, и упал на колени, ткнувшись головой в пол. Ивар увидел только темно-синий халат, вышитых на спине белых журавлей, и богато украшенный пояс.
– Цзэн Чи? – удивленно спросил ван. – Что случилось? Опять?
– О да, господин! – обладатель синего халата распрямился. – Он напал на лодку, стоявшую у берега, перевернул ее, и сожрал пятерых гребцов! В порту паника, никто не знает, что делать, о мудрейший!
– О ком речь? – вполголоса спросил Арнвид. – Надеюсь, не о наших?
– Не может быть, – так же тихо ответил Ивар. – Нерейда с утра вроде кормили, да и пивом поили.
– Владыка реки гневается на нас, – сказал ван. – И обильные жертвы не помогли… Может быть, те, кто приносил их, действовали недостаточно умело? – голос правителя гневно зазвенел, а острый взгляд скользнул по стоявшим у стены чиновникам, так что те затрепетали. – Кто сможет отвести эту напасть? Кто сумеет поймать зверя, способного переворачивать большие лодки?
– Мы бы могли попробовать.
Все взгляды обратились на произнесшего эту фразу конунга – испуганные и удивленные, злые и растерянные.
– Вы? – спросил ван.
– Ну да, – Ивар ухмыльнулся. – У нас на корабле есть свои мудрецы, Дао они, правда, не постигли, но тоже не из сапога пиво пьют… А уж воинов лучше нет во всех девяти мирах… Мы зверюгу поймаем или убьем, а ты за это нас пропустишь дальше на запад.
– Наглецы, клянусь могилами предков, – ван покачал головой. – Но почему бы нет… Там, где оплошали хитрейшие, могут справиться простые? Но если не преуспеете за три дня, будете казнены, я сказал! – он хлопнул ладонью по подлокотнику трона. – Цзэн Чи, расскажешь им все, и поможешь, чем попросят, но будешь следить, чтобы не обманули!
Чиновник в синем халате вновь ткнулся башкой в пол, и с таким усердием, что едва не оставил в нем вмятину.
В порту их встретила необычная тишина.
Улочки между палатками и павильонами выглядели пустыми, двери лавок были закрыты, корабли, что стояли у причалов, казались покинутыми, и недалеко от берега на волнах качались куски досок, обломки весел. Судя по валявшимся на земле вещам, ханьцы бежали отсюда в панике, ничего не видя и не соображая.
– Да, крепко приперло, – сказал Арнвид. – Ну, рассказывай, что это за зверь такой, и давно ли он начал безобразить?
Цзэн Чи, оказавшийся длинноносым и кривым, глянул на старого эриля с неудовольствием.
– Имя сему зверю Куй, и наслан он речным богом, дабы возвестить о попрании нами древних ритуалов и утрате истинного пути, – сообщил обладатель темно-синего халата. – Обликом он подобен одноногому пепельному быку с телом обезьяны, и глаза его излучают нестерпимый блеск!
– Действительно, блеск, – сказал Ивар. – Бык на одной ноге, что живет в воде? С телом обезьяны? Не зря вы тут опиум курите… Найди нам людей, которые его видели, мы с ними поговорим, а ты, Кари, двигай на драккар, пришли сюда Дага, посмотрим на следы этой твари…
Цзэн Чи поморщился, словно угодил дорогой туфлей в собачье дерьмо, и зашагал прочь. Кари затопал к тому причалу, у которого стоял драккар, а конунг с эрилями отправился к берегу.
– Всегда думал, что куй выглядит по-иному, – глубокомысленно изрек Арнвид, – но век живи – век учись… Так, это вот тут он порезвился? Ничего себе, такого я давненько не видел…
Участок берега меж двумя причалами выглядел так, словно тут буянили пьяные викинги – всюду пятна крови и куски досок, земля взрыта, в стене ближайшего сарая темнеет большой пролом.